Какие свадебные обряды существовали на Руси? Что такое снимание сапога; для чего предназначается головной убор новобрачной; как проходила свадьба с трубами; что такое вскрывание молодых; откуда пошел обычай похищать невест и слово «суженый»? Об этом и многом другом читаем в описании русского свадебного обряда этнографом М. Забылиным.
***
Кажется, нет в мире ни одного более торжественного пиршества, которое можно сравнить со свадебным обрядом, началом и совершением брака, началом и венцом любви, о котором молодые головы поэтизируют за несколько лет прежде, избирая в своей фантазии подходящий идеал, пока не находят его. Каждый народ имеет свои взгляды и обычаи на обряд брака. Но как молодые мужчины, так и женщины у нас на Руси (из простонародья), несмотря на всю простоту их незатейливого быта жизни, понимают, что значит вечная связь, даруемая венцом; связь с лицом неузнанным, часто с порочным, законченная венцом, — неразрывно до конца жизни того или другого. Все девушки это понимают ранее супружества, но рассчитывают на брак, как на лотерею, известно, не всегда надежную.
Девушки, как известно, прибегают к гаданиям, часто весьма неблагоразумным; сироты в Радоницу ходят на могилки своих родителей прощаться и просить себе благословения на судьбу свою. Покров и Пятница Прасковья считаются покровительницами невест в простом народе. Невесты, заботясь о своей будущности и о хорошем житье-бытье (худого никто не желает), во время праздника Покрова молятся: «Батюшка Покров, мою голову покрой!» В Красной Руси поют:
Святая Покровонка
Покрой головонку!
Здесь мы высказываем начертание склада желания молодых лиц, ищущих средств достигнуть брака или просто соединиться браком без всяких преднамеренных желаний, но только потому, чтобы не отстать от сверстниц. Молодые девушки и до сих пор конфузятся при счете лет, и та, которая выходит поранее, торжествует, как будто она победу одержала, но это еще не значит благополучие жизни.
В разных странах северной России свадебные обряды весьма разнообразны и многочисленны до того, что представляют вообще картины чрезвычайно живые вообще, и к тому же весьма разнообразные по своей характерности. Здесь представляется самая полная этнографическая картина с ее поверьями и обрядами, и что главное, здесь-то и отсвечивается символ и та аллегория обрядов, которые уже потеряны в смысле народном и существуют только по исполнению, как обычай. Эта народная пьеса, ежедневно повторяемая, вообще интересна, так как нигде она не характеризуется лучше всего, как в свадьбах; здесь вы слышите и видите жизнь и веселье, умилительные и трогающие душу черты из народного быта и те религиозные обычаи, с которыми слиты все эти обряды. Здесь сливается старое с новым, религиозное с народным, а печальное с веселым.
Обычай похищать девиц
Этот обычай, по словам Нестора, существовал у русских славян, так, например, у радомичей, вятичей, северян были игры межи селы, то есть между полей, а не между сел: здесь во время игр, песен и плясок мужчины выбирали себе невест и уводили к себе в дома. В воспоминание этого дохристианского обычая Древней Руси у нас осталась древняя песня прососеяния, начинающаяся так: «А мы просо сеяли, сеяли»… Древляне уводили к себе девиц, как в древности римляне сабинянок. Самое выражение играть свадьбу напоминает древние игры, чем начиналось приобретение невест.
Преследование обычаев духовенством
Во время свадеб в старину всегда присутствовали глумотворцы (шутники), органики, гусельники (гусляры). Обычай этот существует и поныне; не раз Церковь восставала против таких порядков, которые суть прямо следы язычества, и хотела отделить все обычаи пред венчанием и по венчании, но этого было нельзя искоренить, так как самый акт, основанный в своем будущем на любви и согласии, на семейном счастье, вызывал на веселье.
Кроме языческой стихии, оставшейся в свадебных обрядах, сюда же вошли обычаи и от других народов во времена позднейшие.
Покупка девиц
Геродот упоминает о древнем обычае енотов, пришедших из Иллирии. Здесь, говорит этот историк, в известное время девушки, достигшие совершеннолетия, сходились в сопровождении своих родителей в одной место, туда же стекались молодые люди и вообще мужчины и покупали девиц. Не отсюда ли и мы заимствовали до сих пор существующий обряд покупать невест или выкупать, причем жених дарит девушек?
Греческие и римские обряды
В греческих и римских обрядах бракосочетания мы находим венки, обручальные кольца, покрывала (вроде наших вуали или фаты), соединение рук, свечи, свадебные дары и пр. В самом деле, как это сходно с христианскими обрядами при самом совершении брака. Венера как покровительница браков и союзов любви называлась Suada и Babia (свада и бабиа), представляем читателям разделить с нами мнение, не находят ли они сходства в слове свада с свадьбой, а в слове бабиа — баба. Этого мало: русские обычаи говорят, что и посейчас молодых осыпают хмелем, зерном и даже деньгами; смысл понятен: чтобы молодые жили счастливо, сыто и богато; но откуда возник этот обычай? Опять от греков и римлян, а также от древних пруссов.
