Иерей Константин Литвяков. О мытарствах

О том, что такое мытарства и когда с ними встречается каждый верующий христианин, рассказывается в проповеди иерея Константина Литвякова, настоятеля храма св. великомученика Георгия Победоносца в г. Хмельницком (Украина).

***

Возлюбленные о Христе братия и сестры, Святая Церковь открывает нам посмертную участь наших душ. Открывает настолько, насколько это нам необходимо. Открывает для того, чтобы мы могли составить представление о том, что ожидает нас за завесой, разделяющей мир видимый от невидимого, вещественный от духовного.

Душа, по учению святых отцов православной церкви, после разлучения с телом вступает в мир духовный, мир духов. Доколе была она в теле, могла видеть лишь то, что открыто оку телесному, но как только покинула его, стала видеть уже очами духовными иное. Очами человеческими видела мир человеческий и людей, очами духовными стала видеть мир духовный и его обитателей — духов. Опыт общения с этими духами для человеческой души совершенно новый. «Видела я лица, которых никогда не видела, и слышала слова, которых никогда не слыхала» [1], — рассказывала блаженная инокиня Феодора о своей посмертной встрече с обитателями духовного мира.

Духи преимущественно разделяются на духов светлых, называемых ангелами Божиими, и духов тьмы, называемых бесами, или ангелами падшими. Бесы обладают свойством устрашать и ужасать человеческую душу, вид их нестерпим и невыносим для души. «Когда настал час разлучения души моей от тела, я увидела вокруг моей постели множество эфиопов, черных, как сажа или смола, с горящими, как уголья, глазами. Они подняли шум и крик: одни ревели, как скоты и звери, другие лаяли, как собаки, иные выли, как волки, а иные хрюкали, как свиньи. Все они, смотря на меня, неистовствовали, грозились, скрежетали зубами, как будто желая меня съесть, — продолжает свой рассказ блаженная Феодора, — тогда бедная душа моя пришла в трепет; муки смертной как будто не существовало для меня: грозное видение страшных эфиопов было для меня другою, более страшной смертью. Я отворачивала глаза, чтобы не видеть их ужасных лиц, но они были везде и отовсюду неслись их голоса» [1].

Ангелы небесные наоборот обладают влиянием на душу благоприятным, умиротворяющим и радостнотворным. «Когда я совершенно изнемогла, то увидела подходивших ко мне в образе красивых юношей двух Ангелов Божиих; лица их были светлы, глаза смотрели с любовью, волосы на голове были светлые как снег и блестели как золото; одежды были похожи на свет молнии, и на груди они были крестообразно подпоясаны золотыми поясами. Подошедши к моей постели, они стали около меня с правой стороны, тихо разговаривая между собой. Увидев их, я обрадовалась» [1]. То же о двух видах духов подтверждает и свт. Кирилл Александрийский в своем слове о исходе души и Страшном Суде: «при исходе души нас окружат с одной стороны воинства и силы небесные, с другой — начальники тьмы, силы вражеские, содержащие в своей власти мир лукавый, начальники мытарств, воздушные истязатели и надзиратели над нашими делами…» [2]. Место обитания ангелов — Святые Небеса, с которых они бывают посылаемы на землю. Место обитания бесов — поднебесная или воздух, который в свою очередь разделен на двадцать отделений, называемых мытарствами. «Душа, поддерживаемая и возвышаемая Ангелами, проходя воздушные пространства, на пути своем встречает мытарства — как бы отдельные группы духов, которые наблюдают над восхождением душ, задерживают их и препятствуют восходящим» [2]. От места пребывания, воздуха, все падшие духи поднебесной названы воздушными. По роду губительной деятельности бесов занимают они свои области воздуха — мытарства, а называются мытарями по схожести рода деятельности, ибо, подобно мытарям (сборщикам податей с народа), занимаются они истязанием душ. «Каждое мытарство, как особое отделение духов, представляет душе свои особенные грехи» [2].

