Восток и Запад далеко разошлись в своем понимании христианства. Сказалось это не только на богослужении, но и на культурных символах, отраженных в искусстве. Одним из ключевых моментов Евангелия являются страсти Христовы, которые предваряют праздник праздников и торжество торжеств — Воскресение, Пасху Христову. Перенос идейного центра тяжести с Воскресения на страсти является, на наш взгляд, искривлением сакрального пространства, ведущим к экзальтации и, в своей предельной степени, к духовной прелести. Ведь страсти — это сильные эмоции, страдание телесности, тогда как Воскресение — чисто духовная радость.
Кино, как «важнейшее из искусств», по своему воздействию на массы ни с чем несравнимо в современном мире. Все символы и афоризмы секулярной культуры взяты отсюда. О том, что Запад в прелести, легко можно понять, посмотрев на киношных супергероев, ставшими суррогатными «святыми». Поэтому, пристально приглядевшись к ведущей американской киноиндустрии, можно увидеть главный вектор западного мировоззрения.
Давно обратила внимание на то, что, судя по американским фильмам, главный и любимый их праздник не Пасха, а Рождество. Одна знакомая, долго жившая в Америке, говорила, что американцы — большие дети. Действительно, верят в Санта Клауса, умиляются украшением елки, огоньками, рождественскими чудесами странного свойства. Пасха для современного западного человека не «актуальна», ну, разве «пасхальный кролик» маячит где-то на горизонте. Размышляя над этим феноменом, приходишь к выводу, что христианство Запада, сделав упор на страстях, оттолкнуло своих приверженцев. Ну какой грешник может любить страдание больше, чем чудеса? Апофеозом искривления сакрального пространства является фильм Мэла Гибсона «Страсти Христовы». Нет, это далеко не плохой фильм, просто «смакование» страданий Богочеловека не приводит к чувству покаяния, хотя вызывает сострадание. Можно поплакать, попереживать, «побояться», что так любят западные зрители, но нет самого главного — радости от Воскресения. Сопли, слезы, пустота…
В XVII веке была сделана попытка искривить русское духовное пространство на манер западного. Своеобразной культурной диверсией стало появление так называемого «страстного цикла» в иконописи, фресковой росписи и других видах христианского искусства. Раньше в русском Средневековье иллюстрировались наиболее важные евангельские сюжеты, как правило, двунадесятые праздники. Другие события описаны в Евангелии предельно кратко. Например, снятие со Креста:
И снем е, обвит плащаницею, и положи е во гробе изсечене (Лк. 23:53).
Однако в живописи XVII века это событие растягивается во времени в эпическое повествование с большим количеством героев и подробными деталями. Счет времени, который велся буквально на мгновения, получает, по выражению И. Л. Бусевой-Давыдовой, «образную раскадровку единого временного потока, максимально приближаясь к реальности». Вот такая «раскадровка» и превратилась впоследствии в фильм Мэла Гибсона. Зритель фресковых росписей XVII века с их подробным повествованием сам становился участником событий, находясь не вне, а внутри изображения, попадая в своеобразное театральное действо, чем так увлекался царь Алексей Михайлович. Сближение сакральной истории с реальной, считает Ирина Бусева-Давыдова, чувственное подтверждение в «живоподобных» изображениях реальности сакрального вызывало у молящегося дотоле небывалый эмоциональный отклик. Ну чем не прелесть?
С. В. Гнутова отмечает, что со второй половины XVII века композиции с изображением орудий страстей Христовых появляются на крестах, антиминсах, покровцах, потирах, дароносицах и дарохранительницах, на окладах Евангелий и икон, на самих иконах и гравюрах, позже и на лубочных листах, т.е. носят массовый характер. Чаще всего, как и следует ожидать, на крестах: орудия страстей размещаются на оборотной стороне нательных и наперсных крестов, на крестах напрестольных, осеняльных и водосвятных, и даже на запрестольных или выносных крестах. Символика напрестольного креста 1718 г. из Псковского Иоанно-Предтеченского монастыря пугает своей подробностью. На нем изображены: лестница, молоток и четыре гвоздя — орудия пригвождения; клещи — орудия снятия тела Исуса Христа с креста; колонна, вервие, бичи и прутья или плеть и розги — орудия поругания; монеты, высыпающиеся из мешочка — символ предательства Иуды; рука или перчатка — символ заушения, голова плюющего — символ поругания; кувшин на поддоне (кунган) либо две руки над сосудом — Пилатово умовение рук; фонарь со свечой внутри — орудие предательства в Гефсиманском саду; меч и ухо — намек на отсечение Петром уха раба первосвященника; бердыши — вооружение воинов, взявших Христа в Гефсиманском саду под стражу; игральные кости — жребий при разделении риз Христовых; петух — символ отречения апостола Петра. Вот такое «многословие» символов.
