Ростов Великий издавна считается красивейшим городом центральной России, входящим в ожерелье «Золотого кольца», — туристического маршрута, проходящего по древним городам Северо-Восточной Руси, в которых сохранились уникальные памятники истории и культуры нашей страны. Однако, этот, казалось бы, почетный статус формирует некий стереотип. Город представляется скорее лубочной туристической витриной, нежели культурным, духовным и историческим центром. Мало говорится о его древней истории, традициях и артефактах. Почти ничего не известно о старообрядческой истории города и региона.
В современных СМИ о Ростове Великом рассказывают лишь как о провинциальном городке, достойном упоминания исключительно в туристических каталогах. А на самом деле этот центр играл огромную роль в духовной, административной и политической жизни древней Руси.
Гонения на старую веру
С первых дней церковного раскола верующие ростовской земли, как и население большинства других регионов Руси, отказались принять реформы патриарха Никона и царя Алексея Михайловича. На них сразу же обрушились преследования церковных властей. 13 января 1657 года Ростовский митрополит извещал патриарха Никона, что «в Ростове на посаде объявились церковные развратники Силка прозвищем Богдашко портной мастеришко со ученики своими». Донос Ростовского владыки стал отправной точкой в расследовании «дела о ростовских раскольниках». Ростовский портной Сила Богданов с учениками-огородниками Федором Голицыным и Алексеем Шалдовым были арестованы и доставлены на допрос. На допросе Сила Богданов заявил, что «за то де он в соборную церковь не ходит и многим людям ходить не велит, поют де в ней еретики … и учение их не слушает, переложили де вы истинну на лжу, церковное пение отставили и святых отец седми соборов». Осуждая никоновы новшества, Сила Богданов говорил о перемене текста в «Часовнике», отступлении от семи Вселенских соборов, упоминал «Беседы апостольские и деяния евангельские», творения Иоанна Златоуста.
Историк А. В. Бородкин размышляет на эту тему: «Сила Богданов (и его последователи — прим.) мог находиться под влиянием проповедей протопопа Ивана Неронова, довольно часто путешествовавшего через Ростов из Спасо-Ломской пустыни в Москву. Если данное предположение, верно, то формирование первых оппозиционных общин на севере и юге Ярославского края происходит благодаря деятельности Ивана Неронова. В то же время нельзя исключать и версию самостоятельного возникновения учения ростовских ревнителей древнего благочестия».
О дальнейшей судьбе ростовцев известно следующее: «Сила, Алексей и Федор … града Ростова житилие бяху, духо-просвященного архиерея Варлаама ученицы; егда Никон на престоле патриаршестем седе, обличати того не престояху … осуждены на изгнанию в Поморскую страну, в Окианские пределы, близ Колскаго острога, в монастырь Кандалажский, идеже они старцы пребывали до 40 лет … от всех брегов морских людей о древнем благочестии просвещали».
Остальных несогласных власти епархии отправили в монастырские тюрьмы. Только в 1736 году в заточение было направлено «30 раскольников и 20 раскольниц к содержанию в крепком смотрении». Несмотря на строгий надзор, когда особо непокорных приковали к стенам келий, к 1743 году более половины заключенных староверов бежали из монастырских тюрем, и лишь третья часть согласилась присоединиться к официальной церкви.
Ввиду такого очевидного сопротивления, власти с каждым годом ужесточали меры борьбы с расколом. Так, например, стал известен факт, что многие староверы совершенно не искренне присоединяются к официальному православию или дают взятки священникам синодальной церкви, дабы те свидетельствовали, будто бы старообрядцы посещают новообрядческие храмы. С целью «разоблачения» раскольников в Ростовской епархии была установлена особая процедура чиноприема не только явных староверов, но и всех подозреваемых. Последние доставлялись в кафедральный собор ростовской епархии и под строгим надзором приводились на ежедневные службы в течение недели. Особый священник должен был проверять их на знание «новоисправленных» молитв и Символа веры. Также староверы понуждались к изучению сочинения архиепископа Димитрия Ростовского «Розыск о раскольничьей брынской вере». По истечении недели «раскольщики» должны были исповедоваться и причаститься. Перед самим причастием настоятель ростовского кафедрального собора читал чин проклятия «брынской веры» и всех старообрядческих обычаев. Но и этим экзекуция «присоединения к православию» не заканчивалась. Присутствующие должны были собственноручно подписать клятву «о бытии в правоверии и непоколебимом того содержании и не возвращении в раскол ни под каким образом».
