Одежда продолжает оставаться одним из главных элементов человеческой культуры, отвечающих за внешнюю самоидентификацию. Особенно это касается традиционного народного костюма, где каждый его элемент наполнен важным культурным и духовным смыслом. Однако и в народной культуре с течением времени происходят изменения: одни формы одежды сменяют другие, некоторые виды уходят в прошлое, а новомодные вещи через какое-то время становятся привычными и традиционными.
Можно ли завязывать платок на узел, почему в поп-культуре популярна так называемая «клюква» — одежда «по мотивам» народной и как на государственном уровне пропагандировать аутентичную русскую культуру? На эти и другие темы мы беседуем с этнологом, методистом центра традиционной народной культуры Среднего Урала Вячеславом Печняком.
***
Так называемся «клюква», или «а-ля рюс», или, проще говоря, стилизация под «русское» берёт начало в культуре дворянских салонов конца XIX века. Это эпоха Александра III, когда в моду резко входит всё русское. Но проблема в том, что дворяне были слишком оторваны от народа и понятия не имели, что это самое «русское» из себя представляет. В этой связи начали возникать различные стилизованные формы. Это коснулось всего: песен (появляются «Русские романсы»), одежды (появляются стилизованные одежды, а также косоворотки входят в моду реакционных сил, становятся своеобразным символом оппозиции), литературы и даже архитектуры (Русский стиль / Неорусский стиль / Псевдорусский стиль начал складываться именно в эту эпоху). Это была целая эпоха «русского стиля», в которую активно создавались и воплощались стереотипы и представления о «русском». Надо отметить, что подобные тенденции прослеживались еще в эпоху Екатерины II. А при Николае II в 1903 году был организован «Русский бал», участники которого были в стилизованных под старину одеждах.
Эстетика революции впитала в себя «русский стиль» и взяла его на вооружение. Тогда «клюкве» была оказана государственная поддержка, она стала оружием в борьбе с традиционной культурой в целом. Был создан культпросвет. Начали создаваться народные хоры и ансамбли, которые, помимо обработок фольклорных песен, исполняли также и стилизованные под фольклор авторские произведения. Также они стали носить одинаковую стилизованную одежду (отсюда пресловутые «бабки в картонных кокошниках»).
Ленин сформулировал тезис о необходимости перехода общества с «фольклорной» на более высокую «литературную» ступень. Опорой в таком переходе и должна была стать «клюква». Однако возник свой стиль, свой мир и своя вселенная с собственной эстетикой, модой и понятиями. Фольклор и стилизованная культура стали существовать параллельно. В современном мире у среднестатистического человека эти два понятия совершенно неразличимы и являются чем-то цельным. Хотя на самом деле это не так.
«Русский стиль» стал как бы лицом государства, хоры и ансамбли принимали участие в различных смотрах самодеятельности и прочих мероприятиях. Иногда выезжали за рубеж, где срывали восторженные аплодисменты европейцев, увидевших вживую все свои стереотипы о России. Такова краткая история «клюквы».
Начну сначала. Вообще, на мой личный взгляд, я всегда боюсь, когда наше государство начинает чему-то «способствовать», я считаю, что если такая поддержка и начнется, то она выльется в крайние формы, которые не принесут желаемого результата.
Приведенный пример с АТЭС — это просто еще один показатель отношения к своей традиционной одежде у наших глав и у народа в целом. Наш костюм в нашем подсознании — это «клюква», которая ничего серьезного за собой не несет. Так это воспринимается. Наша задача в том, чтобы сломить этот стереотип. Это почти невозможно, но мы обязаны это делать: вода камень точит.
Если же говорить о положительном опыте, то можно вспомнить про Вологодскую область. Там на областном уровне в приоритете именно традиционная культура, фольклор и аутентичная одежда. Но нельзя забывать, что ситуация в одной области — это совпадение нескольких факторов сразу. Факторов, которых может не быть в других регионах. Один из таких важных факторов — это сохранность аутентичной культуры на местах.
Еще из положительных примеров в голову приходит Норвегия и Япония. А также страны Прибалтики, Германия и Австрия. Там на национальные праздники, дни города люди надевают свои традиционные костюмы. Более того, в Норвегии, Японии и Австрии существуют специальные магазины и мастерские, где любой желающий может выбрать себе комплекс (именно целый комплекс, а не какую-то деталь) одежды, как аутентичной, так и стилизованной.
