28 июля в Архиве Российской академии наук (г. Москва) прошел международный круглый стол «Неокружническое движение в истории старообрядческой Белокриницкой иерархии: к 160-летию издания „Окружного послания“». Для сборника материалов круглого стола свою статью «„Всеобщий Собор“ 1868 года в Белой Кринице в мотивы действий его участников» предоставил к.ф.н., зав. архивом Московской Митрополии РПСЦ В. В. Боченков.
Материал посвящен одному из «эпизодов» истории первого этапа противоокружнического движения — собору 1868 года в Белой Кринице. Среди его задач была выработка условий примирения между Московской архиепископией и Белой Криницей. Предполагалось, что в соборе будут участвовать две стороны — делегаты из Москвы и их противники, стремившиеся привлечь митрополита Кирилла (Тимофеева) Белокриницкого на свою сторону, что и было одной из интриг соборных событий.
Всеобщий Собор в Белой Кринице открылся 1 июля. Принять в нем участие приехали: архиепископ Аркадий (Иванов) Васлуйский, епископ Аркадий (Шапошников) Славский — в качестве представителя архиепископа Антония (Шутова) Московского и всея Руси, архимандриты Варсонофий и Евфросин, авторитетный старообрядец из города Яссы Василий Фомин, от российских противоокружников прибыли: Давыд Антипов, Ефим Крючков, священник Василий Бухаров. Из Формоса приехали: местный священник Григорий Симонов, архиепископ Антоний (Родионов), Прокоп Лаврентьев.
Еще до начала заседаний было очень ощутимо, как натянуты отношения между депутатами в зависимости от их позиции по «Окружному посланию». Сторонники Московской архиепископии заранее решили не отстаивать «Послания», но и не соглашаться на то, чтобы предать его соборному проклятию, на чем настаивали противоокружники. Как писал Н. И. Субботин, внимательно следивший за событиями в старообрядческом мире, «Уничтожение Окружного послания, действительно, согласно было с желаниями раздорников; но Давыд Антипов хорошо понимал, что сущность дела заключается не только в самом уничтожении послания (его и прежде неоднократно подвергали уничтожению, да ничего из этого не выходило!), а в том, как его уничтожить — просто ли вменить яко не бывшее и изъять из употребления, или с тем вместе подвергнуть проклятию как еретическое, и содержащих оное яко еретичествующих подвести под церковное чиноприятие» [1, с. 40].
Второй пункт повестки дня, о взаимоотношениях в случае примирения архиепископа Антония (Шутова) Московского и Владимирского и противоокружнического епископа Антония (Климова), рукоположенного также на Москву, вызвал бурные споры. Ефим Крючков отстаивал претензии Антония «второго» оставаться московским епископом. Споры закончились ничем. Не принесли никаких позитивных сдвигов второй и третий дни Собора. Он зашел в тупик. Никаких значимых решений принято не было.
На четвертый день основные представители Московской архиепископии уехали. Однако вскоре из-за какой-то заминки на границе, епископ Аркадий Славский вернулся в Белую Криницу. Начались новые переговоры и новое редактирование соборного акта. Вечером 5 июля епископ Аркадий подписал мирную грамоту, подготовленную Давыдом Антиповым, куда были внесены некоторые изменения [2, с. 54-58]. В грамоте было несколько пунктов.
