Судьба начётчика. Часть четвертая

Старообрядческие начетчики представляли собой особую группу внутри старообрядческих согласий. 

Сохранение древних преданий, истинно-православных форм Богопочитания в старообрядчестве невозможно было бы без громадной работы апологетической, полемической и церковно-археологической мысли. Но в начале XVIII века старообрядцы не были уверены в том, что их обители, превратившиеся в настоящие научные центры по изучению и осмыслению древней литературы и искусства, не подвергнутся разорению, а их творения — уничтожению (что, собственно, периодически и происходило).

Поэтому первыми старообрядческими киновиархами была заложена уникальная модель образования, берущая начало в культуре Древней Руси. Эта модель строилась вокруг интенсивной книжной культуры и общинного книгообращения, и ее задачей было превратить в богословов-полемистов максимальное большинство членов общины.

Оказавшись в предельно сложных исторических условиях, защитники древлего благочестия выработали уникальную и исторически дотоле неизвестную (также мало изученную на данный момент) форму неотмирного существования, в центре которой лежала именно книжная культура.

В цикле своих новых статей историк подмосковного старообрядчества Юрий Исаев описывает судьбы последних гуслицких начетчиков из сельца Богородское и размышляет о причинах разрушения старообрядческой общины и уникальной книжной культуры, лежащей в ее основе. 

Судьба начётчика
Судьба начётчика. Часть вторая
Судьба начётчика. Часть третья

«Все они, старообрядцы, молились, за это их арестовали и судили».
Дело П-61670 в ГАРФ. Выписки из протоколов допроса свидетелей 1957 года.
Допрос Савелия Николаевича Кузнецова.

Арест богородских начетчиков

Кем было принято решение уничтожить начетчиков, в деле так и не указано. Наверное, мы это уже не узнаем никогда. На упоминаемом колхозном собрании оно уже фигурирует, как директива свыше.

Незадолго до ареста в сельце появляется стенгазета, в которой помещена издевательская карикатура на 71-летнего всеми уважаемого жителя Николая Макаровича Арбузова. Николая Макаровича эта заметка оскорбляет до глубины души. За своего старшего товарища вступается Никита Григорьевич Кабанов — колхозник и уставщик старообрядческой моленной, который требует снять и уничтожить этот клеветнический и оскорбительный листок.

Это событие аккуратно фиксируется и затем выступает в деле как один из аргументов агрессивного и антиобщественного характера начетчиков.

27 февраля сотрудником НКВД Лизуткиным были допрошены жители сельца Богородское:

Боголюбов Иван Федорович,
Боголюбов Иван Семенович,
Игнашин Тит Сидорович,
Сеноедов Николай…,
Гаврилин Василий Тимофеевич,
Филатов Дмитрий Поликарпович,
Кузнецов Василий Пименович,
Гусев Павел Петрович.

Все показания записаны, словно под копирку. Различаются лишь цитаты, приписываемые  обвиняемым.

Тем же числом датированы «Характеристики» председателя сельсовета Сеноедова на семь «активных церковников». Заканчивается каждая характеристика следующей фразой:

В открытую проводят агитацию о терроре против правительства.

3 марта 1938 года были подписаны ордеры на арест:

Арбузова Николая Макаровича, 1867 г.р.
Исаевой Феодосии Феодоровны, 1873 г.р.
Хахаева Зота Петровича, 1875 г.р.
Широкова Трофима Ворфоломеевича, 1876 г.р.
Кабанова Никиты Григорьевича, 1878 г.р.
Кирикова Липата Несторовича, 1889 г.р.
Сошникова Кузьмы Ермилович (Еремеевича), 1914 г.р.

Возможно, также были выписаны ордера на арест старосты старообрядческой моленной Исаака Федоровича Панина и начетчика Гаврилы Несторовича Кирикова, имена которых упоминаются в допросах свидетелей. Панина, по словам старожилов Богородского, допросили и отпустили. Поговаривали, что он сказал «что-то». А вот с Гаврилой Нестеровичем связана была целая история.

Бабушки-старожилы очень хорошо помнят день ареста начетчиков. Помнят, как Кузьма Сошников возле клуба плюнул в лицо милиционеру, назвав его иудой (хотя, вполне возможно, что это было и в другой день). Помнят, как его связали и так, связанным, и погрузили плашмя на подводу. Остальных арестованных посадили по бокам.

