Зимняя дискуссия о возвращении памятника Дзержинскому на Лубянскую площадь в Москве инициировала мощный интеллектуальный штурм по ряду проблем топографического лица нашей страны. Всемирный Союз староверов выступил с инициативой установки в Москве памятника государю Ивану III. В частности, глава Всемирного союза староверов Леонид Михайлович Севастьянов отметил, что старообрядцы считают себя духовными потомками великого князя, поскольку они воплощают собой наследие дораскольной Руси.
«Иван III — это первый руководитель нашего государства, который сплотил в себе русскую, византийскую и западную идентичности. Таким образом, он является мостом между российской и западной культурой», — рассказал глава Союза староверов Леонид Севастьянов. «К сожалению, нынешние политики часто воспринимают отечественную историю со времен Ленина и Дзержинского, в лучшем случае — со времен Петра I. Староверы же считают, что мы должны вести отсчет с самых истоков, а Иван III, как известно, был одним из родоначальников современной российской государственности», — отметил Леонид Михайлович.
Также Всемирный Союз староверов выступает за установку в столице нашей страны памятника Борису Годунову. Это не случайно, так как время Годунова можно назвать золотой эпохой в истории государства Российского. Еще середине XVII века живо было поколение самых активных верующих 60+, которое помнило эпоху Годунова как золотой век. Это была яркая и торжествующая эпоха Руси и русского православия. В конце XVI века не было войн; доходы государства постоянно росли; укреплялась соборность и выборность, включая выборы главы государства — царя; в русской культуре наблюдался расцвет гимнографии, строительства, иконотворчества, изготовления книг. Крестьянство пользовалось традиционными для Руси свободами хлебопашцев и не было закрепощено. Купечество, люди предприимчивые и деятельные были одним из важнейших сословий. Можно сказать эталоном для подражания. Армия была только наемной, по сути образцовой и для нынешнего времени. Рекрутская повинность, легшая тяжким ярмом на плечи русского крестьянства, появилась лишь при Петре I.
В XVII веке с воцарением династии Романовых резко сменилась идеологическая и культурная парадигма«, что привело к «катаклизмам»: «бесконечные войны, восстания, абсолютизм, закрепощение, рекруты, падение церковных нравов». «Никонианская церковь» — тоже проявление смены парадигм. Поколение активных верующих, которые в своем большинстве стали староверами в середине XVII века обращали свои взоры назад, видя во времени Годунова основу для процветания, верность древнему благочестию являлась не только спасение после жизни, но и основой для счастливой жизни в земном веке.
Немало сделал Борис Годунов и для столицы. В Москве продолжали развиваться разные мастерства; серебряное, например, дело велось очень успешно; у Бориса была громадная масса серебряной посуды русского, а не иностранного производства. Годунов обстраивал Москву новыми зданиями. Так, для того, чтобы дать народу в голодные годы заработки, выстроил для себя большие каменные палаты, где пред этими были хоромы царя Ивана. Эти палаты существовали до XVIII столетия и стояли против Чудова монастыря, где теперь Кремлевские казармы.
Но главным памятником Борисова зодчества в Москве был Иван Великий, превысивший все здания России и долго соперничавший с самыми высокими зданиями за границей. Надпись под золоченой главой Ивана Великого гласит: «Изволением Св. Троицы повелением великого государя, царя и великого князя Бориса Феодоровича всея России самодержца, и сына его, благоверного великого государя царевича великого князя Феодора Борисовича всея России, храм совершен и позлащен во второе лето государства их 108 (1600) года». В высоту колокольня с крестом имеет 46,5 саженей. Царь приказал отлить громадный колокол в 10 000 пудов, который был перелит впоследствии в Царь-колокол.
В этой связи памятник царю Борису Годунову, государю который был незаслуженно забыт и оклеветан в романовское должен быть непременно установлен в столице.
Поскольку дискуссия об установке памятников в столице России и других городах нашей страны продолжается, мы публикуем на эту тему размышления публициста Егора Холмогорова. Статья публикуется в сокращении.
Есть ли место в России для памятников русским
Попытка вернуть на Лубянскую площадь памятник Феликсу Дзержинскому не только возобновила споры между «красными» и «белыми» как о самом главе ВЧК, так и о большевистском режиме, который он представлял, — но и напомнила нам о том, что с памятниками в нашей стране, прямо скажем, не благополучно.
На бывшей одной шестой части суши размещается шесть тысяч монументов Ленину, несчетное количество памятников Дзержинскому (на территории РФ их 45), Свердлову (минимум 3), Фрунзе (19), Кирову (около 40) и многим другим выдающимся деятелям коммунистической партии и советского государства.
