О. Евгений Чунин о протоиерее Илие Ближникове: «Семьдесят лет подвижнического служения Церкви»

По мнению профессора МГУ им. М. Ломоносова Ирины Васильевны Поздеевой, история старообрядчества — это настоящая история личностей. Она указывает, что в современном старообрядчестве этому вопросу уделяется недостаточное внимание. Многие личности, которым старообрядчество должно быть благодарно, сегодня практически забыты, а память о них истерта. К счастью, особое место на научно-просветительской конференции «Старообрядчество: история, культура, современность» занимают доклады, посвященные известным и неизвестным деятелям старообрядчества. Сегодня мы публикуем очень интересное выступление настоятеля Покровского собора г. Ржева протоиерея Евгения Чунина (г. Ржев), посвященное 70-ти годам священнического служения легендарного священника о. Илии Ближникова.

Начало священнического пути о. Илии

Илия Ближников, будущий протоиерей, родился в 1888 году в глубоко верующей семье крестьян-старообрядцев — Игнатия и Парасковии, живших на Украине в Кировоградской области, селе Красный Яр. Всего детей в семье было трое: Андрей, Илларион и младший — Илия. Родители были потомс­твенные крестьяне, имели свой домик — «мазанку» (глиняную хату, крытую соломой), землю, небольшое домашнее хозяйство. Крестьянским трудом за­нималась вся семья, за счет этого и жили. Как и все односельчане (а в селе жили в основном старообрядцы), они вели скромный образ жизни. Кроме крестьянских трудов, Илия освоил печное дело и мог самостоятельно сложить любую печь или камин.

В селе было два храма, в которых проводили богослужения старшие братья будущего отца Илии — Андрей и Илларион (оба брата тогда уже были священнослужителями, а о. Илларион там, видимо, был старостой). По достижении совершеннолетия Илия женился, взял в жены односельчанку Анисию Диевну — единственную дочь таких же крестьян-старообрядцев. Жили молодые в доме родителей матушки Анисии, вели свое хозяйство. У Илии и Анисии Ближниковых за годы их совместной жизни родилось трое детей: старшая дочь Мария и сыновья Иоанн и Федор. Федор погиб в Великую Отечественную войну 1941-1945 гг. Вскоре после женитьбы владыка Рафаил Харьковский рукоположил Илию Ближникова во священство в село Красный Яр, где ему пришлось служить сначала диаконом, вместе со своим старшим братом Андреем, а потом и священником.

На Украине о. Илия служил до 1928-1929 гг. А потом, с приходом Советской власти, храмы закрыли, отца Андрея арестовали (он умер в тюрьме, а дальнейшая судьба отца Иллариона до сих пор неизвестна). У отца Илии отобрали все: дом, скотину, все, что было, лишили его своего хозяйства, несколько раз жестоко избивали, требуя, чтобы он отрекся от Бога. После одного такого избиения о. Илия долго болел, не мог выправиться, даже не мог служить. И из дома его выгоняли, и, в конце концов, пригрозили, сказали: «Повесим, если не откажешься от Церкви». А в те годы на Украине было страшное гонение на Церковь… И тогда о. Илия написал письмо в Московскую архиепископию, чтобы его перевели, если можно, куда-то в Россию. Это письмо каким-то образом попало к епископу Геронтию, и вот владыка Геронтий прислал о. Илие ответ: «Если хочешь, могу тебе дать приход на Псковщине».

Служение на Псковщине

В Псковскую область, в деревню Сысоево, отец Илия переехал с матушкой Анисией, а дети их остались жить на Украине, у родственников. При храме никакого жилого помещения не было. В 1930-м году на Псковщине еще была хуторная система, и о. Илию с матушкой Анисией приютила многодетная семья старообрядцев Трофима и Парасковии Федоровых. Они потеснились и поместили о. Илию в своем доме на хуторе. С этого времени и до конца своей долгой жизни о. Илия служил в нашей Санкт-Петербургско-Тверской епархии, в приходе д. Сысоево Псковской области.

На хуторе, в доме Федоровых, о. Илия с матушкой прожили почти три года. Местные власти пока о. Илию не трогали, что было отрадно и удивительно. В этом смысле о. Илия мог наслаждаться покоем, которого давно уже не видел на родной Украине. Однако репрессии уже давали о себе знать: в Ржеве были арестованы священник и диакон, несколько приходов было закрыто по решению властей, а в самом Ленинграде пришлось прекратить деятельность и распустить молодежное Аввакумовское братство, а также уступить требованию властей — закрыть старую Успенскую церковь на Громовском кладбище….