Слово Н. И. Субботину: «В первом Окружное послание со всеми положенными в нем статьями уничтожается, опровергается и проклинается, а те, которые будут читать Окружное послание и подобные ему писания „составленные от своего смышления и несогласные божественному писанию, за справедливые и душеспасительные, таковые отсекаются от церковного общения яко гнилый и непотребный уд“. Очевидно, что статья об уничтожении Окружного послания изложена вполне согласно с требованиями Давыда Антипова и прочих раздорников. Во втором и третьем пунктах говорилось о двух Антониях: желая сделать уступку той и другой стороне, о чем было заявлено и на прежних заседаниях, постановили считать обоих Антониев законными московскими епископами, с тем только различием, чтобы старый Антоний именовался московским и владимирским, а новый просто московским; в основание этого странного определения приведен пример („случайный образец“, как сказано в грамоте) Мелетия и Павлина, одновременно числившихся на епископской Антиохийской кафедре. Здесь же, в третьем пункте, постановлено, чтобы все принимавшие Окружное послание священноиереи и мирстии люди принесли прощение священным лицам противоокружникам, и чтобы епископ Софроний, многократно запрещенный, был признаваем за епископа. Очевидно, что содержание и этих двух пунктов вполне соответствовало требованиям противоокружников; Аркадию или вообще окружникам сделана лишь та уступка, что старый Антоний признан законным московским архиепископом (что и составляет для него верх желаний), да еще исключено требование, чтобы окружников принимать в общение третьим чином, хотя и прощение, которое обязывались они приносить священным лицам из неокружников, есть тоже своего рода чиноприятие» [1, с. 49–50]. В первый пункт соборного акта епископ Аркадий настоял внести правило из Кормчей, подвергающее анафеме «вся, еже чрез церковная предания и учительства и воображения святых и приснопамятных отец новосотворенная и содеянная или по сем содеятися хотящая» и подобное место из Кириловой книги. Он «внес эти выписки в соборное определение с тайной мыслию, что ими ниспровергаются нечестивые Прокоповы и прочие раздорнические писания и напротив подтверждается согласное церковному преданию учение Окружного послания. „Не подумайте, — писал он в Москву, — не подумайте о нашей грамоте, что она нерассудительная. Она составлена давыдовцами — они приписуют нам ереси, а свою прокопову считают за благочестие; но приведенные из Кормчей и из Кириловой слова нами приведены на ереси Прокопову и прочие их тетради“» [1, с. 50–51].
Спустя несколько дней в Белую Криницу вернулись архиепископ Аркадий Васлуйский, архимандриты Варсонофий и Евфросин, и другие депутаты, вызванные телеграммами. 8 июля грамоту подписали все духовные лица, однако часть депутатов-мирян отказались, считая, что нельзя добиться мира ценой таких уступок.
23 июля архиепископ Антоний (Шутов) получил соборное определение, которое одновременно удивило, огорчило и возмутило его. Итоги собора при этом стали известны в Москве немногим раньше. 19 августа московские купцы Иван Петрович Бутиков, Никола Васильевич Сидоров, Еремей Федорович Смесов написали архиепископу Антонию резкое письмо, в котором выражали недоумение Соборным определением. «Странно! И весьма недоуменно! Что Вас заставило оставить свои суждения и впасть в такую крайность…» [4, л. 40]. Они обвиняли архиепископа Антония, думая, что его представитель в Белой Кринице архиепископ Аркадий Васлуйский целиком и полностью исполнял волю владыки. И они же втроем направили обличительное письмо епископу Аркадию Славскому, которое, в отличие от приведенного выше, попало в руки агентов Субботина и на страницы его книги «Современные летописи раскола». «Получа именуемое соборное определение и видя на нем сугубый подпис ваш, мы содрогнулись от страха и, не веря своим глазам, погрузились в недоумение; нас бросило в холодный пот» и т.д. [2, с. 98].
Впоследствии архиепископ Аркадий Васлуйский сообщал архиепископу Антонию (Шутову), что решил подписать соборное определение и мирный акт, составленный Давыдом Антиповым, только ради успокоения народа и церковного мира, сознавая, что эти документы поспешны. «…К тому же уверяли нас клятвами пред Богом их безбожные вожди Давыд и Ефим, что акт для того только, чтобы простой народ соблюсти от закоснения и примириться в простоте сердечной без всякого наведения друг на друга церковных канонов, но одним прощением. И с таким мнением я решился на то, и тем миром в нашей Молдавии велия сотворися тишина. А в настоящее время я, как часто слышу, что безбожные Давыд и Ефим обет свой пред Богом и пред нами данный, преступили и хвалятся — нашу правую сторону принимают канонами церковными — то я опровергаю свой подпис на том акте приложенный, и акт испровергаю и почитаю беззаконным и неправильным и яко небывалый вменяю» [4, л. 47—47об.]. Письмо датировано 28 ноября 1868 года.
Но до конца ноября, когда архиепископ Аркадий отозвал свою подпись, было еще далеко.
Кроме московских купцов в Москву прислал с Нижегородской ярмарки свое письмо с возмущениями влиятельный казанский купец Иван Карпов:
«Сделали собор, потешили сатану, осрамили себя пред целым светом! Воистину теперь двуглавы староверы. <…> Неужели московские такое чудовище примут, двуглавого архиерея? Попросите архиепископа Антония, чтобы они вразумились, что хотят делать курам на смех… Я такого убеждения со всем моим обществом, что отвергаем двуглавую паству московскую» [2, с. 96–97].