Арестовали и Гаврилу Несторовича Кирикова. Но в самом начале пути через лес у Гаврилы Нестеровича нога случайно попала в колесо телеги. Ногу сломало и искорежило. Арестованный громко кричал от боли, и комиссары скинули его с телеги в лесу, посчитав, что везти его такого в милицию бессмысленно. Гаврила Нестерович кое-как дополз до деревни, где ему помогли односельчане. Так, чудом Гаврила Кириков избежал смерти и жил в Богородском до старости. Потихоньку служил службы и отпевал односельчан.

А арестованные начетчики и уставщики старообрядческой моленной исчезли из Богородского навсегда. Интересно то, что местные жители так же, как и в случае с Михаилом и Иваном Исаевыми, не предполагали, что этих пожилых людей убьют через несколько дней после ареста. До сего дня в Богородском сохраняется легенда, что начетчиков увезли куда-то под Архангельск. Там их оставили в лесу, где они постепенно обжились, построили себе дома и стали жить.

Только сегодня, спустя почти 80 лет после этой трагедии, внуки и правнуки богородских мучеников могут узнать горькую правду о своих замечательных предках.

Приговор был сформулирован так:

Кириков, Сошников, Исаева, Арбузов, Хахаев, Широков и Кабанов обвиняются в том, что будучи враждебно настроены к существующему советскому строю, имея между собой тесную связь, они очень часто собирались и вели к/р разговоры, не ограничиваясь разговорами между собою, они все, без исключения, систематически проводили среди населения деревни Богородское к/р агитацию, распространяли клевету на колхозный строй и политику партии, высказывали террористические настроения по отношению руководителей ВКП (б) и правительства, восхваляли врагов народа, высказывали сожаление по поводу их расстрела. (Выписки из дела П 61670 в ГАРФ).

В 1939 году от жены Зота Петровича Хахаева поступило прошение о пересмотре дела против ее мужа и остальных начетчиков. Прасковья Емельяновна Хахаева ссылается на то, что свидетели Сеноедов и Филатов, показания которых положены в основание обвинения Хахаева, сняты с работы и вызывают недоверие.

Резолюция же на это прошение было следующая:

Снятие с работы не могло влиять на ход следствия и это обстоятельство не может служить основанием для пересмотра дела в отношении Хахаева. Рассмотрев данное дело в порядке надзора и за отсутствием оснований для его пересмотра в отношении всех осужденных, жалобу гражданки Хахаевой П.Е. оставить без удовлетворения. И.О. Помощника прокурора по спецделам А. Коловершина. 21.10.1939 г. (Выписки из дела П 61670 в ГАРФ).

И только в 1959 году, в ответ на запрос сына Зота Петровича, Ивана, был начат реабилитационный процесс по коллективному делу богородских начетчиков. В результате проведенного следствия был составлен следующий документ (пунктуация оригинала сохранена):

В ПРЕЗИДИУМ МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ПРОТЕСТ

/в порядке надзора/

По делу Кирикова Л.Н.

Сошникова К.Е. и др.

«…Постановление тройки в отношении указанных лиц оставлено в силе быть не может и подлежит отмене за прекращением дела по следующим основаниям:

В ходе следствия по делу были допрошены свидетели: Богомолов Н.Ф, Сеноедов Н.Ф., Игнашин Т.С., Богомолов И.С., Филатов Д.П., Гусев П.П., Гаврилин В.Т., Кузнецов В.П., которые показали, что привлеченные к ответственности лица были враждебно настроены против советской власти, были тесно связаны между собой и среди окружающих вели антисоветские разговоры.

Причем свидетель Сеноедов Н.Ф. допрашивался трижды: в отношении Кирикова Л.Н., Арбузова Н.М. и Кабанова Н.Ф., свидетель Богомолов И.С. также допрашивался трижды и давал показания в отношении Сошникова К.Е., Исаевой Ф.Ф. и Хахаева З.П.

Свидетели Филатов Д.П. и Богомолов И.Ф., допрашивались по настоящему делу по два раза: первый в отношении Широкова и Исаевой, второй в отношении Кирикова и Широкова.

