Старообрядческие начетчики представляли собой особую группу внутри старообрядческих согласий.
Сохранение древних преданий, истинно-православных форм Богопочитания в старообрядчестве невозможно было бы без громадной работы апологетической, полемической и церковно-археологической мысли. Но в начале XVIII века старообрядцы не были уверены в том, что их обители, превратившиеся в настоящие научные центры по изучению и осмыслению древней литературы и искусства, не подвергнутся разорению, а их творения — уничтожению (что, собственно, периодически и происходило).
Поэтому первыми старообрядческими киновиархами была заложена уникальная модель образования, берущая начало в культуре Древней Руси. Эта модель строилась вокруг интенсивной книжной культуры и общинного книгообращения, и ее задачей было превратить в богословов-полемистов максимальное большинство членов общины.
Оказавшись в предельно сложных исторических условиях, защитники древлего благочестия выработали уникальную и исторически дотоле неизвестную (также мало изученную на данный момент) форму неотмирного существования, в центре которой лежала именно книжная культура.
В цикле своих новых статей историк подмосковного старообрядчества Юрий Исаев описывает судьбы последних гуслицких начетчиков из сельца Богородское и размышляет о причинах разрушения старообрядческой общины и уникальной книжной культуры, лежащей в ее основе.
«Все они, старообрядцы, молились, за это их арестовали и судили».
Дело П-61670 в ГАРФ. Выписки из протоколов допроса свидетелей 1957 года.
Допрос Савелия Николаевича Кузнецова.
Печальное открытие
О том, что в том же злополучном 1938-м, помимо братьев деда, была расстреляна и его двоюродная тетя, Феодосия Федоровна Исаева, я узнал лишь в 2012 году, наткнувшись на ее фамилию в расстрельных списках сельца Богородское.
Запросив ее дело, я получил не только подтверждение того, что Феодосия Федоровна действительно была двоюродной тетей моего деда и его братьев — Ивана и Михаила Исаевых. Это дело стало настоящим открытием. Волею судьбы я держал в своих руках историческое свидетельство о фактическом уничтожении богородской старообрядческой общины в лице 7 начетчиков Богородской моленной. На 170 страницах протоколов дела П-616770 были зафиксированы последние обрывки мыслей, слов, свидетельств о поступках и последние фото расстрелянных 20 марта 1938 года старообрядцев, составлявших ядро религиозной жизни сельца Богородского.
Феодосия Федоровна Исаева
Феодосия Федоровна Исаева была дочерью брата моего прапрадеда — купца в первом поколении Федора Моисеевича Исаева, создавшего в 1887 свой Торговый дом «Ф.М. Исаев и наследники». В предыдущих статьях я уже описал трагическую судьбу ее родных племянников, детей Никифора Федоровича Исаева («Во «врага народа» можно было записать и грудного ребенка», Разветвлённые корни старообрядческого древа).
Теперь пойдет речь о самой Феодосии Федоровне и о ее духовных братьях — начетчиках местной моленной, с которыми ей пришлось разделить горькую участь.
Феодосия Федоровна была арестована на 65 году жизни. Жила она одна, в небольшом домике неподалеку от моленной, который построил ей брат. Замуж не выходила. Наверное, многие уже в конце XIX — начале XX века были бы не прочь породниться с успешными фабрикантами Исаевыми, но, видимо, другому Жениху хотела посвятить себя Феодосия Федоровна. Строгая тишина молитвы привлекала ее сильнее, чем суета и радости семейной жизни. Поначалу она жила со своим братом Никифором Федоровичем в отцовском доме (на фото за воротами дома виднеется ткацкая фабрика Т.Д. «Ф.М.Исаев и наследники»).
