15 октября 2018 года Священный синод Русской Православной Церкви принял решение о разрыве евхаристического общения с Константинопольской Православной Церковью. Это было связано с тем, что Константинопольский синод отменил грамоту 1686 года, по которой в юрисдикцию Московского патриархата была передана Киевская митрополия, а также принял решение восстановить свою ставропигию в Киеве. Также греки сослались на ряд других церковных соборов и решений, которые указывают на главенство Константинопольского патриархата над Русской Православной Церковью.
Так, 18 октября 2018 года помощник Патриарха Варфоломея епископ Макариос Христопольский (Гриниеза́кис) заявил:
В 1663 году, например, на Константинопольском Соборе, который проходил с участием всех Восточных патриархов и был собран для рассмотрения вопросов богословского, литургического и канонического содержания, поднятых Московским патриархатом, был рассмотрен, среди прочего, и вопрос «эклита» (право верховного церковного суда — прим. ред.).
В ответном послании, которое было отправлено Русской Церкви и в силу важности было названо «Томосом», ими единодушно утверждается, что «вопросы всех Церквей для конечного судебного разбирательства подаются в Константинополь и им принимается окончательное решение». Греки также председательствовали на Большом Московской Соборе 1667 года, решения которого, включая клятвы на старый обряд, были изложены под их диктовку.
Таким образом, еще в ХVII веке греки зафиксировали подчиненное положение Русской Православной Церкви (новообрядческой). Надо сказать, что никакого сопротивления со стороны новообрядцев эта ситуация не вызывала вплоть до первой половины XX века. Осложнения начались лишь с рядом событий в русской церковной жизни, как то: признание Константинопольской патриархией Высшего Церковного Управления Православной Церкви в России (обновленцев), отказ Константинопольского патриарха признать Православную Церковь Америки, автокефалия которой была дарована Московской патриархией, переход части новообрядческих приходов Эстонии под омофор Стамбульского синода, наконец, дарование новой Православной Церкви Украины автокефалии.
В этой ситуации представители РПЦ стали все чаще обвинять Патриарха Варфоломея в расколе и даже ереси. Так, член синодальной библейско-богословской комиссии Московского патриархата протоиерей Андрей Новиков высказал, что Варфоломей «на этом Синаксисе фактически наделил себя всеми правами папы римского, то есть явно провозгласил ересь и совершил отклонение от православной веры».
Профессор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета Владислав Петрушко отметил:
Принципы построения церкви, которые декларируются в православии, извращаются. Я думаю, что долг поместных православных церквей немедленно реагировать на это и собрать Всеправославный собор для обсуждения той катастрофы, которая у нас на глазах происходит.
Несмотря на подобные заявления и разрыв евхаристического общения, никакого пересмотра политики грекофилии, культурной и богословской зависимости от Константинопольской кафедры, распространившейся в России после реформ ХVII века, не происходит.
В обществе тем временем зреют вопросы: А так ли авторитетны греки в вопросах церковного канонического права? Почему их вмешательство в церковную жизнь на Руси приводит к нестроениям? Нужно ли отказаться от грекопоклонства и возрождать свою суверенную церковную и культурную парадигму?
Сегодня на страницах нашего сайта проблему грекофилии и возможности избавления от нее в нашем церковном и светском сознании обсуждают Директор Фонда святителя Григория Богослова Леонид Севастьянов и редактор сайта «Русская вера» Глеб Чистяков.
***
Глеб Чистяков:
В 2016 году исполнилось 350 лет со времени трагических событий церковного раскола. Этому печальному юбилею было посвящено не так много публикаций в СМИ, а из научных мероприятий можно назвать лишь небольшую конференцию «Соборы 1666–1667 годов и их последствия для русской церковной жизни», которая состоялась в Свято-Филаретовском институте. Сайт «Русская вера» посвятил этому событию череду публикаций, посвященных церковному расколу и особенно его отдаленным последствиям, включающим дерусификацию отечественной, светской и церковной культуры, а также многочисленные греческие, латинские и протестантские заимствования. Большинство авторов публикаций склонялись к мысли, что для выхода из «иноземного идеологического плена» необходим пересмотр целого корпуса решений XVII века, в частности полная отмена деяний Большого Московского Собора 1666-1667 годов.
К дискуссии приглашались и представители новообрядчества, некоторые из них поддержали идею ревизии деяний XVII века. Другие отмечали, что документы и решения того периода трогать нет смысла, они устарели и не имеют сегодня никакого значения.
Однако уже спустя два года от имени Патриарха Варфоломея и Стамбульского синода стали звучать заявления, основанные на документах XVI-XVII веков, в которых подчеркивалась несамостоятельность, а местами вассальная зависимость Русской Православной Церкви Московского патриархата от «вселенской кафедры». В 2018 году стало очевидным, что исторические документы, соглашения и постановления прошлых столетий вовсе не канули в лету, а могут быть использованы в любой момент.
