М.А. Дзюбенко: «Повлиять на общий ход событий 1917 года старообрядчество, может быть, и хотело, но не могло»

От редакции:

15 марта 1917 года (по новому стилю) произошло одно из ключевых событий Февральской революции 1917 года и истории России XX века в целом: русский Император и верховный главнокомандующий Николай II вынужден был подписать отречение от престола. Свой комментарий на это событие дал старообрядческий историк и филолог Михаил Александрович Дзюбенко. 

***

Начнем с того, что я не уполномочен говорить от имени старообрядцев. Что же касается утверждения «Часто можно услышать, что старообрядцы спонсировали революцию», то каждое из этих слов нуждается в расшифровке. Имеются в виду старообрядцы как Церковь?
 

А люди отвечают за свои поступки сами. Скажем, человек пошел и украл. Разве об этом можно сказать: «старообрядцы украли»? Теперь о том, что «часто можно услышать». Идея о том, что революцию в значительной степени сделали старообрядцы, появилась совсем недавно, в 1990-х гг., когда страну покинула большая часть тех, кого псевдопатриотические круги до этого традиционно считали виновными в революции, то есть евреи. Потребовалось найти новых виновных. А поскольку ни русский народ в основной своей массе, ни господствующая церковь виновными в революционных событиях признавать себя не хотят, то появилась идея назначить виновными староверов. Эту идею в нескольких статьях обозначил экономист О. Л. Шахназаров. А затем ее стал развивать некто А. В. Пыжиков, историк, бывший чиновник и несостоявшийся депутат, судя по сочинениям — поклонник Андропова. За последние три года он выпустил уже вторую книгу о старообрядцах. Это как раз его идея, что старообрядцы не просто спонсировали революцию, а сформировали костяк новой власти.

Если внимательно прочитать его книги, то видно, что они не имеют ничего общего с научной литературой. Там не определен предмет исследования, не обозначена методология, содержится огромное количество фактических ошибок и умолчаний. Перед нами псевдонаучный манипулятивный монтаж в востребованном ныне стиле. Относиться к этим работам и содержащимся в них заявлениям серьезно не стоит.

Например, говорится о «революции». Но какая из них имеется в виду? В начале XX века у нас было три революции, и все разные. К февралю 1917 года старообрядцы относились положительно, потому что думали, что из этого что-то получится. Потом, уже в августе, на Государственном совещании в Большом театре Павел Павлович Рябушинский заявил, что все разваливается и надо с этим что-то делать. В ноябре, когда были выборы в Учредительное собрание, у старообрядцев был свой отдельный избирательный список, который в отдельных губерниях получил какие-то ничтожные проценты. И в целом, конечно, старообрядцы были настроены отрицательно по отношению к тем, кто захватил власть в октябре.
 

Правда, есть один сложный момент: когда говорят «старообрядцы», не различают поповцев и беспоповцев. В беспоповцах было много людей достатка ниже среднего (мало кто знает, например, что бурлаки тоже были староверами — не все, но в значительной степени). Этим людям терять было нечего. А традиционные старообрядцы-поповцы были люди зажиточные, на которых держалась чуть ли не половина хозяйства страны. И они к 1918 г. потеряли все. Им не нужна была революция, им нужна была эволюция.

Распространенное представление о том, что старообрядцы только старого держались и ничего нового не делали, — это тоже неправда. Возьмем Первую мировую войну, которая, на мой взгляд, ничего хорошего России не принесла. Но кто у нас налаживал производство вооружений? — Военно-промышленный комитет. А кто его возглавлял? — Павел Павлович Рябушинский, виднейший деятель старообрядчества, строитель храмов, меценат. Таким образом, кто начал в ХХ веке создавать современный российский ВПК? — Старообрядцы. Кто начал строить завод АМО, который потом стал ЗИЛом? — Тоже старообрядцы. Там и танки планировали собирать.

Есть двухтомный сборник статей по военным и общественным вопросам 1910 года, который называется «Великая Россия», его редактировали братья Рябушинские — Павел Павлович и Владимир Павлович (кстати, в эмиграции он основал знаменитое общество «Икона»). Это ответ Столыпину [1]. Так вот, в предисловии Владимир Павлович пишет, что для того, чтобы создавать великую Россию, не нужно оглядываться на XVII век. Да, мы знаем, что на деньги Саввы Морозова революционерами в 1905 году покупалось оружие, но он не спонсировал этих покупок. Это произошло потому, что он дал вексель людям, которым доверял. А потом представитель этих людей, Красин, его убил. Я уж не говорю о том, что Савва Морозов был очень светским человеком. Дело в том, что монолитность старообрядчества к тому времени была нарушена.

Тут надо понимать, что в какие-то моменты оно было чисто религиозным движением, в какие-то — больше культурным и хозяйственным. И в том, что происходило в те годы, в значительной степени решения каждый принимал сам. Еще иногда говорят, что якобы беспоповцы построили советскую власть. Это совершенно бездоказательное утверждение. Старообрядцы — кулаки. Крупская даже говорила:

Борьба со старообрядчеством есть борьба с кулачеством.

