В помещении Архива Российской академии наук (г. Москва) состоялся Международный круглый стол «Неокружническое движение в истории старообрядческой Белокриницкой иерархии: к 160-летию издания „Окружного послания“». В мероприятии приняли участие около двадцати ведущих специалистов по теме исторического старообрядоведения. Идея этого круглого стола родилась во время Международного старообрядческого форума, состоявшегося в мае 2021 года. Свое благословение на мероприятие дал патриарх современного старообрядоведения, директор музея истории и культуры староверия (г. Боровск) В. И. Осипов.
Доклад «Споры и разногласия между окружниками и неокружниками в Стародубье и попытки их преодоления в старообрядческой среде во второй половине XIX-начале XX века» представила к.и.н., доцент ЧОУ ВО «Брянский институт управления и бизнеса» (г. Брянск) М. В. Кочергина. Она отметила, что Стародубье — это древний и крупный духовный центр. Старообрядческие поселения на территории Стародубского полка появились в последней трети XVII — начале XVIII в. Во второй половине XVIII в. произошли карательные действия правительства («выгонки») в соседнем духовном центре — Ветке. Из него в Стародубье перешла значительная часть старообрядческого населения. Местные жители предоставляли земли своих поселений для размещения духовных центров — старообрядческих монастырей, скитов, пустынь. После 1862 года большинство жителей региона приняли «Окружное послание».
Центрами окружников были Новозыбков и Клинцы. Неокружники занимали менее значительные позиции. Духовно-религиозным и церковно-административным центром неокружничества являлся посад Воронок. Значение этому центру придавал тот факт, что в 5 верстах от этого посада находился неокружнический скит, в котором проживало 5 монахов и 17 бельцов. Этот скит посещал Новозыбковский епископ Михаил (Кузнецов) и проводил там тайные богослужения. В посаде Лужки количество неокружников значительно превышало окружников. Однако этот посад был более значительным центром беглопоповщины и беспоповщины. Священник Михаил Бондарев проводил богослужения в неокружнической моленной, в общественном доме. В Новозыбкове, главном центре окружничества, неокружники имели свою моленную на Харитоньевской улице, в доме Вулбичева. Священником в этой моленной состоял ржевский мещанин Петр Немолов, попечителями моленной были мещане Иван Пресекин и Иван Подребенников. Неокружнический епископ Михаил носил титул Новозыбковского. Преодолению споров и разногласий в старообрядческой среде способствовали деятельность старообрядческих начетчиков и священства, проведение епархиальных и всероссийских съездов. В старообрядчестве возник особый тип начетчиков — собеседников для проведения полемических бесед с миссионерами господствующей церкви. Они принимали участие в спорах окружников и неокружников. Среди старообрядцев Стародубья вопросы примирения решал II епархиальный съезд 9 октября 1908 г. На съезд прибыли представители священства и миряне. В докладе П. Н. Пастухова прозвучал призыв к примирению братии: иосифовцев, иовцев, даниловцев, беглопоповцев, беспоповцев и других согласий с Древлеправославной Церковью. Для проведения переговоров с ними были уполномочены священники Авраамий Котонков, Савва Зотов, начетчик Т. Г. Федоров и П. Н. Пастухов. Чтобы примирить окружников и неокружников Стародубья потребовалось более 40 лет. Объединение старообрядческих общин произошло только в 1906 г.
Далее прозвучал доклад историка Г. С. Чистякова «Богословие неокружнического движения на примере сборника „Чиноприем коим руководствуются раздорники“». Он отметил, что богословских сочинений самих неокружников опубликовано крайне мало, и составить по ним объективную картину мировоззрения этого старообрядческого согласия затруднительно. В связи с этим, важными историческими источниками могут стать разработанные неокружниками богослужебные чины присоединения к этому согласию христиан других конфессий.