Современный культуролог Игорь Кондаков высказал мысль, что захват инструментов формирования образов — оружие XXI века. Но «захват» начался еще в XVII веке. Тогда же начался процесс диверсификации русской культуры, пронизанной восточнохристианским духом. Недаром старообрядцы так противились изменению и формы креста, и печати на просфоре, и другим «новинам» церковных реформаторов. Протопоп Аввакум в беседе «Об образе креста Христова» писал:
…А иже крест трисоставный Христов суемудренный отлагают и четвероконечный римский крыж почитают, кольми суть врежают душа своя, по реченному: аще кто любит Христа, той любит и крест святый и тричастный, от кипариса, и певга, и кедра сложенный. Аще отлагает кто сего Христова креста, той отмещется и Христа, Бога нашего. Держи, християнин, церковная неизменна вся, и благословен будеши Богом вышним и нами, грешными. И не предвигай вещей церковных с места на место, но держи.
Так зачем крест стали перегружать символикой страстей Христовых? Здесь тоже происходит смещение центра с Креста как орудия спасения нашего на страдания Спасителя. Да, конечно, мы преклоняемся перед Его страданием, но страдал-то Он не ради самого страдания, а ради Воскресения. Может, здесь как раз и кроятся психологические причины духовной «неразборчивости» основной массы людей, принадлежащих к РПЦ. Если Страсти Христовы «приравниваются» к Воскресению, то почему бы не посвятить куличик на страстной неделе и не разговеться им до пасхальной службы, не приготовив себя постом?
И последнее замечание об искривлении культурного пространства. Староверы, несмотря на репутацию людей замкнутых, живущих в своем «закрытом» мире, были подвержены всем тем влияниям, что и русская культура в целом. В круге чтения старообрядцев значительное место занимала книга «Страсти Христовы». Однако немногие знают, что впервые она появилась на Украине во второй половине XVI века. Ранняя редакция этой книги попала в Россию во времена царя Алексея Михайловича. Только после церковного раскола книга оказалась популярной в среде старообрядцев. Некоторые списки «Страстей» были лицевыми. В XVIII-XX веках книга неоднократно переиздавалась. Первое из известных изданий вышло в конце 1780-х гг. в Супрасле, последнее (лицевое) — в 1911 году в Москве, в типографии при Преображенском богаделенном доме. Никто, конечно, не предлагает бросить читать подобные книги. Если кого назидает — во здравие душевное. Но существует все-таки иерархия праздников: великие, средние, малые. Страсти Христовы — не выше Пасхи, Страдавший и Воскресший — превыше мучителей. Закончить наши размышления хочется словами Иоанна Златоустого:
Никто не рыдай о своем убожестве, ибо для всех настало Царство! Никто не плачь о своих грехах, потому что из гроба воссияло прощение! Никто не бойся смерти, ибо освободила нас Спасова смерть! Объятый смертью, Он угасил смерть. Сошед во ад, Он пленил ад и огорчил того, кто коснулся Его плоти.
"Но существует все-таки иерархия праздников: великие, средние, малые. Страсти Христовы — не выше Пасхи, Страдавший и Воскресший — превыше мучителей"
Вот так и получается, что на Страстной неделе храмы полупустые, а на Пасху — битком. К сожалению так получается, что все или работой заняты, или уборкой, или куличи пекут — и лишают себя очень много! В тот год, что не смогла пойти на службы Страстной седьмицы — и на Пасху было очень трудно молиться, не радостно как-то. Не бывает Пасхи без Страстей Господних.
А книга "Страсти Христовы" основана на апокрифах. Хоть и любили ее читать, много переиздавали, но эта книга внебогослужебная. Гораздо полезнее пойти на службу Страстей Христовых сегодня вечером (12 Евангелий).
