В Музее-заповеднике «Казанский Кремль» с начала 2017 года проходила выставка «Легендарный Калашников», посвященная знаменитому российскому оружейнику Михаилу Калашникову.
Наш автор Эмилия Аронова посетила эту выставку и сегодня знакомит нас с очень необычными подробностями биографии всемирно известного конструктора.
***
Посетив Музей пушечного двора и поговорив с начальником отдела Расходчиковым Александром Викторовичем, я открыла для себя не только «вселенную АК», но и познакомилась с подробностями биографии всемирно известного конструктора.
Родители Михаила Тимофеевича переехали на Алтай с Кубани, где многие казаки тайно исповедовали старую веру. Игнатий Брянчанинов, служа епископом на Кавказской кафедре, писал:
Раскол в Кавказской епархии хотя незначителен численностию, но весьма упорен в заблуждениях. Можно сказать безошибочно, что эти станицы все без исключения более или менее заражены расколом. Оттуда исходят ересеучители для совращения в раскол жителей Ставропольской губернии, совратившиеся в раскол жители сел находят в станицах подкрепление в своих заблуждениях, оттуда получают наставников, которые позволяют себе совершать Таинства и утверждать, что только там, в станицах, сохраняется истинная Христова Церковь.
Брак Тимофея и Александры зарегистрировал священник Отрадненской Рождество-Богородицкой церкви Алексей Кедров. В книге записей о бракосочетавшихся станичниках 5 ноября 1901 сохранилась запись:
Крестьянин Харьковской губернии, Ахтырского уезда, села Славгорода Тимофей Александровъ Калашниковъ православного вероисповедания, первым бракомъ, лет 18, сочетается браком с дочерью крестьянина Орловской губернии Александрой Фроловой Ковериной, православного вероисповедания, первым браком, 17 лет.
Жизненный путь Михаила Тимофеевича постоянно пролегал в краях, где жили староверы. Село Курья на Алтае, где он родился, и место ссылки его семьи, в Сибири, считались исконно старообрядческими. Да и на севере Удмуртии, в окрестностях Ижевска, где многие годы работал конструктор, располагается много старообрядческих деревень.
В село Нижняя Моховая нас из Курьи переселили, — вспоминает Михаил Калашников, — остальные из других мест Сибири прибыли. Кержаки в тех местах жили, староверы.
Старообрядцы жили очень замкнуто, сторонясь общения не только с официальными властями, но и с местным населением. Первые упоминания о кержаках, поселившихся на территории Бакчарского района, относятся к середине XIX века.
Михаил Тимофеевич Калашников вспоминал, какими были встретившие его семью местные жители-кержаки:
У хозяйки, к которой нас пристроили по прибытии в Нижнюю Моховую, был старший сын Маркел, намного меня старше. Вот он откуда-то выписал радио. Для деревни это была диковинка. Большой такой ящик! Старовер старовером, а вот взял да и купил радио. Он надел наушники и давай слушать. Мне страшно хотелось тоже послушать. Вид у меня был такой жалостливый да просящий, что он дал мне прижаться к тем чудо-наушникам.
В тех местах много было грибов, ягод и кедрового ореха, были развиты охотничьи промыслы. Поэтому и Михаил Калашников смолоду пристрастился к охоте. Именно там он впервые в жизни взял в руки отцовское ружье.
На экспозиции выставки были представлены материалы о биографии Калашникова, начиная с детства и первых опытов конструирования.
В витринах выставлены известные на весь мир образцы оружия, которые он создал. Конструктором и изобретателем он чувствовал себя от рождения.
Свой первый пистолет, стрелявший головками серных спичек, Михаил изготовил в десятилетнем возрасте. В семье знали: если Мишки не слышно, значит, он где-то за домом разбирает очередную «штуковину», чтобы понять, как она работает.
