Прощеное воскресенье

Последняя приготовительная неделя (последний день перед Великим постом) называется Неделей сыропустной. Этим днем оканчивается вкушение молока, сыра и яиц. В этот день за службой вспоминается грехопадение Адама и Еввы: первые люди были изгнаны из Рая, потому что преступили, нарушили заповедь Божию. Нам следует вспомнить о своих грехах, ведь подготовка к великому празднику Пасхи начинается с покаяния, поста и молитвы. 

 

Содержание:

• Прощеное воскресенье. Богослужение и «чин прощения»
• Душеполезное поучение в Прощеное воскресенье
• Прощеное воскресенье в народных традициях

 

Прощеное воскресенье. Богослужение и «чин прощения»

Прощеное воскресенье перед Великим постом — день взаимного покаяния и умиротворения всех случившихся между нами недоразумений и разногласий, когда говорим друг другу: «Прости!», чтобы с чистым сердцем и радостной душою приступить к предстоящему подвигу. В евангельском чтении этого дня указывается, что истинный пост должен начинаться взаимным прощением обид и оскорблений:

Если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный; а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших (Мф. 6, 14–15)

На этом основывается обычай православных христиан в последний перед постом воскресный день испрашивать прощения друг у друга, почему и самый день этот в народе называется обыкновенно прощеным воскресением. Издавна принято в этот день просить прощения, мириться и прощать нанесенные обиды, чтобы с чистой душой приступить к духовным подвигам Великого поста, исповедать перед священником свои грехи и причаститься Святых Таин. Ибо что такое пост, коленопреклонения и прочие труды телесные, которыми смиряем свои плотские страсти и вожделения? Это только наше оружие в духовной брани, путь к внутреннему самосовершенствованию и стяжанию евангельских добродетелей.

Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Кор. 5, 22–23).

Но как плоды не могут расти сами по себе, без питающих их корня и дерева, так и плод духовный — результат многолетнего подвига воздержания и отсечения плотских похотений, чтобы очистить сердце и душу и сделать их достойными к восприятию Божьей благодати.

Обычно в старообрядческих храмах в Прощеное воскресенье вечером совершается служба — вечерня и павечерница.

После этого совершается чин взаимного прощения, когда прихожане земно кланяются настоятелю, прося прощения и благословения на Великий пост.  Этот обряд можно исполнить и вне храма, повстречав знакомого в любом другом месте.  Верующие кланяются друг другу со словами:

— Прости Христа ради!

— «Бог простит, и ты меня прости Христа ради!».

Слова «Бог простит, и ты меня прости Христа ради!» означают, что человек  ставит не себя на первое место в чине прощения, а Бога.  Обычай этот древний. Так, француз Маржерет, находившийся на Руси на военной службе в начале XVII века, в своем сочинении «Состояние Российской державы и Великого княжества Московского» пишет:

На Масленице россияне посещают друг друга, целуются, прощаются, мирятся, если оскорбили один другого словом или делом, встречаясь даже на улице, — хотя бы никогда прежде не виделись, — целуются, приговаривая: «прости меня, пожалуйста», другой отвечает: «Бог тебя простит, и ты меня прости».

Известно, что «чин прощения» великих князей и царей Московских включал в себя посещение московских монастырей, иногда государь ездил и в Троице-Сергиеву Лавру, прощаясь с братией и прося благословения. Все это совершалось на масленице, а в воскресенье совершался чин прощения в Успенском соборе. Царь просил прощения и благословения у патриарха, прощался со своими придворными. Также было принято в этот день давать свободу заключенным.

Вся четыредесятница (время от понедельника первой недели поста до пятницы шестой недели включительно) и Страстная седмица являются ожиданием дня Пасхи и подготовкой к нему. Вот как говорится об этом в стихере, которая поется вечером в Прощеное воскресенье:

П0стное врeмz свётлw начнє1мъ, въ п0двиги д¦Hвныz себE подвизaюще, њчи1стимъ дyшу и3 тёло. пости1мсz ћкоже въ снёдєхъ, си1це и3 t всsкіz стрaсти, добродётельми питaющесz д¦а. въ ни1хже пребyдемъ въ любви2, да спод0бимсz вси2 ви1дэти всечестнyю стrть хrтA бGа, и3 с™yю пaсху, д¦0внw рaдующесz.

Поэтичный и полный глубокого смысла церковно-славянский текст этой стихеры укрепляет молящихся, научает их тому, что пост — радостное время. На русский язык эту молитву можно перевести следующими словами:

Время поста начнем светло, радостно, побуждая себя к подвигам духовным, очистим душу и тело. Будем поститься не только от снедей (воздерживаясь от пищи), но и от страстей, питаясь добродетелями Духа. С любовью будем совершенствоваться в добродетелях, чтобы сподобиться всем нам видеть Страсти Христовы и в духовной радости встретить Святую Пасху.