Позаимствуем из сказания блаженной Феодоры образ истязания одного из мытарств: «Когда мы восходили от земли на высоту небесную, сначала нас встретили воздушные духи первого мытарства, на котором испытываются грехи празднословия. Здесь мы остановились. Нам вынесли множество свитков, где были записаны все слова, какие я только говорила от юности моей, все, что было сказано мною необдуманного и тем более срамного. Тут же были записаны все кощунственные дела моей молодости, а также случаи праздного смеха, к которому так склонна юность. Я видела тут же скверные слова, которые я когда-либо говорила, бесстыдные мирские песни, и обличали меня духи, указывая и место, и время, и лиц, с кем занималась я праздными беседами, своими словами прогневляя Бога, и нисколько не считала того за грех, а потому и не исповедовалась в этом перед духовным отцом. Глядя на эти свитки, я молчала, будто лишенная дара речи, потому что мне нечего было им отвечать: все, что было у них записано, была правда. И я удивлялась, как это у них ничего не забыто, ведь прошло столько лет, и я сама давно забыла об этом. Подробно и самым искусным образом испытывали они меня, и мало-помалу я все вспомнила. Но святые Ангелы, водившие меня, положили конец моему испытанию на первом мытарстве: они покрыли грехи мои, указав лукавым на некоторые из бывших моих добрых дел, а чего недоставало из них на покрытие моих грехов, добавили из добродетелей отца моего преподобного Василия и искупили меня из первого мытарства, и мы пошли далее».

Поразительно, как подробно, как тщательно и как старательно бесы выискивают малейшие грехи. Как стараются они предоставить малейшее доказательство их права на владение несчастной душой. С какой самоотверженной злобой и преданностью своему делу выискивают они мельчайшие пятна на одежде христианской души. Поразительно, с каким ярым порывом силятся они обнаружить сродные их мытарству согрешения. Поразительно, возлюбленные о Христе братия и сестры, с какой легкостью и в каком количестве мы совершаем эти согрешения. Будто святое церковное предание — сказка или человеческий вымысел. Будто нет ни ангелов, ни демонов, ни будущей нашей брани с последними. Будто нет у нас души. От чего это происходит с нами? От нашего неверия? От недостатка огня веры, потребляющего губительную холодность? Возможно, мы подумали, что есть иной путь для души, кроме восхождения по воздуху? «Когда мы стали восходить выше, — говорит блаженная Феодора, — я спросила водивших меня Ангелов: Господине мои, все ли христиане проходят эти мытарства и нет ли для кого возможности пройти здесь без истязания и страха?» Святые Ангелы отвечали мне: «Для душ верующих, восходящих на небо, другого пути нет — все идут здесь» [1].

«Другого пути нет — все идут здесь». Всем предстоят истязания. Но мы все еще холодны к своему спасению. Мы все еще не верим и не хотим принять то, о чем пытается нас предостеречь древлеправославная церковь. Может, нам нужно слово одного из великих? Мужа столь великого и прославившегося, что невозможно усомниться в его слове? Что же? Тогда послушаем верховного из апостолов — славного Павла. Послушаем слово, которое изрекли его уста, ибо его уста — Христовы уста. Сила слова уст Павловых сопровождалась чудесами: слово его исцеляло больных, поразило слепотой волшебника, воскресило мертвого, злые духи покидали одержимых, и, что говорить, слово его покоряло невоздержанных язычников, превращая их из диких хищников в кротких агнцев. Что же говорит он нам? «Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских» (Еф.6:11). «Каких именно козней? Может, кто из нечестивых людей замышляет их против нас», — спросим мы? «Нет, — отвечает всехвальный апостол, — и зря вооружаетесь вы на людей, потому что «наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных». Кто же они — духи злобы поднебесные, как не оные мытари, истязатели душ, хотящих взойти на небо? И Павел свидетельствует о том же! Отчего же еще холодность в нас, когда и сам верховный апостол предупреждает о предстоящей нам брани? Может, мы подумали, что брань далеко и настанет нескоро? Может, мы уподобились тем, которые проводят жизнь в суете и нерадении так, будто никогда не умрут? Может, надеемся мы на время покаяния? О, всехвальный Павел! Он предвидел и эту нашу болезнь. Увещав один раз «облекитесь во всеоружие Божие» и указав причину «потому что наша брань не против крови и плоти», зная наше крайнее нерадение о собственной душе и отлагательство в исправлении, присовокупляет и точное указание времени, в котором произойдет эта наша брань, говоря: «… в день злой». «Когда же настанет этот день злой», — спросим мы? После смерти? Тогда, как разлучится душа от тела? Позже? «Нет, — отвечает Святое Православие, — не позже, но уже сейчас, в настоящем веке, потому что «его называет (апостол — ред.) злым днем от злых дел, совершающихся в нем«» (Феофилакт Болгарский).