Не всегда, правда, удавалось собрать ее снова, но если такое случалось, — вспоминает Михаил Тимофеевич, — я был очень доволен собой и гордо выходил из своего укрытия победителем! Видимо, так уж устроена у меня голова, что ей все время хотелось что-нибудь усовершенствовать. Горячо увлекался я в детские годы техникой. Мастерить любил с той же упоенностью, что и писать стихи. Строил из дерева домики, от которых катились тележки к ветряным мельницам. Познавал изменения форм, следил за прикосновением плоскостей, улавливал переходы кривизны, соотносил динамику отдельных частей и предугадывал кинематику целого. Конечно, ни одного из этих терминов я тогда не знал, но сами понятия уже жили во мне интуитивно. Просто удивительно, почему вдруг мне прочили в селе будущее литератора, а не технаря. Ведь к «железкам» я тянулся у всех на виду.
Когда в руки мне попадался какой-нибудь неисправный механизм, для меня наступало сокровенное время исследования. Сперва я тащил находку домой и надежней припрятывал в свой тайник на чердаке. Улучив момент, доставал ее, брал в сарае отцовский инструмент и уходил задом. Там раскручивал, отвинчивал, разбирал: мне было очень интересно узнать, как же эта штука работала и почему не работает сейчас.
Браунинг, подброшенный войной 1914 года, Миша оттер битым кирпичом и каждую детальку смазал конопляным маслом:
Я так и не понял, почему все-таки не удалось довести его до рабочего состояния. Ведь все, кому я демонстрировал отдельные его детали и узлы, были единодушны во мнении: пистолет должен работать. Я и сейчас не могу себе объяснить, что за психологическая закавыка тогда со мной произошла. Она оставила настолько яркую память, что несколько десятков лет спустя, когда мне не без некоторого умысла друзья подсунули только что вышедший тогда роман Хемингуэя «Прощай, оружие!», сосредоточенный, как всегда, на чем-то своем, я с удивлением долго вертел его в руках, листал, пробовал вчитываться в отдельные строчки, а сам все думал: ну при чем тут оружие? Вот если бы «Прощай, вечный двигатель!».
Срочную службу Михаил Тимофеевич Калашников проходил в Киевском особом военном округе (КОВО), которым с 1940 года командовал Г. К. Жуков. Военные университеты Калашникова начались с августа 1938 года и длились почти три года.
На сборном пункте я с завистью смотрел на сверстников, которых зачисляли в летные войска, в Морфлот, в артиллерию или танковые части. Но туда, как правило, брали физически сильных ребят, тех, у кого косая сажень в плечах, — куда мне с ними тягаться! Но мне опять повезло. Сказал, что с детства очень люблю технику и кое-что в ней уже понимаю. А что ростом не вышел — что ж, какому-нибудь богатырю, с которым выпадет мне служить, будет в танке рядом со мной просторней…
Калашников был определен в учебную роту 12-й танковой дивизии, в которой готовили механиков-водителей танков. В округе развивалось движение рационализаторов и изобретателей. В войсках расцвела атмосфера технического творчества. Калашников считал Георгия Жукова своим «крестным отцом», который поддержал, вдохновил и благословил на тяжелый, но вместе с тем благородный путь конструктора-оружейника.
В газете «Красная Армия» 19 января 1941 года был опубликован отчет об окружной конференции армейских рационализаторов и изобретателей. Отмечено изобретение курсанта танковой школы Калашникова Михаила — комбинированный счетчик моторесурса танка.
Вот что, механик, — сказал Жуков. — Хороший ты пример показал, что не только конструкторы технику совершенствуют, но и обыкновенные солдаты. Тебе бы в Москву. Но прибор уж больно аляповато сделан.
Две памятные встречи с Г. К. Жуковым стали решающими в судьбе будущего конструктора. Во время второй встречи Жуков наградил Михаила именными часами. Целеустремленный юноша поверил в свои силы и взял жизненный курс, с которого уже никогда потом не сходил.
В танке Калашников встретил войну. Михаил вместе с тем с горечью вспоминал те трагические события:
Наши пехотинцы зачастую были вооружены только старыми трехлинейными винтовками Мосина или огнеметами, из которых можно было выстрелить всего два-три раза. Практически они были безоружны перед хорошо обученной и вооруженной фашистской армией. Потому нас, танкистов, и бросали преимущественно туда, где туго приходилось пехоте: бесконечные марши, удары во фланг, короткие, но ожесточенные атаки, выходы к своим.