Говоря о заимствовании обычаев русскими, мы уже не можем не сказать о том, что русский каравай как символ бракосочетания тоже заимствован у римлян. У римлян, как известно, новобрачные при торжественном бракосочетании должны есть пирог, приготовленный из муки, размешанной на воде посоленной, и меда.
Снимание сапога
В русском коренном обычае водилось и посейчас местами водится, что новобрачная должна разувать своего супруга. Этот обычай в древности, вообще говоря, изображал покорность, рабское отношение, даже унижение, потому что кто же снимает другому сапоги, если не человек, вполне подчинившийся. Из истории мы знаем, что этот обычай был даже во времена Владимира и то, что дочь полоцкого князя не захотела его разуть.
В Германии во времена Лютера был тот же обычай, чтобы в первую ночь брака снимала молодая супруга сапог и клала его на небо постели (в изголовье) как знак господства супруга над женою, мужчины над женщиной (порабощенной).
Омарий и Гербенштейн говорят о том, что в их пребывание в Москве даже на княжеских и боярских браках совершался обычай разувания и троекратное ударение плеткою, которую вместе с гостинцем клали в ларчик. Обряд этот продолжался в Литве до Ягеллона и доныне сохраняется в крестьянском быту.
Куничное на свадьбе
В старых свадебных обычаях упоминается, должно быть, тоже какое-нибудь языческое предание. Куница в свадебных обычаях есть памятник норманнских налогов. Если сказать «куна, кона» (kona, kuno), что значит — женщина, это высказывается по истории, сбор новобрачных крестьян и вообще — простолюдинов. Куница, как мы увидим, осталась существенной единицей в наших простонародных песнях свадебного характера. В южнорусских песнях невеста уподобляется иногда черной кунице, а жених — черну соболю.
Мы должны припомнить из истории, что в России до введения монеты металлической предметом денег были преимущественно меха; отсюда возникают слова: куна, полкуны, пол ушка (полушка, медная мелкая монета). Если впоследствии явился металлический чекан, то, разумеется, была воспроизведена и сравнительная оценка и, как должно думать, порицание счета удержалось такое, которое существовало при кожаных деньгах.
Отсюда возникает сравнение молодых людей то с куницей, то с соболем как оценка достоинств, и сейчас у нас существует: «Взглянет — рублем подарит».
Было известно не в одной России, но во всей Европе девичье куничное, свадебная куница — выражение, согласовавшееся со значением окупа за невесту, выражение, равняющееся смыслу крепостного права и порабощения женщины[1]. Что существует и посейчас в некоторых губерниях России.
Свадебные птицы
Еще в язычестве у литовцев в первый день бракосочетания муж раздирал принесенную ему на постель жареную куропатку, часть которой давал есть своей супруге.
У немцев в средние века давали новобрачным жареную курицу, которая называлась брачною или любовною. Жареную курицу (куря вечерняя) в первый день подносили новобрачным и в России, как то видно из описания старинных свадеб XV столетия. В Москве и по сие время дарят молодых парой живых гусей в ленточках, а даже иногда и лебедей, а в старину на столах княжеских молодым подавали жареных лебедей. Есть поверье в народе, что только и можно есть лебедей новобрачным.
Головной убор новобрачной
Известно что в России новобрачной надевают на голову кокошник, кокуй или кику, расплетают косу надвое с известными при этом песнями. Обычай этот, по-видимому, перенят у татар, как думают Плено Карпин и Брунна; но Грим говорит, что и у немцев было обыкновение у новобрачной не распускать волос, а связывать их на голове и прикрывать чепцом. Тертуллиан говорит, что у язычников было обыкновение женщинам являться покрытыми, у евреев — тот же обычай, у русских фата изображает и до днесь символ стыдливости и скромности. Поэтому можно заключить, что все наши старинные обряды, отчасти исчезнувшие, отчасти существующие и поныне, не имеют полного характера новости или своеобразности, но скорее заимствование путем влияния от других народов.
Баня, меха и солома брачной ночи
К числу народных обычаев, существовавших даже в царских и боярских домах, принадлежали: мытье в бане накануне свадьбы и после ее, также постилка ржаных снопов вместо постели и усаживание молодых на мехе.
Мытье в бане выражало чистоту брачного ложа и вообще чистоплотность, спанье на снопах — прибыток в доме, а на мехах сидение — богатство. Таковые обычаи существуют и поныне.
Вскрывание молодых
Со введением некоторых европейских обычаев Петром Первым многие старинные обычаи были воспрещены, и, между прочим, вскрывание молодых запрещено указом. Петр Первый старинную свадьбу с ее причудами обратил в шутку, что видно из свадьбы папы и шута Шанского[2].
