31 марта с.г. Глава Российского государства подписал Указ «Об утверждении Концепции внешней политики Российской Федерации». По сути, это такой же «реактивный» доктринальный идеологический документ, как и знаменитые поправки к Конституции, в частности, постулирующие истину, что брак есть союз мужчины и женщины — и никак иначе (ст. 72). Очевидно, что конкретно эта идеологема манифестировала консервативный, традиционалистский ответ на радикальные тенденции западной повестки, разрушающие семью как институт, а теперь и начавшие деконструкцию понятия пола/гендера, то есть человека как такового. И вот в новой внешнеполитической Концепции подоплека этой пропагандистской акцентуации на трансгуманистических перверсиях, наконец, раскрыта: «Распространенной формой вмешательства во внутренние дела суверенных государств стало навязывание им деструктивных неолиберальных идеологических установок, противоречащих традиционным духовно-нравственным ценностям».
Иначе говоря, именно посредством леволиберальных «прогрессивных» идей коллективный Запад, «привыкший мыслить согласно логике глобального доминирования и неоколониализма», осуществляет свою экспансию по всему миру. И действительно, провозглашая защиту интересов всевозможных, подчас самых экстравагантных меньшинств, США и их союзники вооружились универсальным методом вторжения во внутренние дела любых народов и навязывания им смены форм правления и низвержения базовых ценностей. У вас все еще угнетают трансгендерных детей? Тогда мы идем к вам. Новая Концепция РФ провозглашает «неприятие гегемонии в международных делах» и заявляет, что в борьбе с ЛГБТ+ и прочей левацкой «демократической» повесткой Россия намерена осуществлять «нейтрализацию попыток навязывания псевдогуманистических и иных неолиберальных идеологических установок, приводящих к утрате человечеством традиционных духовно-нравственных ориентиров и моральных принципов». Знамена Содома в нашей стране не приветствуются.
Отворачиваясь от Запада, Россия заявляет: «Необратимо уходит в прошлое неравновесная модель мирового развития, которая столетиями обеспечивала опережающий экономический рост колониальных держав за счет присваивания ресурсов зависимых территорий и государств в Азии, Африке и Западном полушарии». Переходу к более справедливому миропорядку способствуют также «рост национального самосознания, культурно-цивилизационное разнообразие», а еще и всем очевидное начало упадка США как «главного вдохновителя, организатора и исполнителя агрессивной антироссийской политики коллективного Запада». Итак, налицо смена внешнеполитических приоритетов России, акцент на союзнические отношения со странами Азии, Ближнего Востока и Африки, Латинской Америки — в общем, глобального Юга, противопоставляемого евроатлантическому блоку и его попутчикам. Именно эти регионы сильнее всего пострадали от доминирования европейцев в прошлом, от старой имперской колониальной системы, а сейчас наиболее активно участвуют в формировании многополярного мира.
Окончательный ли это разрыв с Западом? Подсказку мы находим в «валдайской» речи Президента Путина в октябре 2022 года: «Есть два Запада: Запад традиционных, прежде всего христианских, ценностей, свободы, патриотизма, богатейшей культуры, теперь уже и исламских ценностей тоже… Этот Запад нам в чем-то близок, у нас во многом общие, еще античные корни даже. Но есть и другой Запад — агрессивный, космополитический, неоколониальный, выступающий как орудие неолиберальных элит. Именно с диктатом этого Запада Россия, конечно же, никогда не смирится». Тогда же Путин процитировал великого Александра Солженицына: «Для Запада характерно „длящееся ослепление превосходства“, которое „поддерживает представление, что всем обширным областям на нашей планете следует развиваться и доразвиться до нынешних западных систем…“ (1978 год). За прошедшие почти полвека это ослепление — откровенно расистское и неоколониальное по своему характеру — приобрело уже просто уродливые формы».
Итак, Россия видит на Западе и здоровые, христианские и просто консервативные силы, им она протягивает руку дружбы, но все же сохраняет понимание, что элита соответствующих стран уже давно присягнула иным, деструктивным и человеконенавистническим кумирам и идеалам. Именно поэтому авторы Концепции внешней политики РФ (а главный автор — тот, кто ее подписал) заявляют: «Россия не считает себя врагом Запада, не изолируется от него, не имеет по отношению к нему враждебных намерений и рассчитывает, что в дальнейшем государства, принадлежащие к западному сообществу, осознают бесперспективность своей конфронтационной политики и гегемонистских амбиций, примут во внимание сложные реалии многополярного мира и вернутся к прагматичному взаимодействию с Россией, руководствуясь принципами суверенного равенства и уважения интересов друг друга. На такой основе Российская Федерация готова к диалогу и сотрудничеству».
