Острый вопрос образовательной смены во Ржеве: веруют ли новообрядцы в иного бога?

Молодежная образовательная смена детского христианского лагеря «Ржевская обитель», известная в СМИ как слет старообрядческих интеллектуалов, открылась в понедельник 17 июля. На него прибыли главным образом представители Русской Православной старообрядческой Церкви, чтобы обсудить вопросы краеведения, философии, обществознания, истории Церкви и судеб Православия с точки зрения старообрядческой традиции. Среди слушателей, однако, были и представители других старообрядческих согласий, например, Древлеправославной Поморской Церкви. Заезд некоторых гостей состоялся уже в воскресенье, участники приехали на праздничное богослужение в Покровский старообрядческий храм г. Ржева. Образовательная смена в «Ржевской обители» проходит уже третий год.

В ходе Ржевских образовательных чтений прозвучали сенсационные факты взаимоотношений Белокриницкой митрополии и Московской Архиепископии, вновь открывшихся козней духовника Гоголя — протоиерея Матвея Константиновского, прозвучали предложения о канонизации вл. Антония Шутова и Афанасия Кочуева. Также участники обсудили, в какого бога веруют новообрядцы. 

Образовательная смена организована для того, чтобы молодые старообрядцы получили новые знания об истории старообрядчества, осмыслили различные аспекты взаимоотношений современного христианина с окружающим миром; расширили круг своего интеллектуального христианского общения. В образовательной смене приняли участие около 50 человек. 

 

Водка в благочестивых целях

Доклады и обсуждения первого дня образовательной смены были посвящены становлению старообрядческой иерархии во второй половине XIX — в начале XX вв. Первый день образовательных чтений начался с доклада историка-религиоведа, члена Союза журналистов России (Москва) Д.А. Урушева «Архиепископ Антоний (Шутов) и становление Белокриницкой иерархии в России». 

Дмитрий Александрович рассказал о жизненном пути архиепископа Антония: будущий архиепископ Антоний (в миру Андрей Илларионович) родился в 1812 году в селе Настасьино Московской губернии в бедной крестьянской семье, принадлежавшей к Синодальной Церкви. С детства он был обучен грамоте. А на одиннадцатом году родители отдали Андрея служить в контору ткацкой фабрики родного села. Затем он учился рисованию в Москве. Проучившись два года, юноша вернулся на фабрику и стал работать мастером рисования. В 1828 году по принуждению матери Андрей женился. Но в 1833 году Шутов, оставив мать Анастасию и жену Ирину, тайно ушел в старообрядческий Норский Покровский монастырь. В обители он был перекрещен по учению беспоповцев федосеевского согласия. Он хотел принять иночество и навсегда остаться в обители, но его не могли оставить в монастыре навсегда, ввиду сильных гонений на староверов. Поэтому Шутов перебрался в Москву и поступил на службу в контору ткацкой фабрики купца Ф.А. Гучкова. В конторе Гучкова Шутов дослужился до должности старшего приказчика, а затем служил казначеем на Преображенском кладбище. Здесь жила его супруга Ирина, также перешедшая в Федосеевское согласие. Здесь же она и скончалась в 1847 году. В 1850 году Антоний перебрался в старообрядческий Войновский монастырь в Пруссии. А через год — в скит близ села Климоуцы в Австрии. В этом селе он познакомился с иерархией Древлеправославной Церкви. Когда об этом узнали местные федосеевцы, то напали на Антония, сняли с него рясу, крест, пояс и даже калиги. Его в одной рубашке заперли в келье и продержали под караулом не менее пяти недель, ежедневно ведя с ним «религиозные препирательства». Несмотря на это, Антоний сумел покинуть Климоуцы и уехать в Белокриницкий монастырь. В феврале 1852 года он присоединился к Церкви, был вновь пострижен и благословлен печь хлебы для братии. Затем инок был последовательно поставлен митрополитом Кириллом (Тимофеевым) в иподиаконы, в иеродиаконы и в священноиноки. 

