Митрополит Сергий (Попков): «Во времена гонений на церковь и религию семейские не исчезли, сохранили свою самобытность только благодаря тому, что берегли народное пение, культуру, одежду…»

На прошедшем в Москве 1-2 октября 2018 г. Всемирном старообрядческом форуме выступил митрополит Сибирский Русской Древлеправославной Церкви Сергий (Попков). В его ведении находится одна из самых активно развивающихся на сегодняшний день епархий РДЦ. За годы своего служения владыка Сергий основал 20 приходов в Бурятии, смог наладить контакт и с местным населением и с властями. Мы публикуем расшифровку его доклада. Также владыка Сергий ответил на несколько вопросов нашей редакции.

***

Доклад «Современное состояние старообрядчества на примере Республики Бурятия»

Уважаемые участники, гости Всемирного старообрядческого форума. Наша Сибирская епархия весьма большая, кафедральный собор находится в городе Улан-Удэ Республики Бурятия. И речь как раз пойдет о Республике Бурятия.

Так сложилось, что Бурятская Республика — место компактного проживания  староверов. Они были переселены целыми семьями уже более 250 лет назад, и им присвоилось название «семейские». За короткий срок были построены и села, и храмы, и очень сильно увеличилась численность семейских, они стали очень заметны. На начало XX века было создано и действовало 81 моленное здание староверов разных согласий, и это еще без учета очень большого Бичурского района, который на тот момент относился к Забайкальской губернии.

Из этих 81 моленной за 70 лет испытаний и гонений на религию, которые организовала советская власть, к сожалению, не осталось ни одного храма. Осталось одно здание моленной, в котором находился этнографический музей, действующий только лишь как памятник старообрядческого зодчества.

Когда я приехал в эти края, моей задачей стало возрождение храмов в Бурятии. Наконец у людей возникла возможность не разбрасывать камни, а их собирать. В тех районах, где преимущественно проживали семейские, была очень благоприятная ситуация, чувствовалась потребность общества к воссозданию храмов, потому что все жители прекрасно помнили, что в их селе стояла когда-то старообрядческая церковь.

Обособленное проживание семейских позволило им не растерять свою культуру, религиозные обычаи, бытовой уклад за время гонений. И это же обусловило достаточно легкий религиозный подъем населения этих районов, который был направлен на возрождение храмов. Там, где сохранялись семейные, культурные и обрядовые традиции, население с воодушевлением принималось за строительство.

Одним из первых храмов, который был возрожден, — это храм в селе Куйтун Тарбагатайского района. Это был первый пример взаимодействия с населением через народную культуру. Семейский народный хор, который выступал в то время в Германии с гастролями, прямо во время выступлений собирал средства на колокола для строящегося старообрядческого храма. Также всегда или очень часто при воссоздании храма проводились благотворительные марафоны, в них всегда принимали участие и семейские коллективы из разных районов, и всегда оказывалась поддержка и администрацией и многими коммерческими организациями.

Еще одним важным обстоятельством, которое помогло воссозданию храмов, является то, что старообрядчество в Республике Бурятия признается одной из традиционных конфессий, находящихся на ее территории. И, конечно, благодаря этому оказывается значительная поддержка, например, в оформлении документов, которые необходимы для строительства, также иногда оказывается прямая финансовая помощь в строительстве того или иного храма.

Как мы говорили выше, не сохранилось ни одного храма. А сейчас, если говорить применительно к Русской Древлеправославной Церкви, в тех районах, где компактно проживают семейские, воссоздано уже около 20 церквей, часть из них полностью готовы, ведутся богослужения. Есть храмы, которые еще строятся, часть находится в заключительной стадии.

За прошедшие годы у нас накопился большой опыт взаимодействия с населением, который показывает, что нельзя замыкаться только на процессе богослужения в храме, но нужно обязательно работать с людьми вне стен церкви. В рамках этого взаимодействия ведется достаточно обширная работа. Например, когда в школах решили преподавать программу религиозного воспитания, то в тех районах, где проживают семейские, стало возможно выбрать блок «Основа старообрядческой культуры». Для того, чтобы его преподавать, была проведена большая работа с преподавателями школ. Было проведено порядка 10 лекций, где было рассказано об истории христианства в целом, об истории церковного раскола и об обычаях и культуре семейских.