На мой взгляд, должны быть не только дезавуированы документы, признающие зависимость русской Церкви от греков, и отменены решения Собора 1666-1667 годов, но и пересмотрена идеологическая сторона вопроса. Необходим отказ от парадигмы, в которой история Византии, история Вселенской церкви и Вселенских соборов уравнивается с поздними обычаями и традициями греков. Надо прямо сказать, что этнический греческий филетизм — это национальная традиция довольно позднего происхождения, и она не может быть образцом для подражания и тем более копирования.
Леонид Севастьянов:
Скажу больше. Греки являются наследниками Византии ровно столько, сколько другие народы, скажем, русские.
В данном случае, если давать какие-то советы РПЦ, нужно понять: а что хочет РПЦ? Если прагматизмом для РПЦ является развитие, то, конечно же, необходим отказ от зависимости, от греческого пленения. Для любого развития зависимость является негативным фактором. И всегда первостепенной является идеологическая зависимость. Вначале человек во что-то верит, потом он подчиняет этой вере свои силы, свои ресурсы. Вера во что-то является ключевым фактором. Если для РПЦ главным фактором является следование греческим источникам и греческим мнениям, то становится совершенно непонятно, почему происходят какие-то возмущения по поводу неправильного, с точки зрения русской церкви, поведения греков. Если же главным фактором для русской церкви является своя независимость в целях развития, тогда непонятно, почему мы так подобострастны к греческой культуре в ущерб русской традиции?
Русская Православная Церковь своим сознанием полностью находится в греческой парадигме, где источником истины являются греческие переводы, а не русские, где географические греческие места имеют большее значение, чем русские. Понятно, что сегодня РПЦ находится в идеологической зависимости и никак не может от нее отказаться, несмотря даже на последние события. Получается, что противник сделал нам вызов, а мы продолжаем его духовно и финансово подпитывать.
Сейчас Русская Церковь заявляет, что нужно больше патриотического воспитания. Но как можно ввести патриотическое воспитание, если официозная церковная пропаганда делает ставку на греческую культуру в ущерб своей? Сколько вложено средств в греческие монастыри. А что в православных СМИ? Все, что греческое, — это более правильное. Русское — нет. Соответственно, все наше русское в тени греческого наследия.
Глеб Чистяков:
Еще Б. П. Успенский писал о греческом влиянии, которое распространилось не только на идеологию, но даже и на внешний вид. Он указывал: «Русское духовенство переодевается в греческое платье и вообще уподобляется в своем обличье духовенству греческому (переодевание духовенства в греческое платье при Никоне предшествует переодеванию гражданского русского общества в западноевропейское платье при Петре I). Однако новая одежда русского духовенства соответствует при этом не той одежде, которую греческие духовные лица носили в Византии, а той, которую они начали носить при турках, после падения Византийской империи. Так появляется камилавка, форма которой восходит к турецкой феске, и ряса с широкими рукавами, также отражающая турецкий стиль одежды. Вслед за греческим духовенством русские священнослужители и монахи начинают носить длинные волосы».
Прочие христианские конфессии стараются сохранять традиционные для себя облачения. Посмотрите на католиков, на армян, на коптов. Их облачения сохраняют свои формы с незапамятных времен. Кстати, католические иноческие полумантии — это полная копия древнерусских, которые ныне сохранились у старообрядцев.
Свои облачения есть у протестантов, у лютеран, у менонитов. И только у нас русские облачения отброшены и заменены иностранными, греческими.
Причем, что интересно, церковная мода и в Греции не стоит на месте. Священники РПЦ из Греции везут все новые, все «более правильные» облачения: то фелони с мягкими оплечьями, то низкие клобуки и камилавки. А еще ладан, греческие иконы и прочую атрибутику, наполнившую церковные лавки. Все это напоминает сцену из фильма «Москва на Гудзоне», когда советские туристы бросились в универмаг за американскими джинсами.
Хотя один иерарх Русской Православной Церкви сказал мне, что греческие клобуки ужасно неудобны. Зимой в них холодно, а летом жарко. В русских гораздо удобнее. Но, увы…
Меня удивляет, как довольно скромно живущие обитатели Фанара так распространяют свое влияние вплоть до самых уголков России и других стран мира.
Леонид Севастьянов:
Совершенно верно, посмотрите, как греки развивают свои парадигмы, как настойчиво продвигают во все уголки мира свою культуру. Опять же, я не против греческой культуры — наоборот, я считаю, что каждый человек должен отстаивать свою культуру. У меня много друзей греков, которыми я просто восхищаюсь именно за их благоговение перед своей культурой. Я просто не понимаю нашего рабского осознания, которое идет еще с крепостнического периода эпохи Романовых. Именно с тех пор в мозги русского человека всячески вдалбливается, что ничего русского хорошего нет. Эта рабская психология — постоянное желание найти где-то там какую-то истину — продолжается уже почти четыреста лет. Но нужно когда-то проснуться и вернуться на свой путь.