________________________________________________________________________________________________
Протопоп Аввакум в беседе «Об образе креста Христова» писал:
“…А иже крест трисоставный Христов суемудренный отлагают и четвероконечный римский крыж почитают, кольми суть врежают душа своя, по реченному: аще кто любит Христа, той любит и крест святый и тричастный, от кипариса, и певга, и кедра сложенный. Аще отлагает кто сего Христова креста, той отмещется и Христа, Бога нашего. Держи, християнин, церковная неизменна вся, и благословен будеши Богом вышним и нами, грешными. И не предвигай вещей церковных с места на место, но держи”.
________________________________________________________________________________________________
О ЧЕТВЕРОКОНЕЧНОМ КРЕСТЕ.
Но вы еще не успокоиваетесь. Вы кричите: для чего мы принимаем крест с четыреми концами, которой крест не называете вы крестом, но крыжем Латинским? А надобно, де, почитать один крест осмиконечный с восмью концами. Мы не только осмиконечный крест не отвергаем, но и почитаем его и лобызаем ради Распятаго на нем за ны Господа. И для того во святых наших храмах везде почти осмиконечные кресты и на престолех, и на иконостасах, и на церковных главах. Однако не льзя сказать, разве против совести, чтоб и четвероконечный крест не был крест. Ибо сами вы называете его крыжем: а крыж есть слово Польское, и то же значит, что и крест. И хотя его употребляют Латыны отступники: однако для сего отвергать его не следует. Ибо Латыны хотя во многия впали ереси и заблуждения: однако в кресте с нами согла сны, и никто из древних святых Отцев в том их не обличал.
Но притом и из самаго Евангелия очень ясно видно, что и не осмиконечный крест называется крестом, да еще крестом Христовым. У Евангелиста Матфеа в главе 27 пишется, что Симону Киринейскому задеша понести крест его, то есть, Христов. Также пишет и Евангелист Иоанн, глава 19, нося (Иисус) крест свой, изыде на глаголемое лобное место. Вот оба Евангелиста сей несенный Христом крест называют крестом, да и крестом Его, то есть, Христовым, следовательно истинным крестом: однако сей крест не был осмиконечный. Ибо по признанию самих вас в состав осмиконечнаго креста надлежит и титла положенная Пилатом на кресте. А в то время, когда нес Господь Иисус крест свой, и Симон Кириней, тогда еще на кресте титлы положено не было. Ибо по благовестию Матфееву титла положена была на кресте, как уже распят был Господь наш: однако и прежде положения титлы крест называют Евангелисты Христовым крестом, хотя еще он и не был осмиконечный.
Но что нужды много о сем говорить? сами вы внутренно то сознаете; но упорство не попущает вам откровенно признаться. Ибо ежели сказать вам: перекре стись: и ты перекрестишься. Да как? изобразишь ты на себе святый крест не осмью, но четыреми концами. Вопервых изображение креста положишь на челе, вот один конец. Потом положишь на персех, вот второй конец. Потом на правом плече, вот третий конец. Потом на левом плече, вот четвертый конец. И так стал четвероконечный крест. После сего ежели спросить вас, истинным ли вы изображаетеся крестом, или не истинным? Ответствуете вы, что истинным. Так по этому и четвероконечный крест истинный, скажем мы вам. На сие вы молчите. Так не упорство ли это? не есть ли знак души в познанной истинне не признающияся?
А ежели что вы и говорите, то сие: что это, де, не тот крест, на котором Христос распялся. Мы на сие скажем вам, что пускай, по мнению вашему, Христос распялся на осмиконечном: однако притом не льзя сказать, чтоб и четвероконечный крест не был истинный крест: ибо ежелиб он был не истинный, то не надобно бы вам им и креститься. А ежели им со всем тем креститеся: то по этому креститеся крестом не истинным. Но не можете вы сказать, чтоб крестились крестом не истинным. Так почтож не называть его крестом, да называть кры жем Латынским, или еще (что по истинне великая есть Христу досада) печатью Антихристовою? Так по этому вы крестились крыжем Латынским и печатью Антихристовою? О злое упорство! к чему ты доводишь непокорныя сердца. Крест, де, четвероконечный, печать Антихристова; а однако сею печатью Антихристовою во имя Христово вы изобразуетеся. Прости им, Владыко Христе! таковое хуление, и светом благодати твоея озари сердца их.