Допрошенные в качестве обвиняемых Кириков, Сошников и др. виновными в проведении контрреволюционной деятельности в том числе антисоветской агитации не признали, а в разрезе показаний свидетелей не допрашивались.

Сами же свидетельские показания вызывают сомнение в своей достоверности и не могут быть положены в основу обвинения поскольку не конкретны, в частности из них не видно при каких обстоятельствах, где именно и в присутствии каких конкретно колхозников и рабочих вели антисоветские разговоры обвиняемые.

В ходе настоящей проверки были передопрошены свидетели Гусев П.П., Кузнецов В.П. и Игнашин Т.С. Свидетели Гусев и Кузнецов заявили, что никаких разговоров антисоветского характера от осужденных им слышать не приходилось, свои первоначальные показания в части антисоветских высказываний Арбузова и Кабанова они не подтвердили.

Больше того, свидетель Кузнецов показал, что в 1938 г. когда он состоял в активе, всех активистов собрали и сказали, что Кириков и др. проходящие по этому делу лица, мешают строительству колхозного строя и их нужно убрать и поэтому меня и других лиц заставили давать показания о том, что они занимались контрреволюционной деятельностью. Показания о к/р деятельности этих лиц записаны не с его слов, но вынужден он был их подписать, т.к. это требовали от него.

Свидетель Игнашин, передопрошенный в апреле 1959 г. показал, что Кириков, Сошников и др. часто посещали моленную в с. Богородское, были набожными людьми, но занимались ли они контрреволюционной пропагандой он не знает.

Игнашин заявил также, что в 1938 г. его сотрудник милиции Никитин допрашивал по этому делу по которому он дал аналогичные показания. Лишь после того, как Игнашину были оглашены первоначальные показания, записаны от его имени в 1938 г. где он уличал Сошникова в а/с разговорах он заявил, что они соответствуют действительности.

Однако эти признательные показания не заслуживают доверия, т.к. Игнашин подробно не рассказал, кто его допрашивал, какие он давал показания и кроме того заявил, что ему ничего не известно об а/с деятельности этих лиц.
Остальных свидетелей передопросить не представилось возможности т.к. они умерли. Вновь допрошенный свидетель Кузнецов С.Н., хорошо знавший осужденных охарактеризовал их положительно и заявил, что разговоров а/с содержания от них никогда не слышал.
Учитывая то, что показания этих свидетелей не конкретные, передопрошенные свидетели свои первоначальные показания не подтвердили, а свидетель Кузнецов показал кроме того как составлялись свидетельские показания по настоящему делу, считаю, что осуждены был Кириков и др. необоснованно, а поэтому руководствуясь Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19/VIII-1955 г.

п р о ш у :

Постановление тройки при Управлении НКВД СССР по Московской области от 11 марта 1938 г. В отношении Кирикова Липата Нестеровича, Сошникова Козьмы Ермиловича, Исаевой Феодосьи Федоровны, Арбузова Николая Макаровича, Хахаева Зота Петровича, Широкова Трофима Ворфоломеевича и Кабанова Никиты Григорьевича отменить и делопроизводством прекратить за отсутствием в их действиях состава преступления.

Приложение: дело № 23159

ПРОКУРОР МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ

Государственный советник юстиции

3 класса

МАРКОВ

СПРАВКА: дело проверялось по заявлению жены осужденного

Сошникова К.Е. — Сошниковой С.С. прож. по адресу

Г.Куровское, Моск. обл. ул. 1 мая, дом №100 кв. 1 ком. №1

18/VI-59г.

В ответ на этот протест последовал документ Постановление № 1078 ПРЕЗИДИУМА МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА от 3 июля 1959 года с решением: «Протест удовлетворить».

Богородские начетчики были реабилитированы посмертно.

Справка (по материалам следственного дела П-616770:

Арбузов Николай Макарович, 1867 г. р.

Старший уставщик старообрядческой моленной в с. Богородское, начетчик (с 1900 года).

Родился 9 мая 1867 года в с. Богородское Куровского района Московской области, из крестьян-середняков, грамотный, б/п, женат. До революции десятки лет был сельским старостой. Имел дом, сени, двор, погреб, кладовую, сарай, баню, 2 лошадей, корову, поросят.

В колхозе был членом лавочной комиссии Богородского СПО. Председатель характеризует старика Арбузова как «умного и трудолюбивого» работника.