Фамилия и одновременно прозвище митрополита Димитрия Ростовского (1651-1709) «Туптало» стали нарицательными, знаковыми, находящимися в одном ряду с именами других сановитых гонителей староверия, таких как Питирим Нижегородский, Афанасий Важский и Холмогорский, Феофан Прокопович. Все эти иерархи были не только жестокими инквизиторами по отношению к староверию, но активно участвовали в формировании идеологии романовской «духовности», фальсификации исторических источников, уничтожении памятников древнерусской культуры.
Широкое распространение в XVIII веке получил труд Димитрия Ростовского «Розыск о раскольнической брынской вере». «Розыск» на долгие годы определил не только агрессивный дух, но и чисто полицейский стиль, к которому прибегали новообрядческие миссионеры для обличения старообрядчества. Использование «Розыска» в качестве источника о старообрядчестве затруднено тем, что книга свидетельствует о непонимании автором причин церковного раскола, насыщена бранью, клеветой и довольно наивными подлогами.
Эта книга, как и Четьи Минеи Димитрия Ростовского, требуют отдельного исследования на предмет самых разных фальсификаций и подлогов. Но в этой статье расскажем о другом, малоизвестном факте, связанном со «святительской» деятельностью Димитрия Ростовского. В частности, его борьбе с почитанием русских святых, которые так или иначе отождествлялись со староверием.
Такова история мученика отрока Ивана Чеполосова, замученного в Угличе в 1663 году одним из наемных работников своего отца, старообрядческого купца. Мучитель убил отрока за то, что его семья крестилась двуперстно. Через некоторое время тело отрока было обретено нетленным. Чудеса, совершавшиеся у его останков, вызвали начало его почитания в г. Угличе и его окрестностях. В начале XVIII века митрополитом Димитрием Ростовским (Туптало) было открыто дело по исследованию святости отрока Иоанна. В ходе исследования были установлены факты, что в Житии мученика упоминается о двуперстном крестном знамении, сам мальчик был крещен священником, отказавшимся принять реформы патриарха Никона. Также его родители находились под подозрением, как сочувствующие старообрядчеству, а Житие отрока распространялось главным образом в среде старообрядцев.
Видимо, по этой причине Димитрий Ростовский принял решение о фактической деканонизации Иоанна Чеполосова. Нетленные мощи были замурованы в стене храма. Было воспрещено молитвенное пение мученику, вместо этого было дозволено совершать только заупокойное богослужение (панихиды). Почитание Ивана Чеполосова была восстановлено в РПЦ лишь в 1970 году. Несмотря на присутствие множества старинных старообрядческих списков Жития отрока Ивана, в современных изданиях РПЦ старообрядческая линия сюжета опущена. Раскручиваются тема «детей кровавого навета», а старообрядческого святого называют «Иоанном Угличским, от жидов умученным».
Ростов старообрядческий
Несмотря на жестокие, многовековые и упорные преследования, старообрядцы продолжали свою духовную жизнь на территории Ростовско-Ярославской епархии, которая в прошлом имела более пространную территорию, нежели в наши дни. Центром епархии столетиями был город Ростов Великий, и только после никоновых реформ его значение стало уменьшаться. В 1786 году кафедра была окончательно перенесена из Ростова в Ярославль.
На территории Ярославской губернии существовали самые разные старообрядческие согласия — поповцы, признающие Белокриницкую иерархию, и беглопоповцы. Из беспоповцев особое распространение получили филипповцы (представители одного из беспоповских толков, не приемлющие браки и отказывающиеся молиться за царя) и поморцы. Также были общины федосеевцев и редкий толк странников-бегунов. И. С. Аксаков занимался сбором старообрядческих книг в этом регионе, результатом его наблюдений стала большая статья о существовавших в Ярославской губернии странниках, опубликованная в 1866 году.
В некоторых населенных пунктах губернии старообрядцы составляли существенную часть населения. По мнению ярославского краеведа XIX века К. Д. Головщикова, высказанному им в книге «Романов-Борисоглебск Ярославской губернии и его историческое прошлое», в 1864 году староверы различных толков составляли до 1/3 населения города, практически все купеческие семьи состояли из старообрядцев.