 

Душеполезное поучение в Прощеное воскресенье

Любовь и прощение взаимных обид — главные заповеди в христианстве, без исполнения которых никакие наши добрые дела не могут быть угодны перед Богом.

Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там твой дар перед жертвенником, и пойди, прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой (Мф. 5, 24-25).

Пост Святой Четыредесятницы преподобные отцы называют духовной десятиной, которую мы приносим в жертву Богу, посвящая это время сугубому воздержанию и молитве. 

Пока мы живем на земле, душа и тело наши между собою неразлучны. Если мы христиане — и то, и другое должны посвящать на служение Богу. Есть заповеди для души, есть свои и для тела. Следуя примеру святых отцов и желая вечного спасения, не можем пренебречь или преступить ни малейшей из них. В «Древнем патерике» рассказывается об одном молодом иноке, который шел по городу в корчемницу и в ответ на увещания опытного старца-пустынника, по случаю оказавшегося на том же месте, говорил, что Бог ничего не требует, кроме чистоты сердца. Старец в горести воскликнул:

Я пятьдесят лет живу в пустыне, и не стяжал чистоты сердечной, а ты хочешь стяжать ее в корчемнице!

В скором времени тот нерадивый и самонадеянный инок впал в тяжкий грех, потому что не можем победить мы свои страсти и вожделения, если не будем удаляться от причины, их порождающей.

«Велик бывает в начале подвиг и труд приступающим к Богу в безмолвии и молчании; а потом — радость неизглаголанная. Как хотящие возжечь огнь сначала терпят дым и источают слезы, и не иначе достигают желаемой цели; так и желающие возжечь в себе огнь Божественный должны возжигать его со слезами и трудами, с безмолвием и молчанием» (Митерикон).

Когда мы беремся пропалывать летом свое поле, то поначалу работа, как говорится, «пугает глаза», но потихоньку, шаг за шагом, с трудом и поклонами, вырываем зловредное терние, могущее заглушить и уничтожить все добрые наши плоды. Так, с помощью Божьей, преодолевши первые трудности, начинаем замечать, что дальше становится уже легче. Легко и радостно оборачиваемся назад, когда видим воспрянувшие, очищенные благородные наши посадки. Легко и радостно собирать нам плоды по окончании долговременной кропотливой работы. Так и постное время: перед началом кажется тягостным и неудобным, но постепенно, день за днем, освобождая душу свою от греховного терния, ощутимо замечаем уже некоторое облегчение в подвиге. Особенная же радость — светлый пасхальный день, который встречаем с чувством выполненного долга ради перенесенных благих трудов и усилий.

Разумный и умеренный пост святые отцы называют основой и утверждением для всех добродетелей. В Прощеное воскресенье вспоминаем мы Адамово изгнание из Рая сладости, которое явилось следствием невоздержания и нарушением заповеди о посте, установленной и для первозданного человека. Посему, как потеряли мы нетление и чистоту через невоздержание от запрещенной снеди, равным способом и обретаем их вновь, утесняя свои телесные потребности, чтобы укрепить и утвердить душу к молитве и богомыслию.

«Не обманывайся, ты не можешь освободиться от мысленного фараона, ни узреть горней Пасхи, если не будешь всегда вкушать горького зелия и опресноков. Горькое зелие есть понуждение и терпение поста, а опресноки — ненадмевающееся мудрование. Да соединиться с дыханием твоим сие слово псалмопевца: Аз же, внегда <бесы> стужаху ми, облачахся во вретище и смирях постом душу мою, и молитва моя в недро <души моей> возвратится (Пс. 34, 13).

Пост есть насилие естества, отвержение всего, что услаждает вкус, погашение телесного разжжения, истребление лукавых помышлений, освобождение от скверных сновидений, чистота молитвы, светило души, хранение ума, истребление сердечной бесчувственности, дверь умиления, воздыхание смиренное, радостное сокрушение, удержание многословия, причина безмолвия, страж послушания, облегчение сна, здравие тела, виновник бесстрастия, разрешение грехов, врата Рая и небесное наслаждение» («Лествица», слово 14).

