Эту церковь издалека не увидеть. Сокрыли ее от глаз людских современные здания. В нарушение всех строительных норм и правил легла проезжая часть прямо у церковных ворот. В пяти метрах вознесся банковский новострой, а по бокам церковный забор подперли легковые автомобили воротил финансового бизнеса. Им явно не хватает места на стоянке, передние фары железных коней смотрят на скромную территорию объекта религиозного культа с вожделением.
Или так только кажется, глядя на старую перекособоченную церквушку, чьи купола и кресты своим блеском не радуют. Просто не верится, что в городе остались столь запущенные и обиженные властями православные храмы. Все это так, только церковь эта, хоть и православная, но старообрядческая. Потому и выглядит бедно, словно проклятие патриарха Никона тех, кто не принял его реформ в XVII веке, живо и поныне.
Хранители древних устоев
Храм был пуст. Железные двери закрыты. На дверной звонок никто не отвечал. Видно, что служба ведется там только по выходным дням и православным праздникам. Тем же, у кого дела срочные, наклеенный у двери листок бумаги сообщал сотовый телефон отца Павла.
«Раньше выходных я в городе не появлюсь, живу в районе, — так ответил на просьбу о встрече отец Павел, — Но о храме все может рассказать наша самая старшая прихожанка Марина Калистратовна. Она его историю знает лучше меня, поскольку получил я Омский приход 4 года назад, и приехал из Новосибирска».
Хоть и оказалось Марине Калистратовне 80 лет, но здоровьем и памятью ее бог не обидел. Она помнила по имени отчеству всех своих дедов, которые и привили ей православную старообрядческую веру. «А как же иначе? — считает она, — ведь они эту веру спасали от поругания. До самой Сибири добрались, до самой глухомани лесной, только чтобы никто не мешал жить и веровать так, как им деды завещали».
Именно так образовалась старообрядческая деревня Львовка в Седельниковском районе, где и родилась матушка Марина. Почему Львовка? Потому что старшим у переселенцев был старообрядец по фамилии Львов. Именно он и привел людей за речку Исас в заповедные кедровые леса. Пни кедрачей и столами, и стульями, и кроватями служили, а из широченных стволов долбили лодки и гробы.
«По нашей вере гроб должен был быть долбленным, цельным, без всяких убранств, — вспоминает Марина Калистратовна, — Вся одежда и обувь – своими руками сделана из льна и кожи, ничего мирского не полагалось. Даже дома строили так, чтобы гвозди не использовать. Так и храмы ставили без единого гвоздя».
Старообрядческий храм был в 15 километрах от Львовки в селе Седельниково. Новая власть его пожгла, а зажиточных кержаков раскулачила. Деда матушки Марины за то, что он одного наемного рабочего имел, сослали на Васюганские болота. Батюшку Фаддея арестовали в 1937-м. «Мне 7 годков было, когда я последний раз у него причащалась, — вспоминает она, — Погнали его на Васюган в возрасте за 60 лет.
Под Тарой он захворал. Так его по реке в Омск отправили на пароходе, в госпиталь определили. Да поздно было, умер там отец Фаддей. Говорят, что и похоронен он на госпитальном кладбище, где теперь сквер Пионеров».
Отец Марины Калистратовны прошел обе войны с Германией. После Победы вернулся живым и невредимым. Был сразу назначен председателем Львовского колхоза. Нет теперь ни колхоза, ни Львовки. Бесперспективной оказалась старообрядческая деревня.
Отец прожил долгую жизнь, но веры своей дедовской не утратил. Он и внука своего Валерия – сына Марины Калистратовны на Афганскую войну старообрядческим крестом благословлял. И вернулся он с той войны. Хоть и больным, но вернулся.
Храм в душе
С малых лет своих помнит матушка Марина, как вручали ей родители лестовку и подручник. Лестовка – это такое простое приспособление для счета молитв, что-то похожее на католические четки, но только гораздо более древнего происхождения. «Можешь держать лестовку, держи ее в левой руке, пальцем порожки перебирай, читая молитвы, — вспоминает она наставления, — Правой рукой осеняй себя животворящим двуперстным крестом, как Святые Апостолы нам заповедовали».
Перемена перстосложения и стала причиной раскола РПЦ на новообрядцев и старообрядцев. Русская Церковь до Никона творила крестное знамение двуперстием: три пальца (большой и два последних) складывали во имя Святой Троицы, а два (указательный и средний) во имя двух естеств во Христе — Божеского и человеческого. Так складывать пальцы для выражения главных истин православной веры учила и древняя Церковь.