Предосторожности и приметы свадебные
Свадьбы как обыкновенно чаще всего бывают или о Святках, или близ Семика. Так, по крайней мере, объясняется Красная горка по весне и рождественские праздники (купальские гадания). Нужно заметить, что все свадебные обряды сопровождались, да и посейчас сопровождаются, различного рода предосторожностями от лихого глаза или от лихого человека.
Свадебные песни в отношении их значения
Кто не знает, кто не слыхал свадебных песен? Кто не понимает их значения? Все это очень просто до наивности. У римлян девицы пели песни до полуночи у спальни новобрачных. А у русских весь свадебный обряд сопровождается песнопением, как то видно из величаний и песен во время сговора, девичника и т. п.
В характере этих песен вообще высказывается приготовление к обязанностям жены и хозяйки, изображение замужней жизни, иногда выражение тоски девичьей при воспоминании о том, как волей-неволей она должна оставить дом родителей. Вообще так называемые свадебные песни содержат в себе отметки старинных обычаев, а в некоторых припевах упоминаются Ладо, Тур и Лель как славянские боги любви и радостей. В них встречаются синее море, горюч камень, терема и светлицы, скатерти браные, караваи перепечи, сахарные яства, гривны и проч. и тем указывают на свое старинное происхождение.
Суженый
Происхождение этого слова надобно производить от судьбы, которая посылает невесте жениха. Самое слово «невеста» означает неизвестная, неведомая, указывает уже на тот русский обычай, когда девушку жених мог видеть только после венца в качестве новобрачной, точно так же и невеста своего суженого, так как оба молодые сочетались браком по воле не своей, а родительской. Отсюда понятно, что, называя в старину венчание «Судом Божиим», видели в этом обряде заневедомо сочетание молодых людей навеки, до могилы, возлагая свои надежды на Бога, который Сам в этом случае присуждает им брачный венец.
Свадебные причитания, голосование
Есть суеверие, что будто бы невесте необходимо в девичник и перед свадьбой плакать, основываясь на старинной поговорке: «Не плачешь за столом, будешь плакать за столбом». В некоторых местностях и по сие время существуют причитания или голосования, так, например, по словам профессора Снегирева, в Верховожском посаде, Сватаньем, невеста, покрытая фатою, среди подруг-девиц садится на возвышенное место с искусною причитальщицей и начинает причитать, то есть говорить напевным голосом приличное слово или привет отцу и матери, братьям, сестрам и всем родственникам, прощается со своим домом и, если ее выдают на чужбину, то и с подругами.
Свадьба с трубами
На свадьбах русских царей и важных бояр, кроме песен, играли в трубы зурны, как то известно из описания свадеб в XVII веке[3]. Подобные свадьбы так и назывались свадьбы с трубами. Царь Алексей Михайлович во время бракосочетания своего с Натальей Кирилловною велел вместо труб и органов петь своим государевым певчим, дьякам, всем станицам попеременно строчные и демественные большие стихи из праздников и триодей хорошие стихи, со всяким благочинием. Совершением церковного обряда окончились песни и главные обряды свадьбы.
Беглые свадьбы. Тайные свадьбы. Самокрутка
Подобные свадьбы вообще совершаются без согласия родителей, так сказать, по тайной любви и соглашению молодых людей, тогда как на это нет и даже не ожидают родительского благословения. Есть несколько предлогов к такому венчанию: любовь между неравными по состоянию или богатству; хитрость жениха воспользоваться приданым невесты, а часто и ее капиталом, долгое безбрачие девушки — скучная жизнь между золовок, преследование мачехи, а часто — прикрыть беременность. Впрочем, бывает и так, что часто родители сами потворствуют беглым свадьбам во избежание расходов.
Во всяком случае, девушка сама принимает участие в побеге и даже, если может, то даже предварительно препроводит через верного человека к жениху свое приданое, а потом уж сама убежит. В доме жениха свадьба эта считается формальною.
После такого венчания молодые отправляются к родителям невесты, кланяются в ноги и просят прощения. В некоторых приволжских губерниях отец ударяет молодых по спине плетью и приказывает встать, затем прощает и благословляет образом и хлебом-солью. Даже если молодая беглянка не взяла ничего из своего приданого, то родители невесты отдают при этом его. Впрочем, есть и характерные отцы, но и те со временем отдают назначенную долю дочери, венчавшейся самокруткой.
[1] Впоследствии кунами или куницами назывались в Литве цепи, в которые заковывались при входе девицы, при церковном входе за нарушение целомудрия
[2] См. с. 127 Рус. прост. празд. и обряды. М., 1839
[3] См. «Опыт повествования о древностях русских» Г. Успенского Ч. 1, 1818
Комментариев пока нет