Путь и пример здесь видим мы прежде всего от Самого Господа нашего Исуса Христа. Он постился в течении сорока дней в пустыни, оставив нам образ, чтобы без сомнения подражали Ему и шли Его стопами. И великие Божии угодники и пророки, удостоившиеся особенных высоких откровений и благодати — Моисей, Илия, Даниил, также проходили сорокадневное постное поприще. Никогда и нигде не хвалят святые отцы тех, кто работает своему чреву. Ибо сердце чревоугодника является вместилищем для всякой нечистоты и скверных пожеланий, а сердце смиренного постника-подвижника — обителью для Божьей благодати, если, конечно, при этом сохранять незлобие, рассудительность и прочие добродетели, без которых все наши дела не могут быть спасительными и богоугодными.

Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкопывают и крадут; но собирайте себе сокровище на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкопывают и не крадут. Ибо, где сокровище ваше, там будет и сердце ваше (Мф. 6, 19-21).

Истинное духовное наше сокровище — быть сопричастниками вечной пасхальной радости, которую Господь уготовал любящим Его. Пост телесный предполагает также и пост духовный, т.е. чтобы особенно чутко следить за своим внутренним человеком, за движениями сердца и души. Постника и безмолвника, питающего в сердце памятозлобие и осуждение ближних, святые отцы сравнивают с ядовитым аспидом, скрывающемся в своей норе. Если говорим «прости», а сами не прощаем, если только для видимости из показного тщеславия кланяемся оскорбившему нас брату, а, отошедши на сторону, снова помрачаемся гневом, то напрасно тогда и бдим и постимся, ибо и сам диавол никогда не ест и никогда не спит, но не перестает от этого быть диаволом. Сердце гневливого и сердитого человека — дом и пристанище лукавых бесов. Ничто так не обнажает нас от Божьей благодати, как злопамятство и осуждение, ненависть и клевета. Здесь видна дорога в самую глубину преисподней и сокровищница вечной муки.

«Скорые и строгие судии прегрешений ближнего потому сею страстию недугуют, что не имеют совершенной и постоянной памяти и попечений о своих согрешениях. Ибо если бы человек в точности, без покрывала самолюбия, увидел свои злые дела, то ни о чем другом, относящемся к земной жизни, не стал бы уже заботиться, помышляя, что на оплакивание и самого себя ему недостанет времени, хотя бы он и сто лет прожил и хотя бы увидел истекающим из очей своих целый Иордан слез. Я наблюдал за плачем истинного покаяния и не нашел в нем и следа злословия или осуждения» («Лествица», слово 10).

Как осы и мухи налетают на сладкое, так и дух лукавый устремляется против каждой добродетели, чтобы примешать к ней что-нибудь вредоносное и повернуть вспять спасительное начинание. Постное воздержание установили нам святые отцы для того, чтобы облегченною душою стяжали мы любовь и смирение, кротость и милосердие к ближним. Лукавые духи, напротив, стараются надмевать сердце постящегося тщеславием и возношением и учат его презирать слабейших своих собратьев. Человек самолюбивый всегда склонен к жестким и резким обличениям, тот же, кто говорит к брату по любви, будет говорить о деле так, словно бы рассказывая о своей собственной немощи, и, без сомнения, достигнет лучшего результата. Ибо известно, что жестокое и оскорбительное слово может смутить и доброго человека и подвигнуть его на гнев, тогда как слово доброе, сказанное с кротостью, действительно сильно в том, чтобы исправить зло в любом человеке и наставить его к добродетели.

Кто ест, не уничижай того, кто не ест; и кто не ест, не осуждай того, кто ест: потому что Бог принял его. Ты кто, осуждающий чужого раба? Пред своим Господом стоит он или падает; и будет восставлен, ибо силен Господь поставить его (Рим. 14, 3,4).

Постимся ли, бдим ли, кладем ли многие поклоны и прочим образом смиряем свое тело, должно всегда еще при этом помнить, что это — не «самоцель», а лишь средство к достижению истинной цели: мира и очищения души. Что даже и сверхъестественное телесное подвижничество не принесет нам никакой пользы, если не будем при этом сохранять нашу первую заповедь о любви к Богу и ближнему. Когда мы живем в большой семье, то любим всех своих домочадцев, терпим и смиряемся с их немощами, переносим неприятности и досады, которые они нам причиняют, всегда думаем, как их поддержать и утешить. Но подобную и еще большую любовь должны мы иметь не только к близким своим родственникам, а также и ко всем окружающим людям. Истинная любовь познается именно в прощении злословия и оскорблений, тогда, когда претерпевши уничижение от ближнего, болеем душой не о себе, а о своем обидчике, и искренне хотим ему помочь и его успокоить.