Никон, по убеждению старообрядцев, своей щепотью исключил из перстосложения Христа, с чем они не могли согласиться даже при угрозе их собственной жизни, поскольку приветствовали друг друга не иначе, как «Христос среди нас!» — «Есть и будет!» (см. фильм Николая Досталя «Раскол»).
Подручник же нужен старообрядцу для того, чтобы не касаться руками и головой при земных поклонах пола. Старообрядец и на колени не падает. Блюдет чистоту, как душевную, так и телесную.
Отпустили родители Марину Калистратовну в мир в возрасте 17 лет, когда ее после войны решили направить в педагогическое училище в Тару. С тех пор свою веру ей приходилось держать в тайне, где бы она ни работала: в детском доме или детском саду. 40 лет после училища с детьми проработала и о боге только под великим секретом детям рассказывала. Всего боялась.
А как вышла на пенсию, приехала в Новосибирск в старообрядческий храм причащаться, наложили на нее тяжелое наказание. За то, что плясала с детьми под музыку богохульную, песни пела советские, произведения Ленина и Сталина с детьми разучивала, велели ей до самой смерти с лестовкой не расставаться и читать молитвы постоянно, грехи свои замаливать.
Суровы старообрядческие правила. Но на том и держится эта вера. Хотя никто теперь старообрядцев не преследует. Еще при советской власти почти 40 лет назад на поместном соборе 1971 года современная Церковь признала ошибку, сделанную бывшим патриархом Никоном и собором 1666-67 года, приведшую к трагическому разделению русской Церкви, и засвидетельствовала, что старые обряды для нее «равночестны и спасительны», а клятвы были положены «не по доброму разумению».
Но, к сожалению, признание совершенных ошибок на практике мало что изменило в отношении РПЦ к старым книгам и обрядам. Примирения не вышло.
Новая история
«Как появился наш храм в Омске? Можно сказать, что чудом, — продолжила свой рассказ Марина Калистратовна, — Общины-то не было в Омске, в Новосибирск ездили причащаться к батюшке Михаилу». В середине 90-х годов одна женщина, занимавшая высокий пост в исполнительной власти, решила собрать всех хранителей старых православных обрядов под куполом нового храма. Денег на строительство не было.
Но ей удалось уберечь от сноса старый, еще довоенной постройки деревянный двухэтажный дом на улице Щетинкина. Вот она и призвала всех, кто помнил веру своих отцов и дедов, на ремонт этого дома и его реконструкцию в старообрядческий храм Николы Чудотворца.
«Я помню, как он ремонтировался, как становился храмом, все на моих глазах было», — вспоминает Марина Калистратовна. Прогнившую крышу и пол пришлось полностью менять, разбирать кирпичную печь, которая грела когда-то всех жильцов этого дома. Обустроили нижний храм, принялись за верхний. Поставили купол, пристроили колокольню. Литье колокола взяли на себя мастера-старообрядцы из Муромцевского района. Иконостас всем миром собирали, со всех сел и деревень, у кого, что сохранилось в Тарском, Седельниковском, Муромцевском районах.
«Как узнавали люди про храм? – удивилась матушка Марина вопросу, — По сарафанному радио. Как же еще? Сотовых телефонов тогда еще не было. А люди сразу языками стали чесать, что кержаки храм себе в Омске строят. Кержаки да раскольники, иначе нас и не называют. А мы новообрядцев никонианами величаем».
Храм отстроили, освятили. Со временем подключили к центральному отоплению. Образовался приход в 50 с небольшим человек. Приезжают люди из Тюмени и Ишима, из Северного Казахстана, откуда только могут добраться. Батюшка появился не сразу. Пришлось новому храму пройти через потерю властного покровителя (ушла в монастырь), и через потерю иконостаса (обворовали подростки церковь, все самое ценное унесли и продали), и через притеснения банкиров (огородили их под самые стены).
Но жив храм, хоть и устроен так, что все хляби небесные к нему в подвал спускаются, оттого и скособочен фундамент. Батюшка Павел по переезду из Новосибирска в Омск купил дом в Горьковском районе, где и живет с четырьмя детьми, хозяйство содержит, все своими руками делает, как и положено у старообрядцев. Потому и не каждый день он в храме службу служит. Но все же окрестил в октябре шестерых детишек.
«Я уж ему не раз говорила, — сетует Марина Калистратовна, — Построй ты нас, старых бабок, да отведи к губернатору, ведь храму помощь требуется, один он на всю губернию, а сгниет дерево, и обвалится». Но вот ведь не задача, не положено старообрядцам у власти помощь просить. Вера не позволяет.
Комментариев пока нет