Итак, возлюбленные о Христе братия, сестры и дорогие читатели, когда же совершает душа наша восхождение по воздуху? Сегодня и каждый день нашей жизни! Когда предстоим мы на мытарствах и ведем брань с духами злобы, пытающимися увлечь нас в пропасти ада? Сегодня и каждый день нашей жизни! Когда мы восходим по оной лествице на воздухе, ведущей к спасению, и когда восстают на нас силы, противящиеся нашему восхождению? Каждый день нашей земной жизни. Ибо наша жизнь и есть лествица. Мы обманулись! Дьявол внушил нам, будто торг о душе состоится когда-то, скрыв от нас то, что он идет уже при нашей жизни. То, что мы увидим по разлучении нашей души от тела, будет лишь отражением того, что произошло и происходит сейчас. Мы, лежащие перед телевизором в дни совершения церковных служб, невидимо уже влечемся мытарями лени в пропасть ада. Мы, ненасытно пресыщающиеся и пьянствующие, уже невидимо окружены мытарями чревоугодия, которые, побуждая нас к пресыщению пищей и яствами, скрывают истинный вид их, который, по свидетельству блаженной Феодоры, на самом деле походит на смердящий гной и блевотину. Если мы не храним целомудрие и бесстрашно предаемся плотским утехам, то знаем, что мы уже побеждены мытарями блуда, которые, покорив нас во власть свою и беспрепятственно склоняя ко всякому любодеянию и всяким нечистым страстным помыслам, за согласие на грех, за скверные осязания и страстные прикосновения, а самое страшное — за отсутствие покаяния, невидимо уже влекут душу нашу в геенну огненную. Предстоящий путь от земли на небо, брань с духами злобы и истязание произойдет не когда-то, но происходит уже сегодня, в этот «день злой». Там, по разлучении нашей души с телом, мы увидим результат того, что на самом деле уже совершено при жизни. Спасение или гибель нашей души там будет лишь результатом состоявшегося спасения или гибели здесь, видеозаписью уже совершившейся реальности, картиной, написанной делами нашей жизни, как красками. Сколько мы пропустили всенощных и утренних воскресных и праздничных служб? Сколько непотребных мыслей и слов, осуждения, хулы, укорения мы помыслили и произнесли? Сколько раз солгали? Сколько раз предались раздражительности и гневу? Сколько раз тщеславились, сколько гордились? Сколько совершили постыдных плотских грехов? Сколько по лени и чрезмерной занятости пропустили домашних молитв? Сколько могли бы мы помочь ближним, но, гонимые суетой, и не помыслили об этом? Сколько добрых дел могли сделать, а не сделали? За все это и многое-многое другое нам нужно постараться воздать добрыми делами, молитвой и главное — покаянием. Не так страшно впасть в грехи, ибо это свойственно человеку, но страшно не каяться в них — это свойственно только бесам.

Когда же начинать нам покаяние? Когда начинать покрывать наши дела неправды делами веры? Уже сегодня и только сегодня, в этот «день злой». Ибо Павлов «день злой» и есть сегодня. Сотворили сегодня зло — сотворим же и добро. Нанесли ли кому обиду — сегодня же испросим и прощение. Согрешили сегодня — сегодня и покаемся, что легче этого? Итак, возлюбленные о Христе братия и сестры, «облечемся во всеоружие Божие, чтобы нам можно было стать против козней диавольских, потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных. Для сего приимем всеоружие Божие, дабы мы могли противостать в день злой и, все преодолев, устоять. Итак, станем, препоясав чресла наши истиною и облекшись в броню праведности, и обув ноги в готовность благовествовать мир; а паче всего возьмем щит веры, которым возможем угасить все раскаленные стрелы лукавого; и шлем спасения возьмем, и меч духовный, который есть Слово Божие. Всякою молитвою и прошением будем молиться во всякое время духом, и стараться о сем самом со всяким постоянством и молением о всех святых» (Еф.6:11-18).

[1] — Мытарства блаженной Феодоры
[2] — Святитель Кирилл Александрийский