От редакции: Настоящий ренессанс народной культуры в Германии пришелся на 30-е годы XX века. Из сундуков были извлечены традиционные костюмы, которые граждане страны стали активно надевать на народные и государственные праздники. В больших количествах издавались сборники народных песен и их осовремененные переложения. Однако после поражения Германии во Второй Мировой войне этот всплеск народной культуры стал ассоциироваться с режимом Гитлера. Поэтому после денацификации послевоенная немецкая культура, как в ГДР, так и в ФРГ, стала гораздо более космополитичной. Некоторые народные произведения, такие как песня «Коричневый орешек» (Schwarzbraun ist die Haselnuss), какое-то время были даже запрещены к публичному исполнению.
Поэтому единственное, что может быть сделано со стороны государства, — это раз и навсегда разделить «русский стиль» и аутентичную русскую культуру четким разграничением: вот это народное академическое искусство, а вот это аутентичная традиционная русская культура. Для этого, скорее всего, должна быть создана комиссия либо прописаны конкретные критерии, по которым будет определяться степень принадлежности к той или иной области культуры.
Неоязычество — это в целом реакционное движение в рамках традиционализма. Это движение против современного мира, опорой в котором выбрана древняя религия какого-либо народа. Да, они много чего декларируют, в том числе и в костюме. Если говорить о наших неоязычниках, то в большинстве своём вся их «реконструкция» зачастую скатывается к «русскому стилю», только более убогому. Они фактически конструируют новый виток «русского стиля», создают новую моду. Здесь можно вспомнить и о женских «ночнушках», о мужских рубахах с печатным орнаментом или свастикой на животе, камуфляжных штанах с берцами… примеров много. Не будем на них останавливаться.
Однако есть и положительные примеры. Я сам лично знаком с несколькими представителями, одни из которых являются дотошными реконструкторами раннего русского средневековья, другие же невероятно кропотливыми мастерами традиционного костюма, с пониманием и должным подходом к материалу. Я не буду сейчас называть их имен, потому что часть из них — это люди, с которыми я сдружился на фоне темы традиционного костюма. Всё, что они делают вне этой темы, меня не касается, это дело их совести и души.
Это связано, прежде всего, с распространением радикальных форм ислама, Далеко не все знают, что ислам неоднороден, что он, как и христианство, имеет множество течений и школ, в каждой из которых существуют свои обычаи. Пошел в атаку сейчас салафизм — одно из радикальных направлений в исламе, требующее исполнения обычаев, распространенных на ближнем востоке. Так, традиционный женский костюм татар и башкир Урала, например, не включал в себя паранджу или формы восточного хиджаба. Однако я замечаю, что современные татары и башкиры, проживающие у нас на Урале, перешли на ближневосточную моду. Это связано с влиянием салафии в том числе. Национальная идентичность заменяется новой религиозной идентичностью.
Именно в последние 5-10 лет мы можем замечать на улицах женщин в хиджабах и в длинных закрытых одеждах. Поэтому автоматически наше сознание ассоциирует этот образ как нечто, связанное с исламом. Такова реальность — исламский мир выдал более радикальную реакцию на вызовы современности.
При мне староверов женщин и мужчин никогда не принимали за мусульман. Было время, пока моя борода была «ханафитской» (не более одного кулака) длины, меня частенько останавливали в метро. Приходилось проводить небольшой ликбез полиции о том, как отличить мусульманина от христианина. Теперь всё в порядке.
А противопоставлять этому ничего не нужно, нужно просто заниматься просвещением и не стесняться быть русскими не только в храме, но и выходя из него. Зачастую получается некая шизофреническая реальность: люди зашли в храм, переоделись в русских, переоделись в христиан, а выйдя из храма разоблачаются обратно в современных людей. Вот такого шизоидного состояния не должно быть. Мы должны быть русскими, христианами всегда. В том числе и в одежде.
Наконец-то вопросы о староверах (улыбается). На самом деле традиций манеры ношения платка куда больше. Два указанных вами способа продиктованы архитектоникой монашеской одежды. Традиционный человек, тем более человек средневековья, центром своей жизни видел монастырь, поэтому равнялись люди, особенно в духовных вопросах, именно на них. К тому же староверие как культурное явление начало формироваться в эпоху пика патриархальных отношений в российском обществе — XVI-XVII вв.