Но кроме того, что четвероконечный крест изображаете вы на себе; кроме того еще во всех старых книгах положено, что, когда священник совершает святое крещение, или освящает святыя дары: тогда благословляет он рукою воду крещения, или приносимыя дары, и изображает четвероконечный крест. Да и во всяких других церковных обрядах всегда священники благословляли четвероконечным крестом. Вам не льзя сказать, акибы тайны при древних святых великих Чудотворцах не совершалися. Кто это дерзнет сказать? однако при совершении оных таин Архиереи ли, или иереи благословляли, изображая рукою четвероконечный крест, а не печать Антихристову. Сверьх сего ежелиб перебрать все древния святыя иконы, церковныя ризы и сосуды: сплошь бы увидели не только осмиконечный, но и четвероконечный крест. Но перестанем говорить о концах святаго креста: а вместо того разсудим, для чего мы Христиане почитаем честный крест, и следует ли нам за концы друг от друга отдираться?
Когда мы почитаем святый крест: не для древа почитаем, из котораго он составлен, и не для того опять, что он столько-то имеет концов; но ради Распятаго за ны на нем Господа нашего Иисуса Христа Царя славы, который своею кровию пролиянною за искупление наше освятил его. А без того он никаковаб почтения не был достоин, из чевоб он ни зделан был, и сколькоб концов ни имел. Да и самым делом прежде Господня на нем распятия он не только ни от кого почитаемь не был: но напротив за безчестное древо почитался; ибо в законе было писано: Проклят всяк висяй на древе( Второзак. гл. 21. ст. 23).
Теперь спросим же мы вас, для чего вы почитаете святый осмиконечный крест? На то скажете: для того, что распят на нем за нас Искупитель наш. Очень изрядно: с какимиб концами ни почитать крест, толькоб почитать его ради Иисуса Христа Распятаго на нем. Спросите же и вы нас, для чего мы почитаем осмиконечный и четвероконечный крест? мы вам на то скажем, что ради Иисуса Христа Распятаго за нас. Так в чем же мы не со гласны? в одних концах. Да крест Христов почитается не ради концов, но ради самого Иисуса Христа, в котораго и вы и мы равно веруем, равно его заслугами хвалимся и спастися уповаем. Не для чего тем спорить за концы, которые согласно Иисуса Христа за Искупителя своего признают. Ежелиб мы принимая четвероконечный крест, притом некоторыя скрытыя против Христа имели мысли: то подлинно была бы причина вам нас отвращаться. Но мы свидетельствуемся Богом живым, что во Христа веруем так, как священное его Евангелие учит. Возмите вы сие в разсуждение, и всякое упорство отвергше, почтите истинну: а притом молите с чистою совестию Святаго Духа, да коснется он сердца вашего, и действием своим спасительным да склонит его к любви и согласию.
Взято с:
Увещание к раскольникам
http://www.stsl.ru/lib/platon6/i.php
я своим деревенским умишком многословие прочитав помыслю: во-первых, когда мы крестимся мы лишь ОСЕНЯЕМ, т.е. отражаем на себе тень Креста, во-вторых, не того, с которым Он шел на страдание, а данного "нам Крест свой честный на прогнание всякаго супостата" после того. Собственно и автор опуса о том же : "Да и самым делом прежде Господня на нем распятия он не только ни от кого почитаемь не был…". А в Ветхом Законе проклинают не "древо", а того, кого не сняли с него по умертвию и не положили во гроб (книга 5 Моисеова). Сегодня многие считающие себя православными вместе с автором носят нательный крестик с распятием — умершим телесно Спасителем, а наш старой веры крестик провозглашает Христа воскресшаго по снятии с Креста. Христос ВОСКРЭСЭ!
Христос Воистину Воскресе!!!
Только вот телегу впереди лошади не ставят.
А распят то ОН был на каком кресте???
Или почитанние Христа от этого меняется???
Получается ВЫ почитаете восьмиконечный крест, а не Господа нашего Иисуса Христа, распятого за нас на нем???