На международной научной конференции «Язык, книга и традиционная культура позднего русского средневековья в науке, музейной и библиотечной работе», прошедшей в Московском государственном университете, был зачитан доклад О. Р. Черноусовой и И. В. Поздеевой «„Новейшая концепция“ книжной культуры позднего русского средневековья в докторской диссертации В. П. Богданова».
Этот доклад содержал критические замечания в адрес докторской диссертации В. П. Богданова, защищенной совсем недавно, в прошлом, 2023, году. Авторы доклада утверждали, что эта диссертация якобы не заслуживает высокой оценки, содержит недочеты и ошибки. Поскольку эти обвинения были высказаны публично, перед широкой научной аудиторией, было бы неправильно не предоставить возможность высказаться на эту тему самого доктора исторических наук В. П. Богданова. Сегодня мы публикуем его ответ на этот доклад.
29 февраля 2024 г. на историческом факультете прозвучал доклад О. Р. Черноусовой и И. В. Поздеевой «„Новейшая концепция“ книжной культуры позднего русского средневековья в докторской диссертации В. П. Богданова». Речь идет о моей работе «Записи на книгах как источник по истории книжной культуры (на материале старопечатных кириллических изданий конца XV — XVIII веков)»; со всеми материалами диссертации и делопроизводством, связанным с её прохождением, можно ознакомиться здесь: https://istina.msu.ru/dissertations/540543618/. Доклад, зачитанный О. Р. Черноусовой, стал очередной попыткой давления на научное сообщество с целью выразить протест с присуждением мне докторской степени. А история вопроса такова.
Изначальная дата защиты была назначена на 15 мая 2023 г. и к этому времени доктор исторических наук И. В. Поздеева, а также не имеющие ученых степеней Н. В. Литвина, Т. И. Гулина и О. Р. Черноусова подготовили четыре отрицательных отзыва. Они опубликованы на сайте диссертационного совета.
В четырех отзывах содержалось 35 тезисов (их было довольно трудно выявить, так как они никак в тексте отзывов не выделены), ставящих под сомнение научную значимость диссертации.
Из-за вспышки кори защита была перенесена на 19 июня. На самом заседании диссертационного совета были зачитаны отзывы Т. И. Гулиной и Н. В. Литвиной. Причем отзыв последней имел заголовок, сильно отличающийся от названия диссертации, что позволяет думать, что он всё-таки написан на другую работу; выводов он не содержит. И. В. Поздеева и О. Р. Черноусова выступили лично в разделе «дискуссия», когда ответ диссертанта на отзывы уже прозвучал. Тем самым они надеялись сказать «последнее слово» на заседании. В этом «последнем слове» содержалось 10 тезисов против положений диссертации, семь из которых повторяли отзывы, подготовленные к 15 мая и на которые диссертантом был дан ответ за несколько минут до выступления двух докладчиц. И. В. Поздеева говорила 36 минут (больше, чем кто-либо из участников заседания), О. Р. Черноусова выступала 21 минуту, отзыв Т. И. Гулиной зачитывали 9 минут. Больше четверти заседания (оно длилось 4 часа 4 минуты) было отведено выслушиванию позиции И. В. Поздеевой и Ко! Несмотря на столь мощный информационный напор, решение диссертационного совета по моей работе было положительным (хотя и не единогласным: 11 «за» и три «против»).
Наконец, недовольные решением диссертационного совета 17 июля 2024 г. И. В. Поздеева, Т. И. Гулина и О. Р. Черноусова (т.е. в этот раз без Н. В. Литвиной) инициировали апелляцию. В новом тексте было высказано 23 тезиса против выводов диссертации. Из них 18 дублировали тезисы, подготовленные к 15 мая или высказанные на защите 19 июня, — независимо от того, были ли эти тезисы опровергнуты ранее или нет.
Для рассмотрения апелляции была собрана экспертная комиссия, в которую вошли пять докторов наук по специальности, не имевшие отношения к судьбе диссертации (т.е. те, кто не был в составе диссертационного совета, не был оппонентом или автором отзыва). Заседание прошло 22 сентября в ректорате МГУ. На заседании апелляционной комиссии И. В. Поздеева и О. Р. Черноусова имели возможность выступить, наряду с привлеченными экспертами. Диссертант был приглашен только на оглашение заключения. Заключение комиссии было единогласным: апеллянтам было отказано в пересмотре решения диссертационного совета.
Всего к сентябрю 2024 г. было высказано 43 тезиса против положений диссертации; при этом 17 тезисов, ранее сформулированных в отзывах 15 мая и в ходе защиты 19 июня, в апелляцию не попали (видимо, апеллянты от них отказались), число претензий, озвученных в докладе 29 февраля сводится к 14 положениям — и все они были озвучены ранее). Впрочем, звучит и 15-е положение, но несколько вяло и незаметно: якобы в диссертации ничего не сказано о грамотности населения. А этому сюжету посвящен отдельный раздел (т. 4. С. 250 — 259).
