Не так давно глава Синодального отдела внешних церковных связей и, как считается, второй человек в РПЦ, митрополит Иларион Алфеев, обращаясь к зрителям федерального телеканала, назвал монархию более совершенной формой правления, чем выборная, и фактически призвал общество к широкой дискуссии о необходимости ее реставрации в России — или нового установления. Вполне ожидаемо, что главным оппонентом церкви по этому вопросу выступит светская интеллигенция. Но что насчет представителей других церквей и религий нашего многоконфессионального государства? Нужна ли им монархия так же, как митрополиту Илариону? «Лента.ру» обратилась с этим вопросом к видным служителям самых разных конфессий (в том числе к представителям старообрядчества), представленных в России.
***
Католичество — отец Юрий Дорогин, настоятель петербургского прихода св. Екатерины Александрийской:
Лично мое мнение — монархия действительно лучше. А вообще католическая церковь относится одинаково к любому политическому устройству. Главное, чтобы заботились о человеке. Чтобы была демократия, любовь к другим людям, соблюдались права человека, чтобы забота о его спасении была на первом месте. Идеальных систем, конечно, не существует.
Наше общество довольно разделенное, так что я не вижу смысла в формальном установлении монархии. Нет никаких оснований для такой реставрации. Монархия была и ушла — зачем входить в одну реку дважды?
Благосклонна к религиям может быть любая власть, не только монархия. Это зависит от власти, конкретных людей, их настроений и преференций — в монархии ли или в демократическом обществе.
Протестантизм — епископ евангелическо-лютеранской церкви Аугсбургского исповедания Павел Бегичев:
Что касается политического устройства, каждый имеет право на свое личное мнение. У церкви (я имею в виду единую христианскую церковь) не может быть единого мнения или учения на этот счет, поэтому мне сложно спорить (с Иларионом). Господь нам никакого указания на этот счет не оставил. Все высказывания на политические темы, даже иерархов, — личное мнение. Наверняка у владыки есть какие-то резоны так думать.
Но я бы не стал во всем с ним соглашаться. Моя личная позиция сходна с позицией Клайва Льюиса (британского писателя и богослова первой половины XX века — прим. «Ленты.ру»). Он говорил: демократия хороша не потому, что человек прекрасен, а потому, что он испорчен грехом, и очень опасно сосредотачивать власть в одних руках. Демократия, с точки зрения христианской антропологии, — выигрышная форма политического правления.
«Всех почитайте, братство любите, Бога бойтесь, царя чтите», — из Посланий апостола Петра. Богобоязненный человек обязан уважать любую власть, какая есть. Понятно, что среди лютеран есть сторонники монархических взглядов, есть демократы. Мы допускаем полный плюрализм мнений и даже не спорим об этом, потому что это бесполезно. Представьте, если бы церковь договорилась, что все иерархи будут болеть только за «Спартак» — это нонсенс. Кто-то за «Ювентус» болеет, что, мы теперь подеремся из-за этого? В чем мы должны быть едины — в первичности заповедей Христа и Евангелий. Мы — подданные царства Божьего.
Старообрядчество — настоятель саратовского храма во имя Успения Пресвятой Богородицы, иерей РПсЦ Вадим Коровин:
С точки зрения богословия, единственная наилучшая форма правления — правление Божье. Все остальные формы, изобретенные человеком, несовершенны. Когда древние евреи просили у Господа, чтобы он дал им царя, как у всех других народов, Господь сказал, что это ему неугодно, поскольку он сам управлял еврейским народом. Евреи продолжали просить, и Бог предупредил их, что царь будет их унижать, угнетать, собирать подати, налоги и т.д. Как можно говорить о совершенстве той формы правления, которую сам Господь назвал несовершенной?
Мы, старообрядцы, стараемся в политику не лезть. Слишком многое мы от всякой политики претерпели. Я думаю, что сейчас менять форму правления в России — значит, обострить все существующие в стране противоречия, ни к чему хорошему и продуктивному это не приведет. Наша церковь не формулировала конкретной позиции по отношению к монархии или республиканскому правлению. В любой ситуации, при любой форме правления христианин может спасти свою душу, что бы ни было.
Но как бы в России де-юре ни менялись формы правления, де-факто они всегда остаются квазимонархическими. Видимо, такой у нас менталитет. Выборный, не выборный глава — все равно в глазах народа он превращается в царя, наделяется его функциями и правит вполне авторитарно. Так что польза или вред для народа от его правления проистекают более из его личностных качеств, чем из формы его призвания к верховной власти.