При этом в России, включая Москву, нет ни одного памятника великому князю Ивану Калите, заложившему основы величия объединившей Русь Москвы. Нет и памятников большинству его преемников — замечательных Московских князей — Симеону Гордому, Василию I, Василию II, каждый из которых внес выдающийся вклад в русскую историю. Повезло, по понятным причинам, только Дмитрию Донскому.
Еще позорней тот факт, что в Москве нет ни одного памятника Ивану III, первому Государю Всея Руси, основателю современной России, давшему ей и название, и герб, и Кремль. Тем не менее, монументы отцу-основателю России стали появляться лишь в последние годы, по местной инициативе, как локальному герою — в Нарьян-Маре, как основателю Пустозерска, у здания диорамы «Великое Стояние на Угре» на территории Владимирского скита Калужской Свято-Тихоновой пустыни и, наконец, в самой Калуге. В последнем случае, впрочем, русский государь почему-то больше похож на какого-то волшебника Гэндальфа.
Разумеется, памятник Ивану III должен быть в столице, желательно в Кремле, но ничего подобного. Когда группа историков и общественников предложила поставить Ивану III памятник на Лубянской площади, то основным аргументом оппонентов был такой: «вашего Ивана никто не знает».
Поразительная ситуация — страна не знает своего основателя одного из величайших правителей. Страна не знает того, о ком каждый ребенок обязан прочесть несколько десятков страниц в школьном учебнике, если хочет получить аттестат зрелости. Причем так было и в советских учебниках, а в нынешних сказано обо всем довольно подробно. То есть, если принимать эту логику, мы — нация двоечников, не помнящих родства с Иваном.
И тут становится понятно, зачем нужны памятники. Зачем они были нужны в древности, когда их придумали греки для увековечения олимпийцев и выдающихся граждан, — и зачем они нужны теперь.
Памятник — это наглядное пособие для тех, кому лень читать учебник. Через свое присутствие в пространстве он картографирует внутреннее пространство человеческой памяти, отделяя важное от неважного, общественно признанное от несущественного.
Ленин отлично понимал значение памятников, поэтому «план монументальной пропаганды» был одним из ранних решений советского правительства, принятых уже весной 1918 года. Подчиняясь этому плану, Москва и Петроград были утыканы Робеспьерами, Дантонами и Маратами, Гарибальди и Бакуниными, Халтуриными и Перовскими, среди которых комично смотрелся Федор Михайлович работы Меркурова («Достоевскому от благодарных бесов»).
Почти все эти недолговременные сооружения развалились, но они выполняли очень важную функцию — эти «высокохудожественные» творения (а многие из них были и впрямь созданы коллаборировавшими с большевиками крупными скульпторами) легитимизировали снос «низкохудожественных» памятников царям и деятелям царской России — снесены были памятники Александру II в Кремле и Александру III у Храма Христа Спасителя, Скобелеву на Тверской площади. Первый «ленинский субботник» состоял в сносе поклонного креста на месте убийства террористом Каляевым великого князя Сергея Александровича. Тогда некому было сказать: «Не трогайте, это наша история» — с такими ораторами скоро разбирался Ф. Э. Дзержинский.
Начавшиеся с монументальной пропаганды коммунистические памятники железными гвоздями засели в мозгу нации так, что выковырять их представляется практически невозможным. Самое чудовищное, что они стали частью общей подмены русского — советским. Националисты на Украине сносили монументы Ленину и Дзержинскому, заявляя, что сносят монументы «русским оккупантам», а не творцам незалежной Украины в ее нынешних границах (главным памятником Ленину, конечно, являются именно эти границы).
А добрые русские люди, получалось, защищали как символ своей идентичности именно эти памятники. Повезло севастопольцам: благодаря причуде Хрущева, у них на главной площади стоял Нахимов. Его демонтировали в 1928 году в соответствии с декретом Совнаркома «О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг, и выработке проектов памятников Российской Социалистической революции». В формулировке о сносе памятника сообщалось, что вид адмирала оскорбляет турецких моряков, которые приходят в Севастополь — большевики придумали «BLM» и «конфедератопад» почти за 100 лет до того, как это стало в Америке мейнстримом. На цоколе поставили Ленина, увезённого немцами на переплавку в 1942 году. Однако в 1957 году Хрущёв — уникальный случай! — распорядился вернуть Нахимова на место у Графской пристани, а Ленина «восстановить» на Владимирской горе. Правда, трофейную саблю разбитого при Синопе Осман-паши у адмирала отняли, заменив прямым палашом, а немного сгорбленную фигуру вытянули в соответствии с канонами социалистического реализма. И вот у этого Нахимова севастопольцы могли собраться в день начала Русской Весны 23 февраля 2014 года — и памятник этот значил больше тысяч слов.
