Книга Е.И. Иткиной «Рисованный лубок старообрядцев в собрании Исторического музея»

***

Вышла новая книга Е. И. Иткиной «Рисованный лубок старообрядцев в собрании Исторического музея». Узнала о ней от Алексея Гудкова, за что очень ему признательна. С момента первого издания книги Иткиной в 1992 году прошло немало лет. Первая была странного формата — не то толстый блокнот, не то записная книжка. Держать в руках удобно, но формат рисованного лубка явно требовал другого размера издания.

К несомненным достоинствам новой книги следует отнести не только увеличенный формат, мелованную бумагу, хорошее качество полиграфической печати. Увеличился сам объем лубков, появилось четкое деление по центрам создания лубка. Иткина выделяет не только Выговский (Выгорецкий) центр, но и отдельно рассматривает листы, выполненные в «выговской манере». Появляются как самостоятельные главы Печорский, Северодвинский, Вологодский, Гуслицкий и Московский центры. Лубок И. Г. Блинова «Сказание о Мамаевом побоище» стал главой «Лист, выполненный в Городце». Есть и глава «Листы, не определяемые по месту изготовления». В общем, что и говорить, лично мне нравится, когда есть четкая структура издания и можно не путаться в географии культурных центров.

Но при первом же знакомстве с текстом меня насторожил небольшой объем. Сразу подумалось: неужели за двадцать пять лет не появилось серьезных разработок, позволяющих проследить не только искусствоведческие особенности рисованного лубка, но и связи с литературой старообрядцев, с культурой в целом? Иткина права, когда пишет, что «рисованному лубку старообрядцев посвящено незначительное количество публикаций» (с.5). Она называет всего одного автора. Но разве статьи З. А. Лучшевой — это все? Не больше, чем в первой книге, написано о Выговском центре. Да, Иткина указывает на работу Е. М. Юхименко о Выге, но и только. Ничего из этой книги «не пригодилось»? Ненамного больше текста об Усть-Цильме и Гуслицах, о которых за четверть века тоже появились публикации, статьи, монографии. А как же книга А. А. Плетневой «Лубочная Библия», вышедшая в «Языках славянской культуры» в 2013 году? А труд Н. А. Морозовой «Книжность староверов Эстонии», разве она не затрагивает тему старообрядческого лубка? Ну, про книгу Алексея Гудкова «Иван Гаврилович Блинов: "книжных дел мастер" из Городца: к 70-летию со дня кончины» (Коломна, Лига, 2015), о которой мы писали рецензию, автор явно не знает, указав только на статью А. Я. и В. А. Горячева «Старообрядцы Городца — хранители русской книжной культуры», вышедшую в сборнике «Мир старообрядчества» в 1992 г. А, может, это не случайность, что указываются старые издания? Самая «поздняя» статья — это статья Е. А. Агеевой и Е. М. Юхименко «Лексинский скрипторий в 20-30-е гг. XIX в.» (2013 г.). За счет почерпнутых из нее сведений чуть увеличился объем сведений о старообрядческом лубке Выго-Лексинского общежительства. В частности, мне показался интересным факт, что старообрядческий лубок — дело, как правило, женских рук.

Целый разворот новой книги Иткиной посвящен лубкам А. Е. Бурцева, которые, увы, не сохранились. Автор подробно пишет о них, о композиции и сюжетах, при этом иллюстрации маленькие, черно-белые, на них с трудом можно разглядеть что-то еще кроме фигур протопопа Аввакума и боярыни Морозовой. Одно из двух: или надо было дать больше изображение, оправдывая подробное описание потерянных лубков, или не писать о том, чего в ГИМе не хранится. Ведь это каталог собрания музея, а если лубки утеряны, то и писать нужно в отдельной публикации, но никак не в каталоге. Но это мой субъективный взгляд.

