В 2013 году исполняется 150 лет со дня восстановления Московской первосвятительской кафедры

В 1863 году, 150 лет назад, определением Освященного собора российских епископов Белокриницкой иерархии архиепископ Владимирский Антоний (Шутов) был избран на святительский престол града Москва. Фактически была восстановлена московская первосвятительская кафедра, вдовствующая после отступления патриарха Никона от древнего благочестия.

Собор 1863 года подтвердил полномочия Московского архиепископа и постановил Московской кафедре быть главенствующей, как в древней Русской Церкви. Архиепископ Московский и Владимирский фактически стал архиепископом всея Руси.

Будущий архиепископ Антоний (в миру Андрей Иларионович Шутов) родился в 1812 году в селе На­­стасьино Коломенского уезда Московской губернии, в семье, принадлежавшей гос­под­ст­ву­ющей церкви. Его отец, Ила­рион Те­рентьевич, был крестьянин. Изучая древние книги, Андрей узнал о церковном расколе XVII века и, решив оставить новолюбные ереси, перешел в Старую Веру.

Присоединившись к федосеевскому согласию, Андрей Иларионович в 1845 г принял иночество с именем Антоний в одной из безпоповских обителей Чер­ниговской губернии. Затем  несколько лет он прожил в известном Войновс­ком монастыре, располагавшемся в Восточной Пруссии. В 1851 г. он принял решение перейти в другую обитель и поселился с другими фе­досеевскими иноками в селе Климоуцы, близ Белой Криницы (Австрийская империя).

Там он по­зна­ко­мился с иноком белокриницкого монастыря преп. Павлом Бело­кри­ницким, с которым имел несколько духовных бесед. Некоторые мысли, высказанные Павлом, заронили в душе Антония тень сомнения в истинности безпоповских  мудрований. Антоний тут же положил в душе своей намерение на основе Божественного Писания и сочинений Отцов Церкви проверить высказывания Павла Белокриницкого.

Наконец, по истечении шести месяцев, Антоний вполне признал несправедливость безпоповства и решился присоединиться к Церкви Христовой. Его бывшие собратья, узнав об этом, посадили его в келью под замок и, требуя отказаться от принятого решения, даже грозились убить. Антонию пришлось тайно бежать в Белокриницикий монастырь, где он уже был под защитой преп. Павла и митрополита Кирилла.

В феврале 1852 г. он присоединился к старообрядческой Церкви. Спустя три месяца, 9 мая  митрополит Кирилл рукоположил его в иподиаконы, а 1 октября в диаконы. Затем 6 декабря Антоний был поставен в священноиноки. 3 февраля 1853 года он был хиротонисан  во епископы, с благословением совершать хиротонии по всей России, то есть фактически с полномочиями архиепископа.

По прибытии владыки в Россию, настоятель Рогожского кладбища, самый авторитетный старообрядческий священник того времени, протопоп Иоанн Ястребов, а также священник Павел Тульский признали его власть над собою, стали поминать его на ектеньях и использовать полученное от него ново­освященное миро.

Агенты царского правительства быстро узнали о миссии старообрядческого архиепископа. Особый противораскольничий комитет назначил за его поимку огромную по тем временам  награду — 12000 руб. Владыку Антония искала полиция, жандармы, солдаты, государственные и частные сыщики и даже обычные граждане — корыстные до денег сребролюбцы. Однако это не испугало архипастыря. Он был недосягаем для правительства, переходил из деревни в деревню, ночевал на сеновалах, на чердаках, совершал в храмах и часовнях Божественную Литургию и все остальное, положенное святителю Церкви Христовой.

Неоднократно полицейские выходили на след архиепископа, и когда казалось, что уже никакая человеческая хитрость не могла спасти от ареста, за него вступалась благодать Божия. Так, например, зимой  1854 года  необходимо было поставить священника ко храму  города Ржев. Владыка Антоний  из своего тайного убежища решил выехать в Москву и совершить хиротонию в одной их моленных  Рогожского кладбища.

Неожиданно снег растаял, сани отказались ехать и владыке пришлось идти по бездорожью порядка 80 верст. К вечеру Лазаревой субботы он едва добрался до Рогожского, где в походной церкви, расположенной в одной из келий женского монастыря, без всякого отдыха начал правило церковной службы для приготовления к Божественной литургии. Совер­шив вечерню, утреню и самую Литургию без расходу, он рукоположил здесь представленного к поставлению во диа­коны. Потом, немного отдохнув, начал и другую службу, к Воскресному дню, чтобы на ней завершить священничес­кое рукоположение.

Неожиданно стало известно, что на кладбище прибыл отряд полиции и обыскивает все часовни и здания в поисках архиепископа. К счастью, удалось передать звонарю кладбища просьбу звонить к всенощному бдению. Вместе с идущими по звону на молитву христианами и архиепископ смог попасть в часовню. Когда часовня стала наполняться богомольцами, полицейские стали при дверях, а сыщики начали ходить по храму, вглядываюсь в лицо каждого, не пропуская не только мужчин, но и женщин, и детей. И хотя неоднократно они проходили мимо архиепископа и несколько раз смотрели прямо ему в лицо,но по Божию покровению узнать его не смогли.

Таким образом, благодатью Божией покрываемый от самых тщательных обысков и облав, архиепископ совершал Литургии, поставлял  диаконов, священников и епископов на вновь образуемые архиерейские кафедры.

В первые годы архипастырского служения в России Антоний рукоположил для старообрядцев четырех диаконов, 70 священников, 23 священноинока и  шесть епископов. Освятил за свою жизнь несколько сотен т. н. походных, или путевых, антимисов, запас ко­торых не иссяк и до сего времени.  

В 1863 г. определением Освященного собора российских епископов архиепископ Антоний был избран на святительский престол Москвы. Это было признанием того, что он является главой всех древлеправославных христиан белокриницкой иерархии в России.

Из других присущих владыке Антонию взглядов надо отметить, что он активно выступал за канонизацию святых священномучеников и исповед­ников протопопа Аввакума, иереев Лазаря, Никиты и других христиан, по­стра­давших в XVII веке за древлее благочестие. В то время выражение подобных взглядов было весьма опасным, так как перечисленные мученики счи­тались врагами царского дома.

По отношению к молитве за царя его отличал двойственный подход. Не отвергая вовсе молитву за Государя, за его здравие и благополучие, он считал неприемлимым вынимать на проскомидии частицу за него, как за благоверного.

Известно, что при своей канцелярии архиеп. Антоний специально держал нескольких писцов, чтобы рас­пространять среди старообрядцев и новообрядцев различные апологетические сочинения. С этой же целью уже на склоне лет он заботился об учреждении в одном из заграничных монасты­рей старообрядческой книгопечатни.

Заботясь о духовной пище паствы, не оставлял никого и в материальной нужде. Старообрядцы всей России и за гра­ницей знали его как щедрого благотворителя, помощника в нужде и несчастье. Для поддержания российских и заграничных старообрядческих монастырей архиеп. Антоний делал многочисленные пожерт­во­ва­ния как деньгами, так и различной церковной утварью и книгами.

Один из старообрядческих начетчиков писал о владыке Антонии: «Внешний образ владыки Антония представлял собою благоговейнейший вид: лице его было необыкновенной белизны, браду имел довольно долгую, широкую и белую — как серебро. Речь его была тихая и приятная. Можно сказать о нем по всей справедливости, что он был во всех отношениях точный отпечаток прежних истинных пастырей, Христовых словесных овец».