Я это говорю к тому, что манера ношения продиктована необходимостью скрыть все отвлекающие моменты на богослужении.
Если говорить конкретно о манере ношения, то да, беспоповские согласия сохранили такую градацию:
- На кромку и коса — девица;
- На кромку и повойник — молодуха;
- На уголок и повойник — баба, старуха, вдова/разведённая, не намеренная вступать в брак;
- На уголок и коса — вдова/разведённая, намеренная вступать в брак.
Но всё, что я только что описал, — достаточно большая условность. Потому что в староверии, как и в любой другой культуре русских, существует огромное разнообразие обычаев, касающихся манеры ношения одежды.
Например, в нашей общине, платки надеваются на уголок. В некоторых соседних общинах и у сибиряков — только на кромку. Когда наши бабушки садятся за трапезу после службы, то убирают платки особым образом, чтобы концы не свисали и случайно не запачкались.
У поморцев и федосеевцев Южного Урала — на кромку, причем местное население, принадлежавшее господствующей церкви, носило платки на уголок. Так они друг друга и распознавали. Уральские казачки-старообрядки средней Азии даже на молении завязывают платок на узел! И ни о каком «иудином узле» и не слышали.
То же самое не только с платками, но и с поясами. К примеру, в с. Нижнеиргинское Красноуфимского района Свердловской области на гуляние косоклинные сарафаны не подпоясывали, и носили их с файшонками (кружевными косынками). Мужчины завязывали пояс слева, а женщины справа. Но это только в этом селе, в соседних всё могло быть по-другому. У федосеевцев, например, женщины снимают пояса на богослужении, чтобы скрыть фигуру, у нас же не допускают на моление без пояса.
Так что ответ простой: всё зависит от местного обычая. Не стоит воспринимать старообрядчество как некий монолит в отношении культуры и обычаев.
С Украиной всё сложно. Украинцы всю жизнь пытаются обрести независимость, стать самостоятельным государством, а им в этом праве отказывают, пытаясь сделать их то русскими, то поляками, то еще Бог знает кем. Отсюда — острая необходимость подчеркнуть свою идентичность. А это легче всего сделать, в том числе прибегая к традиционной одежде. Но есть одно «но». Во-первых, это бездумное отношение такому элементу мужского костюма, как вышиванка. Его носят все: и женщины и мужчины. Во-вторых, за пиаром этого термина затираются другие местные названия рубах.
Но есть и положительные моменты: меняется отношение к традиционному костюму и возникает к нему интерес. В частности, наши восточнославянские родственники уже обскакали нас, создав проект «Спадок». Это серия 2-3 минутных роликов, где девушки и женщины (иногда это известные личности: теле-, радиоведущие, актрисы) надевают на себя этнографическую традиционную одежду разных районов Украины. Это прекрасный пример того, как, используя современные технологии, мы можем популяризировать и доступно рассказать современному человеку об одежде наших предков. Всем рекомендую посмотреть эту серию.
Видеоролик «Спадок», посвященный национальной одежде одного из регионов Украины
В перечисленном еще пиджаков не хватает (улыбается). Надо понимать, что староверы исторически такие же крестьяне и заводчане, как и все остальные, с таким же мышлением. И фольклор им не чужд. Такие представления имеют фольклорное происхождение. Мы знаем, что старообрядцы всегда бурно реагировали на любые новшества, с недоверием относились к ним. То же касается и моды. Например, вспоминаю историю про то, как один старик-федосеевец, увидев своего внука, который вернулся из города в пиджаке, сорвал с него пиджак и изрубил топором, как «проклятую аглицкую одежу»! Таких историй немало.
Ну вот хотя бы упомянутый галстук. А с чем его будет носить крестьянин-старовер? Не с косовороткой же. Это деталь европейского костюма, который с точки зрения старообрядчества вообще недопустим к ношению для христиан. Не зря же во многих согласиях традиционная русская одежда называется «христианской». И поэтому автоматически придумывались объяснения, «почему нельзя носить галстук»: потому что это «иудина удавка», «так масоны посвящали» и т.д. В действительности шейный платок, галстук — это элемент одежды европейской элиты, который впоследствии пришел и к нам.
