Эмилия Аронова, прихожанка храма Казанской иконы Пресвятой Богородицы в г. Казани, делится своим опытом после «знакомства» со знаменным распевом.
***
Сразу после крещения в старую веру (РПсЦ) отец духовный благословил меня петь на крылосе. Прежде я пела в храме РПЦ, любила музыку с детства и интересовалась различными направлениями в этом искусстве. О знаменном пении не знала ничего, но смутно представляла, что это какой-то древний способ записи нот. Каково же было мое удивление, когда, попав на крылос, я не смогла понять, что за звуки «издают» деревенские бабушки. Мало того, что знамена не имели ничего общего с нотами, сама гармония в песнопениях совершенно не поддавалась моему умственному анализу. Можно сравнить это состояние, наверное, с самочувствием робота, когда бы его заставили проявить любовь. Какие-то «предохранители» в моей голове перенапряглись, «задымились и перегорели».
Ангельское пение
Позже я узнала, что у меня возникла вполне естественная реакция.
Современный слушатель порой плохо воспринимает знаменный распев по причине скудости своего «слухового запаса» знаменных интонаций, непривычных мелодических оборотов модальной музыкальной системы с ее логикой линеарно-попевочного развития, где вместо «сквозного тонального тяготения» используется принцип опевания опорных тонов.
(Б. П. Кутузов. «Русское знаменное пение»).
Я поняла, что передо мной открылся не просто новый музыкальный стиль, но целый огромный незнакомый ранее мир древней духовной культуры. И что войти в него нельзя никак иначе, как только жить теперь в этом незримом пространстве и телом и душой.
Проблема скудости «слухового запаса» знаменных интонаций решается весьма просто — следует больше слушать и петь знаменных песнопений.
(Б. П. Кутузов. «Русское знаменное пение»).
Так часто мы слышим это словосочетание: ангельское пение. Но не всякое пение можно назвать ангельским, да и вообще само понятие «пение» — это не вибрация голосовых связок. Это способ существования. Это служение в образе мыслей. Постижение тайн знаменного распева неразрывно связано с духовной жизнью вообще. Это одна из дорог к «ангельскому бытию», к спасению души. Благодаря упорству и мужеству русских православных людей сохранились на земле бесценные богатства древнего церковного пения, охватить которые внутренним взором и сердцем не хватит и целой жизни! И это не просто культурное наследие, это образ делания, это путь.
Духовная основа знаменного распева
Любая музыка строится по известным законам. Таинственно и тонко она воздействует на душу человека. Мы привыкли, что музыка бывает грустной и веселой, энергичной и медленной. Знаменный же распев спокоен, как поверхность равнинной реки, плавно движется во времени, перебирая звуки, как вода камни.
Почему это течение звуков не действует явно на мое эмоциональное состояние, не будит, не веселит, но настраивает на степенный, словно бесчувственный лад? Что за философия скрыта внутри знаменного мелодического ряда, что за образ мыслей?
В знаменном песнопении заметен иной, архаический тип мышления, который современному человеку трудно понять. До классической современной музыки многие народы пели-мыслили именно так. Старинные татарские, болгарские, кельтские песни напоминают протяжный знаменный распев. Возможно, знаменный распев и классическая музыка — это два разных отношения к звукам вообще? Помните, как в Библии: отроки в печи не слушали «мусикийского органа», но пели в огне Божественные гимны. «Мусикия» — это музыка по церковно-славянски. Православные христиане всегда были против легкомысленного отношения к воспроизведению звуков. Так, на Руси не уважали скоморохов и балалаечников. (Хотя наша трехструнная «подруга» — единственная из музыкальных инструментов, что сохранила древний трехступенный звукоряд). Христианам не разрешалось петь «срамные песни», и до сих пор староверы поют только духовные стихи. В замечательной книге Бориса Кутузова я нашла ответы на многие философские вопросы.