3 февраля 1853 года владыка Кирилл рукоположил Антония в архиепископа Владимирского и всея Руси. При владыке Антонии священство Белокриницкой иерархии распространилось по всей Руси. Это беспокоило царское правительство. Архиепископ Антоний был объявлен в розыск. За его поимку было обещано огромное вознаграждение — 12000 рублей. Святителю приходилось скрываться в деревнях, жить в шалашах и сторожках, одеваться в простую деревенскую одежду, ночевать на сеновалах и чердаках. Неоднократно на него устраивались облавы, его окружали полицейские, жандармы и казаки. Но чудом он всегда избегал поимки. Требовалась большая изобретательность, чтобы избежать ареста. Архиепископ делал такую предусмотрительность: намачивал платок в водке и клал его в карман. И когда на него нападали сыщики, он вынимал оный платок и натирал им свое лицо. Тогда сыщики, ощущая от него сильный запах водки, приходили в сомнение о его личности. А он, притворясь пьяным, с помощью извозчиков отбивался и избегал от рук их. Постоянно скрываясь от сыщиков, чиновников и полицейских, он совершал хиротонии и иноческие постриги, освящал походные церкви и тайные домовые храмы. Преставился архиепископ Антоний осенью 1881 года. Д.А. Урушев высказал мысль возможной канонизации архиепископа Антония. 

 

Митрополит белокриницкий Афанасий допускал новообрядческого священника ко святыне

С докладом «Московская Архиепископия и Белокриницкая Митрополия в конце XIX в. — история взаимоотношений» выступил к.ист.н., научный сотрудник ГИМ Р.А. Майоров. 

Роман Александрович отметил, что в последние годы отношения между Белокриницкой и Московской Митрополиями улучшились. Однако эти отношения переживали как хорошие, так и плохие времена. В свое время учреждение архиерейской кафедры в Белой Кринице было вынужденной мерой по причине гонений на старообрядчество в России. Какое-то время российская церковь управлялась непосредственно белокриницким митрополитом. Однако после неокружнического раздора российские епархии стали принимать решения независимо от Белокриницкой Митрополии. Однако контакты продолжались и после этих событий, вплоть до нашего времени. В переписке между архиепископом российским и белокриницким митрополитом поднимались следующие темы:

• о материальной помощи из России белокриницким храмам и монастырям;
• российский архиепископ докладывал белокриницкому митрополиту о соборах старообрядческой церкви в России;
• поднимались вопросы особенностей богослужения и обряда. Так, российский архиепископ спрашивал, почему белокриницкие епископы носят саккосы, а не фелони (ныне эта традиция укрепилась и в российских епархиях РПсЦ, исключение составляют некоторые епископы Русской Древлеправославной Церкви, которые по старинному обычаю носят фелони);
• также в Белой Кринице укрывались лица, преследуемые из религиозных соображений в России.

Майоров привел в пример епископа Пермского Геннадия (Беляева), который поселился на территории, подчиненной Белокриницкой митрополии. Епископ Геннадий был освобожден из Спасо-Евфимьева монастыря в 1881 году. Сразу после освобождения он поселился в Казани, позднее был переведен на жительство в Виндаву Курляндской губернии. Синод поднял вопрос о его возвращении в Спасо-Евфимьев монастырь, но епископ успел перебраться в Тисский монастырь Рожества Иоанна Предотечи в Румынии. Сначала в Московской Архиепископии точно не знали, добрался ли владыка до Румынии, но в 1887 году митрополит Афанасий в ответ на запрос архиепископа московского Савватия сообщил в Москву, что епископ Геннадий собирается осесть в Тисском монастыре. Позже сам епископ Геннадий стал отправлять в Московскую Архиепископию настоятельные просьбы о выплате ему и монахам приютившего его монастыря денег за заказанные в России поминовения, а также он выказывал резкую критику в адрес бывшего епископа Пафнутия (Овчинникова). Епископ Геннадий скончался в Тисском монастыре в 1892 году. Много времени провел в Белой Кринице будущий епископ Уральско-оренбургский Арсений. В Мануйловском монастыре он учредил типографию, в которой был опубликован целый ряд значимых для старообрядчества работ.        