Московский духовный совет, не принимая соборного акта, постановил составить его подробный разбор. К этой работе был подключен И. Г. Кабанов (Ксенос). Он написал целое сочинение, которое назвал «Апологией Окружного послания противу мнимособорного определения, изданного в Белой Кринице июля 8 дня 1868 года». Это было блестящее богословско-публицистическое произведение, но комиссия духовного совета предложила Ксеносу изменить его. Тут были, во-первых, «политические» соображения: не задевать архиепископа Антония и епископа Аркадия Славского, во-вторых, сократить места, где говорится в защиту «Окружного послания», представить в опровержение белокриницкого акта побольше святоотеческих и соборных правил и свидетельств и, наконец, смягчить общий тон. В официальном документе эмоции ни к чему.
И. Г. Кабанов согласился и подготовил вторую редакцию разбора. По мнению Н. И. Субботина, «разбор этот имеет то преимущество перед первым, что действительно составлен в более спокойном тоне и в большем изобилии снабжен церковными правилами и изречениями святых отец; но ему не достает той живости изложения и особенно той силы и находчивости в доказательствах, которые составляют неотъемлемую принадлежность первого. Многие из лучших в этом отношении мест первого разбора здесь или совершенно исключены, или сокращены и изложены иначе, в ущерб их достоинству» [1, с. 79].
Первая редакция разбора была написана в конце августа, вторая — в конце сентября 1868 года. 6 октября разбор был одобрен собранием старообрядцев, сторонников Московской архиепископии. Было решено разослать копии по общинам, чтобы заручиться поддержкой старообрядческой провинции. Архиепископ Антоний (Шутов) также одобрил разбор. Он тянул время и не ставил подпись под белокриницким актом, заявив при встрече с Давыдом Антиповым, который вернулся после Собора, что достаточно подписи его представителя. Владыка не шел на резкое обострение отношений. Он попытался убедить митрополита Кирилла (Тимофеева) внести изменения в соборный акт, касавшиеся священников, попавших под запрещение от епископов Рогожской архиепископии и перешедших к противоокружникам. Акт требовал просить прощения у них, что было невозможным. Митрополит благосклонно отозвался на это и другие пожелания архиепископа Антония и 20 сентября написал извещение епископу Антонию (Климову), в котором требовал от него среди прочего «немало немедленно лично явиться к г-ну архиепископу Антонию Московскому и Владимирскому для общего совета и мира церковного», а также «при личном свидании с господином архиепископом Антонием и всеми освященными лицами вкупе учинить немедленно взаимное соборное прощение» [1, с. 93–94].
Противоокружники, недовольные медлительностью и уклончивостью архиепископа Антония, тем, что соборный акт так и не подписан российскими епископами, а также уступками митрополита, делегировали в Белую Криницу Ефима Крючкова. 21 октября того же 1868 года на небольшом собрании в митрополии была принята еще одна грамота, требующая от Московской архиепископии немедленно подписать соборный акт от 8 июля. В противном случае последует запрещение от священнодействия за непокорство Собору. В то же время митрополит Кирилл написал личное гневное письмо архиепископу Антонию за отказ подписать соборный акт. В письме он сообщил о том, что отменяет и уничтожает свое письмо от 20 сентября.
Архиепископ Антоний лишний раз мог убедиться, что противоокружникам нужен мир, чтобы взять власть, сохранить свое самочиние, и уступок с их стороны не будет.
11 ноября 1868 года отошел ко Господу епископ Аркадий Славский.
В «Современных летописях раскола» Н. И. Субботина сказано лишь, что один архиепископ Аркадий Васлуйский отозвал свою подпись, поставленную под белокриницким актом от 8 июля. «Аркадий Славский, наиболее способный на всякий решительный шаг, к великому огорчению окружников умер — да и умер противоокружником, опозорив себя подписом белокриницкого соборного акта об уничтожении Окружного послания и не успев снять с себя этот позор, не успев отказаться от своей злополучной подписи» [3, с. XXV].
