Когда начинается свобода раба?

Как вопрос о государственных языках делит Украину на разные лагеря? Почему давно ушедший из жизни В.И. Ленин объявлен главным виновником нынешних неурядиц  в стране? Отчего раб, севший на трон хозяина, не может дать людям свободы? Сайт «Русская вера» продолжает публикацию очерка доцента Одесского национального Университета им. Мечникова, кандидата исторических наук, старообрядца Александра Анатольевича Пригарина.

Война с памятниками

Помимо захватов и разорений зданий органов власти и силовых структур, еще одним объектом «народного гнева» стали памятники советского времени, и главным образом — гипсовые, бронзовые, каменные Ильичи. Более 120 памятников было уничтожено в течение недели. Сложилось устойчивое впечатление, что Ленин во всём виноват. Будто бы он управлял все эти годы Украиной и повинен во всех её проблемах, включая экономический кризис и выстрелы на Грушевского.

Так же, как «мирные протестующие» бросали камни или «коктейли Молотова» не в тех, кто был причиной их неприязни, так они и «назначили» Ленина виноватым. Так же виноватой оказалась история Украины XX века.

Таким образом, захватившее власть меньшинство пытается эффективно завоевывать монополию не только на управление страной, но и на память, мировоззрение и историю. Вот это и есть суть постдемократии. Когда небольшая, но активная группа, прикрываясь общенародными лозунгами, диктует свои условия и правила жизни.

Эскалация и легализации насилия вырвалась за пределы Майдана и Киева, захватывая в прямом смысле многие областные центры. Героем, конечно же, выступает стихийный протест масс. Как же тут верить в заговор и координацию, когда недовольные «случайно» одновременно штурмуют и берут областные администрации, милицию или СБУ?! Конечно же, используя только подручные средства. Просто так принято гулять на Украине с касками, битами и прочими атрибутами мирной жизни. Обычай у нас такой, как у грузин, ходить с кинжалами.

И, конечно же, у нас нет «двух Украин» — на всякий случай предпринята попытка экспорта революции с Майдана на Юге, в Одессе. Отмечу, что география захватов каким-то странным образом напоминает электоральную карту последних выборов и обозначенных в болезненном мозгу интеллектуалов (конечно же — «сепаратистов») цивилизационных разломов.

События 21-22 февраля напоминали отчет о футбольном матче, где игроков становится намного больше, чем предполагали судьи, тренеры и изначальные правила. Стремительность перехода власти может сравниться также с неким спектаклем, где занавес все падал и падал, а актеры выходили на поклоны и выходили. Только вот сама постановка оказалась незнакомой и малопонятной — только у избранных были прописанные кем-то либретто, остальные улавливали фальшь, но никак не успевали ее обсудить с соседом.

Когда начинается свобода раба?

В общем, всё. Ура! «Революция, о которой так долго говорили… (можно вставить любых действующих лиц) свершилась!» Пока народ обменивался фотографиями президентской роскоши и безвкусья, маховик распада Украины был запущен. Представители новой власти делят должности, сферы влияния опять без Его величества Народа. Вместо профессионализма или компетентности запущен принцип преданности «Майдану», как символу.

Говоря о борьбе с сепаратизмом, центр стал использовать те же методы и приемы, что и применялись во времена Януковича против «западенского сепаратизма». Ничего не переменилось от того, что революционеры сами уселись на трон. Думаю, что свобода раба начинается не с того момента, как он сел на кресло хозяина, а тогда, когда он разорвет эту жесткую связь «подданный-хозяин» в целом.

Новые власти требуют жестко «просветить» заблудшее большинство. Они говорят: раньше вас обманывали, а вот потому вы и выбрали себе не тех людей, недостойных и т.д. Мы взяли на себя труд бороться с этим тираном-Драконом. Однако трон не может быть порожним, а казна вечно пустой. Только мы знаем, как все исправить! И понеслось!

Не случайно среди первых и важных вопросов организации власти и наведения порядка нашлось время на уничтожение «языкового закона», гарантировавшего права неукраинского населения. После того, как отмена этого закона привела к массовыми протестам, нас стали уверять, что никакого притеснения не было и быть не может — мол, «все это были несерьезные амбиции, случайно так получилось, не подумали».