Дончанам повезло меньше. В качестве главного символа русскости им пришлось защищать Ленина. Внушительный Ленин-в-кепке и по сей день стоит на центральной площади Донецка, свидетельствуя о том, что хунта не прошла. А над его головой на стеле неиронично развевается «царски-белогвардейский» российский триколор, как выражение воли русских людей Донбасса пересмотреть ленинское решение о передаче Донбасса Украине. Кажется, в первый и в последний раз в истории Ильич сделал что-то хорошее для русских.
Чтобы не оказываться раз за разом в ситуации защиты Ленина, русским нужно выработать свой собственный План Монументальной Пропаганды и его реализовывать. План, в котором заложены будут монументы, которые также железными гвоздями будут прибивать к самосознанию сограждан и к публичному пространству наших городов русскую идентичность, идентичность большой исторической России и великой русской истории, которая настолько полна замечательных героев — правителей и воинов, ученых и творцов, подвижников и святых (утверждение, что святым нельзя ставить памятники — классическое псевдоправославное лицемерие «в пользу Дзержинского»), что можно ставить хоть по памятнику на улицу.
На самом деле, этот план русской монументальной пропаганды начал уже стихийно реализовываться. У наших людей с деньгами в последние десятилетия была настоящая монументомания. Чего только не поставили на улицах русских городов — немало шлака, но и немало прекрасных памятников замечательным людям — по инициативе деловых людей, общественности и местных властей.
Поставлены памятники адмиралу Колчаку в Иркутске, генералам Корнилову, Маркову, Врангелю. Уже много лет в Екатеринбурге, несмотря на жужжание леваков, есть памятник Ивану Ильину. Осенью 2020-го открылся в Феодосии прекрасный памятник генералу Котляревскому, грозе Кавказа. Несмотря на кипящие споры, появляются памятники Ивану Грозному. Памятников Александру III и Николаю II уже очень много, причем ставятся они, в том числе, и на государственном уровне. Весь Дальний Восток украшен памятниками Муравьеву-Амурскому и адмиралу Невельскому.
В Сибири появилось множество памятников русским первопроходцам: Бекетову, Хабарову, Дежневу. Поселок Воротынец Нижегородской области украсил памятник выдающемуся полководцу Московского царства боярину Воротынскому. Отдельная большая тема — появившиеся в 2014 году памятники героям Первой мировой войны, среди которых есть настоящие шедевры, как памятник у Витебского вокзала Санкт-Петербурга.
Список тех заслуживающих памятника людей, кому вообще нигде ничего не поставили (даже мемориальной таблички), оказался не таким уж длинным.
Однако в последние пять лет на этом пути народных монументов возникло серьезное препятствие. Мы пережили шокирующую волну истерик по поводу памятников героям Белой России, вплоть до их сноса. Были снесены мемориальные доски адмиралу Колчаку и генералу Каппелю, настоящее гонение развернулось на бюст победителя Чапаева — полковника Сладкова. Заход начинался издалека. А дальше маховик начал раскачиваться: «не реабилитирован», «оскорбляет ветеранов», «возмущает общественность»… скоро дойдет до «врага народа»! Самое смешное, что при этом с памятником П. Н. Краснову в станице Еланской, стоящем на частной земле, ничего сделать не смогли. И хотя я не большой поклонник этого исторического деятеля, но слава Богу, что не смогли.
За красными подтянулись неолибералы BLM. Здесь главная задача — предельно дерусифицировать историческое пространство России. Не давать прохода русским героям, которых сепаратисты объявляют «колонизаторами». Много лет некая «татарская община» сопротивляется установке памятника Ермаку в Тюмени, пытались сорвать установку поклонного креста атаману в Тобольске. Прикрываясь «татарской темой», противодействовали и созданию памятника Ивану Грозному в присоединенной им к России Астрахани. Там, кстати, наблюдалось полное единение сепаратистов и леваков в лице депутата-эсера Шеина.
Наконец, всем памятна потрясшая летом 2020 года Россию история со сносом памятника русским воинам, основавшим укрепление Адлер. Там русофобские настроения демонстрируют местные власти, подогреваемые «черкесскими активистами» (сепаратистами).