Под Брянском война для Калашникова закончилась. После тяжелого ранения 31 августа 1941 года Михаил Тимофеевич длительное время лечился в госпитале № 1133, расположенном в городе Ельце Орловской области.
В госпитале я как бы заново переживал все, что произошло за месяцы участия в боях. Вновь и вновь возвращался к трагическим дням выхода из окружения. Перед глазами вставали погибшие товарищи. Ночью, во сне, нередко чудились автоматные очереди, и я просыпался. В палате была тишина, прерываемая лишь стонами раненых. Лежал с открытыми глазами и думал: почему у нас в армии так мало автоматического оружия, легкого, скорострельного, безотказного?
Больничные палаты были просто пропитаны сомнениями да разочарованиями. Как же так, фашисты вооружены пистолетами-пулеметами да автоматами, а мы идем в бой с пятизарядными винтовками Мосина? Да еще со старыми, времен Первой мировой войны винтовками Лебеля. Так что лавине вражеского огня наши солдаты противостояли в основном одиночными выстрелами. В 1941–1942 годах вопрос о создании эффективного скорострельного оружия сверлил мозг каждому мало-мальски мыслящему советскому человеку. Не говоря уже о тех, кто, подобно Калашникову, ощутил дыхание смерти.
Я размышлял, просыпаясь по ночам, пытаясь представить: а какой бы я сам сделал пистолет-пулемет? Утром вытаскивал из тумбочки тетрадку, делал наброски, чертежи. Потом неоднократно их переделывал. Я заболел по-настоящему идеей создания автоматического оружия, загорелся ею. Мысль о создании своего образца преследовала меня неотвязно.
В гигантской эпопее Второй мировой войны битва за Брянск была лишь небольшим эпизодом, которому ученые посвятят разве что пару строк, — писал в газете «Вашингтон пост» в декабре 2006 года американский журналист Ларри Каганер. — Однако в истории это сражение занимает особое место. Именно там безвестный командир танка по имени Михаил Калашников принял решение: он сделает так, чтобы его товарищей-красноармейцев никто и никогда больше не смог победить. Уже после Великой Отечественной войны, как окрестила этот конфликт советская пропаганда, именно ему было суждено создать оружие настолько простое и вместе с тем революционное, что оно изменило методы ведения боевых действий и представления о том, как добывается победа. Это был автомат АК-47.
Я сконструировал свой первенец, автомат АК-47 в тот самый год, когда мир в одночасье раскололся на две противостоящие и нетерпимые системы человеческих ценностей и затем вступил в затяжной период так называемой «холодной войны». Моя страна, великий и могучий Советский Союз, в составе которого Россия занимала по территории и значению ведущее положение, вступила в отважный и титанический по интеллектуальным усилиям и материальным затратам поединок с другой могущественной страной, Соединенными Штатами Америки.
И вот уже 60 лет, как оружие моей Родины, носящее имя Калашникова, распространилось по всей планете. Им добровольно вооружились десятки стран мира. Его различные модификации составляют 80 процентов всего автоматного арсенала на Земле. С одной стороны, этим можно гордиться. Но мне больно и горько, что далеко не всегда моим оружием добиваются правых целей. А я ведь создавал автомат для защиты своей Родины, моей страны от врага, для того, чтобы наш воин мог защитить себя и остаться в живых. Именно поэтому моя совесть чиста. А в том, что сегодня с «Калашниковым» в руках вершатся как правые, так и неправые дела, виноват не автомат. И не моя вина, что мир так устроен, что люди стреляют друг в друга. И не будь АК, было бы другое оружие, но убивало бы оно также. Хочется верить, что созданное мной оружие будет использоваться строго по назначению: стоять на страже мира, безопасности, чести и справедливости. И пусть каждый, кто когда-либо возьмет в руки мой автомат, вспомнит старинную заповедь, которую чеканили на лезвиях мечей русских богатырей: без нужды не вынимай, без славы не вкладывай.