Рассматривая неокружнический чиноприем от окружников, наиболее важными положениями неокружников можно назвать следующие:
- отказ признавать новообрядческое написание «Иисус», как равноценное древнерусскому «Исус»;
- отказ вынимать на проскомидии частицы за царя, как не правоверного, не принадлежащего к старообрядческой Церкви;
- отказ признавать равночестность осьмиконечного и четырехконечного крестов, а также канонических (писанных по древнерусским и древневизантийским обрацам) и живописных икон;
- осуждение записавшихся в метрические книги под грифом «раскольники», тем самым готовых признать свое православное исповедание «расколом».
В чиноприеме неокружников не обнаружены некоторые распространенные обвинения в их адрес. А именно:
- отсутствует утверждения, что новообрядцы веруют в какого-то иного бога;
- отсутствуют утверждение о наступлении царства чувственного или духовного антихриста;
- не обнаруживается в этом чине, равно как и в других последованиях книги «Чиноприем коим руководствуются раздорники», влияния так называемых «безпоповских тетрадок», против которых было направлено «Окружное послание».
С репликой «Общины неокружников в Придунавье» выступил д.и.н., доцент МХПИ, РГГУ (г. Москва) А. А. Пригарин:
«Я хочу искренне поблагодарить организаторов за возможность участия в этом интереснейшем мероприятии, посвященном неокружникам. Я хочу сказать несколько слов об общинах неокружников в Придунавье, их местное название — барабольники. Поморец Алексей Безгодов, например, считает, что это были беспопоповцы, в частности филипповцы. К ним, например, относились две общины, которые до сих пор сохранили о себе историческую память — это Килийская община (Украина) и Браиловская община (Румыния, хутор Писк). Обе общины условно до 1960-х годов сохраняли свою самобытность, имели свои отдельные культовые постройки. Они действовали достаточно автономно, не соединялись молением с другими старообрядцами-липованами.
Народное прозвище «барабольники», которое бытовало в этих краях, относилось именно к этим двум реликтовым противоокружническим общинам. Более интересная и выразительная история связана не столько с Килийской, сколько с Браиловской общиной. Браиловская община (хутор Писк) образовалась благодаря деяниям двух интереснейших людей. Первый из них — одесский владыка Кирилл, который долгие годы являлся духовным лидером неокружников на юге. В 1905 году возникла сложная ситуация в общине Одессы, которую владыка окормлял. Она разделилась на несколько частей, сначала на две основные, а затем — на третью. Местный старообрядческий деятель Егор Борисов, который проживал в Одессе на улице Колонтаевской, а потому носил прозвище Колонтай, за свой счет переселил 30 семей одесских старообрядцев на хутор Писк. Он построил церковь, ныне известную как «егорьевская». Современные исследователи не всегда понимают, почему в одном хуторе на расстоянии 200 метров действуют две церкви одного согласия. Причина этому, как раз история Егора Борисова и 30 семей неокружников, переехавших на этот хутор. Борисов всячески пытался привлечь туда священство в регионе от Подолья до Румынии. Туда нередко приезжали разные священники. Но со временем разделение на окружников и неокружников в этих местах становилось все менее категоричным и началось постепенное слияние окружнической и неокружнической общин, хотя до 1950-х годов сохранялся отказ от браков между членами этих общин. Я думаю, что молодежь очень быстро размыла эти границы. Это еще один пример того, что любовь, как и наука, не имеет границ. В результате неокружническая община сейчас полностью растворилась. Рукописное собрание, фотографии и все остальное сохранялось покойным отцом Лукой и его наследниками. С этими источниками можно работать».
С репликой «Численность христиан-неокружников на территории Российской империи» выступил А. В. Езеров:
«Я говорю не только как человек, интересующийся историей староверия, но и как старовер, как верующий человек. Не могу не сказать об отношении к вопросу. Так вот, когда меня спрашивают о том, кем бы я был: окружником или неокружником, я же представитель древлеправославной Церкви Христовой, приемлющей белокриницкое священство. Я, конечно, говорю, что, скорее всего я был бы окружником. Почему? Потому что сама жизнь, к сожалению или к счастью, поставила точку в неокружническом движении. Его сейчас нет.