«Прости» — слово любви и утешения, когда, примирившись с братом, надеемся на прощение и своих собственных прегрешений. Ибо вся наша праведность — как рубище нечистой жены перед Богом. И если можем еще рассчитывать на снисхождение, ради естественной своей немощи, при слабом прохождении телесных добродетелей, то затаенная ненависть в сердце не имеет для себя никакого разумного оправдания. И губит все наши труды и подвиги, навечно отлучая от Божьей благодати, ибо «не живет Дух Святой там, где есть гнев» (Никон Черногорец).

В прологе из жития святых (9-е февраля) есть одна очень трогательная история о святом мученике Никифоре (ок. 257), пострадавшем во времена суровых языческих гонений.

В городе Антиохии жили два друга — священник Саприкий и мирянин Никифор, любившие друг друга о Господе. Но диавол позавидовал их нелицемерной любви и посеял между ними вражду. И вражда эта так разгорелась, что если они даже встречались на улице, то бежали в разные стороны, ослепленные бесовской злобой. И так они оба — Саприкий и Никифор, забыв о законе Христовом, устремились к вечной погибели.
Но со временем мирянин Никифор раскаялся в своей злобе на иерея Саприкия и стал просить у него прощения. Трижды он присылал к нему своих друзей и соседей, считая себя грешным и недостойным приблизиться к оскорбленному им священнику, и трижды Саприкий отказывался от примирения. Наконец Никифор решился и сам пал к ногам своего бывшего друга со словами:
— Прости меня, отец, Господа ради прости!
Но Саприкий опять не захотел примириться со смиренным Никифором, ибо сатана овладел его сердцем.
В то время было страшное гонение на христиан, и Саприкия привели на судилище. Правитель потребовал от него принести жертвы идолам, но Саприкий мужественно ответил:
— О правитель! Мы — христиане. Наш Царь — Господь Исус Христос. Он — Единый, Истинный Бог, Творец земли и моря. Боги же ваши — бесы. Да погибнут они! Боги ваши — творения рук человеческих!
Его долго и жестоко мучили, но Саприкий и в страдании говорил начальнику:
— Ты имеешь власть над моим телом, но не над душою. Господь мой Исус Христос, создавший мою душу, Он Единый имеет над нею власть.
Видя непреклонность Саприкия, его осудили на смерть. Но когда уже палач вел его на место казни, Никифор, услыхав об этом, прибежал и пал ниц перед Саприкием, со слезами взывая:
— О, мученик Христов! Прости, прости меня! Я согрешил пред тобою!
Но Саприкий, ослепленный злобой, вновь отрекся от примирения.
Долго его упрашивал блаженный Никифор, но тщетно. И тогда сила Божия и благодать отступили от безумного священника, и Саприкий внезапно пал духом и отрекся от Господа Исуса Христа.
— О, брат мой возлюбленный, — воскликнул Никифор, — не делай этого! Не теряй венца небесного, который ты сплел многими страданиями! Вот уже Небесный Владыка готовится явиться тебе и вознаградить вечной радостью за временные страдания и смерть.
Но возненавидевший ближнего и за это оставленный Богом, Саприкий продолжал отрекаться. Тогда, укрепляемый Духом Святым, Никифор обратился к язычникам и сказал:
— Я — христианин! Я верую в Господа Исуса Христа и не принесу жертвы идолам. Я приму казнь вместо Саприкия.
Тогда по приказу правителя отступника освободили, а Никифору отрубили голову. С ликованием его чистая душа отлетела ко Господу и со всеми святыми мучениками предстала престолу Божию, Ему же держава и слава, честь и поклонение вовеки. Аминь.

Если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми (Рим.12, 18).

Если не осмеливаемся мы нечистыми руками прикасаться к святыне или приходить к Божественной службе в нечистой одежде, тем более в нечистоте сердечной,  т.е. в нераскаянной вражде и ненависти против своего брата — не можем приносить для Бога жертву духовную, чтобы вместо прощения грехов не навлечь на себя еще только больший гнев и осуждение. Слезы и покаяние — баня для души. Любовь и всепрощение — путь примирения с Богом, начало и конец пути спасения и совершенствования. Внутреннее и внешнее воздержание от греховных страстей и вожделений возводят человека в прежнее достояние, из которого ниспал по нерадению древний Адам. Но которое, по благодати Божией, вновь нам открыто, если только будем бдительно и усердно следовать всем премудрым Господним заповедям, ведущим нас к вечному спасению.

«Подвиг добродетелем отверзеся, хотящии пострадати внидите, препоясавшеся добрым подвигом поста. Иже бо законно страждущии, законно и венчаваются. И вземше вся оружия креста, врагу сопротивимся, яко стену нерушиму держаще веру, и яко броня молитву. И шлем милостыню. Вместо меча пост, иже отсекает от сердца всяку злобу. Творяй сия, истинный приимет венец, от всех Царя Христа, в День Судный». (Триодь Постная).