Р.А. Майоров упомянул также про единоверческого священника синодальной церкви Иоанна Верховского, который за отстаивание правоты Старой веры был вынужден бежать в Румынию от преследований обер-прокурора Синода К.П. Победоносцева. Верховский поселился в старообрядческом Мануиловском монастыре. Владыка Афанасий позволил единоверческому священнику молиться вместе с братией монастыря на клиросе. Игумен монастыря разрешал Верховскому принимать дору и целовать Святой Крест. Когда Верховский переехал в Белую Криницу, то там местная братия была недовольна, что единоверческий священник подходит к святыне. Поэтому митрополит Афанасий разрешил о. Иоанну лишь молиться с братией, а приступать ко святыне допустил только после «надлежащего чиноприятия». Но Иоанн Верховский так и не присоединился к старообрядческой Церкви.  

 

Является ли Иисус другим богом?

С докладом «Раздор неокружничества и усилия Церкви по его преодолению» выступил редактор Информационно-Издательского отдела РПсЦ Г.С. Чистяков. «Окружное послание» было написано И.Г. Кабановым для опровержения безпоповских ересей, проникнувших в среду белокриницких старообрядцев в 1862 году, и после небольшой редакторской правки подписано членами Московского Духовного совета: архиепископами московским и владимирским Антонием, епископами Онуфрием браиловским, Пафнутием казанским, Варлаамом балтовским, священноиноками Евфросином, Илией, иереями Петром, Феодором Вохонским, иеродиаконами Пахомием, Ипполитом, диаконом Кирилом, иноком Белокриницкого монастыря Алимпием (Милора​довым) и дьяком Семеном Семеновичем.

К сожалению, «Окружное послание» вызвало большое волнение в старообрядческой среде и послужило разделению белокриницких старообрядцев на приемлющих послание т.н. окружников и не приемлющих его — неокружников. 24 февраля 1863 года в Москву прибыл сам Белокриницкий митрополит Кирилл и в целях примирения сторон издал «Соборный акт об уничтожении «Окружного послания». В «Акте» говорилось, что «Окружное послание» вызвало великое смятение, соблазн и даже раздор», что оно написано «одним лишь мирским человеком» и издано епископами без воли своего митрополита, вопреки 34-му Апостольскому правилу и 9-му — Антиохийского собора. Однако акт митрополита Кирилл не привел к миру, белокриницкие старообрядцы разделились на две враждующие партии.

Первый собор российских неокружников состоялся в 1864 году в д. Давыдово Богородского уезда Московской губернии. На этом соборе было решено не приносить на проскомидии жертву за державного царя. В целом неокружники требовали от епископата Старообрядческой Церкви отмены и проклятия «Окружного согласия». В этом случае, после покаяния в «окружнической» ереси, они готовы были принять к себе бывших окружников. Собор неокружников 1866 года, состоявшийся в Ботошанах, признал старообрядцев, приемлющих «Окружное послание», еретиками третьего чина и запретил общение с ними в молении, ястии и питии. 

В 1871 году образовалась неокружническая иерархия. Ее основателем стал Антоний (Климов) Гуслицкий (1863-1876 гг). К 1891 году в России было уже 13 окружнических и 6 неокружнических епископов. Параллельно  существовали окружнические и неокружнические епархии.  В период с 1871 по 1898 гг. какого-либо общения между ними практически не было. 26 ноября 1895 года Мирный собор в Бендерах принимает определение об объявлении всеобщего мира церковного (имелось в виду примирение между противоокружниками). Определялось, что все епископы должны состоять при своих епархиях (это относилось и к Иосифу Нижегородскому, который благословил собор), все прежние соборные определения должно считать уничтоженными, а христианам было заповедано хранить мир, любовь и оставить все междуусобные пререкания. На соборе в Бендерах было значительное число священников, миряне, но всего два епископа: Михаил Новозыбковский от последователей Иова и епископ Петр Бессарабский и Подольский, представлявший по доверенности также епископа Симеона Балтского — от последователей Иосифа. Решающий вклад в преодоление раздора неокружников внесли миряне — начетчики, купцы, просто ревностные прихожане, благодаря усилиям которых удалось собрать в Москве представительный собор, на котором 5 июня 1906 года был подписан так называемый мирный акт, резко сокративший численность неокружников. Однако примирение совершенно не затронуло приходы неокружников, находившиеся на территории подмосковной Гуслицы.                          