Некоторые меня спрашивают о том, можно ли возродить неокружничество? Я отвечаю, что это невозможно и не нужно. На территории Москвы последняя неокружная моленная перестала действовать в 1970-е годы. Сама история поставила точку в этом вопросе, а это уже о многом говорит. Но когда говорят о том, нужно ли было «Окружное послание», я говорю, что нет. Как раз Церковь Христова, к которой я принадлежу, не случайно несколько раз заявляла о его отмене, полном уничтожении, и то, что эта точка была поставлена — во многом заслуга позиции нашей Церкви, которая поняла ошибку этого документа.
Есть устойчивые мифы о неокружничестве, которые мне хотелось бы развенчать. Некоторые при личном общении со мной говорят, что неокружников было очень много, подавляющее большинство. Это мнение представителя согласия странников-бегунов Сергея Панькина. Это не так. Конечно, в отдельных регионах неокружников было много. В Гуслицах, Коломне их было много. Конечно, в Гуслицах было много беспоповцев, например, федосеевцев, затем они становились поморцами, а потом некоторые из них стали неокружниками. Хотя с годами количество неокружников в Гуслицах тоже стало сокращаться. Неокружников было немало в отдельных частях Казанской и Петербургской губерний, Поволжье, Бессарабии, Балте, нынешнем Приднестровье. В Стародубье неокружников было мало.
Иногда говорят, что в Москве было много неокружных моленных. Но это тоже не совсем так. Эти моленные были разных направлений неокружников: иосифцы, иовцы, заваловцы. Я был охранником в храме святителя Николы в Лефортово, который принадлежал неокружникам-иовцам, а ныне передан РПсЦ. Поскольку эти моленные и храмы принадлежали разным направлениям, их прихожане вместе не молились, хотя лично общались. Поэтому нельзя говорить, что неокружнических храмов в Москве было много. Это говорит о закате упования».
Руководитель Культурно-просветительского центра-музея «Древнерусская книжница» при Покровском старообрядческом храме г. Бендеры К. Н. Костромина (Молдавия) представила доклад «Бендерские старообрядцы: столетнее эхо неокружнического разделения». По словам автора, после издания в 1862 г. «Окружного послания» старообрядцы Бендер, как и многие бессарабские общины, становятся его противниками. Известно о связях бендерчан с таким авторитетным противоокружническим духовным центром, как Никольский мужской монастырь в Куренёвке. В последней четверти XIX — начале XX в. Бендеры оказываются в центре церковных событий, связанных с перипетиями неокружнической иерархии. На протяжении более 30 лет здесь находится центр Бессарабской епархии, архиерейская кафедра и постоянно проживают три неокружнических епископа — Тарасий, Симеон и Петр, деятельность которых во многом была направлена на устроение церковного мира. Так, в середине 80-х гг. XIX в. в монастыре под Бендерами проживает неокружнический епископ Тарасий (в миру Тимофей Москвичев, по переписи — кишиневский мещанин), рукоположенный епископом Софронием (Жировым) Симбирским в 1866 (по др. источникам — в 1868 г.) на Уральскую епархию, позже числящийся епископом Калужским, Бессарабским и Черниговским.
Епископ Петр, а в миру — Павел Иванович Иванов, долгое время прослуживший священником в храме Рожества Пресвятой Богородицы пос. Воронок Черниговской губ., проживал в кельи при бендерском Покровском храме, был деятелен и миролюбив. Миссионерские отчеты в «Кишиневских епархиальных ведомостях» содержат много сведений о его поездках по обширной епархии Бессарабской и Подольской, где вл. Петр старался примирить старообрядческие общины, разделившиеся на почве неприятия «Окружного послания». 26 ноября 1895 года в Бендерах проходит Мирный собор неокружников, направленный на установление церковного мира между последователями двух партий — «иосифовцев» и «иовцев».