 

Прощеное воскресенье в народных традициях

Вот как описывает народные традиции «прощеного» воскресенья писатель и этнограф XIX в. С.В. Максимов.

Последний день масленицы называется «прощеным», и крестьяне посвящают его заговенью. Часа в 4 пополудни на сельской колокольне раздается печальный, великопостный благовест к вечерне и, заслышав его, подгулявшие мужички истово крестятся и стараются стряхнуть с себя веселое масленичное настроение: пустеют мало-помалу людные улицы, стихает праздничный говор и шум, прекращаются драки, игры, катанье. Словом, широкая, пьяная масленица круто останавливается и на смену ей приходит Великий пост. Приближение поста отражается и на душевном настроении крестьян, пробуждая у них мысль о покаянии и полном примирении с ближними. Едва смолкнет церковный звон и отойдет вечерня, как по избам начинают ходить родственники и соседи, прося друг у друга прощения. Низко, до самой земли кланяются крестьяне друг другу и говорят: «Прости, Христа ради, в чем я пред тобой согрешил». — «Прости и ты меня», — слышится в ответ та же просьба.

Впрочем, этот прекрасный, полный христианского смирения обычай стал понемногу вымирать. По свидетельству наших корреспондентов, в некоторых центральных губерниях он уже почти не существует, но зато в лесных губерниях севера, где обычаи вообще устойчивы и крепки, «прощание» соблюдается весьма строго и существует даже особый ритуал его. Пришедший просит прощения, становится около дверей на колени и, обращаясь к хозяевам, говорит: «Простите меня со всем вашим семейством, в чем я нагрубил вам за этот год». Хозяева же и все, находящиеся в хате, отвечают: «Бог вас простит и мы тут же». После этого пришедшие прощаться встают и хозяева, облобызавшись с ними, предлагают им угощение. А через какой-нибудь час прощаться идут уже сами хозяева, причем весь обряд, с угощением включительно, проделывается сначала.

Так, перекочевывая из избы в избу, ходят до света, причем, проходя по улице, и мужчины, и женщины считают долгом что есть мочи кричать: «Сударыня-масленица, потянися!» или: «Мокрогубая масленица, потянися!»

Что касается деревенской молодежи, то она или совсем не придерживается обычая прощаться, или же прощанье ее принимает шутливый характер. Вот что на этот счет сообщает наш орловский корреспондент: парни и девушки становятся в ряд и один из парней подходит к крайнему с правой стороны и говорит ему: «Прости меня, милый Иван (или милая Дарья), в чем я перед тобой согрешил». Тот (или та) отвечают: «Бог тебя простит и я тут же». После этого три раза целуют друг друга. Так проходит прощающийся весь ряд и становится к стороне, за первым идет прощаться второй и т. д. При прощании, конечно, не обходится без шуток.

Некоторую особенность представляет прощанье в семейном кругу. Вот как это происходит в Саратовской губернии. Вся семья садится за ужин (причем последним блюдом обязательно подается яичница), а после ужина все усердно молятся и затем самый младший начинает кланяться всем по очереди и, получив прощенье, отходит к стороне. За ним, в порядке старшинства, начинает кланяться следующий по возрасту член семьи (но младшему не кланяется и прощенья у него не просит) и т. д. Последнею кланяется хозяйка, причем просит прощения только у мужа, глава же семьи никому не кланяется.

Хотя обычай просить прощения у родных и соседей, как только что было сказано, заметно выходит из употребления, но зато чрезвычайно твердо держится обычай прощаться с покойниками. По крайней мере наши корреспонденты единодушно свидетельствуют, что такого рода прощанья сохранились повсюду. Обычай ходить на кладбище в последний день масленицы поддерживается, главным образом, бабами. В четвертом часу пополудни они кучками, в 10-12 человек, идут с блинами к покойникам и стараются ничего не говорить по дороге. На кладбище каждая отыскивает родную могилку, становится на колени и бьет по три поклона, причем со слезами на глазах, шепчет: «Прости меня (имярек), забудь все, что я тебе нагрубила и навредила». Помолившись, бабы кладут на могилку блины (а иногда ставят и водку) и отправляются домой так же молча, как и пришли. При этом считается хорошим признаком, если на третий день на могиле не остается ни блинов, ни водки: это значит, что покойнику живется на том свете недурно и что он не помнит зла и не сердится на принесшего угощение.