Это послание адресовано не только Западу, но и всему незападному миру (а это большинство населения планеты), как демонстрация открытости и адекватности нынешнего российского курса, тоже экспансионистского, экстенсивного по своей сути, поскольку Россия не закрывается в автаркической скорлупе, а активно формирует новый постамериканский миропорядок, идет навстречу другим, крепнущим и возвышающимся партнерам по ШОС, БРИКС, СНГ и т.д., возвращаясь к традиционным для себя приоритетам во внешних делах, измененных западническим переворотом XVII века — вспомним, что до Смуты, Раскола и Петра Московское царство наиболее плодотворно и взаимовыгодно торговало и сотрудничало не с Европой, а как раз с турками, арабами, персами, индийцами, китайцами — в общем, с тем же глобальным Югом, что и сейчас подставил нам плечо в ходе беспрецедентного наката со стороны Запада.
Станет ли во внешнем контуре Россия снова Святой Русью, островом Православия и Русскости? Какой видят ее смысловое ядро авторы Концепции? Здесь скорее нейтральные слова, чем яркая декларация. Россию характеризуют «более чем тысячелетний опыт самостоятельной государственности», а также «особое положение как самобытного государства-цивилизации, обширной евразийской и евро-тихоокеанской державы, сплотившей русский народ и другие народы, составляющие культурно-цивилизационную общность Русского мира». Россия, наряду с другими региональными и глобальными игроками, позиционирует теперь себя как «ядро цивилизационной общности Русского мира», как «одного из суверенных центров мирового развития», призванного к «поддержанию глобального баланса сил и выстраиванию многополярной международной системы». Это миссия не только «домашняя», русская, но и региональная, и всемирная.
И здесь снова приходится обратиться к той области, в которой идеологическая заряженность Концепции наиболее акцентируется. Тема противодействия неоколониализму Запада возникла в докторине не на ровном месте и адресована отнюдь не только вчерашнему «третьему миру», но и определенным кругам в самом Западе, и дело тут вот в чем. Одной из составляющих глобалистской леволиберальной повестки, определяющей сегодня судьбы постхристианских народов и государств Запада, является так называемый антиколониальный дискурс, отсюда и движение BLM, и многое другое. Опираясь на меньшинства как на новый «революционный класс», неомарксистские идеологи, неоконы и прогрессисты взяли на вооружение их комплексы и обиды. Речь идет о некой неизбывной «вине» европейских наций-крестоносцев, захватывавших прежде новые континенты и подчинявших своим метрополиям целые расы, вине перед покоренными ими землями и их населением. И этот антиколониальный дискурс явно ослабляет Запад, вопреки его собственным интересам. И похоже, что Россия заметила трещину внутри западных обществ, чье население активно пополняют жители вчерашних колоний, вокруг данной исторической проблемы и решила поучаствовать в развитии кризисного сценария.
Так называемая affirmative action — в небуквальном переводе, позитивная дискриминация, когда при прочих равных привилегии переходят к потомкам «угнетаемых», а наследники «угнетателей» — белых христиан, носителей традиционного уклада семьи, консервативных мужчин и женщин — подвергаются «изъятию», отмене или разного рода «наказаниям». Ровно то же самое производила Компартия СССР с русскими в 1920-30-е гг., подвергая их, как «народ-угнетателя» и, по Ленину, «великорусского шовиниста и держиморду», всевозможным ущемлениям в пользу «жертв царизма — тюрьмы народов». Не раз уже отмечалось глубинное родство глобалистского левацкого нарратива с тем, что в Советском Союзе звалось «научным» марксизмом-ленинизмом, то есть с доминирующей, авторитарно навязываемой безальтернативной идеологией, с учением «всесильным, ибо верным». Антирусский характер довоенного большевизма, как и антиевропейский, безбожный дух «культурного марксизма» XXI века, — вот два брата-близнеца из одной пробирки левачества, прогрессизма и деструктивного, энтропийного по сути либерал-глобализма. Оба этих духа опасны и для русского возрождения, и для будущего европейской цивилизации, и именно поэтому важно помнить и чтить духовные основания нашего государства и христианские корни нации, давшей столь мощные плоды в истории. Новой России одной рукой «отбивать» атаки неолибералов под соусом «антиколониализма», «антиимпериализма» и прочих «анти», а другой рукой —обличать и ослаблять новых колониалистов, глобалистские транснациональные элиты и их опору в правительствах США и ЕС.