Судим 1 раз в 1926 году. В 1935 году был арестован его старший сын Трофим Николаевич Арбузов. Осужден на 5 лет.

Арбузов Н.М. обвиняется в высказывании террористических намерений в отношении руководителей партии и правительства, клеветнических измышлениях о жизни трудящихся в СССР и в антиколхозной агитации. (Выписки из дела П 61670 в ГАРФ)
 

Расстрелян на Бутовском полигоне НКВД с группой активных старообрядцев с. Богородское 20 марта 1938 года.

В семье остались: жена Ксения, 1865 г.р., сын Андрей, 1903 г.р., работавший кочегаром, дочь Мария, 1900 г.р., ткачиха. В протоколе указано, что в семье 11 человек.

Покой Господи душу убиенного раба Своего Николы!

По какой-то дьявольской иронии, по свидетельству односельчан, внуки Арбузова в 60-х годах «подняли панику» и сменили свою фамилию на фамилию матери. Фамилия была — Сеноедова… Внуки убитого исповедника отказались от своей родовой фамилии и взяли фамилию человека, доносившего и лжесвидетельствующего на их деда!

Широков Трофим Варфоломеевич, 1876 г. р.

Старший начетчик старообрядческой моленной в сельце Богородское. В отсутствии уставщика замещал его в службе.

Родился 13 июня 1875 года в с. Богородское, Куровского района, Московской области, грамотный, б/п, женат. С малых лет является старшим начетчиком. Служил в трех моленных. Долгое время работал лесным сторожем (написано не очень разборчиво), а потом перешел на фабрику и занимался крестьянством. Имел зажиточное хозяйство: дом, сени, двор, корову, две лошади, овец. В колхозе с 1935 года.

Обвиняется в высказывании террористических намерений в отношении руководителей партии и правительства, клеветнических измышлениях о жизни трудящихся в СССР и в антиколхозной агитации. (Выписки из дела П-61670 в ГАРФ).
 

Так же как и Феодосия Федоровна, берет вину за разговоры о недовольстве советской власти на себя, «лично я один при встрече с колхозниками говорил о недовольствиях на колхоз».

Расстрелян на Бутовском полигоне НКВД с группой активных старообрядцев с. Богородское 20 марта 1938 года.

Остались жена Аграфена Ивановна, 1876 г.р. (в протоколе 75-го) и сын Михаил, 1909 г.р., работавший пом. мастера в Куровском. При допросе записано, что в семье 4 человека.

Покой Господи душу убиенного раба Своего Трофима!

Кабанов Никита Григорьевич, 1878 г. р.

Начетчик (в характеристике назван старшим начетчиком) и уставщик старообрядческой моленной в с. Богородское. В одном из протоколов допроса свидетелей сказано, что «временно замещает должность попа».

Родился 28 мая 1878 года в с. Богородское Куровского района Московской области, беспартийный, женат. В 1906-08 работал на фабрике. После этого купил лошадь и занимался крестьянством. Имел зажиточное хозяйство: дом, сени, двор, корову, лошадь. Вступил в колхоз и отдал свою лошадь.

Служил в чине рядового в царской армии. Возможно, воевал в I мировой (Германской войне).

Обвиняется в высказывании террористических намерений в отношении руководителей партии и правительства, клеветнических измышлениях о жизни трудящихся в СССР и в антиколхозной агитации. (Выписки из дела П 61670 в ГАРФ).

Расстрелян на Бутовском полигоне НКВД с группой активных старообрядцев с. Богородское 20 марта 1938 года.

Осталась семья из 8 человек: Жена Анисья Артемьевна, 1886 г.р., сын Перфил, 1907 г.р., счетовод на фабрике, Анна, 1909 г.р., Василий, 1913 г.р., Ирина, 1919 г.р., и двое несовершеннолетних детей.

Покой Господи душу убиенного раба Своего Никиты!

Собирая информацию о своих предках в сельце Богородском, я случайно познакомился с внучкой Никиты Григорьевича — Ниной Мерзликиной. Она показала мне несколько семейных фотографий.

Кириков Липат Несторович, 1889 г.р.

Начетчик старообрядческой церкви в сельце Богородское.

