В предыдущей части своего рассказа «Евпл Елисеевич Шибаев и фарфоровое дело» я остановилась на аресте Евпла Елисеевича Шибаева и Кочеткова Зиновия Порфирьевича. Оба были арестованы в марте 1933 года. Первого обвиняли в контр-революционной, вредительской и диверсионной организации в фарфорово-фаянсовой промышленности. Второго — в том, что он, будучи токарем механической мастерской Дулевской фарфоровой фабрики, не донес на других механиков, которые занимались вредительством.
 |
 |
Из протокола Шибаева Евпла Елисеевича:
«Предъявленное мне обвинение во вредительстве по ассортименту не отвечает действительности, так как Союзстеклофарфорснабсбыт и Росфарфор заключали только генеральное соглашение, а покупатель Центрсоюз и Госторг локальным договором с каждой фабрикой заключали договоры с указанием ассортимента и раскрасок, следовательно, по ассортименту никакого центрального соглашения не было и быть не могло, так как на фабриках ассортимент товара по выработке устанавливается от экспорта, и все отходы от экспорта шли на внутренний рынок. Из фабрик Росфарфора на экспорт работали: Дулевская, Дмитровская, Рыбинская и Тверская фабрики.
«Красный фарфорист» и Промторг специализированы на выработку тарелок для общественного питания, «Коминтерн» на выработку технического фарфора и Песоченская — строительного фаянса. Из вышеуказанного усматривается, что к производству вообще и, в частности, к ассортименту моего отношения никакого не было, и на фабриках я не был, и никаких указаний не давал.
В 1932 году на Дулевской фабрике я бывал специально по сбыту товара и изоляторов в связи с их сокращением и перевода на выработку ширпотреба, для выяснения, сколько они могут сдать и сколько перенести на «Коминтерн» для выполнения по договорам. Никакой организации по вредительству я не знаю, и никаких показаний по этому поводу дать не могу.
В политических партиях не состоял.
При голосовании голосовал за Кадетскую партию, по тому времени считал ее самой либеральной.
Возраст: 62 года.
Рабочий статус: 50 лет и только по фарфору и фаянсу.
Здоровье: миокардит сердца.
Все написано мной собственноручно — Евпл Елисеевич Шибаев.
29 июня 1933 года».
В следственном деле Евпла Елисеевича сохранилось заявление в Прокуратуру СССР его сына Дмитрия Евпловича с просьбой о реабилитации отца.
«Мой отец происходит из крестьян деревни Цаплино Беззубовской волости Богородского уезда (ныне Куровской район) Московской области. Он начал свою трудовую деятельность конторским мальчиком по окончании 2-ух классной фабричной школы при Дулевском фарфоровом заводе Кузнецова, где его отец, мой дед, работал кучером.
Длительное время пополняя свои знания самообразованием, практическим изучением сложного фарфорового производства на Дулевской и Рижской фабриках, отец стал, в конце концов, крупным капиталистом и хозяйственником фарфоровой промышленности. В последние годы перед Октябрьской Революцией отец был переведен на работу в Правление Товарищества Кузнецовых в Москве.
После Октябрьской Революции, отец, пользуясь доверием рабочих масс, из которых он вышел, был выдвинут Союзом рабочих химической промышленности в члены Правительственного правления фарфоровых заводов РСФСР.
Отец работал в Москве в Росглавфарфоре во время ареста его ОГПУ в марте 1933 г. По обвинению во вредительстве в фарфоровой промышленности одновременно с рядом работников этой промышленности: Андреевым Петром Максимовичем, Кочетковым Зиновием Перфильевичем, слесарем Дулевской фабрики, механиком этой фабрики и другими лицами, фамилию которых я не помню.
Андреев Петр Максимович, работавший в Союзном управлении фарфоровой промышленности, доводился племянником отцу и находился с ним до ареста в длительной ссоре по семейным и служебным причинам.
Отец, отдавший всю свою жизнь фарфоровому производству, хорошо знал его и смело защищал от вторжения в него карьеристов, таких, каким являлся его племянник.