В Москве неокружникам принадлежало немало храмов. Неокружники-иовцы, признающие общину, молились в кафедральной Никольской церкви, построенной архитектором Н.Г. Мартьяновым в 1912 году в Лефортове, и в домовом храме во имя святых апостол Петра и Павла, находившемся во владениях известных соратников епископа Антония гуслицкого, купцов Муравлевых (ул. Бахрушина, д. 15, стр. 2-3, во дворе), он был закрыт в 1936 году. Неокружники-иосифовцы (необщин​ники) имели храм во имя преподобного Сергия, в доме Ивана Степановича Федорова, на углу нынешних Большого и Малого Факельных переулков. Не признававшие общины сторонники епископа богородского Даниила имели Успенский храм в доме Петра Порфирьевича Козлова (на месте здания нынешнего Театра на Таганке). В Гуслице у неокружников были десятки храмов: Покровский — в д. Смолевой, Никитский — в с. Хотеичи, в селах Слободищи, Андроново и других. Все они впоследствии подчинились московской Архиепископии. 18 июля 1912 года неокружнические епископы Иоасаф калужский и Конон московский освятили храм Покрова Пресвятыя Богородицы второй Покровской общины в Боровске Калужской губернии. В Петербурге храмы неокружников возникли уже после мирного собора 1906 года. В г. Ржеве Тверской области существовали два неокружнических храма. Также во Ржеве жил последний неокружнический епископ Петр (Глазов), о котором можно прочитать в материале «Последний старообрядческий епископ Ржева».

Докладчику был задан вопрос о богословских причинах, которые привели к раздору неокружников. Выяснилось, что камнем преткновения стали имя «Иисус», является ли оно наименованием другого Бога или нет; допустимо ли почитать четырехконечный крест; следует ли молиться за не православную власть, и, в частности, приносить пятую просфиру за царя.

Особый интерес вызвал вопрос о том, в какого бога верют новообрядцы. Он был вызван тем, что во время неокружнического раздора этот вопрос стал одним из самых острых и конфликтных. Протоиерей Евгений Чунин высказал предположение, что имя «Иисус», конечно, не является именем другого бога, но в определенный исторический период для простоты объяснения оно использовалось именно в антогонистическом смысле. А поскольку новообрядцы в течение многих лет хулили древнецерковное написание имени Бога «Исус», то соответственно написание «Иисус» стало враждебным и неприемлемым (впервые идею о том, что новообрядцы и старообрядцы веруют в разных богов, выдвинул митрополит Димитрий Ростовский в книге «Розыск»: «раскольщики в две токмо силлабы глаголюще Исус, не исповедуют Спасителя и Исцелителя душ наших. И вправду в них ин Исус. Не истиннаго бо Иисуса Спасителя и Исцелителя исповедуют, но некоего Исуса равноухаго… Ин бо обретеся в них Исус, глаголемый равноухий»).

Присутствующий на чтениях представитель Древлеправославной Поморской Церкви отметил, что у беспоповцев и сегодня бытует мнение, что имя «Иисус» обозначает другого бога, не имеющего отношения ко Спасителю. Участники чтений сошлись во мнении, что грамотное и, главное, системное богословское просвещение должно предотвратить появление учений «о других богах» и раздоры, сравнимые с окружническим. 

 

Афанасий Кочуев — забытый подвижник Церкви Христовой

А.В. Езеров выступил с докладом «Жизнь и подвиг Афанасия Кузьмича Кочуева».