Факт постоянного изменения числа претензий наглядно показывает: взгляды апеллянтов эволюционируют. Причем, судя по сокращению числа тезисов, эволюционируют в сторону признания положений диссертации. Однако, чем меньше тезисов выдвигается, тем радикальные звучит их тон. Недаром доклад 29 февраля был самым резким из всех письменных и устных выступлений.
Теперь же к сути претензий Поздеевой и Ко и доклада Черноусовой-Поздеевой.
«Неправда» (пусть и в мелочах) звучит уже на первой минуте доклада. Так О.Р. Черноусова жалуется, что в диссертации 800 страниц.
А их на самом деле в ней 1164. Напомню: все материалы, связанные с диссертацией, включая сам текст, находятся в свободном доступе и с ними может ознакомится каждый желающий.
А дальше звучит набор тезисов, на которые диссертантом был дан ответ в ходе самой защиты. Более того, несостоятельность многих из них становится очевидна при знакомстве с… оглавлением. Например: как и в отзыве, так и на защите, О. Р. Черноусова жалуется, что в диссертации нет описания базы данных. Однако описанию базы данных посвящен 1-й параграф 1-й главы («База данных: описание, структура, репрезентативность», т. 1. С. 67 — 84).
Черноусова заявляет, что в диссертации все привлекаемые старопечатные издания разделены на три типа: богослужебные, Писание и «чительные». При этом якобы в работе сказано, что не надо разделять «чительные» и книги для обучения. Но даже по оглавлению видно, что в диссертации выделено шесть типов: литургические издания, «четьи книги», тексты Писания, справочная литература, издания для обучения, издания законодательно-нормативного характера. Критерий отнесения к той или иной группе приведен (т. 1. С. 98 — 111).
О совмещении четьих книг с учебной литературой, вопреки утверждению О. Р. Черноусовой, в диссертации ничего не говориться. При этом в работе отмечено: издания нередко выполняют разные функции. В частности, литургические издания могли использоваться в процессе обучения.
Поражает и вольность интерпретации О. Р. Черноусовой текста диссертации. Приведу один абзац (правда, стилистически неудачно сформулированный) из диссертации, а также его интерпретацию О. Р. Черноусовой в отзыве к 15 мая:
| При этом 8238 (56% от общего числа записей) датированы с точностью до века, 4989 (32%) — с точностью до 10-летия, 4956 (т.е. 32%) — с точностью до года (Диссертация. т. 1. С. 112). | «К сожалению, в работе прослеживается много как исторических ошибок, так и ошибок в арифметических подсчетах. Например. стр. на (так в отзыве!!! — В.Б.) 111-112 указано общее количество использованных автором — 15880 записей. Из них авто (так в отзыве!!! — В.Б.) выделяет 8238 (56% от общего числа записей), 4989 (32% -с точностью до 10-летия), 4956 (32% с точностью до года). В итоге получается 18183 записи и 120%.» (Отзыв О. Р. Черноусовой. С. 5). |
На защите мной было дано пояснение: записи, датированные вплоть до года, входят в число записей, датированных вплоть до 10-летия, а те, в свою очередь, в группу записей, датированных вплоть до века. Три категории не следует складывать (а именно это сделала О. Р. Черноусова в своем отзыве и добавила это в совместный с И. В. Поздеевой текст).
Я уж молчу, что в одном небольшом абзаце дважды нарушено согласование, неправильно расставлена пунктуация… Также была составлена и апелляция, где даже фамилия того, на чье имя она написана,указана с ошибкой.Но люди упиваются критикой чужой работы и это должно их извинить: мол, не до мелочей!
Но вернемся к докладу и отзывам. О. Р. Черноусова постоянно говорит об отсутствии в нужных местах ссылок на работы И. В. Поздеевой,вообще ссылок на источники и историографию.На слух, да даже в печатном виде, эти обвинения звучат убийственно. Но на деле всё по-другому. Имя И. В. Поздеевой встречается в диссертации 130 раз (т.е. в среднем чаще, чем 1 раз на 10 страниц). В диссертации использованы 10 индивидуальных работ И. В. Поздеевой и порядка 10 работ, написанных И. В. Поздеевой в соавторстве. В диссертации содержится более 3100 ссылок на источники, разбросанных по тексту, и более 1000 привычных постраничных ссылок на историографию. Т.е. 1093 страницы диссертации имеют более 4100 ссылок (в среднем на одну страницу приходятся три-четыре ссылки на источники или историографию).