НЕ ВЕРЮ! Проблем не было потому, что народ упрямо саботировал все подобные юридические нововведения, которых накопилось немало.  На самом деле, если бы вопрос языка был маловажным, то отмена закона не вызвала бы такого шквала недовольства. Просто люди помнили пляску на языковом вопросе во времен президентства Ющенко, когда лояльность к украинскому языку стала предметом системной спекуляции со стороны власти и политиков. Действительно, проблема языка не наблюдается в быту, но каждый раз на ней идут спекуляции, видимо, чтобы не решать принципиальные проблемы общества (экономические, социальные и т.д.).

Пример майданной демократии, циничность политиков и их методов толпы создал прецедент не только для Киева, Майдана и западных городов страны, но и для всей остальной Украины. До этого момента мнение жителей южных и восточных областей в Киеве никто не слушал — ни президент, ни Майдан. А ведь было несколько вполне массовых и искренних манифестаций. Но «демократы» тут же их объявили проплаченными акциями и не восприняли всерьез. На востоке поддержка была не столько Президенту, как личности, сколько декларируемым им принципам.

«Электоральное поле Януковича» практически молчало еще по одной простой причине: народ работал. Ему некогда было обращать внимание на разрастающуюся опухоль — передав свои полномочия власти, высказав ей свое одобрение, трудящееся население восточных областей не видело смысла в протестных действиях. Другое дело — Майдан, на который вышли социально свободные люди (бизнесмены, лишенные своего капитала, студенты, всевозможные «туроператоры» Карпат, не забываем о «профессиональных мирных протестантах» и т.д.).

Лейтмотивом украинского общества 19 января — 21 февраля стали «мирное решение» и «компромисс». Только эти слова понимаемы были исключительно в военной лексике капитуляции власти. Но если это получилось с прогнившей властью, то с оппонентами из других слоев общества никто договариваться и не собирался. Тогда восток и юг Украины, почувствовав, что никому не нужен, стал развивать идеи федерализации. И сегодня это важный сегмент общественного настроения.

После того, как идеи федерализации страны перестали ассоциироваться с властью президента Януковича, протестные формы на востоке и юге приобрели не меньший масштаб, чем движение «евромайдановцев». Тут киевские политики проявили безумную схожесть с режимом Януковича — объявив всех инакомыслящих «кремлевскими агентами», террористами, смутьянами.

Комиссары-маргиналы, или как украинские «Шариковы» устанавливают власть

Выстраивая новую вертикаль власти, центральная администрация вынуждена была прибегнуть к легализации силовых структур Майдана. «Комиссары» от «Правого сектора» разосланы были по всем силовым структурам. Но больше всего маргинальных, порой даже криминальных персон, прикрывающихся брендом «Майдана», вышли из тени. Вооруженные личности диктуют сегодня свои правила игры прокурорам, гаишникам, милиционерам и т.д.

В этой гремучей смеси «победители» начали терять ореол привлекательности. Народный протест после 22 февраля перешел в новые регионы, но уже по отработанным моделям. Когда инакомыслящих «не заметили» в Киеве, они начали брать штурмом областные администрации (Луганск, Донецк, Николаев, Одесса и т.д.). Их тут же обвинили в иностранном происхождении и шпионстве на «северного соседа».

Очевиден факт: общество расколото и поляризовано. Прежнее гражданское противостояние актуализировалось в новых обстоятельствах, теперь оно приводит к появлению нового лагеря в южных и восточных регионах. Нарастанию напряженности и четкому размежеванию способствовал «случай Крыма». Про это уже столько написано и известно, что нет смысла в дополнительных оценках. Подчеркнем только важную, на наш взгляд, ситуацию: в Крыму сошлись не только международные силы, но и внутренние украинские чаяния.

Успешность и сложность пути «острова Крым» показала пример другим бело-синим регионам (юг и восток Украины выступал базовым в выборах Партии регионов и Януковича). Помимо всего прочего, на этом полуострове сошлись надежды и разочарование людей — оказывается, можно оставаться украинцем без уже привычного антирусского и антикоммунистического пафоса.