Афанасий (в миру Афоний) Кочуев родился в 1804 году в г. Горбатове на Оке, в семье купца господствующего вероисповедания, перешедшего в единоверие около 1814 года. С 14 лет Афоний занимался семейным делом — рыботорговлей. Сблизившись в Астрахани со старообрядцами-поповцами, обратился к чтению святоотеческих книг и к 16 годам приобрел славу искусного начетчика. В начале 1822 года после ссоры с родителями (позднее они приняли старообрядчество) ушел из дома и поселился в семье хвалынских купцов. В 1828 году, получив «увольнение от горбатовского общества», поселился в Верхне-Преображенском монастыре на Иргизе, вскоре сделавшись монастырским секретарем. В 1831-1832 гг. был одним из главных инициаторов учреждения белокриницкой иерархии. На съезде российских старообрядцев в Москве в 1831 году, где обсуждались катастрофические последствия жестких мер правительства императора Николая I против присоединения к старообрядчеству беглых священников из господствующей церкви, он выступил с проектом учреждения за границей архиерейской кафедры. В 1844 году как «агент и главный ходатай Рогожского кладбища» был выслан из Петербурга. В 1850 году к властям поступил донос, будто Кочуев тайно хиротонисан в епископы, однако проверка, учиненная при участии митрополита Филарета (Дроздова), показала ложность этих сведений. Кочуев никогда не принимал никакого сана, но был пострижен в иноки. В 1854 1855 гг. МВД завело обширное следственное дело на Кочуева, в марте 1863 года он был арестован в Хвалынске и помещен в тюрьму суздальского Спасо-Евфимьева монастыря, где после длительного одиночного заключения скончался. В конце доклада Езеров отметил, что старообрядцы мало что знают и не хранят память о церковных подвижниках-мирянах. Андрей Викторович выразил надежду, что Афанасий Кочуев рано или поздно будет прославлен РПсЦ.

 

Рука государства в кармане ржевского купечества

Ржевитянка Н.Г. Дранова выступила с докладом «Законодательство Российской империи как инструмент ущемления старообрядцев — на примере Ржевского купечества».

Наталья Георгиевна рассказала о законах, притесняющих права старообрядцев, которые стали приниматься сразу после Большого Московского собора 1666-67 гг. Против старообрядцев были применена первая глава соборного уложения 1649 года, применявшаяся ранее против богохульников и отступников. Также Дранова остановилась на 12-ти статьях царевны Софьи. Особое внимание докладчица уделила законодательству времен Петра I. Законы, принятые при первом русском императоре, лишили старообрядцев многих гражданских прав, а также установили двойную подать для так называемых записных «раскольников». Начиная с Петра, делами старообрядчества ведала «Раскольничья контора». Однако многие старообрядцы не хотели регистрироваться и оставались не записными. Таким староверам, чтобы избежать гонений, приходилось платить взятки никонианским священникам, которые указывали, что эти люди посещают храм, исповедуются и причащаются. По мнению Н.Г. Драновой, большинство ржевских никонианских священников содержались за счет взяток, которые им давали старообрядцы. Записные старообрядцы платили двойную подать. Во Ржеве было зарегистрировано 75 купцов, которые платили гильдейские взносы. Общая сумма со всех купцов составляла 367 рублей в год. Размер подати в середине XVIII века значительно увеличился, и купцы написали обращение императору о снижении податей, и оно, к счастью, было удовлетворено. Двойная подать была отменена во времена Екатерины II. Также в это время старообрядцам был возвращен ряд гражданских прав. В целом старообрядческое купечество Ржева и других городов было важной экономической опорой  российской империи. 

 

Духовник Гоголя умер после разорения старообрядческой моленной

Настоятель Покровского храма в г. Ржеве протоиерей Евгений Чунин выступил с докладом «Белокриницкое священство — процесс распространения в Ржеве и соседних регионах епархии».