Затем близость мирской жизни стала ей в тягость. Пережила она и раскулачивание в 1929 году, и отъезд брата с племянниками в Москву. С ними не поехала, решила остаться рядом с моленной, занимаясь то ли ручным ткачеством, то ли шитьем. Жительница Богородского Александра Николаевна Пименова (1929 г. р.) еще помнит Феню Исаеву. Вспоминает, как детишки ходили в детстве играть к ней в клинышки. Помнит, что у нее, вроде, была «сухая» рука. Очень тепло о ней отзывается. Помнит, как ее арестовывали…
Вполне возможно, что на этой фотографии, обнятая Клавдией Никифоровной, сидит как раз Феодосия Федоровна Исаева. Наверняка это утверждать сейчас уже сложно: предрасстрельное фото на 15 лет старше, а сведений о других сестрах Феодосии и Никифора Федоровича не сохранилось.
«Ярая церковница»
Несмотря на общий знаменатель — обвинение в антиколхозной агитации, причина арестов богородцев — активное участие в жизни Церкви и высокий авторитет среди односельчан. Вещественным доказательством обвинения служат изъятые религиозные книги. В «Описи отобранных предметов» записано: «в доме религиозных книг: больших 2 шт., малых 15 шт.». Других изъятых предметов, кроме книг и паспорта, ни у кого нет.
Выписка из характеристики, данной сельсоветом в 1938 году:
«Ярая церковница и имеет связь с церковниками и кулаками уставщиками моленной.
Восхваляет религию и вовлекает колхозников ходить в церковь, что отражается на работе в колхозе» (Выписки из дела П 61670 в ГАРФ).
«Ярая церковница» или «ярый церковник». С этих слов начинаются все многочисленные показания свидетелей-односельчан и характеристики председателя колхоза сельца Богородское. Очень показательно, как изменилась за 20 лет терминология допросов и что действительно скрывается за этими хлестким и пугающим словосочетанием:
В протоколе допроса свидетеля Гусева Павла Петровича, проведенном в 1959 году, записано:
«В 1938 году я был председателем Богородского СПО и был секретарем коммунистической партии в парторганизации. Исаева Феодосия Федоровна была дочь фабриканта. В то время (в 1938 г.) она была богомольная старушка. С ней я никогда не разговаривал. Ничего о ней не могу сказать.
…Да, меня в отношении вышеназванных лиц допрашивали, но какие показания я давал — не помню» (Выписки из дела П 61670 в ГАРФ).
Вот так, с легкой руки оперуполномоченного НКВД, богомольная старушка превращается в «ярую церковницу», кулачку и фабрикантку, заслуживающую высшей меры наказания советского «правосудия».
Цена слова
Во время ареста Феодосия Федоровна выкинула в траву свой кулончик с драгоценным камнем. Одна из жительниц деревни подняла его и сохранила. Вот, пожалуй, и все, что сохранилось на память людям от Фени Исаевой.
Если, конечно, не считать поражающий своей стойкостью, смирением и смелостью перед лицом смерти текст ответа Феодосии Федоровной Исаевой на допросе в НКВД:
Вопрос: Ваше социальное имущественное положение до и после революции?
Ответ: «До революции и после до 1928 года я совместно с братом Никифором Федоровичем при раз. (неразборчиво). Авсюнино и с. Богородское имели текстильную фабрику с наемной рабочей силой до 750 человек. В 1928 г. раскулачили, лишили права голоса.
Вопрос: укажите ваших близких знакомых.
Ответ: (идет перечисление группы начетчиков и уставщиков).
Вопрос: В чем выражалась ваша связь с указанными лицами?
Ответ: Все мы верующие, собирались вместе, обычно в молельной. И при встречах разговоры были о прошлой жизни.
Вопрос: Вы с перечисленными выше лицами среди населения вели к/р деятельность. Дайте подробные показания о вашей к/р деятельности.
Ответ: Я с указанной группой лиц никакой к/р деятельности среди населения не вела. Лично я сама при встречах с колхозниками говорила о недовольствиях к советской власти, что меня раскулачили, жить стало плохо, все отобрали — жить нечем, наши церкви закрывают, людей сажают.