Знаменный распев — подлинно народное творчество, или, говоря по иному, творчество соборное. Это, несомненно, главный и основной ствол, от которого затем пошли побеги и ветви паралитургического творчества. (Б. П. Кутузов. «Русское знаменное пение»).
Павел Флоренский писал, что изящные искусства — «исторически суть выпавшие из гнезд или выскочившие звенья более серьезного и более творческого искусства — искусства Богоделания, Феургии». А сама Феургия во времена древнейшие «была материнским лоном всех наук и всех искусств… Автономное существование внефеургических деятельностей было кощунственным преступлением и рассматривалось именно так. А во времена еще более давние самая мысль о возможности самостоятельности их не возникала и не могла возникнуть: в крепком и здоровом сознании исключается и проблеск безумия».
Автономное существование этих исторически «выскочивших звеньев» более серьезного делания имело свое начало на Московской Руси в середине XVII века, когда указом царя Алексея Михайловича, в подражание Западу, был создан первый театр на Руси, а при дворе и в обществе стараниями того же государя получает развитие «свободная пиитика», насаждавшаяся царским любимцем, униатом Симеоном Полоцким. После никоно-алексеевской «реформы» и затем раскола на старое русское церковное искусство было положено клеймо «старообрядчества». Русская икона с ее традициями написания, восходящими к преп. Андрею Рублеву и Дионисию, а также русское знаменное пение объявлялись устаревшими, изгонялись из храмов и заменялись западными образцами живописи и партесного пения в католическо-протестантском духе.
«Реформа» спровоцировала и запрограммировала на все будущее время гонение на все русское, которое шельмовалось, объявлялось устаревшим, ничтожным, требующим замены современными иностранными образцами. Уже в будущем веке дворянское сословие, воспитанное в космополитическом духе иностранными гувернерами, смотрело на русское пение (тогда именно так называли знаменный распев) как на музыку для черни, холопов, потребностью же «благородных» посетителей храмов стало церковное пение в западном стиле. По мере расцерковления общества культура постепенно становилась «самозаконною в отношении человеческой личности», а потом, наконец, «ринулась по своим путям, поборая человека.
(Б. П. Кутузов «Русское знаменное пение»).
Художественные образы знаменного распева
С детства имею упрямый характер (поэтому и дух старой веры оказался мне близок). Желание «выведать правду» о крюках, понять все и вжиться сердцем в каждую мелодию побудили меня найти учебники по знаменному распеву, которых оказалось немало. Но даже из них я решительно ничего не поняла. В них описано, как поется и где ставится тот или иной знак, но все равно непонятно, по каким законам формируется сама мелодия. От чего начинается, к чему стремится? Тогда я стала задавать вопросы уставщикам и опытным певчим, но с отчаянием обнаружила, что даже самые лучшие из них в философию не вникают, мыслят канонически строго и «знают не все крюки, но от силы процентов 60».
Мне нужен был музыкальный «профессионал», знаток теории музыки, который понимает, как рождается музыкальный образ, кто может описать принципы построения знаменной мелодии и показать его отличия от «партесного пения». Так часто бывает, какой-то вопрос, как молитва, взывает ко Господу, и уже Сам Он приходит на помощь. И случилось чудо. В культурной столице России, Санкт-Петербурге, я встретила человека, который ответил на все мои вопросы. Более того, от сердца к сердцу незримой нитью протянулось знание. Все стало понятным. Просто и ясно.
Заключение
После разговора с Екатериной Матвеевой (читайте интервью с Екатериной Матвеевой: «Знаменное пение специально создано для молитвы!») знаменный распев предстал передо мной как полноценное явление мировой культуры. Пение на крылосе дает возможность постоянного погружения в глубины древней певческой традиции. Навык к пению рождает привыкание к мелодическому ряду. Понимание образных законов построения знаменной мелодии и поэтики богослужения позволяет осмысленно относиться к распеваемым молитвам. Соприкосновение с духовным наследием старины наполняет душу радостью. Великое счастье для всех нас Россиян — участвовать в возрождении живой христианской веры!
Комментариев пока нет