Будем надеяться, что и «красная» и «черная» волны BLM в сфере памятников — явление временное. Потому как если нет, то нам скоро станет вообще не до памятников.
Так что поговорим о светлом будущем: кому все-таки надо ставить памятники в современной России, чтобы укреплять в ней национальную историческую идентичность?
Разумеется города России, и, прежде всего, Москву и Санкт-Петербург, должны украсить памятники русским государям. У России удивительная история: она практически не имела «слабых» и никчёмных монархов. Внимательное исследование истории показывает практически в каждом нашем государе, успевшем исторически раскрыться, примечательные исторические черты и значительный исторический вклад. Но о чем мы говорим, если, как уже было отмечено выше, у нас нет памятников первостепенным русским государям?!
Москве нужен масштабный памятник Ивану III. Обязательно нужны памятники начавшим величие Москвы Юрию Даниловичу, Ивану Калите и Симеону Гордому, великим князьям Василиям — и первому, и второму, и третьему. Как бы мы ни спорили об Иване Грозном — очевидно, что эта та фигура, которая не может не быть увековечена. Непременно нужен памятник его сыну — Федору Иоанновичу, святому царю, который кротостью и молитвой сделал для России не меньше, а в чем-то и больше, чем отец.
Вспоминая русские победы, непременно нужно начать с создания полноценного заповедника-мемориала на поле Битвы при Молодях в 1572 году — одного из исторических сражений, которые решали саму судьбу России. Там нужны и храм-памятник, и просто памятник. Обязательно должна быть увековечена фигура воеводы Дмитрия Хворостинина, которому, в отличие от его сотоварища Михаила Воротынского, пока что монумента не досталось. Великим русским полководцам Московского царства вообще не везет в общественном внимании, поскольку от них не осталось ни нарядных портретов, ни увлекательных биографий, но, тем не менее, именно их потом и кровью создалось русское государство. Поэтому следовало бы поставить памятники всем военным героям Московского царства, возможно, целенаправленно дав задание Министерству Обороны.
Хотелось бы на улицах разных городов России видеть памятники: Федору Басенку, Ивану Стриге-Оболенскому, Даниле Холмскому, Даниле Щене, Ивану Шуйскому, Ивану Мстиславскому, Семену Микулинскому, Михаилу Шеину, Алексею Трубецкому, Юрию Долгорукову, Семену Пожарскому, Григорию Ромодановскому.
Еще прочнее забыты, увы, гражданские деятели Русского царства — руководители русской дипломатии дьяки Иван Висковатый, Андрей и Василий Щелкаловы, военный инженер Иван Выродков, бояре Афанасий Ордин-Нащекин и Федор Ртищев.
Совершенно немыслимы были в большевицкой России памятники русским государственным деятелям XIX века. Они все оказались запомоены ненавистническими кричалками прогрессивной общественности. Одни оказывались «реакционерами», другие — попросту забыты.
Особое внимание следует уделить восстановлению памяти одного из величайших русских государственных деятелей XIX века — Михаила Николаевича Муравьева-Виленского. Фигура этого воина и государственного мужа, ветерана Бородинского сражения, спасшего Россию от распада в 1863 г. энергичным подавлением польского мятежа на территории нынешних Белоруссии и Литвы, пользовалась и пользуется по сей день особенной ненавистью революционеров и сепаратистов. Именно они, чтобы переложить вину с больной головы на здоровую, попытались перевесить на него прозвище польских сепаратистских палачей — «жандармов-вешателей».
Муравьев был именно тем государственным деятелем, который в XIX веке проводил наиболее последовательную национальную русскую политику, направленную на улучшение экономического положения русского крестьянства в Белоруссии и укрепление русского национального самосознания. Заботу об увековечении Муравьева могли бы взять на себя Русское географическое общество, чьим вице-председателем он был, или Московский государственный университет геодезии и картографии, поскольку Муравьев десятилетиями был попечителем его предшественника — Константиновского межевого института.
Обязательно необходимо последовательное увековечивание памяти русских государственных деятелей, которые стали жертвами революционного террора до и в первые годы после революции. Сейчас соответствующая работа ведется в отношении памяти Столыпина и великого князя Сергея Александровича, но необходимо не забыть и о Н. П. Боголепове, Д. С. Сипягине, В. К. Плеве, Н. И. Бобрикове, И. Л. Горемыкине, Б. В. Штюрмере, Н. А. Маклакове, И. Г. Щегловитове, С. В. Рухлове и многих других.
