Царевич, отрекшийся от царства ради Христа

Во вторник 19 ноября/2 декабря Церковь вспоминает святых Варлаама и Иоасафа. Их история нашла своеобразное преломление в русских духовных стихах. Рассказ о юном царевиче, принявшем христианство и отрекшемся от земных радостей, отказавшемся от царства и ушедшем жить в пустыню, был одним из самых любимых христианских произведений средних веков.

Возникшая в VII-VIII столетиях, эта повесть была переведена более чем на тридцать языков и в XIV веке достигла Руси.

Напомню содержание произведения. У индийского царя Авенира родился сын, которого назвали Иоасаф. Гадатели предрекли, что он будет великим христианским подвижником. Опечалился царь, ибо был он язычником, и велел сделать так, чтобы сын ни от кого не услышал о Христе. Однажды царевич увидел двух людей — больного и старого, и задумался о бренности существования и призрачности земных наслаждений. Его душа стала способной воспринять Христово учение. Тогда Господь посылает к юноше пустынника Варлаама.

Старец является в виде купца, торгующего драгоценными каменьями, и рассказывает о Камне, который делает больных здоровыми, слепых зрячими, глупым даёт разум и всем приносит совершенное счастье.

Тут использована аллегория Камня из Священного писания: камень нерукосечный из второй главы Книги пророка Даниила и «Камень, Его же небрегоша зиждущии» из 117 псалма (стих 22). В притчах Варлаам поучает Иоасафа. Наконец царевич принимает крещение, покидает царство и уходит в пустыню.

Духовный стих, в котором рассказывается эта история, начинается с середины повествования, что свидетельствует о столь широкой известности повести на Руси, что не было необходимости напоминать сюжет.

Стих «Из пустыни старец»

Стилистическое разнообразие текстов и напевов духовных стихов свидетельствует о постоянном обращении к повести в течение нескольких столетий. Большинство духовных стихов передают обращение царевича к пустыне, когда он собирается уйти от мира. С середины XVI века известен стих знаменного распева (глас 8) «Приими мя, пустыне, яко мати чадо свое». В нём красота и чистота пустыни, которая «ничто же лукаво сотворила пред Богом», противопоставляется грешной человеческой душе и суетному миру, который сравнивается с лукавой блудницей и разбойниками. В тексте стиха нет указания на события «Повести о Варлааме и Иоасафе», ему не свойственна сюжетность, это скорее лирическая исповедь, плач. Здесь нет никакой исторически-временно́й конкретики или имён, и поэтому стих оказывается гораздо шире по содержанию и глубже по воздействию, он становится ближе переживаниям любого человека.

Стих «Приими мя, пустыне», гл.8, знаменный распев (исполняют Василий Сорокин и Полина Терентьева)

Как мы уже видели, духовные стихи «Иоасафа царевича» появились ещё до раскола, но особую злободневность тема ухода от мира обретает после середины XVII века. Появляется множество стихотворных обращений к пустыни от лица Иоасафа. Опять-таки, образ царевича индийского становится здесь лишь отправной точкой для начала повествования.

Стих «О, прекрасная пустыни»

Ещё один знаменный стих имеет непосредственную связь с «Повестью о Варлааме и Иоасафе». Это стих «Не покушайся имати» (глас 4), в котором цитируются советы соловья из притчи, рассказанной Варлаамом.

Вот эта притча:

«Идолопоклонники подобны птицелову, поймавшему соловья. Когда он поднял руку, чтобы заколоть и съесть его, то соловей вдруг, обращаясь к нему, заговорил человеческим голосом:

— Какая тебе, человече, польза от моего заклания? Ты мною даже не сможешь наполнить своего желудка. Но если ты выпустишь меня из сетей, то я дам тебе три заповеди, исполняя которые ты всю свою жизнь будешь извлекать пользу.

Птицелов, пораженный его говором, сказал соловью, что если он услышит от него что-нибудь новое, то тотчас же освободит его из плена. Тогда соловей сказал:

— Не предпринимай никогда ничего недостижимаго, не раскаивайся в делах совершенных, не верь никогда сомнительным делам и словам. Исполняя эти три заповеди, ты будешь благоденствовать.

Птицелов, которому понравилась простота и истина этих слов, выпустил его из сетей.

Тогда соловей, желая испытать, усвоил ли птицелов сущность данных ему советов и может ли он извлекать из них выгоду, говорит ему, летая в воздухе:

— Увы, человече! Какое сокровище ты сегодня выпустил из рук! Внутри меня есть жемчуг, превосходящий по своей величине яйцо страуса.

Птицелов, услышав это, очень огорчился, раскаиваясь, что выпустил такого соловья из своих рук; пытаясь поймать его, он сказал:

— Пойдем со мною в дом мой, я радушно приму тебя и с почетом отпущу.

Тогда соловей сказал ему:

— Я теперь узнал, что ты ужасно глуп, потому что, выслушав и охотно приняв во внимание сказанное мною, ты не мог извлечь из этого пользы. Я сказал тебе, чтобы ты не раскаивался в прошедшем, а ты вот совершенно опечалился, что выпустил меня из своих рук и, таким образом, раскаялся в прошедшем. Потом, я заповедывал тебе не браться за недостижимое, а ты вот стараешься опять поймать меня, хотя не можешь последовать за мною. Кроме того, я говорил тебе не верить сомнительным словам, а ты поверил, что во мне находится драгоценный камень, превышающий размером мой рост, и ты даже не постарался понять, что я весь по своей величине меньше страусова яйца. Как бы я мог вместить в себе такой большой драгоценный камень?»

Стих «Не покушайся имати»