Разбирать доклад не имеет смысла. Из 44 тезисов, в разное время сформулированных И. В. Поздеевой и Ко, только два могут относится к полемике: типологизация книг и вопрос о наличии или отсутствии книжного рынка (но у каждого исследователя может быть свое мнение, главное — его аргументация). Остальное —передергивание и искажение фактов. Шутка ли! В отзыве к 15 мая и в докладе звучит утверждение: якобы в диссертации сказано, что Романовы вкладывали залежавшиеся книги. В работе фигурируют 134 вклада, сделанных членами семьи Романовых. В 38 случаях (т.е. 29%) объектами вкладов действительно выступают издания, выпущенные за 5–10, а то и 50 лет до их передачи. Это показано в соответствующем разделе (т. 2. С. 26–41), а в Приложении(т. 4. С. 19–33) приведен список экземпляров с указанием места и времени вклада. Впервые данные материалы были опубликованы в «Археографическом ежегоднике» за 2012 г. Если докладчиков положение статьи не устроило, его можно было оспорить уже лет десять назад. Но нет.
Полемически очень удобно упрекать в отсутствии того, что на самом деле в диссертации есть, или приписывать диссертации то, чего в ней нет. Доклад рассчитан на внешний эффект: имя ученого И. В. Поздеевой, и напор О. Р. Черноусовой априори должны были убедить слушателей в ненаучности моей работы.
При этом докладчица демонстрирует полное непонимание не только сути научной работы в целом, но и процесса прохождения диссертации к защите. И здесь И. В. Поздеева ей мало может помочь. Последняя кандидатская диссертация под руководством Ирины Васильевны была защищена в 2012 г. (когда правила были несколько иные), а сама уважаемая исследовательница защищала докторскую в форме научного доклада в 1993 г.
Начнем с того, что сперва пишется текст. Параллельно с ним автор должен апробировать результаты в авторитетных изданиях (не менее 15 статей в высокорейтинговых журналах), выступлениях на конференции.
Затем текст обсуждается на профильной кафедре. На предзащите выносятся рекомендации по доработке (в случае необходимости). Затем проходит повторное рассмотрение (в более узком составе). Только после этого диссертация выносится на защиту. Перед защитой её подвергают тщательной проверке на предмет формальных критериев, «Антиплагиат» и т.д. Перед постановкой к защите три члена диссертационного совета знакомятся с текстом работы. И только после этого уже назначаются оппоненты. Которые тоже должны соответствовать жестким критериям: в частности, наличие работ по профилю, по который защищается диссертация.
Диссертация не защищается «вдруг»: этапов и процедур ее прохождения много, но все они прозрачны.
Работы по теме диссертации мной публикуются с 2009 г. О.Р. Черноусова не говорит о том, что ни И. В. Поздеева, ни кто-либо из её сторонников, не сочли возможным хоть раз ответить (согласиться, опровергнуть, опротестовать) на содержащиеся в них положения и выбрали тактику игнорирования. Вопрос только, почему же они не проигнорировали и диссертацию?
Умолчала докладчица и о том, кто выступил оппонентами диссертации и авторами дополнительных отзывов. Я тоже не буду их называть (чтобы их имена не связывать со скандальными демаршами докладчиков) — все это можно увидеть на сайте диссертационного совета. Черноусова не замечает среди них специалистов ни по источниковедению записей, ни по истории книжности… Это факт её биографии: они там есть.
Если учитывать всех, кто имел отношение к прохождению диссертации (включая членов апелляционной комиссии) —то это более 20 докторов и порядка 10 кандидатов наук(из них три чл.-корр. РАН, один руководитель института РАН, 10 зав. кафедр, лабораторий и отделов в авторитетных вузах), которые диссертацию активно поддержали отзывами или голосованием.
То, что человек без ученой степени пытается оспорить присуждение ученой степени другому, может вызвать только недоумение. Но вот то, что человек, единственное научное достижение которого состоит в том, что он «правая рука, друг и помощник Ирины Васильевны» (многие участники конференции в первый раз увидели, чтобы подобным образом характеризовали докладчика на научном форуме)ставит под сомнение компетентность трех десятков авторитетных исследователей и даже саму процедуру присвоения ученой степени в крупнейшей научной организации, — вызывает полное непонимание происходящего. О. Р. Черноусова, не имеющая научных публикаций (во всяком случае сайт eLabrary такого исследователя не знает), благодаря якобы борьбе за справедливость, получила возможность выступать перед уважаемой научной аудиторией: членами диссертационного совета, сотрудниками ректората МГУ.
И последнее: 29 февраля организаторы конференции не сочли нужным пригласить того, за счет чьей работы «пиарится» О. Р. Черноусова. О докладе я узнал на следующий день после того, как он состоялся; программа была опубликована спустя сутки после завершения конференции. Зато в конце марта —начале апреля состоялись «Ломоносовские чтения» —крупнейший внутриуниверситетский научный форум. На пленарном заседании секции «История» был мой доклад: «Записи на книгах старопечатных кириллических изданий в контексте социокультурной истории России». Программа в интернете была вывешена почти за месяц, а за несколько дней до заседания я напомнил о нем сотрудникам Межкафедральной археографической лаборатории. Ни Н. В. Литвина, ни О. Р. Черноусова, ни тем более И. В. Поздеева доклад своим присутствием не почтили. Эти два факта о многом говорят.
Автор: В. П. Богданов
Комментариев пока нет