О деле Божьем, трудах праведных и поступках человеческих

Единственный в России старообрядческий женский Николо-Улейминский монастырь под Угличем часто посещают паломники, которые охотно делятся воспоминаниями о тихой, размеренной, благочестивой жизни. В дни Великого поста самое время посетить обитель в живописном селе Улейме и хотя бы немного потрудиться во славу Божию. О своей паломнической поездке в монастырь рассказывает главный редактор Верещагинской районной газеты «Заря», прихожанка Верещагинской старообрядческой общины Марина Солдатикова.

***

Поведу речь о Николо-Улейминском женском монастыре Русской Православной cтарообрядческой Церкви. Как только узнала о нем (а это было не так давно), до того он в душу запал, что ни жить ни быть — захотелось побывать там. В первую очередь — помочь. Во вторую — от суетной мирской жизни оторваться. В третью — найти ответы на вопросы. Отец мой духовный, протоиерей Валерий, поддержал это стремление: «Конечно, поезжай. Им ой как руки лишние пригодятся». Супруг Виктор без раздумий согласился на дальнее путешествие.

Приезжаем в монастырь в шесть часов вечера. В Пермском крае в это время еще светло, здесь же темень темная. Хорошо, что нам заранее объяснили, как и куда заехать. Подъезжаем к монастырской стене. Находим арки с вратами — для машин и пешеходов. Въезжаем на территорию. Останавливаемся. Выхожу, глубоко вдыхая: «Вот это воздух!». Не передать, что в это время ощущаю, стоя в темноте. Огни трех окон на втором этаже и многозвездное небо дают возможность разглядеть очертания елей, храмов, стоящих на территории. Даже при малом освещении чувствуется их великолепие.

Нас поджидают. Встречают приветливо. Улыбаются. В монастыре еще трое гостей. Сходу спрашиваю игуменью Олимпиаду, чем же заняться. «Отдыхайте, всё завтра». Но совсем не до отдыха. Наоборот, прилив сил. Мы же ехали не отдыхать — помочь. Виктор поручение получает с вечера — по максимуму выпилить деревья с внешней стороны монастыря.

Дел в монастыре — делать не переделать. Идет реставрация храмов, но там трудятся специалисты. А в немалом хозяйстве за каждой мелочью нужен уход да догляд. Конечно же, мужские руки востребованы куда больше женских. И если мой супруг приступил к делам в первый же день, то мне заданий еще не давали. Так стало горько: «Что же я бесполезная-то такая?». Но оказалось, всему свое время.

Всё тут внове. Не так, как за монастырскими стенами. И служба ночная, и порядки другие. К этому привыкнуть надо. Только времени на это нет. За три дня в этом Божьем месте хочется сделать как можно больше. Поэтому учимся на ходу. Конечно же, порой совершаем ошибки. Но за это никто не судит. Относятся великодушно, замечаний не дают.

Сложа руки инокини не сидят: каждодневно в молитве и в работе. В дневное время постоянно видим их в рабочей одежде. А для тех, кто дежурит по кухне, свободных минут совсем, по сути, нет. Успевают ли высыпаться? «Справляемся», — улыбаются они на мой вопрос. Здесь не жалуются, не предъявляют претензий. У каждого есть свое послушание, своя «мера ответственности», свой «рабочий участок». С одной стороны, жизнь течет размеренно. С другой — сутки расписаны, в сущности, по минутам. Если знаешь, чем себя занять, то не замечаешь, как проходит время. Пока поручений нет, удается прогуляться по территории, рассмотреть место, где оказались по Божьей воле, иначе не объяснить. Получаю у матушки Олимпиады благословение поснимать и выхожу на улицу.

За дверью — красота величественная! Утро солнечное. Сверкают купола. Стены храмов, монастырская стена одеты в светлые одежды. Дух захватывает от монументальности и благообразия. Неповторимости добавляет Никольский собор, где восстановление еще не завершилось.

Вдохновения придает то, что не пройду мимо, запечатлев видимое на камеру, а буду жить здесь три дня. Молиться и работать. По сути, и не надо было бы фотографировать, все и так останется в сердце. Но как рассказать знакомым, родным? Сказать: «Неописуемо! Высокие купола, стены, окна, украшенные изразцами, фреска на наружной стене колокольни Никольского собора, изображающая обретение иконы святителя Николы Чудотворца. Небо — сине́е, воздух — чище, душа — спокойнее»? Но многим захочется увидеть то, что видела я.

Поручения дают, наконец, и мне. В последующие два дня не страдаю от безделья. Работается хорошо! С удовольствием! И матушка Олимпиада своим примером воодушевляет. Дни, вроде бы, слава Богу, идут спокойно. Да не всё, к сожалению, гладко. Живет монастырь обособленно. И кому-то это не дает покоя. Мирская суетность подчас бесцеремонно врывается в Божью обитель.

Прибираем территорию с внешней стороны монастыря. Убираем сучья. Некоторые примерзли. Выдираем их, в тележку складываем. Нагружаем. Не доверху, а с верхом высоким. Сегодня морозец. «Очей очарованье»! Трава, деревья оделись инеем. Кругом серебро! Богатство так и сверкает!