И тут мы подходим к очень важному моменту. Староверие внутри себя не было социально однородным, да основная масса — это крестьяне и заводчане. Но были и купцы, богатые состоятельные люди. Вот их-то как раз мы и можем видеть на различных фотографиях в галстуках, бабочках, в пиджаках, с тростями, в цилиндрах и т. д, то есть со всеми атрибутами моды того времени. Скажу больше, некоторые купцы даже не носили бород, объясняя это тем, что «для дела надо», либо носили стриженые короткие бороды. И это не норма, это скорее исключение из правил. И никто не может сказать, какое духовное прещение их постигало. Скорее всего, им назначалась епитимья. И нужно помнить про это, прежде всего.
По поводу шляп разговор отдельный. У нас на Урале их очень активно носили, у меня очень много фотографий наших староверов в шляпах. Для староверов Алтая и Бухтармы этот европейский головной убор стал традиционным настолько, что вошел в фольклор и диалект, как слово, обозначающее мужской головной убор вообще. Как и у нас на Урале бабушки до сих пор называют мужской головной убор «фуражкой», и не важно, шапка это или кепка. А фуражками, как известно, называли картузы, вошедшие в традиционную моду в конце XIX века.
От редакции: Привычный ныне картуз, считающийся элементом русской одежды и который нередко можно увидеть на современных старообрядцах, раньше считался головным убором весьма неблагочестивым. Поскольку традиционным головным убором староверов-мужчин была шляпа, то ношение новомодного картуза осуждалось.
В некоторых согласиях, таких как филипповцы и часовенные, его ношение было запрещено церковными соборами. Так, Тюменский собор часовенных, созванный в 1840 году, постановил:
«Християном … матерными словами не ругатися и одежду необычную христианам не носити — мужскому полу и женскому».
«Мужскому полу иноземного одеяния не носить, сиречь неметския — сертуки, армянския — ярмеки, жидовския — КАРТУЗЫ и шапки ельниннския и жидовския крестиянам не носить».
Сейчас же картузы почти повсеместно вытеснены еще более модными американскими бейсболками, которые у некоторых староверов зарубежья едва ли не считаются каноническим головным убором мужчин, чему свидетельствуют многочисленные фото и даже произведения изобразительного искусства.
Что касается шляп и галстуков, то их распространение в среде староверов пошло на убыль только в 80-е годы, когда эти предметы мужского костюма вышли из моды и в светском обществе. Как ни странно, но основные страшилки о галстуках и платках, завязанных на узел, появились лишь в 90-е годы. Некоторые предполагают, что они связаны с ходившими в это время публикациями А. Г. Дугина. В частности, широко известно его «Эссе о галстуке», в котором он стращает:
Галстук пришел в Россию с Запада, и ревнители древлего благочестия видели в нем символ нерусской, богоотступнической, еретической моды той части света, куда рухнул сатана. Поэтому, кто носит галстук или бант, приравнивается к богопредателю и пособнику в богоубийстве — Иуде Искариотскому, прототипу всех еретиков. Обычай завязывать платки — тоже западная, европейская традиция. Соответственно, и объяснение схожее.
Эти публикации, однако, остались неизвестны зарубежным старообрядцам, поэтому во многих регионах мира продолжают повязывать платок узлом. В частности, эта традиция неизменна у христиан Белокриницкой Митрополии.
Не находят никакой мистики в ношении галстука и некоторые современные российские старообрядцы. В частности, всегда при галстуке координатор межстарообрядческой консультативной группы, федосеевец М. О. Шахов. По словам самого Михаила Олеговича, домыслы о том, что узел на галстуке или платке означает «иудину удавку», не более чем фольклор, не имеющий никакого отношения к учению Церкви.
Что касается шляп, то их до сих пор носят некоторые пожилые священники в провинции.
Да, конечно, известно. В продолжение предыдущего вопроса — не надо считать, что тенденции мировой моды обходили староверов стороной. Вы думаете, что не было барокко и ампира у староверов? Тогда прекрасные косоклинные сарафаны со шлейфом из коллекции Невьянского историко-архитектурного музея вас в этом разубедят. А что вы скажете про косоклинные сарафаны на кринолине? Или если я расскажу о том, что в начале XX века старообрядцы охотно носили косоворотки с карманом под часы? Это все тенденции мировой моды, которые коснулись и староверов.