Андреев Петр Максимович воспользовался арестом отца, начал сводить с ним счеты, и оговорил его на следствии.
Вера в свою непричастность в предъявленных обвинениях любимому делу, что не укладывалось в сознании и мозгу отца, дала ему сил устоять на следствии, которое не сломило его нравственные и физические силы, и он не признал и не подписался под гнусными обвинениями, предъявляемыми ему следователем, а так же тройкой ГПУ, которая осудила его в концлагерь.
Прошу Вас пересмотреть дело моего отца и вынести решение о его реабилитации.
Не имея со времени окончания Великой Отечественной Войны сведений о последнем пребывании его в лагере г. Мариинска, где он находился до войны, вполне возможно, что отца уже нет в живых, независимо от этого, я прошу о реабилитации честного имени моего отца, труженика, специалиста-хозяйственника, отдавшего всю свою жизнь восстановлению и развитию Советской фарфоровой промышленности.
Москва, 15 сентября 1958 г.
Дмитрий Евплович Шибаев.»
Мало кто знает, что сын Евпла, Дмитрий Шибаев (1897–1966), был один из архитекторов города Уфы. Свою инженерную деятельность он начал в Главном Управлении коммунального хозяйства (в те годы оно было подчинено НКВД) как специалист по планировке населенных мест, в широком смысле избрав для себя градостроительную деятельность. Привлечение именно этого специалиста в значительной степени гарантировало неукоснительное выполнение со стороны проектной организации обязательств по реконструкции и застройке Уфы. Помимо таланта организатора он обладал опытом проектной работы, лично осуществив строительство почти 20 объектов в Москве, Свердловске, Орехово-Зуево, Макеевке.
Евпла Елисеевича Шибаева приговорили к исправительным работам в трудовом лагере сроком на восемь лет, где он, будучи уже больным и далеко не молодым человеком, скончался. О его могиле ничего неизвестно. Его реабилитируют лишь в 1959 году, уже посмертно.
Зиновия Порфирьевича допросят повторно в 1958 году. К тому времени он уже выйдет на свободу после 2-х лет исправительных лагерей и продолжит работу на Дулевской фабрике.
Из протокола допроса Кочеткова Зиновия Порфирьевича в 1958 г.:
На следствии я обвинялся в том, что не донес о том, что механики Зубрилкин и Фон-Францен занимались вредительской работой на Дулевском заводе. Я на следствии заявлял, что о какой-либо вредительской работе их мне не было ничего известно. Должен сказать, что после ареста 3 марта 1933 года я допрашивался две ночи подряд, а затем подписал протокол допроса, который не читал и мне его вслух не зачитывали. Содержание этого протокола мне неизвестно.
Ознакомившись с протоколом допроса от 5 марта 1933 года, я могу сказать, что таких показаний я не давал, этот протокол был составлен не с моих слов, поэтому я его не подтверждаю. Ни о какой вредительской деятельности Зубрилкина, Фон-Францена и других рабочих завода, о которых говорится в этом протоколе, мне ничего не известно. Этот протокол я подписал при обстоятельствах, о которых сказал выше, то есть не знал его содержание.
Осмотрев протоколы от 9 апреля и 4 мая 1933 года и ознакомившись с их содержанием, я могу пояснить, что эти протоколы действительно были написаны мною, но были написаны под воздействием следователей. Собственноручные показания от 9 апреля 1933 года я писал под силой других, диктовал мне их следователь в Бутырской тюрьме, фамилию его я забыл. Показания от 4 мая 1933 г. я писал под воздействием следователя Немченко. Эти два протокола я теперь категорически отрицаю и отказываюсь от них.
Зиновий Порфирьевич прожил долгую жизнь, умер в 1980 году в возрасте 92-х лет. Похоронен рядом с женой в деревне Коротково.
После публикации первой части статьи меня отыскал мой четвероюродный брат, Сергей Жданов, чей прадед — Кочетков Зиновий Порфирьевич.
Надеясь на дальнейшее восстановление родственных нитей, думаю, будет уместным, если я приведу биографию Кочеткова Зиновия Порфирьевича, а вместе с ней известные факты о родословной Кочетковых.