Как невозможно, по известной поговорке, заработать всех денег на свете, так невозможно, несмотря на ретивых агентов во всех странах и весях, перехватить всех писем, которые писали и слали друг другу старообрядческие архиереи. Епископ Аркадий не успел снять подпись, но успел незадолго до смерти покаяться, что поставил ее в тщетной надежде на мир. Когда об этом стало известно в Москве, архиепископ Антоний писал архиепископу Аркадию, рекомендуя принять Славскую епархию во временное окормление: «По сему теперь, находясь с Вами в единомыслии и братской любви (архиепископ Аркадий уже отозвал свою подпись на момент написания этого письма. — В. Б.), просим Вас на место умершего, уважаемого нами епископа Аркадия Славского, хотя тоже и подписавшего оное незаконное определение в видах примирения, и после горько оплакивавшего свое неусмотрение, и изъявившего в последние дни своей жизни завещание приближенным ему, говоря так… Далее следовали цитаты о том, чтобы митрополию учредить в Москве. «Он, покойный принес раскаяние в своей ошибке, и умер во исповедании истинного православия!» [4, л. 64об.—65]. Вслед за архиепископом Аркадием Васлуйским отозвал свою подпись и авторитетный в старообрядчестве архимандрит Тисского скита Евфросин. Сделал он это в следующем, 1869 году. В архиве митрополии Русской Православной старообрядческой Церкви сохранился уникальный документ — автограф письма архимандрита Евфросия архиепископу Антонию (Шутову). Письмо заверено черной монастырской печатью. В нем сообщается об обстоятельствах, при которых архимандрит согласился поставить подпись под белокриницким актом. Письмо не было подшито к общим бумагам, входящим письмам архиепископии за 1869 год, не было изъято после революции со всем рогожским архивом и соответственно не попало в документы фонда № 246 Отдела рукописей Российской государственной библиотеки (Рогожская архиепископия).
«Сознаюсь вам истинно о бывшем Соборе нашем в июле месяце прошлого года в митрополии. Я и впредь предвидел, что не успеем на лучшее, а только съездим разве что с митрополитом более поссорить и с его предводителями. А когда на Соборе очень вооружались не имущие духа смирения и страха Божия Давыд и Ефим Крюч<ков>, хотели подклонить всех приимащющих „Окружное послание“ под церковные каноны, от всех поступков их видно, что болят они любоначалием власти.
Но мы не изъявили к ним согласия, с тем и разъехались, по отъезде за получением паспорта нужно было епископу Аркадию обратно быть в Белую Криницу. И не могу я разуметь, в каком он духе подписал той сделанный ими голословный акт, да еще и нас обратно потребовал из Баташан, и мы решились с восторгом обратно быть в митрополию, полагали, что в нашу пользу решились они снисхождение сделать. Но по приезде видим противное, что акт подтвердил епископ Аркадий. Составлен по их мудрованию, чего мы и прежде не слыхали от противников на словах. Тут дело произошло, и они, властолюбцы, обольстили тем и уверили нас, будто несмысленный и крамольный народ тем актом приложит к миру свое закоснение без всякого друг на друга церковных канонов наведения.
Да при том не хотел я еще быть всем архипастырям вопреки, по многом моем сопротивлении после всех решился с нуждою подписать той голословный акт. Положился, что ведает Господь незлобивых сердца и силен есть Своими судьбами превратить на лучшее.
Но теперь слышу, что беззаконники Давыд и Крючков вознесли рог гордости и хвалятся церковными канонами принимать нашу правую сторону. То я на том акте опровергаю приложенный свой подпис, равно и оный акт опровергаю и неправильным и беззаконным почитаю, яко и небывший вменяю.
Вот, владыко святыи, истинное мое и правильное понятие акта, соделанного нами в июле прошлого года в Белокрииницкой митрополии, ибо я с правомыслящими и здравопонимающими никогда не буду несогласным, но всегда согласным и соединенным» [5, л. 1об.-2об.].
Письмо это датировано 24 марта 1869 года.
Перелом во взаимоотношениях Московской архиепископии и Белой Криницы произошел в 1870 году, когда митрополит Кирилл окончательно отказался поддерживать противоокружников.
События, связанные с Собором 1868 года в Белой Кринице, наглядно показывают, что «Окружное послание», не содержавшее ничего еретического или антиканонического, использовалось в первую очередь как средство в борьбе за власть. Откровенная слабость тогдашнего Белокриницкого митрополита способствовала обострению этой борьбы.
Библиографические ссылки
[1] Субботин Н. И. Современные летописи раскола. Выпуск первый. Белокриницкий собор 1868 года и его последствия. М., 1869.
[2] Субботин Н. И. Современные летописи раскола. Выпуск первый. Белокриницкий собор 1868 года и его последствия. М., 1869. Приложения. Акты и письма, относящиеся к Белокриницкому собору 1868 года.
[3] Субботин Н. И. Современные летописи раскола. Выпуск второй. Последствия белокриницкого собора 1868 года и неожиданный исход их. М., 1869.
[4] ОР РГБ. Ф. 246. Карт. 169. Ед. хр 1.
[5] Архив митрополии Московской и всея Руси РПСЦ. Ф. 1. Оп. 1. Ед.Хр. 9.
Комментариев пока нет