Особое место в докладе о. Евгения заняла личность ржевского никонианского священника о. Матвея Константиновского, который специально для борьбы со старообрядчеством был назначен во Ржев. Константиновский также известен тем, что был духовником Гоголя и оказал на него негативное влияние в последние годы жизни писателя. Так, под влиянием ржевского протоиерея Гоголь уничтожил рукопись второго тома повести «Мертвые души». 

Во Ржеве Константиновский прославился тем, что сумел отнять у старообрядцев две моленные. Наибольшую известность приобрело отнятие моленной в 117 квартале. Также немного ранее у староверов была отнята знаменитая моленная на Серебрянке, находившаяся на Князь-Федоровской стороне города. Константиновский организовал подложный сбор подписей на городские нужды, которые впоследствии были переданы царю в виде просьбы ржевских граждан передать старообрядческую моленную синодальной церкви. Штурм моленной в 117 квартале длился несколько дней, а старообрядцев, не подпускавших жандармов к зданию, на морозе поливали грязной водой и избивали. Предание гласит, что о. Матвей Константиновский недолго радовался отнятию моленной, через несколько дней он внезапно скончался.

 

«Они вышли от нас, но не были наши»

Историк Р.А. Майоров выступил с докладом «Они вышли от нас, но не были наши» (1 Ин. 2:18). К вопросу о переходе некоторых старообрядческих священнослужителей в господствующую церковь». Доклад был посвящен отступникам от старообрядчества в середине XIX века. Р.А. Майоров рассказал о четырех старообрядческих епископах, которые перешли в официальную церковь: епископе Пафнутии (Овчинникове), епископе коломенском; Онуфрие (Парусове), епископе браиловском; Сергие, епископе тульском; Иустине, епископе тульчинском. Особое внимание Майоров уделил епископу Иустину, который также известен тем, что он последний из старообрядцев, кто встречался с митрополитом Амвросием, жившим в ссылке. Он получил у митрополита Амвросия одобрение «Окружного послания», чем разъярил тогдашнего предстоятеля Белокриницкой Митрополии митрополита Кирилла. Дальнейшие события жизни, вкупе с личным малодушием, вскоре привели владыку Иустина в конечном итоге в ограду синодальной церкви. В 1868 году он сложил с себя сан и присоединился к новообрядцам в качестве обычного монаха. В московском Никольском единоверческом монастыре он был заново рукоположен в священноиноки. Остаток жизни он провел в безвестности.  

 

Большинство древнерусских Житий посвящены преподобным инокам

Во второй день образовательных чтений выступала д.филол.н., профессор, руководитель Отдела древнерусской литературы Института Русской Литературы РАН, СПб Н.В. Понырко.

Выступления Наталья Владимировны были посвящены, главным образом, древнерусским Житиям и произведениям древнерусской литературы. Она обратила внимание, что далеко не во всех Житиях указаны авторы. Иногда имя автора упоминается внутри текста Жития, иногда зашифровано краегласием, а порой составитель Жития ссылается на какого-то известного в то время деятеля.

Все древнерусские Жития составлялись с использованием особого литературного этикета. Например, автор Жития называл себя самыми разными уничижительными словами: смиренный, худой, грешный, недостойный. Две трети древнерусских Житий были посвящены преподобным: отшельникам, основателем монастырей, старцем. Поэтому их авторами были либо ученики преподобных, либо настоятели монастырей, которые основали эти преподобные. Лишь небольшая часть Житий была посвящена другим категориям святых: мученикам, святителям, благоверным князьям и княгиням. Интересно, что древнерусские Жития имели множество редакций, они редактировались в зависимости от разных задач. Встречались случаи литературной редакции, когда редактор старался сделать Житие более высокохудожественным; иногда требовалась политическая редакция в интересах, например, княжеского рода, упоминаемого в Житие; или религиозная, чтобы уточнить какие-то богословские утверждения или факты. Также были сокращенные версии Житий для публикации в Прологе и чтении на службе. 

Во время своего выступления Понырко зачитывала отрывки из разных Житий и произведений древнерусской литературы, расшифровывала их смысл и приводила толкование. В конце второго дня был проведен мастер-класс по переводу сложных случаев славянских текстов.