Современное старообрядчество в терминах квантовой физики можно сравнить с реликтовым излучением, которое лишь отдаленно напоминает нам о «Большом Взрыве» раскола XVII века с его высоким градусом температуры веры.
Знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих (Откр. 3: 15-16).
На церковнославянском это звучит резче: «изблюю тя из уст Моих». «Теплый» — состояние души между добром и злом, между жизнью и смертью, средостенье без сердца…
Процесс оскудения нашей веры тесно связан с процессом культурного истощения. Это касается и культуры молитвы: она становится короче и холоднее, уставная молитва вытесняет сердечную. В статье иерея Глеба Бобкова «Слово в неделю Мясопустную» правильно сказано о молитве за мертвых как особого рода милостыни. Но живые — не меньше мертвых. На собственном горьком опыте понимаешь, что надо больше молиться за близких, ныне живущих. Это самая дорогая милостыня их душе. Молиться только за себя — значит жить, как «бесструнная балалайка».
Если жена говорит: «Посмотрите, мой муж алкоголик и всегда им был», — сильно сомневаюсь, что она его любит. Обнажая рану перед другими, трясет ею, как культяшками, вызывая жалость к себе, «натерпевшейся». Мы же, христиане, помним житие мученика Внифантия. Он был рабом богатой молодой римлянки Аглаиды и состоял с ней в беззаконном сожительстве, также предавался хмельному. Но муки совести… куда от них денешься? И вот Аглаида, пожелав иметь мощи мучеников, чтобы по их молитвам обрести спасение от страстей, посылает раба за ними. А вместо этого получает мощи самого Внифантия, принесшего себя в дорогую жертву Христу. Как в каноне написано: «…раба послах тя блаженне. Господина истинна подъемлю, работы мя зол избавляюща твоими благоприятными мольбами». Послала в чине раба, а приняла в чине господина над страстями душевными. Мученик Внифантий с тех пор стал заступником всем, страдающим грехом винопития. Главное, не отчаиваться.
Преподобная Мария Египетская тоже подает нам надежду. Надежду всем, кто «блудно житие свое изжих». А кто не блудно? Или словом, или делом, или помышлением, но все в том повинные. Как говорит в житии святая старцу Зосиме: торговала собой «не ради корысти», с горячностью грешницы. Все изменилось в одночасье, когда будущая святая не попала на праздник Воздвижения Креста. Бог не пустил на порог храма. Уйдя в пустыню, бывшая блудница достигла таких высот духа, что стала ходить по воде «яко по суху».
Египта страстей отбегнула еси, яко от греховна источника, и фараона избавльшися, лютаго осквернения.
Писатель канона с фараоном сравнивает блудный грех, заставляющий душу, как рабу, работать страстям — этому знойному Египту. Как писал протопоп Аввакум:
свободил нас Христос от греховного ига, снял с нас сей кошель с червями...
Не зная грамоты, мати Мария говорила от Писания, просвещенная Духом Святым. Сорок семь лет в пустыне! Подумать страшно…
Давным-давно прочла у Василия Великого мысль о том, что великий грешник способен на большие христианские подвиги. Не сразу удалось осознать парадокс, высказанный святителем. На память пришел атаман Кудеяр, воспетый Некрасовым. А ярый гонитель христиан по имени Савл? Приняв Христа, он стал апостолом Павлом и столь же ярым проповедником слова Божия. С другой стороны, авва Евагрий Понтийский в книге «О помыслах» пишет о «бесе нечувствительности»: душа «совлекает с себя страх Божий и благоговение, грех не считает грехом, а беззаконие — беззаконием, вспоминает о наказании и вечном Суде только как о пустом слове».
Годовой церковный круг с постами и праздниками как карусель кружит нас по жизни. Все, что дóлжно делать с горячим сердцем, доходит до автоматизма и превращает нас в «тепленьких». Некогда подумать, что же мы есть на самом деле. Но тут случается нечто, что выбивает из ритма жизни. Кажется, все идет кувырком, наперекосяк, «все идет по плану», но не по-нашему, а Чьему-то. Одни ломаются, убегая из церкви, увозя с собой «крест на колесиках». Другие… Много слез и пота приходится пролить, прежде чем поймешь слова Иоанна Златоустого:
Cтранно не то, что грешим, странно, что не каемся.
Комментариев пока нет