Также просветительская работа ведется у нас на территории приходов, постоянно проводятся лекции, приходят разные группы, начиная от воспитанников детских садов, и очень большое количество студентов ВУЗов. Не только при нашем храме, но и в других храмах созданы музеи старообрядческой культуры, на их основе проводятся лекции об истории, культуре, обычаях семейских. Также мы взаимодействуем с Министерством внутренних дел и с Министерством обороны. Часто нас просят выступить перед новобранцами, которые идут в армию, чтобы рассказать о патриотизме, о том, как защищать Родину. Также ведем беседы с сотрудниками органов внутренних дел на тему нравственности, как можно и самим быть духовно чистыми и воспитывать в этом направлении людей.

У нас заключено соглашение между нашим приходом РДЦ с Министерством социальной защиты о том, чтобы вместе проводить совместные благотворительные акции, и здесь мы, я считаю, достаточно удачно дополняем друг друга.

С Министерством культуры у нас сложились очень добрые отношения, часто проходят различные мероприятия, которые посвящены какой-либо дате в истории семейских. Например, в 2016 году состоялся праздник, посвященный 250-летию прихода семейских в Бурятию. В рамках этих празднований были проведены фотовыставка, созданы специализированные музейные экспозиции, выставка старообрядческих икон, различные творческие конкурсы. Также на территории того музея, где сохранился старый старообрядческий храм, проводятся богослужения либо торжественный молебен во время больших праздников или каких-то памятных дат.

Сложились добрые отношения с Бурятским научным центром — филиалом Российской Академии Наук. Мы с ним очень тесно сотрудничаем в вопросах сохранения старообрядческих книг, у нас достаточно обширная библиотека, научные сотрудники помогают там систематизировать, классифицировать книги. На базе практических занятий, которые они проводят со своими студентами, ведется работа по сохранению  книжного наследия.

Несомненно, цель этих всех взаимодействий — показать людям, что староверы не остались страницей в истории, которая уже перевернута, но живут в наши дни и развиваются. Что это не какие-то непонятные люди со странной идеей в голове, но часть христиан, которые стоят за вполне ясные истинные и древние религиозные устои и обычаи. Еще одна цель — показать государству, что староверы — это добропорядочные граждане нашей страны, которые с усердием трудятся на благо нашей Родины.
 

***

После выступления митрополита Сергия корреспонденту «Русской веры» удалось побеседовать с владыкой в кулуарах форума. Публикуем интервью, посвященное жизни старообрядцев Бурятии
 

Я приехал в 1995 году. Долгое время служил священником, потом еще немножко протоиереем, и только потом стал епископом. Меня туда отправили потому, что уже практически никого из церковных служителей на тот момент в Бурятии не оставалось. Был лишь уставщик, практически один, который оставался в то время в Бурятии. Он сообщил, что формируется довольно большой приход, который является беглопоповским. Этот уставщик узнал, что я в Бурятии, встретился с нашим владыкой, и тот согласился направить меня туда в качестве священника после окончания семинарии РДЦ.

Потому что старообрядцы семейские проживают компактно, и это очень сильно помогает. В регионе есть деревни, где практически 90-95% населения староверы. Поэтому с ними легче. Можно сказать, что сложности возникают лишь при строительстве первого храма. Здоровое соревнование начинается тогда, когда жители соседнего села, которое ни в чем не хуже, а может даже и богаче, или районный центр решают тоже строить храм. Говорят: «Мы что, хуже? Нам самим нужен храм, давайте скорей свой строить». Бывают удивительные истории, когда какие-то местные меценаты и благотворители без всякого понуждения начинают строить храм. Это удивительно. Получается, ты сам палец о палец не ударил, а церковь уже построена.
 

То же самое, около 20. Везде, где церковь, там и община. Стараемся, если еще нет церкви, построить какой-то моленный дом, если моленного дома нет, то молимся на дому.
 

Для меня это тоже было определенным открытием. Я медленно менялся. Поначалу тоже был зашоренным, в семинарии всех одинаково учили строгости. Какие пляски, песни и хороводы? Нужно исключительно держаться веры. Только вера — и все, мы староверы, и это наше основное.

Но со временем я начал понимать, что, когда не было возможности молиться в храмах, духовность и религия были под запретом, люди не расползлись, сохранили свою самобытность, свое самосознание только благодаря тому, что вместе собирались, пели, водили хороводы, шили и одевали народную одежду. Это их сплачивало, объединяло. Поэтому, как только появилась возможность вернуться к вере и строить храмы, они сразу откликнулись.