Волна репрессий

Страшное известие пришло в Сысоево в апреле 1932 года! Приехавшие очевидцы рассказали, что за одну ночь, с 13 на 14 апреля, были арестованы епископ Геронтий, все духовенство и почти сотня прихожан — можно сказать, весь цвет общественности Ленинградских приходов! От такого известия у всех похолодело на душе. Стало известно и то, что аресты на этом еще не прекратились; что следователи продолжают искать и других участников, как они считали, «тайной контрреволюционной организации». Опасался ареста и о. Илия — он считал, что его, как священника, уже и на Украине успевшего «намозолить глаза» безбожной власти, точно вот-вот арестуют! В создавшейся ситуации о. Илия стал неуютно чувствовать себя на положении «загостившегося» в семье Федоровых — он боялся, что его пребывание в их доме может навлечь бедствие на эту гостеприимную семью. Летом 1932 г. Сысоевские христиане собрались помочь построить своему батюшке маленькую избушку.

В 1937 году храм в д. Сысоево закрыли и христиане стали молиться по домам. У о. Илии сохранялась походная церковь, и иногда он тайно совершал божественную литургию в своем домике или у кого-то из прихожан.

Война, концлагерь

Когда немцы оккупировали Псковскую область, священников они обычно не обижали. Спустя немного времени о. Илию зачем-то депор­тировали в Прибалтику, и там произошел такой случай. Приближался день католической Пасхи, и немецкие офицеры, узнав, что среди интернирован­ных русских жителей есть священник, захотели заставить о. Илию совершить службу. Они собрали всех своих солдат и местных жителей и говорят: «Вот ваш поп, сейчас мы его заставим Пасху служить». Но о. Илия решительно отказался и объяснил, что не может встречать Пасху по новому стилю: «Я не могу служить, как в костеле, я православный священник». Это разозлило немцев и они отправили его и матушку в концлагерь в Германии. Так они прожили там около двух лет.

Когда советские войска пришли и освободили тот концлагерь, то все бараки мгновенно опустели. А там очень много было женщин и детей. А бывало и так: умрет мать, а дети остаются одни, среди других пленных сами бегают… Но вот открылись ворота — и как сдуло всех. А у о. Илии были с собой какие-то церковные книги. «Как, он говорит, мне их нести?» — пошел искать телегу какую-нибудь. Возвращались О. Илия с матушкой в Россию пешком, взяв с собой двух девочек-сироток, оставшихся в концлагере.

Возвращение. Служение в Корьхово

Так, Ближниковы вернулись в Сысоево. Матушка уже сильно болела. Поскольку храма в Сысоеве по-прежнему не было, о. Илия принимал приезжих исповедников или у себя дома, или у той христианки, где они молились. В эти годы на связь с о. Илией вышли прихожане еще одного старообрядческого храма на Псковщине — деревни Корьхово. В этой деревне еще в 1908 г. был построен деревянный храм во имя Святителя Николы, чудом сохранившийся до сего дня!

В послевоенные годы хлопоты перед властями об открытии храма приняла на себя 30-летняя девица Наталья Петровна Гречина — дочь бывшего церковного председателя, репрессированного в 1937 году. Выхлопотав разрешение на открытие храма в. Корьхово, местные прихожане стали звать о. Илию служить. Просили и через владыку Иринарха, который и поручил о. Илие служить в храме д. Корьхово.

Так началось служение о. Илии в Корьхове. После первой же службы, на которую богомольцев собралось целый храм, батюшка засобирался домой и Наталья отвезла его на вокзал. «Ждите телеграммы — я сообщу, когда приеду в следующий раз». Местные жители быстро полюбили о. Илию и в каждый его приезд принимались упрашивать его переехать к ним на постоянное жительство — им хотелось, чтобы батюшка непременно жил у них в деревне. И так они усердно о. Илию упрашивали, так убеждали — вот, уже и дом для него присмотрели, и все-все уже готово, что батюшка и впрямь засобирался, чтобы, как положено, служить в церкви и жить рядом с храмом. Но Сысоевские жители, как только узнали, что он собирается от них уехать, сбежались все, стали плакать, просить остаться, всячески уговаривать — так и остался жить в Сысоеве. Но служить по-прежнему в Корьхово приезжал.