Да, чисто внешне русская экспансия Средних Веков и Нового Времени действительно напоминала заморские успехи европейских авантюристов и завоевателей. Однако как пишут в книге «Московское Царство. Процессы колонизации XV — XVII вв.» историки Д. Михайлович и Д. Володихин, «русский народ, устремленный к расширению своей державы, сыграл роль орудия Бога: Урал, Сибирь, Дальний Восток „окрасились“ в тона православия; магометанство, доселе преобладавшее, отступило, а язычество оказалось в зоне постоянного, хоть и неназойливого, миссионерского воздействия». То есть наша экспансия имела не расистский, угнетательский, а христианизирующий, просветительский смысл.
И еще оттуда же: «Нельзя сказать, что продвижение русских в Сибири было совершенно мирным, но если сравнивать его с колонизацией Америки и Африки европейцами, то все же значительно более мирным… Относительно бескровные успехи России в Сибири были в значительной степени обусловлены основополагающим принципом Русской цивилизации, согласно которому все население страны, кроме иноверцев, должно чувствовать себя частью мировой христианской общины, исповедовать чистую веру, чтить церковь и заповеди Христовы, со смирением подчиняться власти ради благого долга перед миропомазанным государем… Проповедь Христовой веры давала не только повод и оправдание русской экспансии на восток, но и наполняла ее фундаментальным духовным смыслом, гораздо более значимым, нежели простое обогащение государства за счет сбора пушнины. Завоеванные народы при этом не превращались в рабов, им предлагали крещение и вместе с ним — равенство с русским человеком, живой основой державы… Русская власть не стремилась к тотальному порабощению объясаченных народов». Отличие от испанской, английской, французской колониальной политики разительное.
Итак, если выявить антинеоколониальный пафос новой российской Концепции внешней политики, а также усилить его традиционно-православным, имперским в положительном смысле противовесом шульманским и прочих шулерским штудиям по «деколонизации» уже самой России, то мы получим взлом сразу двух нарративов глобального Запада, направленных против русских и дружественных нам народов. Они осуществляют неоколониальную политику вовне в сочетании с «антиколониальной» идеологией внутри своих обществ, а мы — антинеоколониальный всемирный переворот с традиционалистскими лозунгами и положительными историческими примерами собственной экспансии.
Русская бюрократия в лице главы МИДа Сергея Лаврова и его ведущего идеолога, директора департамента внешнеполитического планирования Алексея Дробинина, а также помощника Президента РФ Юрия Ушакова и его подчиненных наконец-то взялась за серьезную идеологическую работу над внутренними противоречиями Запада и запросами новых-старых партнеров России. На мой взгляд, именно тема борьбы с гегемонизмом Запада и его неоколониальными устремлениями, причем борьба под флагом не социализма и марксизма, а консервативных, то есть имплицитно святорусских, ценностей, является ключевой как для Концепции, так и для текущего момента мирового кризиса. В этой борьбе нельзя отступить.
Россия своей новой доктриной заявляет о стремлении к «устранению рудиментов доминирования США и других недружественных государств, созданию условий для отказа любого государства от неоколониальных и гегемонистских амбиций». Для нас это важно еще и тем, что идеологические извращения, которыми пропитана массовая культура «хозяев дискурса», будут для нас заведомо отвратительны, маркированы всеми возможными предупредительными знаками еще на стадии импорта. Новая индоктринация российского общества западничеством не пройдет, и думающая молодежь демонстрирует патриотизм гораздо более явно, чем поколения их позднесоветских родителей. Заразив русскую интеллигенцию второй половины XIX века социалистической бациллой, а в ХХ-м веке — картинками капиталистического процветания, Запад уже дважды устроил нам крах государственности — в 1917-м и 1991-м годах. Ныне же «обком» Демпартии и ее «глубинного государства», инфильтровавшего и индоктринировавшего Голливуд, Уолл-Стрит, транснациональные корпорации и элитные круги уже мало отличимы по сути от идеологического отдела ЦК КПСС и его провинциальных филиалов на местах. Конец же их — да будет по делам их (2 Кор 11:15).
Автор: Василий Клинцов
Комментариев пока нет