Относительно «помазания на царство» — а кто мазать царя будет, в представлении РПЦ? Понятно, что они сами. А поскольку они не находятся в единстве с древлеправославной Церковью, их миропомазание в наших глазах маловажно. Христиане первых веков признавали власть и языческих царей, не имевших никакого миропомазания, и слушались их во всем, что не противоречило Христовой вере. Так и старообрядцы, хоть царя и не считали истинно верующим, но революционеров в своем подавляющем большинстве отвергали.
А кто же царскую власть сверг? К какой конфессии относилось абсолютное большинство заговорщиков-«февралистов»: деятелей Думы, генералов, чиновников? Напомню, что в 1917 году РПЦ с ликованием восприняла отмену монархии и не поддержала царя. «Русь слиняла в два дня», — писал философ Розанов про те события. Если бы та монархия была так великолепна и поддерживалась бы Господом, она бы не рухнула.
Вообще, русский народ издревле отличался демократическими традициями. Мы помним вече Новгородской республики (да и в других городах). Даже князей изначально избирали. Так что выборная форма правления для нас не новость. И Рюрика мы призывали, и даже святого князя Александра Невского в Новгород — а потом и выгоняли, и опять призывали… Конечно, плохо, когда вече вырождается в майдан. Для старообрядцев последние два десятилетия — самое свободное время с середины XVII века, не сравнимое даже с периодом религиозных свобод 1905-1917 годов. Мне кажется, наша нынешняя форма правления в целом обеспечивает межконфессиональный мир и свободу совести человека, и это главное».
Иудаизм — раввин московской синагоги «Даркей Шалом» Довид Карпов:
Вся наша жизнь протекает в определенном пространстве и времени. Невозможно абстрактно ответить на вопрос о преимуществах монархии, не учитывая исторические и прочие реалии, в которых мы сейчас находимся. Согласно еврейской мудрости, царство земное есть отражение царства небесного. Иерархия, которая существует в человеческом обществе, в части того, что есть некое первое лицо, в чьих руках реально сосредоточена большая власть (чуть большая в случае монархии), — отражение того, что есть Царь этого мира, Всевышний. Но это все в идеале.
Мы движемся в сторону этого идеала, мировой просвещенной монархии. В еврейской традиции таким монархом видится будущий избавитель, царь-помазанник. Опять-таки, в еврейской традиции он воспринимается как реальная политическая и религиозная фигура, которая объединит все человечество под своей просвещенной властью. Основана она будет на библейских ценностях, на заповедях Торы, и это будет великое благо для всего человечества.
Эта монархия — не та, о которой говорит митрополит Иларион. Он говорит о российской монархии. В нашем понимании монарх — человек, объединяющий нацию. В России мы не видим такой фигуры или даже тенденции на достижение национального согласия путем восстановления монархии. Хорошо это или плохо, но в России монархия — прошлое, в которое уже невозможно вернуться. Однако и выборная власть, и то, что мы называем демократическими институтами, — крайне несовершенная форма правления, и события нашего времени доказали это несовершенство.
Ислам — муфтий Духовного собрания мусульман России Альбир Крганов:
Мы с глубоким почтением относимся к митрополиту Илариону, он уважаемый религиозный деятель. Конечно же, в обществе, среди православных верующих, тема монархии обсуждается — именно эту мысль, мне кажется, владыка и выразил. Но какой бы привлекательной ни казалась нам монархия, Россия — очень большое государство, многонациональное и многорелигиозное.
При установлении монархии возникнет вопрос: а как к этому отнесутся другие народы? Не захотят ли они восстановить свои ханства, эмираты и другие монархии? К какому устройству мы тогда придем? Наши недруги, стремящиеся к развалу нашего государства, смогут на этом хорошо поиграть и помочь отдельным регионам обособиться. Я думаю, что нынешняя форма никого не ущемляет ни по национальному, ни по религиозному признаку, и она более чем приемлема.
Большая ошибка думать, будто исламу присущ монархизм. По исламской доктрине монархии быть не должно. После Пророка первые четыре халифа избирались сахабами (сподвижниками) совершенно из разных семей, и только потом начались игры в монархию. Передача власти от сына к внуку — не совсем приемлемая форма с точки зрения ислама.
Буддизм — представитель главы Буддийской традиционной Сангхи Санжай Лама Андрей Бальжиров:
Дело не в том, какая форма лучше, а какая нет. Дело в ситуации, во времени, в событиях. Лучше монархия, не лучше? Есть много вариантов. Буддизм в этом вопросе ориентируется на общественное мнение. Если какой-то строй ему соответствует — пусть он и устанавливается. Общество, а не Сангха, само установит, какое положение ему подходит.
Источник: lenta.ru
Комментариев пока нет