Как жить русской интеллигенции в стремительно меняющемся современном мире, какова миссия интеллигенции в государстве Российском и вообще? Нужна ли интеллигенция сегодня или ей пора завершить своё существование? Об этом и многом другом говорили ведущие представители российской интеллигенции на круглом столе, состоявшемся в редакции «Русского журнала». В этой встрече также приняли участие и представители старообрядческой интеллигенции.
Модератор встречи преподаватель Костромского государственного университета им. Некрасова Алексей Устинов рассказал о русской просветительской традиции XVIII-ХХ вв., которая активно продвигалась представителями как столичной, так и провинциальной интеллигенции. Это очень положительно влияло на нравы того времени и образование народа. Однако, по мнению Устинова, интеллигенция была отчасти виновата и в возбуждении революционных настроений. Особенно значимым, с точки зрения докладчика, стало убийство императора Александра II в 1881 году. Именно это дата послужила девальвации ценности жизни и прав личности в России.
По мнению Устинова, в 2012 году состоялось «повторное символическое цареубийство», выразившееся в девальвации института президентства, который перестал функционировать как орган передачи государственной власти.
Историк, сотрудник Высшей школы экономики, автор старообрядческой версии учебника «Основы православной культуры» Алексей Муравьев подтвердил, что коридор возможностей для общественно-политической деятельности интеллигенции сужается. Однако это не значит, что интеллектуальная элита лишена творческих горизонтов. Немалые возможности имеются в сфере научной работы. Они не только не редуцируются, но кое-где и расширяются. Насущной задачей современной интеллигенции, по мнению А. Муравьева, является уход из политики в науку, несмотря на то, что чисто научная работа — это профетическое призвание.
Сергей Дмитренко, преподаватель Литературного института им. Горького, продолжил мысль Алексея Муравьева: «Проект интеллигенции надо закрывать. Интеллигенты должны идти в образование, в науку». По мнению Дмитриенко, современной интеллигенции нет достойного места в современном обществе. При Ельцине власть не слушала интеллигенцию, а современная власть играет с ней в бирюльки. Никакого реального влияния на общественные события интеллигенция не имеет.
О жизни провинциальной интеллигенции рассказал заместитель редактора Тверского еженедельника «Караван +» Мария Орлова. Сегодня положение провинциальной интеллигенции, наверное, самое тяжелое с момента возникновения российской интеллигенции как таковой. Преподаватели региональных ВУЗов, которые составляют основу провинциальной интеллигенции, ныне находятся на грани нищеты. Региональный бизнес в таких регионах, как, например, Тверская область, подавлен, находится в упадочном состоянии. Он не может финансировать общественную активность и социальную инициативу.
Крупные игроки рынка, пришедшие из Москвы, установившие новые правила игры в регионе, совершенно не заинтересованы в каком-то культурном освоении территорий или просветительских проектах для местных «аборигенов». Еще тяжелее положение так называемой уездной интеллигенции, о которой некогда писал Лесков. По мнению Марии Орловой, на сегодняшний день это отмирающий архетип.
Роман Евстифеев (Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ, Владимир) не разделяет пессимизма по поводу краха провинциальной интеллигенции. Он указал на тот факт, что до октябрьской революции даже самые маргинальные интеллигенты не только сводили концы с концами, но в оставшееся от работы время занимались революционной деятельностью. В качестве примера он привел семью Мартовых, из которой вышло немало профессиональных революционеров. (Самым ярким представителем семьи Мартовых был сподвижник Ленина до 1918 года, Юлий Осипович Мартов (Цедербаум) (1873-1923), впоследствии ставший лидером зарубежных меньшевиков — прим. ред.).
По мнению Р. В. Евстифеева, и в наши дни интеллигент может найти себе нишу, особенно в технической сфере. В эпоху СССР интеллектуал мог спокойно работать на технической должности, когда не надо было регулярно демонстрировать лояльность режиму. (Вспомним гуманитариев, работавших дворниками и кочегарами во времена «застоя» Л. И. Брежнева — прим. ред.)
Сложнее, конечно, было гуманитарной интеллигенции, которая и сейчас, и в СССР должна следовать, что называется, генеральной линии. Словом, публичная роль интеллигента сегодня должна сворачиваться, тяготеть к технократическому образу, подобно герою Чарли Чаплина из фильма «Новые времена».