Вообще лично я считаю староверов той частью русского народа, которая идеально отработала механизм «вызов-реакция». В действительности, староверы не совсем отвергали новшества, они очень внимательно подходили к ним и смотрели, что может навредить, прежде всего, духовности, а что нет. И опять же упомянутые мною сарафаны были частью гардероба богатых семей, чаще всего купцов. Крестьянки-староверки точно никогда не ходили в кринолине под косоклинным сарафаном.
Насчет кафтанов вы правы, отрезная спинка — это позднее явление. Сохранилось несколько образцов верхней одежды XVI-XVII вв., которые по силуэту похожи на моленные кафтаны, так называемые «русские» кафтаны. Это одежды зипунного покроя, где спинка и нижняя центральная часть юбки кафтана была цельнокроеной. Такая особенность сохранилась в кафтанах нашего согласия. Я обратил на это внимание, когда собирал материал на свою книгу. Нашел несколько образцов с такой деталью. Стал расспрашивать у своих, оказалось, действительно, моленные кафтаны старались делать так, чтобы у спинки оставался «хвостик», к которому потом присбаривали остальные детали.
Это довольно архаичная деталь. На кафтанах 16-17 веков также имеются складки-боры сзади. Одно из первых упоминаний регламентации моленной одежды у староверов-беглопоповцев Урала — это Ирюмский собор 1723 года, в решении которого указывалось, что моленные кафтаны должны иметь «по три бора в посаткахе». Такая традиция в нашем согласии сохраняется до сих пор. Большинство современных швей делают юбку кафтана полностью отрезной по спинке и закладывают не боры, но по три складки с каждой стороны.
Также встречаются образцы кафтанов-поддевок, которые были распространены во второй половине XIX в. Это отрезной по талии кафтан с мелкой сборкой. Такой тип кафтана являет собой не что иное, как гражданскую одежду, ставшую моленной.
Интересно также, что у поморцев и федосеевцев сохранились архаичные виды халатообразных кафтанов. Они произошли от верхней одежды, которую крестьяне называли по-разному: «охлупень», «опашень», «балахон», «армяк», «азям». Именно последнее слово употребляется в вышеупомянутых согласиях. В решениях федосеевских соборов также содержатся указания «християном на молении в поддевках отнюдь не стояти».
Уже упомянутые мною уральские казаки также молятся в халатообразных кафтанах прямого кроя, отличительной особенностью которых является отложной воротник, который иногда украшали бархатом. Аналогичного вида кафтаны имеются у семейских Забайкалья, делаются они из богатых тканей темных тонов.
Насчет запа́ха кафтана: «мужская» и «женская» стороны в верхней одежде появляются очень поздно, это к XIX — н. XX вв. И связано это больше с этикетом. А вот в традиционной одежде запа́х всегда был на одну сторону, как у мужчин, так и у женщин: правая пола поверх левой. Иногда даже приходится слышать объяснения этому: «ангельская (правая) сторона больше левой».
Как я уже сказал, со стороны государства — это разделить понятия стилизации и аутентики и отойти в сторону. Дальше энтузиасты сделают всё сами.
Я лично глубоко убежден, что возвращение нам нашей же традиционной одежды должно быть инициативой снизу.
Такие организации, как наш Центр традиционной народной культуры Среднего Урала, существуют во многих областях. Также существуют и общественные организации и движения, которые занимаются популяризацией народной культуры в целом и традиционного костюма в частности.
Недавно в интернете начало набирать движение «Хожу в русском», призывающее в определенные дни и праздники надевать традиционную одежду и ходить в ней по городу. Это своеобразная шоковая терапия, где через эпатаж привлекается внимание к традиционному костюму. Можно по-разному относиться к этой инициативе, но в целом я считаю такие тенденции положительными.
Могу привести и обратный пример. В 2009 году я был на 1150-летии Великого Новгорода, там на каждом углу можно было купить традиционную одежду, причем по доступной цене и близкую к аутентичной. Я понял, что это палка о двух концах, когда увидел девушку, идущую по Ярославову дворищу в косоворотке! Это яркий пример современного мышления и отношения к одежде. Если в традиционной культуре мужская одежда — это мужская одежда, а женская — это женская, то для современного человека таких разделений не существует, всё захватил «унисекс». Вот и эта девушка, которая наверняка любит носить рубахи в повседневности, без задней мысли выбрала себе рубаху… Правда, мужскую. Именно поэтому необходимы качественные просветительские проекты.
Беседовал: Глеб Чистяков