Другим крупным центром расселения старообрядцев стали села, расположенные на пути из Ярославля в Данилов, наибольшую известность из которых получило село Вятское. Именно об этих местах писал в поэме «Кому на Руси жить хорошо» Николай Алексеевич Некрасов: «А есть такие волости, где сплошь почти раскольники…» Детство поэта прошло в деревне Грешнево, где находилось родовое имение Некрасовых, окруженное поселениями староверов. На территории Вятской волости проживали представители нескольких старообрядческих направлений: беспоповцы поморцы, беспоповцы филипповцы, а также старообрядцы, признающие Белокриницкую иерархию.
Известны имена некоторых старообрядческих священников из Ростова Великого. Так, еще до церковного раскола, в Ростове был рукоположен один из будущих соузников протопопа Аввакума, священномученик Лазарь. Он так говорил о себе: «Имею на себе благословение святейшаго патриарха Филарета Никитича, а рукоположение Варлама митрополита Ростовскаго и держу их благословением чин священства». После начала церковных реформ, в 1653 г., вместе с Аввакумом Лазарь открыто выступил против церковной реформы, за что подвергся репрессиям. 17 июня 1667 г. о. Лазарь был беззаконно расстрижен, а затем ему отрезали язык, отрубили правую руку и отправили в Пустозерск. Священномученик Лазарь сожжен в Пустозерске вместе с протопопом Аввакумом, диаконом Феодором и иноком Епифанием. Память его совершается 14 апреля. Из сочинений о. Лазаря известны его свитки, поданные царю, и две челобитные. Важнейшим догматико-полемическим сочинением первых лет старообрядческого движения может считаться «Свиток», поданный царю в 1666 г.
Также в Ростове Великом был поставлен один из первых старообрядческих (послераскольных) священников. Отец Матвей Андреев происходил из семьи новообрядческого священника. 21 ноября 1703 г. он был рукоположен митрополитом Ростовским Димитрием (Туптало) в священника с. Рамены Пошехонского уезда Ярославской губернии. Через несколько лет, в 1708 году, присоединился к старообрядчеству через миропомазание на Керженце. В 1715 г. керженские старцы направили его на проповедь против федосеевцев. 4 марта 1715 г. он послал вопросы о вере Игнатию Трофимову, а 11 марта — вопросы к заграничным федосеевцам. С федосеевцами состоялись три беседы (1722‑1736), содержание которых было записано.
Выходцы из Ростова сыграли немалую роль и в становлении беспоповских согласий. В 1720 г. был основан на Пижме, на «Великих лугах», старообрядческий скит, который получил название «Великопоженское общежительство». После смерти первого наставника скита на его место в 1733 году пришел инок Выговского общежительства Иван Анкидинов, родом из Ростова. Иван Акиндинов был незаурядной личностью «ведущь бе вельми писания» и пользовался большим авторитетом в среде поморского (даниловского) старообрядчества. Он провел большую работу по укреплению скита и оживлению его деятельности. В то же время в скит пришла старица Александра, также родом из Ростова. Она была наставницей среди женского населения скита.
Из Ростова Великого происходили именитые старообрядческие роды. Более всех известен род купцов Щаповых, первые упоминания о котором появляются в Ростове во второй половине XVII в. В Дозорных и Переписных книгах под 1692 г. упомянуты принадлежащие к уникальному сословию сокольих помытчиков (обслуживали княжескую соколиную охоту — прим.) Киприан, его племянники Никита, Федор и племянница Дарья. Как представляется, это люди состоятельные и уважаемые (их называют полными именами). У Киприана Кондратьевича были две лавки в рыбном и красильном рядах, которыми он владел с 1637 и 1649 гг., и 2 лавки в москотильном и калачном, также он пахал сенокосную пустошь.
Племяннику Никите принадлежали: 2 пол-лавки с четвертью в москотильном и калачном рядах (с 1643 и 1656 гг.), пол-лавки в красильном (с 1652 г.) и полторы скамьи в отдельном месте (с 1669 г.). Племянница Дарья с 1654 г. имела лавку в солодяном ряду, а в рыбном еще одну. В дальнейшем, на протяжении целого столетия, почти все их потомки пребывали в купеческом сословии и, судя по документам этого периода («Списки раскольников» разных лет, данные Метрических книг Покровской церкви, Городских обывательских книг), твердо придерживались старообрядчества, показывая незыблемость и непоколебимость своих убеждений. В 1765 году священник ростовской Петропавловской церкви Игнатий жаловался в духовную консисторию, что, несмотря на все его увещевания, они в храм не ходят и не причащаются ему, попу, отвечая: «Что де мы в церковь никогда ходить не будем, понеже записались в двойной раскольный оклад» (платим двойную подушную подать, установленную для записных старообрядцев Петром Первым — прим.)