Новая моленная в Сысоево

Спустя некоторое время о. Илия, не добившись официального разрешения на возрождение храма в Сысоеве, решил пойти обходным путем… Имея официальную регистрацию, о. Илия намерился рискнуть — взялся за сооружение храма в Сысоеве «потихоньку» от властей. Он присмотрел неприметное местечко, в сторонке от деревенской улицы, за огородами, в низинке, и на этом месте своими руками да с помощью односельчан из мелкого леса построил небольшую моленную, да еще глиной обмазал ее снаружи так, как, бывало, строили у него на родине. Сразу пристроил к ней и алтарь, надеясь совершать там Божественную Литургию. Эта моленная была небольшой и невысокой внутри, но могла вместить около 40-50 человек. Позже о. Илия сделал там и небольшую печурку в уголке, чтобы греться в морозы, а после этого перенес туда из дома и свой походный алтарь, и тогда уже, по благословению архиепископа Иринарха, освятил её «малым чином» во имя св. Великомученика и Победоносца Георгия. Правда, крест над этим храмом-мазанкой о. Илия еще долго не решался поставить, чтобы не навлечь на себя беду. Только над папертью, над дверями, был укреплен медный Крест, внутри же было все, как и в любом храме, только маленьком. Итак, о. Илия стал помаленьку служить в этой своей новой моленной-церквушке…

Тем временем старообрядцы Ленинграда продолжали хлопоты о возрождении своей духовной жизни. В 1953 году среди ленинградских христиан организуется группа, желающая ходатайствовать о позволении приезжать в Ленинград и совершать здесь требы о. Илии Ближникову.

В 1950-х гг. упокоилась матушка о. Илии. В 1967 году о. Илия Ближников был приглашен присутствовать на заседаниях Освященного Собора Старообрядческой Церкви, во Святом Духе собравшегося в граде Москве, на Рогожском кладбище. 21 мая архиепископом Иосифом (Моржаковым) о. Илия был возведен в достоинство протоиерея.

Единственный священник на всю Санкт-Петербургскую, Псковскую, Новгородскую и часть Тверской области…

После трагедии 1932 года, когда на долгие полвека в Ленинграде-Петербурге не осталось ни одного старообрядческого храма, о. Илия старался, как мог, поддержать духовную жизнь среди христиан огромного города — бывшего епархиального центра! С каждым годом уходили его силы, но он продолжал все так же усердно ездить на требы, когда и кто его позовет. В эти десятилетия о. Илия оставался единственным священником на всю Санкт-Петербургскую, Псковскую, Новгородскую и часть Тверской области…

Пока у него оставались силы, о. Илия по первой просьбе отправлялся исправлять требы по соседним селам и городишкам и в Ленинград (от Сысоева до Ленинграда 350 км!). Кроме того, о. Илия служил в храмах в Сысоеве и Корьхово.

Все эти годы он жил в Сысоеве со своей дочерью Марией Ильиничной, которая была при нем и домохозяйкой-кормилицей, и лекарем по нужде, и пономарем при совершении треб и богослужений. С годами о. Илию все больше постигала старческая дряхлость и беспокоили больные ноги, что было препятствием в служении. Все годы своего служения на Псковщине о. Илия поддерживал связь со своей «малой родиной» — Кировоградской областью на Украине. Прежде всего это было связано с тем, что там проживал и служил его духовник — о. Сильвестр Бибиков (в г. Знаменка, в 25 км от села Красный Яр), к кото­рому о. Илия многие десятилетия ездил на исповедь, начиная со времени своего переезда на Псковщину; там же оставались жить его дети и внуки…

Там, на его родине, после войны еще сохранялась старая церковь — невысокое глинобитное здание, покрытое соломой. Потом, со временем, она разрушилась, а новый храм так и не построили и приход закрылся. После того, как о. Сильвестр заболел и не смог более приезжать в Сысоево, и отцу Илии тоже было не легче приехать на Украину, батюшке пришлось искать себе другого духовника. Поблизости никого из священников не было, а ездить удобнее всего было в Москву, и потому он избрал себе духовным отцом священника о. Валерия Осташенко (из Калуги), который практически каждый месяц нес жребий священнического служения в Москве, в Покровском соборе на Рогожском кладбище.

Когда возраст о. Илии был уже более 85 лет, ноги его ходили совсем плохо, а руки с трудом удерживали младенца при крещении, вот тогда о. Илия почувствовал, что состарился, и решил проситься на покой… Написал письмо архиепископу Никодиму, в котором обратился к нему со слезной просьбой прислать ему замену, отправив его на покой по возрасту и здоро­вью. Но владыка ответил решительно и жестко: «замены тебе нет, кандидатуры на твое место тоже нет, поэтому на покой отправить тебя не могу».