Тем временем демократический смысл Майдана начал уступать революционной целесообразности и стремлением подавить гражданские чаяния востока и юга Украины. По интернациональной Одессе начали ходить структурированные группы полувооруженных людей. Их лозунги далеко не всегда раньше поддерживались большинством — очень уж националистичны они для мирного города (например, они перестали выкрикивать «Москалив на ножи», но оставили этот призыв на постаменте памятника Ленину в одном из парков).

Это начало отпугивать от новой власти, вносить серьезный страх за свою безопасность у многих простых людей (не могу не привести вопрос своей 8-летней дочери: «Пап, а это немцы?», посмотревшей марш на телевизоре).

Поведение западноукраинских националистов породило протесты у дремавших до этого обывателей. «Антимайдан» в этих областях  начал объединять монархистов, православных радикалов, «совков», «федералистов», сторонников левых взглядов и т.д. Под разными лозунгами и знаменами были организованы уже известными методами борьбы палаточные городки, митинги, демонстрации, захваты административных зданий и т.д. «Если это можно одним, то почему нельзя и нам?!».

Власть меняется по нескольку раз в сутки

Очень быстро российский триколор стал интегральным символом протеста. Это была своеобразная борьба флагов: демонстративно снимался украинский и вывешивался российский. Иногда, как в Луганске, Донецке или Одессе, «символическая власть» менялась по несколько раз в сутки. 1 марта в Одессе изобрели новый синтез: российский и украинский флаги вместе. В этой манифестации выражается суть мировоззрения: «За Украину с Россией». За последнюю неделю такие парные флаги побывали на всех областных администрациях.

«Новороссийская весна», начавшаяся в южных городах Украины 1 марта, как движение включала в себя в качестве базовых положений федерализацию (децентрализацию). Тут же вполне лояльных к Украине лидеров обвинили в сепаратизме и «расколе Украины». Вывешенные российские флаги — символы радикального крыла — оказались вынужденным символом. Это был не столько знак в сторону России, сколько ритуальная манифестация против многочисленных флагов Евросоюза. Зеркальные мысли и идеи сначала просто не замечались центральной властью, а затем категорично были осуждены.

Ситуация оказалась патовой. Общество и Администрации регионов, обменявшись несколькими маловразумительными поступками, сохранили вооруженный нейтралитет. Успешные аресты сторонников федерации (например, «народного губернатора» Донецкой области П. Губарева) чуть не вызвали новые проявления майданного права. Интересно, что за более жесткие аналогичные действия не был осужден ни один человек в западных областях. Но главное, что эти популярные идеи (увеличение местного самоуправления) начали срастаться с реальными сепаратистскими настроениями: только под флагом мощного соседа начинала видеться перспектива нового демократического устройства.

Многотысячные митинги на востоке и юге страны продемонстрировали существенную поляризацию регионального украинского общества. С обеих сторон на эти формы протеста вышли небывалые массы (я, например, не помню таких акций в Одессе со времен перестройки). Но самое главное, оказалось, что большинство участников под разными знаменами хотели практически одного: свободы, демократии, безопасности и т.д. Только небольшие радикальные организации пропагандировали крайние действия. Благодаря хладнокровию граждан эскалация агрессии и насилия несколько остановлена, но надолго ли?!

Сегодня всё внимание переориентировано на Крым и на крымский референдум 16 марта. Станет ли это точкой бифуркации? Сможет ли общество перейти к реальному диалогу и компромиссу? Сохраним ли мы выдержку и толерантность? Все это вопросы, казавшиеся фантазиями еще недавно, стали на повестку дня и… повисли в воздухе. От этого дня зависит настоящее XXI века.

А начиналось все с идей референдума. Ни власть, ни политическая элита не захотели услышать народ в вопросах внешней политики, административного устройства, гуманитарных вопросов… Теперь уже все согласны на его общенациональный характер, но уже часть общества решила его провести досрочно. 

Надеюсь, что продолжение будет!