Могут ли в этом случае помочь решения Соборов РПЦ? Их практика подсказывает нам, что принятые решения зачастую не работают. Есть, например, постановления собора 1917-1918 годов о единоверческом епископате и вообще о выборах епископов. Но они никак не исполняются. Какой тогда смысл в соборности церкви, если решения соборов игнорируются? Когда мы провозглашаем в Символе веры, что верим в святую и соборную церковь, то подразумеваем ее соборную природу в виде важнейшей стороны православного вероучения. А если соборность не действует, то получается, церковь в этом смысле не соответствует заявленному Символу веры.
Поэтому так сложно в лоне РПЦ продвигать русскую церковную традицию. С одной стороны, сейчас стали чаще строить храмы в русском стиле с древнерусской росписью. Но переступаешь порог храма, и слышишь партесное пение. Неужели люди настолько эстетически ущербны, что не чувствуют дисгармонии и диссонанса?
Глеб Чистяков:
Действительно, удивительный феномен, что чуждое русской церковной культуре партесное пение сегодня большинством воспринимается как вполне национальное, русское, народное. Это заблуждение стало следствием осознанной государственной политики эпохи Романовых. Сегодня в храмах Русской Православной Церкви звучат песнопения главным образом немецкой гармонизации. Популяризацией этой четырехголосной гармонизации в свое время занимался композитор А. Ф. Львов, автор российского гимна «Боже царя храни». Не случайно, поэтому, гармонии гимна так перекликаются с гармониями церковного обихода новообрядческой церкви. Его концепция была поддержана властями. В середине XIX в. по желанию императора Николая I было начато дело унификации церковного пения по всей России. Для этой цели под руководством А. Ф. Львова в 1848 году был создан «Обиход простого церковного пения, при Высочайшем Дворе употребляемый», который распространялся во всех храмах страны.
Таким образом, мы видим, что при использовании государственных механизмов обществу вполне можно навязать явления чуждой культуры, которые через какое-то время будут восприниматься как свои, родные.
С другой стороны, такой оборот дела оставляет надежду, что в случае поворота власти к политике покровительства национальной культуре ее распространение и популяризация не займет длительного времени. Для решения многих вопросов нужна лишь воля национальных светских и церковных элит. Если популяризировать и внедрять русскую культуру с тем же усердием, как Романовы внедряли греческую, немецкую и итальянскую, то результат не заставит себя долго ждать.
Леонид Севастьянов:
Я считаю, что прежде всего нужно воспитывать эстетическое чувство. Для русского человека русская идентичность выглядит более эстетично, более аутентично, чем греческая и какая-либо другая.
Я очень люблю путешествовать и общаюсь с людьми разных национальностей. Но меня уважают не за то, что я под кого-то подстраиваюсь — под грека, под католика или под американца. Меня уважают за то, что я — тот, кто есть, и при этом могу говорить на их языке. Вот в чем задача: быть самим собой, сохранять свою русскую культуру и при этом уметь общаться с людьми внешними, инославными, носителями других культур. Печально, что некоторые сограждане, если начинают с кем-то общаться, сразу растворяются в экстазе этого общения. Сразу становятся «греками», «католиками» или «американцами». Но за это растворение иностранцы уважать не станут. Человек должен оставаться русским, но уметь общаться на цивилизованном, понятном всем остальным жителям планеты Земля языке.
Продолжение следует…
Прежде, чем рассуждать о путях избавления от «грекоцентризма», неплохо бы узнать, а хочет ли этого РПЦ. Да, верхушку порой задевает снобизм Фанара, но внизу духовенство и прихожане считают нынешнее положение в Московской Патриархии «исконно русским»и даже незначительное аппелирование к древлеправославию воспринимается негативно как происки «раскольников», коими они продолжают считать старообрядцев. К тому же, за последние 100 с лишним лет российскому обществу столько насильственно навязали, что все причудливо перемешалось, а многие вообще ничего не хотят воспринимать.
Что же касается любителей путешествовать по европам, америкам и зкзотическим заграницам, то они в основной массе страшно далеки от поднятой в статье темы!
А мне кажется проблема лишь в воле церковных и светских элит. В истории России и других стран можно наблюдать немало фактов, когда благодаря настойчивой политике общественные явления невозможные вчера уже завтра становились общепринятыми.
Что касается церковного пения, то достаточно привести пример католической церкви в которой монодическое унисонное пение (григорианский хорал) несколько веков было в забвении, но уже в конце 19 – начале 20 веков стало активно развиваться. И успех его достиг такого уровня что эта манера пения получила признание даже в поп-музыке.
Пожалуйста, в Москве открыта продажа билетов на концерт группы «Gregorian» на февраль 2020 года и многие билеты от 3000 до 12 000 рублей уже раскуплены. Концерты этого коллектива регулярно проходят в столицы и всегда аншлаг.
Стало быть дело не в том, что ухо российского слушатели отвыкло от древних песнопений, а в том, что политика церковных элит РПЦ (государство в данном случае действует как исполнитель) не ставит задач по возрождению национальных форм культуры.
Скорее свой снобизм растят, если принять внимание как потомками революционера Кирилла Романова носятся. Но молча, хотя им он нужен только для вселенского центра Православия, так называемы Москва Третий Рим , хотя его именно дом Романовых и прошляпил.