Практически неизвестная ни для общественности, ни для создателей мемориалов тема — русские герои Первой мировой войны. Устанавливаемые памятники носят пока исключительно коллективный характер — абстрактным солдатам и офицерам. Большевизм вытеснил память как о Великой Войне, так и о ее героях, а некоторых, как одного из первых героев войны, Кузьму Крючкова, (казака —старообрядца —прим. ред.) к тому же павшего в боях за белых, подвергали целенаправленному шельмованию.
Назову только некоторых из героев Великой Войны, кому хотелось бы видеть памятники: летчик-ас Александр Казаков, героическая медсестра Римма Иванова, великий князь Олег Константинович Романов, генерал Н.Н. Юденич, гроза турок. Комендант крепости Осовец Н.А. Бржозовский. Генерал командующий армией В. Н. Горбатовский. «Первая шашка Империи» генерал Ф. А. Келлер. Отважная женщина-разведчица Мария Захарченко-Шульц. И многие-многие другие…
Нельзя оставлять надежды на то, что и усилиями общественников и предпринимателей, и поворотом политики местных властей (а со временем — и общегосударственной) удастся создать достаточно представительную линейку мемориалов участникам вооруженной борьбы за Единую и Неделимую Россию (нельзя забывать, что белые отличались от красных именно этим: они сражались за Россию, а не за то, чтобы она сгорела в пожаре Мировой Революции).
Обязательно необходим монумент Юнкерам — защитникам Кремля. Эта героическая и трагическая страница истории, воспетая в песне Вертинского, должна быть увековечена именно там, где происходили события. Из тех белых, кому еще совсем не установлено памятников, обязательно следует помянуть генералов Дроздовского, Кутепова, Каппеля, Деникина, Май-Маевского, Дитерихса. Необходим и коллективный памятник воинам, на всех фронтах сражавшимся за Единую и Неделимую Россию, без навязывания им «примиренческих» красных довесков.
Необходимо серьёзнейшее внимание уделить тем ученым и деятелям культуры, которые были уничтожены или изгнаны из страны большевиками. Например, память великого русского авиаконструктора Игоря Сикорского старательно отжимает у России Украина — там поставлены или строятся уже несколько памятников создателю «Ильи Муромца». В России нет ни одного.
Отдельной большой темой является установка памятников героям русской культуры и, особенно, русской национальной мысли, защищавшим идею самобытного исторического пути России. Сейчас в стране нет ни единого памятника мыслителям-славянофилам. Хотя есть, разумеется, множество памятников Белинскому, Чернышевскому, Добролюбову, Герцену и даже ничтожному Огареву.
Не приходится всерьез говорить о нашем национальном самоуважении в ситуации, когда у нас нет памятников А. С. Хомякову, И. В. Киреевскому, Ю. Ф. Самарину, К. С. и И. С. Аксаковым, Н. Я. Данилевскому, К. Н. Леонтьеву. На Валдае обязательно должен быть памятник расстрелянному там М. О. Меньшикову.
Больше 140 лет назад Константин Леонтьев писал о памятнике выдающемуся публицисту, защитнику единства России, Михаилу Никифоровичу Каткову: «Если бы у нас, у русских была бы хоть искра нравственной смелости и того, что зовут умственным творчеством, то можно было сделать и неслыханную вещь: заживо политически канонизировать Каткова. Открыть подписку на памятник ему, тут же близко от Пушкина на Страстном бульваре. Что за беда, что этого никто никогда и нигде не делал? Тем лучше! „Именно потому-то мы и сделаем!“… Пусть это будет крайность, пусть это будет неумеренная вспышка реакционного увлечения. Тем лучше! Тем лучше! Пора учиться, как делать реакцию…»
Однако памятника Каткову ни на Страстном бульваре, ни где-то ещё никто не поставил ни до революции, ни в наши дни, хотя государственная мысль этого великого публициста сохраняет значение и по сей день. В этом примере, как зеркале, отражается общая ситуация с памятниками в России. Тем, кто защищал консервативные ценности, кто сражался за единство и величие России, кто проповедовал ее самобытность, — памятников не ставили, а порой и сносили.
Эти памятники появляются иногда сегодня, гораздо в меньшем количестве и худшем качестве, чем хотелось бы. Пока мы будем это терпеть, ни о каком русском возрождении в России говорить не приходится.
Автор: Егор Холмогоров
Хорошая статья на злобу дня, думающий и знающий историю автор! В первую очередь нужно выдвигать строительство памятников великим русским деятелям-старообрядцам. Дораскольным русским князьям, боярам, первопроходцам, государственным деятелям и др. В каждом регионе есть такие выдающиеся люди из староверов.