Вопрос: Вы с перечисленными выше лицами среди населения высказывали террористические намерения по адресу руководителей партии и правительства?
Ответ: Не. Я сама никогда не высказывала и от указанных лиц тоже не слышала.
(Выписки из дела П 61670 в ГАРФ)
Да здесь нет многословия и патетики, к которым нас приучил советский кинематограф и которыми наполнены пафосные речи толчинских и пятаковых. Но достаточно сравнить этот сдержанный правдивый ответ хотя бы с показаниями современников односельчан-свидетелей, которые сначала поставили свою подпись под абсолютно вымышленными, нелепыми обвинениями, а затем 20 лет спустя полностью все отрицали, чтобы понять высокую цену каждого слова этой женщины.
Феодосия Федоровна берет всю вину на себя! «Я сама». Даже перед этими, потерявшими человеческий образ НКВД-шниками, перед Лизуткиным и Едуновым, на руках которых кровь, пожалуй, более сотни наших земляков, она сохраняет столь присущую староверам честность и прямоту. Я уже не раз задал себе вопрос: а смогу ли я перед лицом смерти и возможных мучений произнести эти два простых и коротких слова, на основании которых будет решаться вопрос о моей жизни: «я сам…». И я не могу ответить себе на этот вопрос…
Этот допрос закончился 8 марта 1938 года в 12 часов дня. В столь любимый советской властью т.н. международный женский день была допрошена единственная женщина (63-х лет!) из богородской старообрядческой общины. 9 марта ее допросили снова, вкратце повторив те же обвинения и зафиксировав отсутствие признания. 11 марта был вынесен приговор. А еще через 9 дней, 20 марта, ее убили бутовские палачи.
Феодосия Федоровна была расстреляна вместе со своими духовными братьями, полагая свою жизнь за них и за многих других, по завету Господа нашего Исуса Христа.
Справка (по материалам следственного дела П-616770:
Исаева Феодосия Феодоровна, 1873 г. р.
Феодосия Федоровна — единственная женщина из группы. Активный деятель старообрядческой общины в сельце Богородское. При обыске изъято 17 старообрядческих книг (2 больших и 15 малых). При допросе берет всю вину за разговоры о недовольстве советской властью на себя.
«Родилась 29 мая 1873 года в с. Богородское, Куровского района, Московской области, грамотная, беспартийная, девица, одинокая, дочь фабрикантка, раскулачена, лишилась избирательных прав. Активная церковница. Обвиняется в высказывании террористических намерений в отношении руководителей партии и правительства, клеветнических измышлениях о жизни трудящихся в СССР и в антиколхозной агитации». (Выписки из дела П 61670 в ГАРФ)
Выписка из характеристики, данной сельсоветом:
«Ярая церковница и имеет связь с церковниками и кулаками уставщиками моленной.
Восхваляет религию и вовлекает колхозников ходить в церковь, что отражается на работе в колхозе» (П 61670 в ГАРФ).
РАССТРЕЛЯНА НА БУТОВСКОМ ПОЛИГОНЕ НКВД С ГРУППОЙ АКТИВНЫХ СТАРООБРЯДЦЕВ С. БОГОРОДСКОЕ 20 МАРТА 1938 года.
Покой Господи душу убиенной рабы Своей Феодосии!
Продолжение следует…
Автор благодарит за помощь в подготовке цикла статей: родных и близких репрессированных богородцев и жителей села: Е.Л. Исаевоу (+1990), Е.А. Исаева, М.А. Исаева (+2013), А.И. Исаева, С.В. Мозалева, А.Н. Пименову, Е. Полякову, О. Бичагову, Н.Н. Мерзликину, Е. Евтееву, Н. Калинина, краеведов М.Е. Рыбина, Евгения Голоднова, сотрудников Государственного Архива Российской Федерации, а также Е.А. Агееву, Глеба Чистякова, Олега Хохлова и Мелитину Макаровскую.
Комментариев пока нет