В последние годы главной отрадой в жизни о. Илии были нечастые известия из Петербурга о том, как подвигаются дела с хлопотами об открытии храма. Как-то осенью 1982 года он узнал о том, что в Ленинграде власти наконец-то зарегистрировали старообрядческую общину. О. Илия буквально плакал от радости и благодарил Господа за то, что Он даровал ему дожить до этого дня, дождаться такой великой радости — до таких лет, когда искра Божия, много лет сохраняемая и поддерживаемая им в таком большом городе, продолжит освящать разум людей, в нем живущих (так он сам говорил). Начало 1983 года о. Илия встречал в постели — почти всю эту зиму он проболел. Да и стоит ли удивляться, как-никак, ему шел уже 95-й год… Рядом с болящим батюшкой по-прежнему всегда была его дочь Мария; она, как могла, ухаживала за отцом, кормила и лечила. Помогали и местные христиане. Иногда приезжали внучка Нина и правнуки из Ленинграда, иногда — кто-то еще…

Радостные вести из Ленинграда

Наступившая Пасха 1983 года была, казалось, самой грустной Пасхой за всю долгую жизнь престарелого пастыря… Но именно в тот момент, когда уже, казалось бы, ничего хорошего не приходилось и ждать, неожиданно пришло радостное просветление. Это просветление было связано с новостями из Ленинграда, которые привезла Ирина Павловна Федорова, приехавшая к о. Илии на светлой седмице. Она рассказала, что перед самой Пасхой в Ле­нинграде городские власти приняли решение о передаче старообрядцам небольшого здания церкви на кладбище им. Жертв 9-го января. Эта весть сразу же облетела всех христиан, и они, собравшись на стихийный субботник, за пару дней убрались внутри здания и вокруг, чтобы можно было зайти внутрь и даже молиться. Вот уж поистине радость, достойная светлых дней Пасхального праздника! Это известие самым кардинальным образом сказалось на самочувствии батюшки: было видно, как он приободрился, его глаза снова засветились лаской и добром…

Преставление о. Илии

Незадолго до дня именин (2 августа) состояние здоровья о. Илии ухудшилось, и он впервые сам попросил Марью Ильиничну пригласить к нему священника для исповеди и соборования. Марья Ильинична отправила несколько телеграмм: в Московскую архиепископию на имя владыки Никодима, еще в Калугу о. Валерию Осташенко, а также в Корьхово Наталье Гречиной и в Ленинград Людмиле Дмитриевой. Только-только Наталья Гречина уехала в Сысоево, как буквально через день на её имя приходит и другая телеграмма: «Протоиерей Илия преставился ко Господу 6 августа». В день кончины рядом с о. Илией была только его дочь, Мария Ильинична.

Вскоре в Сысоево добрались и о. Валерий с Анной Васильевной Хрипанцевой. Он с любовью и заботой облачил протоиерея Илию в приготовленные для него погребальные ризы, совершил Чин положения во гроб, который был заранее припасен, и начал читать над гробом Святое Евангелие. Тем временем в Сысоево стекались люди — проводить отца Илию в последний путь пришли и приехали его духовные чада, родные, прихожане из многих городов и сел России, Украины. На следующий день, совершив в доме панихиду, гроб с телом отца Илии с многолюдным шествием перенесли в храм, и там, у гроба, совершалось чтение псалтыря. Спустя несколько дней пришел ответ из Москвы, в котором сообщалось, что совершить погребение протоиерея Илии благословляется о. Валерию, и что никто из духовенства на погребение не приедет — всем далеко… Тогда о. Валерий приступил к погребальным службам: сначала, как положено по уставу, было совершено мирское погребение, а затем, 11 августа 1985 года, священническое погребение; оба чинопоследования возглавил духовный отец усопшего, священноиерей Валерий Осташенко.

На похоронах его весь народ плакал, вплоть до молоденьких девчонок. Отец Илия был человек доброты неимоверной! И его смерть — это была такая тяжкая утрата для сотен людей, что многие христиане уже тогда сквозь сле­зы горестно повторяли: «Такого священника у нас больше не будет никогда…».

Протоиерей Илия Ближников преставился ко Господу на 96-м году жизни, прослужив во священническом сане почти 70 лет. Он упокоился спустя четыре месяца после того, как в восстанавливаемом старообрядческом храме в Петербурге состоялось первое богослужение — так закончилась его более чем полувековая вахта, пришло его время «отыти от бренного мира сего». Он своими молитвами, своим милосердием, многими трудами, да и самой своею жизнью сохранил в людях искру Христовой веры в неимоверно трудный период нашей истории, в период богоборчества и массового вероотступничества…

«Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко…».

Тело протоиерея Илии предано земле на небольшом взгорке Сысоевского кладбища, рядом с могилой его жены — матушки Анисии, умершей еще в 50-х годах.

Вечная ему память!

Подготовлено на основе выступления о. Евгения Чунина на конференции и газеты «Покровский вестник» (г. Ржев).