Да, действительно, сначала старообрядцы думали, что им дадут жить, как они хотят [2]. Хотя надо сказать, что уже в 1918 г. в одном из последних номеров журнала «Голос Церкви» было напечатано воззвание архиепископа Московского Мелетия (Картушина) к борьбе с безбожниками. Несколько епископов и видных деятелей старообрядческой церкви вынуждены были бежать уже тогда. Однако планомерные закрытия старообрядческих храмов начались с конца 1920-х годов, и это связано с Декларацией митрополита Сергия (Страгородского), который был непримиримым противником старообрядчества. В 1927 г. состоялся последний ежегодный собор Старообрядческой Церкви, который разрешила провести власть. Из 27 епископов, служивших в этом году, к 1941 г. оставалось всего двое (из них один на свободе), то есть меньше 10 процентов [3]. Остальные или погибли, или бежали.

Перед революцией только в Москве старообрядцами было построено около 20 храмов. Но когда я пришел в Церковь, в Москве был только один поповский храм на Рогожском кладбище и один беспоповский — на Преображенском. Все остальное или снесли, или отдали под общежития, или продали, поскольку формально они не считались памятниками, хотя там есть изумительные постройки эпохи модерна. И так было по всей стране. Кроме того, до революции значительная часть старообрядческих богослужений совершалась в домашних молельнях. Купеческие молельни были открыты для всех. Но когда не стало купцов, не стало и этих молелен…

Хотел бы также напомнить, что весь комплекс антирелигиозных мер советской власти был заимствован ею у Синода, занимавшегося как раз борьбой с «раскольниками». Об этом мне уже приходилось подробно говорить и писать. В совокупности по всей стране до революции примерно 10–15% русского населения были старообрядцами, у них было около 1000 храмов. Старообрядчество было очень влиятельной конфессией, оно имело огромное количество школ, печатных изданий. Сейчас нас в 10 раз меньше — примерно 1,5% населения. И это невосстановимо.
 

Да, сохранились письма некоторых старообрядческих священников о том, что не следовало поддерживать отречение царя от престола. Однако надо четко понимать: старообрядчество лишь в последние десять лет существования Российской империи было ограниченно допущено к общественной жизни и, в отдельных случаях, к государственной жизни. Повлиять на общий ход событий оно, может быть, и хотело, но не могло, поскольку весь уклад российского государства противоречил ценностям древлеправославия. Так что, безусловно, главную ответственность за произошедшее в 1917 г. несут те, у кого были власть и численное преимущество, и переложить эту ответственность на других не получится.

---

[1]. Имеются в виду слова Столыпина, сказанные им в 1907 г. во время выступления во II (отличавшейся крайним либерализмом) Государственной думе: «Противникам государственности хотелось бы избрать путь радикализма, путь освобождения от исторического прошлого России, освобождения от культурных традиций. Им нужны великие потрясения — нам нужна великая Россия». Впоследствии последняя фраза была высечена на памятнике, стоявшем на могиле Столыпина в Киево-Печерской лавре и снесенном 16 (29) марта 1917 г., через две недели после Февральской революции.

[2]. На рубеже веков русское старообрядчество переживало возрождение. Указ о веротерпимости 17 апреля 1905 г. и последовавшее за ним распечатывание алтарей позволили ему выйти на поверхность социальной и политической жизни России. Этот выход подготовлен был также внутренними процессами, происходившими в старообрядчестве в течение ХIХ в.: укреплением позиций в деревне благодаря высокой трудовой морали и социальной сплоченности, что привело к процветанию старообрядческого крестьянства, и накоплением капитала, помещением его в быстрорастущие предприятия (заводы, фабрики, железные дороги и проч.), создавшим мощную экономическую базу старообрядчества. До 1917 г. старообрядцы издавали самую разнообразную литературу по вопросам церкви и культуры, несколько периодических изданий, среди них — журнал «Церковь», газеты «Голос старообрядца», «Народная газета». В то же время Указ не давал старообрядцам даже тех прав, которыми уже пользовались в России еще до этого акта инославные и даже иноверные (магометанское, иудейское и языческое) исповедания. А в декабре 1907 г. последовало синодальное определение «О законопроектах, касающихся осуществления свободы совести». Вот выдержки из него:

Старообрядцы и другие исповедания не пользуются никакими правами распространять свое вероучение; губернаторы и полиция пресекают все подобные деяния: подвергают аресту и суду старообрядческих и иных проповедников, содействуют господствующему духовенству в миссионерском деле… Постройка старообрядческих храмов и молитвенных домов, совершение крестных ходов и т. п. разрешается с дозволения епархиального начальства господствующей церкви.

[3]. В 1938 г. единственным старообрядческим архиереем, оставшимся на свободе, был престарелый епископ Калужско-Смоленский Сава (Симеон Ананьев), хиротонисанный в 1922 г. Ожидая каждый день ареста и казни, в 1939 г. владыка Сава единолично рукоположил епископа Паисия (Петрова) своим преемником на Калужско-Смоленскую епархию. К счастью, ареста не последовало, и в 1941 г. владыка Сава по ходатайству рогожских старообрядцев возвел вернувшегося из заключения епископа Иринарха Самарского (Парфенова) в достоинство архиепископа.
 

Источник: gazetakifa.ru
Беседовала Анастасия Наконечная