Вдруг по этой драгоценной россыпи бежит навстречу женщина: «Куда это вы сучья возите? Не на мой ли участок? Засужу!». «Где ж ваш участок? — спрашиваем. — Покажите». Она: «Некогда мне. Но если на моем участке складываете, в суд подам». «Что уж, — говорю, — сразу в суд? Скажете, уберем».

Еще минут пять она не успокаивается. И только потом делает вперед пару шагов и за стену заглядывает: «Вон — кусты. За ними — мой участок». «Даже близко к нему не возим», — успокаиваем ее. «А то ведь зажжете, трава сухая, мы там не сеем, не косим, загорит все». «Зола полезна для земли», — пытаюсь уверить непредвиденную собеседницу. «Да, неправда, не растет ничего после». А я подумала: что ж, много лет не сеют, не пашут, когда начнут, земля-то уж снова оживет. Да не захотелось в полемику с таким человеком вступать.

Как по-разному смотрят люди на мир. Одни видят свет и стремятся к нему. Другие наблюдают только тьму, сквозь нее не замечают ни солнца, ни своего спасения. Святые женщины поселились в монастыре, создавая в нем уют, из руин поднимая памятник архитектуры и русскую веру, служа примером долготерпения. Кто-то смотрит на них в упор, а правды узреть не может.

А с другой стороны стены еще один гость забрел в монастырь. Случайно ли? С матушкой Олимпиадой беседует. Мы ветки в тележку складываем и вдруг слышим громкий мужской возглас: «Не приемлю я!». Эмоциональная беседа. «Что за мужчина?» — спрашиваем потом у игуменьи. «Да, зашел за помощью. Машина по дороге сломалась». А что же он так громко кричал «Не приемлю?». Матушка улыбнулась грустно, ничего не ответила. Вот человек! Веру — не приемлю. А помощь верующих — приемлю.

Как говорится, Бог им судья. Только понимаю, как непросто выстоять в действительности, где стираются грани между добром и злом, где каждый сам за себя, где все непохожее воспринимается враждебно. Но никак не обойтись без «внешних отношений» — налоги, платежи, снабжение монастыря продуктами. Матушка Олимпиада тонко выстраивает связь с внешним миром, чтобы ничем не нарушить уклад монастырской жизни.

Последний день в монастыре. Укладываю вещи, а сама ловлю себя на мысли, что, не успев уехать, вновь хочу сюда вернуться. В эту неповторимую атмосферу, где молитва соединяется с делами, где особый исцеляющий воздух, где столетние стены крепко окружили островок веры, где инокини с чистыми лицами и светлыми взглядами кажутся ангелами, спустившимися с небес, чтобы замолить чужие грехи, чтобы Господь услышал и сохранил «страну нашу Российскую и всех православных христиан».

Вечерняя молитва в монастыре проходит, по сравнению с ночной, быстро. За окном на глазах становится темно. Только что за расчерченным голыми ветвями пространством четко вырисовывалась Введенская Церковь. Ее окна в куполообразном обрамлении смотрели открыто и зазывающе. И вот уже серый сумеречный свет переходит в темно-синий, почти черный. Зато пламя свечей у икон становится ярче. Оно трепещет и рвется ввысь.

Со слезами молю Господа помочь инокиням в сохранении истинной русской веры. Помочь в их молитвах и трудах. Эти люди стали мне небезразличны. Душа наполняется глубоким уважением к ним. Каждая из них совершила духовный подвиг, отказавшись от мирских благ во имя служения Господу. Тяжкий крест несут они. И Господь не оставит их.

Чувствую радость. От того, что есть в России, в нашей Русской Православной старообрядческой Церкви, такое заповедное место. Боль. Оттого что непросто выдержать небольшому кораблику бушующую вокруг стихию. Великая Надежда, что справится он с любыми испытаниями, выплывет в чистое море, нас увлечет к свету. И поведет за собой других.

Нехитрый скарб загружен в машину. Короткое прощание. «Ангела в дорогу» от матушки Олимпиады. Позади остаются храмы, ворота, белокаменные стены. Но никуда не исчезает избыток чувств и благодарность Господу, что все сложилось именно так. Что и мы чуток потрудились в Божьем месте.

Прожили здесь три дня. Всего три дня? — Нет! Целую жизнь… Что же получилось? Помогли ли кому-то? — Конечно. Главным образом — себе. Отвлеклись ли от суетной мирской жизни? — Вне всякого сомнения. Нашли ли ответы на вопросы? — Не на каждый, но многое прояснилось.

***

Делюсь сугубо личными мыслями и чувствами от своего духовного путешествия, потому что считаю важным рассказать добрым людям о монастыре. Кто, как не мы, поддержит славные дела и намерения, окажет столь необходимую помощь. Здесь живут не затворнически. Пожалуйста, приезжайте, помогайте. Гостей встречают с великим радушием. И напоят, и накормят, и спать уложат. Взамен ничего не потребуют. Никого ни за что не осудят. Всё по вашим силам. Главное — поучаствовать в ночной службе, помолиться от души, с желанием, верой, надеждой, любовью.

---

Автор текста и фото: Марина Солдатикова
Ноябрь, 2019 год