1) Плохо понятно, причем здесь староверие как таковое? Или это как староверы Путин и Собянин?
2) Что странно — с принятием на вооружение "калаша", России (СССР) ни одной войны не выиграла…. А вот весь остальной мир вооружила.
И чему тут радоваться?
Вы правы, староверие здесь не причем. Но вот что хотелось бы Вам ответить на вопрос чему тут радоваться. Полагаю, что уважающий историю своей Родины человек, даже если он не служил, вряд ли будет ерничать в отношении лучшего стрелкового оружия двадцатого века, созданного достойнейшими людьми для защиты Отечества. Мне за свою службу довелось освоить практически все основные виды оружия М.Т.Калашникова, выпущенные в советский период: АК, АКМ, РПК, ПК, ПКС, ПКТ в спарке с КПВТ. Особенно памятен пулемет ПК, это достойная машина далеко не для каждого мужчины. Это Вам не пальчиками по клавиатуре чикать! Что касается участия СССР ( скрытного и явного) в вооруженных конфликтах после 1949 г., когда АК начал поступать в войска, то там привлекались разные специалисты: летчики, ракетчики ПВО, моряки, спецназ ГРУ и представители других родов войск. Естественно стрелковое оружие было основным у мотострелков , десантников и пограничников в Афгане, где оно себя надежно показало. Не случайно духи предпочитали наши автоматы. Что же касается вооружения остального мира, то и здесь не все однозначно. Да,вооружили своих "заклятых" друзей из Варшавского Договора, которые ныне тявкают на нас из НАТО. Они то не стеснялись поставлять оружие в третьи страны,а там уже сами производили, часто без лицензии. А радоваться надо тому, что в России были , еще есть и , дай Бог, будут такие талантливые и ответственные люди. Мне довелось дважды встречаться с М.Т. Калашниковым в Ижевске в нулевые годы. Несмотря на годы и здоровье он излучал оптимизм и доброжелательность. Каждый раз, когда еду на дачу по Осташковскому мимо федерального мемориального кладбища, почему то кажется, что ему здесь одиноко , он не любил помпезность. Возможно ижевцы были правы, когда предлагали похоронить его в столице Удмуртии. Вот так то, Константин.
"Особенно памятен пулемет ПК, это достойная машина далеко не для каждого мужчины" — ползал под стулом со смеху…., и положу в сокровищницу своего лексикона и мимику добавлю михалковскую про "бывших" в России… Мне ПК не памятен, хотя за время службы на курсах "Выстрел", настрелялся из всего стрелкового оружия СА. Да, и ладно, пальчиками по клавиатуре — приятнее…
Дык, вот, в застойные 80-е на оных курсах "Выстрел" в музее был отдельный стенд — "Автоматы Калашникова" — во всю стену. И заполнен он был отнюдь не продукцией Ижевского оружейного завода, а израильскими, китайскими, латиноамериканскими и т.д. моделями оного. Проще говоря, лепили и лепят его по всему миру, начихав на нашу национальную гордость, последнее время всё чаще перерастаующую в гордыню. Вот так то, друг наш безымянный!
Что то не очень похоже, что Вы учились на Высших офицерских курсах " Выстрел". Может срочную проходили как обслуживающий персонал? Тогда надо про табуретку, а не стул. Что касается стенда с зарубежными образцами АК — не удивительно, там училось много иностранцев. Однако, речь то не о нас с Вами, а о памяти человека с мировым именем и о его всемирно признанном изобретении.
Судя по тому, что для ВАС срочники — "обслуживающий персонал", ВЫ очень долго и в разных местах учились! Рад, сердечно рад! Всегда приятно побеседовать с культурным. интеллигентным и высокообразованным человеком, который видит сквозь пространство и время всё и про всех. Спаси Христос, что ВЫ с нами!
Медики, Константин, не зря предупреждают, что избыток желчи приводит не только к заболеванию органов желудочно-кишечного тракта, но и делают человека более раздражительным.