Издание в 1905 году «Указа об укреплении начал веротерпимости» знаменует начало новой эпохи во взаимоотношениях как внутри противоокружнической иерархии, так и в их примирении с Церковью. Одним из таких значимых событий стало подписание 9 апреля 1907 года в Бендерах «Мирного акта», который объявил «Окружное послание» «яко небывшее» и определил отношение к основным спорным на тот момент церковным вопросам среди недавних оппонентов. Документ был закреплен подписями 4-х епископов, в том числе Петра Бендерского, среди духовенства присутствует подпись священника бендерского Покровского храма иерея Иулиана Гулькина, а также старосты Карпа Климовича Епифанова и многих бендерских старообрядцев.
Резюмируя сведения о становлении второго Бендерского прихода, хочется отметить весьма непростые взаимоотношения прихожан двух общин. По воспоминаниям бендерских старообрядцев, прихожане большой церкви были более приветливыми и миролюбивыми. Прихожане малого храма, или как они себя называли — «колонтайцы» (и сейчас в общине еще есть старообрядка, которая говорит о себе так) — держали пришедших с большого храма в паперти, не разрешая участвовать в службе. Если случались браки между старообрядцами из разных общин, конфликта семей было не избежать. Настороженное, временами недоброжелательное отношение старожилов к пришедшим на службу людям сохранялось в малой церкви до конца XX века.
Кандидат культурологии (Новгородский музей-заповедник, г. Великий Новгород) И. А. Мельников зачитал доклад «„Другая вера“ и „другие верующие“ в представлениях потомков неокружников Демянского района Новгородской области».
Автор указывает, что оппозиция «свой/чужой» является важнейшим механизмом поддержания религиозной идентичности. В случае, если речь идет о конфессиональных сообществах, противопоставление себя «чужим» обеспечивает относительную стабильность сообщества даже в случае утраты составляющими его лицами знаний об отличительных чертах собственного вероучения или обрядово-ритуальных действий.
И. А. Мельников на основе полевого материала, собранного в 2018 — 2019 гг. в Ямникском сельском поселении Демянского района Новгородской области, а также в Великом Новгороде, демонстрирует, каким образом озвученный механизм позволяет сообществу, имеющему неокружнические корни, сохранять основу собственной идентичности.
В этих местах позиции противников «Окружного послания» были сильны вплоть до 1930 — 40-х гг., а потом стали ослабевать: сначала, в 1937 г., местная община в результате репрессий утратила священника-неокружника Евсея Цыркина, служившего в церкви д. Алешонка, а затем и саму церковь, сгоревшую в начале войны.
Однако в религиозной группе вплоть до настоящего времени наблюдается размежевание по поводу посещения местного храма РПсЦ.
При этом обращает на себя внимание отсутствие сколь-либо ярко выраженного нарратива о прошлом конфликте, не говоря уже о какой-нибудь богословской системе.
Рассказ о конфликте окружников и неокружников актуализируется лишь в форме семейных воспоминаний. Информант об этом рассказывает так:
«У меня у деда был тоже набожный двоюродный или троюродный брат, тож в Алешонке жил. Тоже набожный был, старовер. Потом уехал он в Молдавию и там перешёл вот в эту церковь, вот котора сейчас стоит новодел. И они с дедом вот свое родство разорвали».
Другой хорошо осведомленный в конфликте информант называет нынешнюю церковь в д. Алешонка «старообрядческой» в противовес прежней — «староверческой». Он также говорит:
«Я не хочу подпускать к себе никого, как у родителей сказано… У нас своё, мы живем в своем».
Таким образом, идентичность потомков неокружников внутри общестарообрядческого сообщества региона выражена довольно слабо и зачастую проходит по линии лояльности/нелояльности тому или иному приходу, посещения той или иной старообрядческой церкви. Тем не менее, на уровне семейных воспоминаний и современных культовых практик представление об инаковости «окружной церквы» и беспоповцев продолжает сохраняться даже среди немногочисленных местных последователей поповщины.
Комментариев пока нет