Потомки этого купеческого рода к началу XX века перебрались в Москву, где многие из них занялись крупным предпринимательством. Так, например, на московской фабрике Щаповы производили разную ткань и торговали как ею, так и хлопчатобумажной мануфактурой других фабрик. Среди Щаповых на рубеже веков было немало ярких имен. Сын Ивана Ивановича Щапова, Михаил, в возрасте 10 лет был отправлен из Ростова в Москву, к богатому дядюшке Василию Ивановичу. Вскоре он стал управляющим всеми делами фабрики и торговлей своих двоюродных братьев и их детей. Был женат на Марии Константиновне Симоновой (1848-1921), урожденной Гогиной.
Их сын, Николай Михайлович Щапов (1881-1960), — автор книги «Я верил в Россию», известный в свое время ученый-гидротехник, доктор технических наук, профессор, пропагандист и издатель технической литературы, историк, фотохудожник (1881-1960). В 1905-1913 годах он занимался в Средней Азии проектированием будущего Большого ферганского канала, в 1911 году ездил в Египет для изучения организации орошения на Ниле. Автор более 150 печатных работ, в том числе трех изданий учебника «Турбинное оборудовании гидростанций».
Сын Николая Щапова, Ярослав Николаевич (1920-2011), — советский и российский историк, историк церкви. Доктор исторических наук, профессор. Член-корреспондент РАН; член-корреспондент АН СССР, Советник Российской академии наук. Автор трудов по истории Древней Руси IX–XIV вв. и публикатор источников. Председатель и почетный член Императорского Православного Палестинского Общества.
Петр Петрович Щапов (1870–1939) — потомственный почетный гражданин, учился в Московской практической академии коммерческих наук. В двадцать лет он стал хозяином крупного предприятия, имевшего отделения в Нижнем Новгороде и Варшаве, купцом 1-й гильдии. Перед Первой Мировой перевел производство с ручных станков на механические, а также построил новый фабричный корпус. Здесь были установлены 216 механических станков системы Гаттерслей, привезенные из Англии. Вел широкую общественную деятельность. В течение шести четырехлетних сроков он состоял гласным Московской городской думы, являясь членом ее ревизионной комиссии. Петр Петрович собрал крупную коллекцию почтовых марок России, включая земские марки, цельные вещи и штемпели, и других стран. Он является одним из основателей Государственной коллекции марок в Центральном музее связи в Санкт-Петербурге, куда в 1929 году, по предложению Народного комиссариата почт и телеграфов, передал свою уникальную коллекцию. Часть коллекции Щапова была продана за рубеж в годы социалистической индустриализации для получения иностранной валюты.
Сегодня ближайшим к Ростову (77 км) старообрядческим центром является Николо-Улейминский монастырь Русской Православной старообрядческой Церкви. В 1992 году Свято-Никольский Улейминский монастырь был передан РПСЦ. После чего, началось и продолжается по сей день возрождение обители. Весомый вклад в реставрацию всего комплекса внесла благотворительница Л. Л. Беломестных.
28 мая 1993 года в день 400-летия гибели царевича Димитрия в Никольском храме монастыря был совершен молебен с водосвятием. Это была первая служба после закрытия монастыря, а также первая служба староверов в этих стенах. Осенью 2001 года митрополитом Алимпием (Гусевым) был освящен алтарь Троицкого храма, где проходили дальнейшие службы.
22 августа 2008 года митрополит Корнилий (Титов) возглавил чин освящения Введенского храма. После реставрационных работ в Троицком храме 29 июля 2018 года был освящен придел пророка Илии, а 13 ноября 2019 года — придел апостола Филиппа.
Хотелось бы, чтобы и Ростов Великий стал бы одним из центров старообрядчества, вернул себе былую славу древлеправославия. Возможно, там будет старообрядческая часовня или храм, а все желающие могут приобретать там дома и дачи. Благо невысокие цены на ростовскую недвижимость этому сегодня способствуют.
Комментариев пока нет