Чего лично мне не хватало в тексте, предварявшем каталог? Мне хотелось бы больше прочесть о связи лубков со старообрядческой литературой. Это есть, но не везде. Иткина отмечает, что популярный в старообрядческой среде лубок «Душа чистая» связан с поучением Аввы Дорофея, но ничего не говорит о связи лубка «Изображение некоторых атрибутов обрядности и символики…» с самым знаменитым сочинением Выговской пустыни — «Поморскими ответами». Как бы уравновешивая недостаток выявления связей с литературой одного центра, автор уделяет много внимания другому. Вот, например, Вологодский центр. Иткина пишет, что в «случае с вологодской школой появилась редкая возможность узнать имя художника» (с. 17). Этим автором явилась Софья Каликина, которая десятилетней девочкой создала свои лубки, привезенные затем в ГИМ историко-бытовой экспедицией в 1928 г. Причем история Софьи — не единственная, есть и другие случаи причастности детей к рисованию лубка. Но сведения о С. Каликиной есть и в старом издании, если читать внимательно.

Каждый исследователь имеет право выдвигать свои версии и предположения. Однако научная версия должна быть обоснованной. Поэтому странным показалось то, что Иткина Московский центр связывает именно с Преображенским кладбищем. Позволим себе большую цитату:

«Шестым локальным центром, с которым связано распространение рисованного лубка, является Москва. Известно, что с конца XVIII века здесь существовал крупнейший старообрядческий центр федосеевского согласия — Преображенское кладбище, где развивались традиции позднего иконописания, а в расположенных неподалеку от монастыря мастерских Лефортовской части для единомышленников отливались медные кресты, образки и т. д. Прямых доказательств того, что какие-то конкретные настенные листы были выполнены именно в стенах Преображенского центра, не существует, но такое вполне возможно» (с. 19).

Из чего эта возможность следует? С таким же успехом можно написать, что шестым локальным центром, с которым связано распространение рисованного лубка, является Москва. Известно, что с конца XVIII века здесь существовал крупнейший старообрядческий центр поповского согласия — Рогожское кладбище. На Рогожке жили монахини, были приюты для престарелых женщин, они тоже вполне могли рисовать лубки. Как знать? На мой взгляд, непроверенную версию не надо озвучивать. Может быть, конечно, чутье исследователя подсказывает, что это именно Преображенка, но нет доказательств, нет и публикации.

Далее. Я ожидала, что те замечательные тексты, которые являются неотъемлемой частью лубочных картинок, будут опубликованы. Особенно было обидно, когда на листе с каталожным описанием осталось много места, а текст буквально обрезан. Например, на странице 80 дано описание лубка «Душа чистая»: «Конец XVIII века. Неизвестный художник. Надписи и тексты: вверху слева ДУША ЧИСТАЯ; справа текст в восемь строк Душа чистая стоит аки невеста…гии терпети доброты ея. Бумага с филигранью и т.д. А как бы хотелось прочесть: «Душа чистая стоит аки невеста украшена имея на главе своей венец царскии, луна под ногами ея, молитва изо уст аки пламень на небо восходит постом льва связа смирением змия уроти слезами пламень огненыи погаси, дьявол паде на землю и не могии терпети доброты ея». Весь сюжет лубка — в этих немногих строках! И это касается почти всех лубков с текстами.

Иткина сама указала на то, что тексты очень важны, особенно для гуслицкой школы. Вот в «Иллюстрации к поучению Иоанна Златоуста о крестном знамении» (с. 198-199) также дается обрезанный на полуслове текст, являющийся ключевым в конкретном лубке. Правды ради надо сказать, что центральный текст этого лубка опубликован на следующем развороте. Однако в каталожном описании нет ни верхних текстов, поясняющих три рамочных сюжета, ни нижнего. Даже упоминания об этих текстах нет. Может быть, я и придираюсь, но от чистого сердца, — хочется видеть хорошую книгу еще лучше.

И последнее. Как и свою первую книгу 1992 года, Иткина заканчивает новое издание так, как будто рисованный лубок — дело далекого и безвозвратного прошлого: «История старообрядческого рисованного лубка насчитывает немногим более ста лет. Исчезновение в начале ХХ века искусства рисованных картинок объясняется общими причинами…». И дальше автор сообщает о появлении типографии Г. К. Горбунова, которая своими дешевыми тиражными картинками вытеснила произведения ручной работы. Грустно это читать. Староверы поповской и беспоповской ветви знают о творчестве замечательного и самобытного художника Павла Варунина, который если не возродил традицию рисованного лубка, то уж точно не дает этому жанру искусства умереть окончательно. Как говорится, ради одного праведника стоит город. Можно пожелать ему творческих успехов, а Иткиной — не хоронить старообрядческое традиционное искусство раньше времени. Оно, время, покажет…