Кочетков Зиновий Порфирьевич родился 20 октября 1888 года в семье Кочеткова Порфирия Петровича и Екатерины Ивановны. Окончил сельскую школу, работал на фабрике С. М. Кузнецова, жил в Дулево. Жена — Алефтина Дмитриевна. Детей у него, как у настоящего старообрядца, было много.
Из метрических книг Молитвенного храм села Слободищи:
Елена (22 мая 1909 года с.с.),
Мария (8 августа 1910 года с.с.).
Из метрических книг Храма Покрова Пресвятой Богородицы в Дулево:
Петр (5 июня 1914 года с.с.),
Константин (16 октября 1915 года с.с.),
Иван (27 ноября 1917 года с.с.).
Книга регистрации актов по Кудыкинской волости:
Федор (14 февраля 1921 года),
Пелагея (11 октября 1923 года),
Екатерина (13 мая 1928 года).
Итого: восемь детей.
Кроме Зиновия, в семье Порфирия Петровича и Екатерины Ивановны было еще трое детей — Матрона, Параскева и Федор. А мой прапрадед Родион Петрович и Порфрий Петрович были родными братьями. У них был еще один брат Петр.
Для более понятной картины приведу данные из Списков раскольников-старообрядцев Богородского и Коломенского уездов на 1902 г.:
Петр Леонтьев Кочетков 57,
ж. Ирина Яковлева 57,
сын Порфир 36,
Петр 33,
Родион 27,
ж. Перфир, (так в оригинале) Екатерина Иванова 36,
д. Матрона 16,
Зиновей 12,
Параскева 13,
ж. Петра Марфа Артемова 25,
дочь Петра Анна 5.
Их отец, Кочетков Петр Леонтьевич, был в Цаплино, видимо, достаточно активным человеком. Именно он подавал прошение на регистрацию в Цаплино старообрядческой общины. Заявление об открытии общины поступило 15 июля 1909 г. Он же был уполномоченным членом на 12-ом Всероссийском съезде старообрядцев в 1912 году, где обсуждалась сложившаяся непростая обстановка внутри общины.
По докладу съезда совета Цаплинской старообрядческой общины постановлено просить Московского архиепископа Иоанна и Освященный Собор принять меры к прекращению раздоров в этой общине.
Община была создана 31 июля 1909 г. Богослужения совершались в Храме во имя Святителя и Чудотворца Николы Мир-Ликийского и Спаса Нерукотворного, находящемся в д. Цаплино.
В виду неисполнения предписаний закона 17 октября 1906 г. журнальным определением Губернского Правления, состоявшимся 27 февраля 1913 г., община была закрыта.
В переписи населения за 1869 год имеется следующее:
1 деревянный дом, 1 лошадь, 1 корова. Занимаются тканьем нанки.
Леонтий Евстратов 65,
Ево жена Ирина Иванова 65.
Ево сын Кузма 42 Кузма отпущен по паспорту 1869 года 29 Апреля за № 64 на 1 год в Москве в работниках дворником,
Ево жена Наталья Иванова 40,
Ево же дочь Екатерина 5.
Леонтьев 2-й сын Федор 28,
Ево жена Васса Кузмина 30,
Федоровы дети: Иван 6,
Екатерина 3.
Леонтьев 3-й сын Петр 24 Петр отпущен по паспорту 1868 г. 17 февраля за № 29 на 1 год в петербурге в работниках прикащиком в кронштадте,
Его жена Ирина Яковлева 33,
Петровы дети: Порфирий 5,
Петр 1.
(орфография сохранена)
В подтверждение характеристики Петра Леонтьевича — его деятельность в качестве приказчика в Кронштадте. Обратим внимание на жену Петра — Ирину Яковлевну.
Углубляясь дальше, заглянем в Ревизскую сказку Богородского уезда за 1811 г.:
Мартин Андреев 49.
Мартыновы дети:
Евстафий 26,
Ермил 15,
Иван 6,
Федор 1,
Евстратов сын Левонтий 8 лет.