Дискуссию обострило выступление обозревателя и журналиста Андрея Архангельского, который высказал мнение, что настоящего интеллигента отличает не столько высокая образованность или опыт просветительской деятельности, сколько дух сопротивления, борьбы с несправедливостью, дух честности. По его мнению, настоящий интеллигент должен протестовать, выходить на пикеты, возмущаться неправдой мира сего. Интеллигентность, по мнению Андрея, — это реакция на бесчеловечность. А. Архангельский заострил вопрос: имеет ли вообще интеллигент право сотрудничать с государством? Быть может, по мнению выступавшего, он всегда должен быть в оппозиции?
Сотрудник Института философии Российской академии наук Сергей Никольский высказал мнение, что думать о предназначении интеллигенции уже поздно. В XX веке и интеллигенция, и другие социальные страты, и даже сам народ исчезли в классовом смысле. Если в XIX веке интеллигенция являлась своеобразной прослойкой между народом и самодержавием, то в Советском Союзе под воздействием классовой и миграционной политики, коллективизации и репрессий произошла тотальная маргинализация всех доныне существовавших классов. Положение, впрочем, исправляло то, что во времена СССР существовали социальные лифты, когда люди могли дослужиться до практически любой должности, имея за спиной необходимый багаж знаний и практические таланты. Сегодня это стало практически невозможным.
Элита страны закапсулирована, занимается самовоспроизводством и не пускает в свою среду никакие свежие силы. Поскольку просветительские функции российской интеллигенции сегодня не востребованы, то «последние из могикан» интеллигенции стремятся к внешней или внутренней эмиграции.
Главный редактор «Русского журнала» Александр Морозов сказал, что российская интеллигенция всё же существует, хотя и переживает сейчас нелегкие времена. Все проблемы интеллигенции, перечисленные выступившими, несомненно, имеют место. Но, по мнению Морозова, присутствующие забыли о важной проблеме духовного раскола в интеллигенции, возникшего в 2014 году. И этот раскол возник в связи с событиями так называемой «Русской Весны» — фактором пробуждения национального самосознания русских, проживающих на осколках бывшего СССР. Этот фактор был воспринят весьма неоднозначно в самой среде интеллигенции.
Морозов также отметил, что советская и российская интеллигенция, к сожалению, не имеет преемственной традиции. Каждое новое поколение вырабатывает свои критерии истины и справедливости применительно к общественной ситуации. (Это действительно так. Например, Андрей Сахаров и другие интеллектуалы в 80-е годы активно продвигали расширение полномочий органов Советской власти. Сахаров даже подготовил проект Конституции, в котором вся полнота власти отходила к Советам, и выдвинул лозунг «Вся власть Советам». Однако после кончины Сахарова и смены поколения интеллигенции новыми интеллектуалами, а затем и органами исполнительной власти, Советы были объявлены вредными, тоталитарными, тормозящими реформы, что и привело к их свержению в 1993 году — прим. ред.).
По мнению Александра Морозова, самые разные образы прошлого — Столыпин, Солоневич, Герцен, Чернышевский — часто используются современными интеллектуалами в прагматических целях. Они вырывают цитаты этих классиков лишь только для того, чтобы добиться гегемонизма в общественной или политической среде.
Историк старообрядчества Глеб Чистяков отметил, что с интеллигенции нельзя снимать ответственность за происходящее в стране. Какой бы не был режим в государстве, всегда существуют представители интеллигенции, которые находятся как у власти, так и в оппозиции, критикуя эту власть. В какие-то моменты истории — и такое уже бывало не раз — близкие к власти интеллигенты дают советы, а иногда и сами принимают решения, имеющие серьезнейшие политические или экономические последствия. Что касается образов прошлого, отметил Г. Чистяков, то далеко не только интеллигенция использует их историческую «харизму», но и представители самых разных социальных и общественных групп. Скажем, говоря о величии личности Сталина или Ивана Грозного, их апологеты вовсе не собираются призывать немедленно восстановить Гулаг или опричнину, но используют эти понятия в рекламным целях, воздействуя на закономерные чаяния народных масс, касающиеся порядка, социальной справедливости и защиты от преступности.
Круглый стол завершило выступление известного российского интеллигента, как раз бывшего при власти немалое количество лет. Политолог и журналист Глеб Павловский отметил, что об интеллигенции вне политики говорить нельзя. Интеллигенция была всегда политична. Это понимали власти и соответственно использовали интеллигенцию как инструмент. Скажем, Сталин придумал и ввел в обиход понятие «советская интеллигенция».
Сегодня, по мнению Павловского, нет какой-то единообразной интеллигенции. Скорее она представляет конгломерат разных социальных, общественных и политических групп, объединенных своими индивидуальными задачами и интересами.
Комментариев пока нет