В противном случае многие из них могли бы ассимилироваться. Если взять большие города, например, Улан-Удэ, там намного сложнее собрать этих людей, потому что они утратили народную культуру, все ходят в городской одежде, растворились в привычках и обычаях среднестатистического городского населения. То же касается и других крупных городов: организовать общину в них очень сложно, несмотря на большое население и большое число выходцев из старообрядческой среды. У нас сейчас стоит проблема, как собрать людей в Иркутске и как там построить храм. Это намного сложнее.

Нам еще повезло, что многие староверы проживают компактно и что старообрядцы — одна из традиционных конфессий, государство смотрит на них положительно. Административный ресурс тоже многое решает: при получении каких-то разрешений к нам относятся более лояльно, чем к свидетелям Иеговы или мормонам.

Таким образом, я не борюсь с народной культурой, а наоборот, поддерживаю: зачем я буду бороться с тем, что помогает людям в осознании своей идентичности и веры? Но понятное дело, что сам я не пляшу и так далее.
 

Мне кажется, что тяга к русской культуре и музыке, что классической, что народной, — это все равно какое-то подспорье, потому что людям нужно и какое-то развлечение. Если брать светскую часть жизни человека, то пусть люди лучше исполняют старинные семейские песни, чем будут смотреть каких-то полуголых певцов или «Танцы со звездами». Пусть лучше сохраняют свои корни и традиции. Но в храм они все равно ходят, и для них религия является основным духовным стержнем.
 

---

От редакции: Городские старообрядцы центральной России часто говорят, что народная культура не имеет христианского значения, что фольклорные фестивали противоречат обычаям церкви, что главной и единственной задачей христианина является исполнение заповедей, пост и молитва. О богатой культурной жизни старообрядцев, проживающих в этнических анклавах, центральные старообрядческие СМИ предпочитают умалчивать, считая подобные явления противоречащими духу христианской аскетики. Однако старообрядцы разных регионов — семейские, липоване, усть-цилемцы — продолжают, помимо религиозных верований, сохранять традиционные формы культурного времяпрепровождения. Подробней об этом можете прочитать в нашей публикации «Фестиваль старообрядческой культуры в Бурятии».

Также яркие народные обычаи сохранились в районе традиционного старообрядчества Поморья. В этой связи наиболее известен регион Коми. Старообрядческое село Усть-Цильма — единственное место, где уникальный праздник предсенокосных хороводов средневековой Руси «Горка» сохранился до наших дней в последовательном обрядовом действии. Особое значение здесь имеет исполнение танца кадриль. Вот что пишет исследовательница этого яркого обряда Елена Вострых в статье «Кадриль «Усть-Цилёмская»:

В настоящее время традицию исполнения местной кадрили хранят исполнители нескольких усть-цилемских коллективов: «Усть-Цилемские краснопевы», «Нареченька» и др. Большое значение в районе уделяется передаче традиции молодёжи и детям. Не хуже взрослых кружатся в кадрили юные знатоки старины — участники фольклорного детского коллектива «Лапушки» из Районного центра детского творчества «Гудвин» в Усть-Цильме.

Меняется время, но остаётся прежним неспешный размеренный уклад жизни устьцилёмов, как и прежде, величаво звучат горочные песни, а в народных танцах соблюдаются все утверждённые временем правила и нормы поведения. Во время кадрили парень касается руки девушки только за кисть и под локоть, не допуская лишних вольностей и ненужных движений. Да и излишне махать руками устьцилёмке не под стать, ведь она дорожит дорогими парчовыми «руками», а парень во время танца может нечаянно зацепить костюм. Подобная сдержанность диктуется и нормами морали, пришедшими от старообрядческой традиции. 

Стараются сохранять русские народные обычаи и традиции и липоване. Ассоциация русских липован Турина составляет около тысячи человек, все они в основном из Румынии, однако в Италии ведут активную культурную жизнь, стараясь сохранять все формы русских народных песен и танцев.

Так, например, Турин посетил ансамбль русских староверов «В ритме Калинки». Местные липованские издания пишут об этом событии:

Состоялся концерт «В ритме Калинки». Гвоздь программы музыкант и певец Radu Captari известен своими яркими живыми выступлениями, русским фольклором и народными песнями. Captari и его шоу напоминает живые искры, как скачок от горящих бревен к печи, который теряется в бесконечной Сибири, долгое путешествие на поезде через замерзшую тундру, любовь и страстные ночи под многими звездами. Певец сочетает в себе классический русский фольклор в цыганской страсти.