Родился 31 марта 1889 года в с. Богородское, Куровского района, Московской области. Его покойный отец имел небольшую лавочку. До 1924 года занимались мелкой торговлей, барышничеством (торговлей лошадьми). Имел дом, сени, двор, корову, лошадь. С 1924 по 1927 год Липат держал небольшую чайную: пек хлеб, пряники и продавал. В чайной работало еще 2 помощника. До ареста работал пекарем Дороховского общества потребителей.

Обвиняется в том, что «организовал вокруг себя группу ярых церковников» и говорит о том, что «советская власть обманывает людей, грабит крестьян, сажает невинных людей в тюрьму; коммунисты погрешили перед Богом, а мы за них страдаем, урожая нет, налоги большие, а все равно — иди в колхоз».

«В прошлом кулак-торговец, начетчик старообрядческой церкви, лишался избирательных прав.
Обвиняется в высказывании террористических намерений в отношении руководителей партии и правительства, клеветнических измышлениях о жизни трудящихся в СССР и в антиколхозной агитации». (Выписки из дела П 61670 в ГАРФ).

Расстрелян на Бутовском полигоне НКВД с группой активных старообрядцев с. Богородское 20 марта 1938 года.

Остались жена Кирикова Анна Арефьевна, 1891 г.р., и трое детей: записаны только Осип, 1922 г.р. и Анна, 1924 г.р.

Покой Господи душу убиенного раба Своего Ипатия!

Сошников Кузьма Еремеевич, 1914 г.р. 

Активный член церковной общины.

Сын крупного торговца. Родился 1 июля 1914 года в с. Богородское, Куровского района, Московской области, грамотный, беспартийный, женат, сын кулака-торговца, родители раскулачены и высланы. Имели дом, сени, двор, лошадь, корову. Всей семьей были раскулачены и высланы в Кузнецкстрой. Отбыв срок, вернулся на родину (отцу вернуться было не позволено). Судим 2 раза по статье 74 УК. (Продление испытательного срока), в 1930 и в 1937 году. Последний раз за «хулиганство» перед клубом перед выборами в Верховный совет.

Работал слесарем на фабрике XVI партсъезда, занимался крестьянством.

В 1937 году была арестована органами НКВД тетя Кузьмы Еремеевича, Нина Сошникова, по схожим обвинениям. По данным характеристики, осуждена на 10 лет (возможно, также расстреляна). Свою дочь, родившуюся в 1937 году, Кузьма назвал Ниной.

Активный церковник. Обвиняется в высказывании террористических намерений в отношении руководителей партии и правительства, клеветнических измышлениях о жизни трудящихся в СССР и в антиколхозной агитации. (Выписки из дела П 61670 в ГАРФ).

Расстрелян на Бутовском полигоне НКВД с группой активных старообрядцев с. Богородское 20 марта 1938 года.

Остались отец Сошников Еремей Андреевич, 65 лет, мать Агафья Ивановна, 63 лет, проживающие в Егорьевске, жена Сошникова Ольга Степановна, 1914 г.р., ткачиха, дочь Нина Кузьминична, 1937 г.р.

Покой Господи душу убиенного раба Своего Кузьмы!

 

Эпилог

На этом пока заканчивается для нас история богородской старообрядческой общины. Старообрядцы в сельце Богородском, конечно же, остались. Когда после долгого перерыва вновь открылись немногочисленные старообрядческие храмы, они стали ходить молиться в соседние деревни. Но старообрядческой общины, в основе которой лежала уникальная книжная культура древности, общины, создающей условия для целостной религиозно-хозяйственной жизни и самовоспроизводства, больше не существовало. Старики, помнившие богородских начетчиков и учившиеся у них в детстве, уходят, а молодежь живет уже в совершенно другом мире…

Автор благодарит за помощь в подготовке цикла статей: Родных и близких репрессированных богородцев и жителей села: Е.Л. Исаеву (+1990), Е.А. Исаева, М.А. Исаева (+2013), А.И. Исаева, С.В. Мозалева, А.Н.Пименову, Е. Полякову, О. Бичагову, Н.Н. Мерзликину, Е. Евтееву, Н. Калинина, краеведов М.Е. Рыбина, Евгения Голоднова, сотрудников Государственного Архива Российской Федерации, а также Е.А. Агееву, Глеба Чистякова, Олега Хохлова и Мелитину Макаровскую.