Исповедальная книга Ильинской церкви села Гуслицы за 1780 г.:
Андрей Яковлев 51 год,
у него родной брат Никита 43,
у Андрея жена Авдотья Степанова 47.
Дети их:
Иван 24,
Мартын 18,
Авдотья 14,
Аграфена 10,
Федор 8,
Лукерья 5.
У Ивана жена Анна Филиппова 25.
У Никиты жена Ирина Еремеева 34.
Их дети:
Матрона 15,
Федор 12,
Ирина 5,
Марья полгода.
У Мартына жена Меланья Алексеева 18.
В своей предыдущей статье я делала предположение по поводу возможного родства Евпла Елисеевича Шибаева и моих Кочетковых. Напомню, Зиновий Порфирьевич назвал Евпла Елисеевича своим дядей. По линии отца это было исключено, и я решила, что он мог быть двоюродным дядей по линии матери, и сейчас я могу с уверенностью сказать, что предположение мое верно.
Отец Зиновия, Порфирий Петрович, а также мой прадед Родион Петрович и Евпл Елисеевич — двоюродные братья. Их матери сестры, обе — Яковлевны. Мать Порфирия и Родиона звали Ирина Яковлевна, Евпла — Ксения.
В подтверждение этому данные исповедной книги Воскресенской церкви села Гуслицы на 1860 г.:
Дом 8. Яков Иванович 57, жена Евдокия Петрова 54, дети Иван 34, Лаврентий 31, Вукол 29, Исидор 25, Ксения 20, Ирина 16, Евдокия 12.
Здесь видим двух сестер — Ирину и Ксению. В предыдущей статье я приводила данные по Шибаевым, а именно:
Елисей Архипов 28 ткач занимаются тканьем нанки,
Ево жена Аксинья Яковлева 29 ткач занимаются тканьем нанки.
Их дети: Федосья 7,
Ксения и Аксинья — одно и то же имя. И все же мать Евпла Елисеевича звали не Пелагея, а Ксения (Аксинья).
В 1902 году в Списках раскольников-старообрядцев Богородского и Коломенского уездов 1902 г. можно найти следующее:
Алексей Архипов Шибаев 58,
ж. Ксения Яковлевна 56.
Здесь явно допущена ошибка (Алексей-Елисей), поскольку возраст совпадает с нашим Елисеем Архиповичем, и жена все та же Ксения Яковлевна.
Евпл Елисеевич жил в Дулево, а дом в Цаплино какое-то время пустовал. Старожилы деревни Цаплино рассказывают, что до революции в доме Шибаевых была пекарня, а по рассказам моего деда прадед Кочетков Федор Родионович работал там пекарем.
Знаменательно то, что трое из детей Зиновия Порфирьевича записаны в метрических книгах старообрядческой Церкви Покрова Пресвятой Богородицы в Дулево при фабрике Кузнецова, той самой, церковным старостой которой был Евпл Елисеевич Шибаев, и которую сломали в 1930-ые годы.
О ней — в моем следующем рассказе…
Автор: Галина Кочеткова
Галина, я уже написала в комментариях к этому тексту на другом сайте, повторю здесь. Вы, вроде бы, реабилитировали честное имя Евпла Елисеевича (хотя реабилитация случилась в 1959 г. без вашего участия), но при этом обвинили в доносительстве на собственного дядю Петра Максимовича Андреева, основываясь при этом только на словах Дмитрия Шибаева. При том, что ваш родственник, Кочетков, сам подтвердил, что давал показания. А Петр Максимович оправдаться не может, он сам был арестован в 1933 и, насколько мне известно, не вернулся. Прямых потомков у Петра Максимовича не осталось, единственная дочь, Люся, умерла несколько лет назад, заступиться некому. Я не знаю, как было. Но, по-моему, не очень красиво выглядит, когда, желая оправдать своего родственника, обливают грязью другого человека, к тому же уже мертвого. Я — правнучка Олимпиады Максимовны Андреевой, сестры Петра Максимовича. У меня сохранились кое-какие документы и фото. Свяжитесь со мной, если есть интерес.