Драма ржевских староверов

В 2017 году исполняется 160 лет со дня отнятия моленной у староверов г. Ржева, который со времен раскола Русской Православной Церкви являлся центром старообрядчества. В городе строились и процветали моленные, нисколько не уступающие своим богатым внутренним убранством новообрядческим церквам. Известные ржевские купцы: Образцовы, Чупятовы, Шараповы, Немиловы, Долгополовы, Бурицкие, Поганкины, Протопоповы и многие другие являлись старообрядцами. Сегодня мы побываем в первой  половине XIX века, чтобы узнать, что же произошло с одной из старообрядческих святынь Князь-Дмитриевской стороны Ржева.
 

Моленная в центре города

В начале XIX века во Ржеве на Князь-Дмитриевской стороне, в 117 квартале, на Троицкой улице (ныне улица Декабристов) была построена старообрядческая моленная. В конце февраля 1857 года молитвенный дом был изъят у староверов и позже переосвящен под Благовещенскую единоверческую церковь. Отнятие этой моленной отличалось глубокой верой и удивительной стойкостью со стороны старообрядцев и особой жестокостью со стороны новообрядцев и власти. Моленная была переосвящена как единоверческий храм. После Великой отечественной войны в здании церкви располагался хлебозавод, а ныне остались одни руины.

Сегодня на территории, прилегающей к зданию бывшей моленной, находится автостоянка. Добраться до моленной можно от железнодорожного вокзала на автобусах № 1, 4. Автобус сделает остановку на ул. Калинина, неподалеку как раз располагается ныне действующий старообрядческий храм Покрова Пресвятой Богородицы. От остановки нужно пройти по ул. Большая Спасская, до пересечения ее с ул. Декабристов, и повернуть на улицу Декабристов. Не доходя до перекрестка, по левую сторону будут руины старообрядческой моленной.

Деревянная старообрядческая моленная на Князь-Дмитриевской стороне была построена еще в начале XIX века. При моленной постоянно открыто проживали и священнодействовали по 3-4 старообрядческих священника. В 1819 году священники были схвачены, а моленная опечатана. В конце августа 1829 года моленная сгорела. В 1832 году на ее месте было выстроено новое каменное здание. Вот что сообщает о моленной на Князь-Дмитриевской стороне Тверской архиепископ синодальной церкви Григорий (Постников; 1784-1860 гг.) Тверскому гражданскому губернатору графу Алексею Петровичу Толстому (1801-1873 гг.): «Эта часовня (так в официальных документах называлась моленная  —  прим. автора) составляет высокое в городе здание и на высоком месте, в 15 сажень длиною и в 7 шириною, с железными в окнах решетками, с двумя по сторонам двухэтажными флигелями, садами, прудами, плотиною на реке для прохождения на освящение, и оградою, вмещающею несколько десятин возделанной земли для овощей бродягам. Она вся расписана и весьма богато отделана, т.к. быть церкви, только без главы и креста наверху» [1].

 

Беглый поп Феодор Соловьев

Во время правления Николая I около 1830 года правительство предприняло новую кампанию «борьбы с расколом». В Твери учреждается «Особый совещательный комитет по делам раскола». Во время этой кампании во Ржеве арестован священник Феодор Соловьев. С 1802 года он служил в селе Никола-Стан, недалеко от города Мосальска Калужской губернии. Духовное начальство заметило за священником дурное поведение. В 1832 году он бросил свой приход и бежал в Тверскую губернию к староверам города Ржева. Здесь, вместе с дозволенным правилами 1822 года отцом Василием Смирновым, он служил в моленной, находившейся на Князь-Дмитриевской стороне, и часто приезжал в Москву помогать рогожским священникам исправлять требы. В 1836 году его арестовали во Ржеве. При производстве следствия Феодор Соловьев обратился к господствующей церкви, но тотчас же вернулся к старообрядцам. Синод определением 23 декабря 1836 года лишил священника сана с отданием его в распоряжение калужского губернского правления, но государь на синодском докладе написал собственноручно: «лучше, лишив священнического сана, заключить в монастырь под строгий надзор». Его поместили в Козельскую Оптину пустынь, где отец Феодор Соловьев в 1839 году якобы раскаялся и просил о возвращении ему иерейского сана. В возвращении сана ему было отказано, но по чиноположению его присоединили к официальной церкви. После того он снова вернулся к старообрядцам, его переводили из монастыря в монастырь. 30 июня 1845 года отец Феодор бежал из Архангельского монастыря на Рогожское кладбище, где и был принят. Но на самом кладбище староверы боялись держать беглого священника Феодора и поместили его в квартире вольного хлебопашца Липатова, где он крестил, венчал, исповедовал и причащал. В начале 1846 года он был снова арестован и заключен в известную на всю Россию тюрьму Суздальского Спасо-Евфимьева монастыря («Следственное дело о попе Федоре Соловьеве» 1816 года в архиве московского генерал-губернатора).

 

Князь-Дмитриевская моленная в документах

Описание моленой на Князь-Дмитриевской стороне мы видим в произведении «Описание об отнятии [в г. Ржеве Тверской губ, в 1857 г.] молитвенного дома единоверцами и о истезаниях православных христиан, на дворе молитвеннаго дома находящихся», автором которого является ржевитянин С. С. Долгополов: «К моленной присоединенных каменных домов один по правую сторону врат находится, для священнического жития и духовныя потребы справляются, а другой по левую сторону врат, в нем жительство имеют вратники и сторожа сего молитвенного дома и временное пребывание старообрядческих дьячков, ко всем трем оным домам (в том числе сама моленная — прим. автора) есть деревянное помостье, с оным двор с растущими деревьями, берез, как то прочих разных украшений. А внутреннее убранство имеет такожде на восток престол и иконостас всех святых апостолов и угодников Божиих и два крылоса, множество святых и чудотворцев, икон, украшенных в серебряных и позлащенных ризах, и имеяху хоры утверждени быть на четырех каменных столпех, у сих хор есть окны, сверху сих окон быть изображено омовение ног Спасителя апостолом своим, а ниже есть окон вольное Страдание Господа Исуса Христа Спасителя всего мира» [2].

При моленной в качестве постоянного священника проживал беглый священник Василий Семенович Симонов (по прозвищу «Хромой», поскольку он имел одну ногу, а вместо другой — поддельную деревяшку). Ранее он около 10 лет служил в храме синодальной церкви Смоленской губернии Вяземского уезда села Горки, но примерно в 1825 году присоединился к старообрядчеству.

В «Записке о раскольниках» о моленной говорится следующее: «В городе Ржеве существовали издавна два раскольничьих молитвенных дома. Первый выстроенный купцом Образцовым на Князь-Федоровской стороне… Второй (моленный дом — прим. автора) на Князь-Дмитриевской стороне. Бывший на этом самом месте, где теперь существует каменный, деревянный молитвенный дом около 1830 г. сгорел. Общество раскольников просило у правительства дозволения построить новый — им в этом было отказано, а разрешить устроить таковой в готовом уже здании не находилось готового, удобного для этой цели. Тогда раскольники сделали купчую на продажу места, на котором сгорел молитвенный их дом, на имя раскольника купца Каботова, и на его же имя начали строить дом, расположение которого ясно показывало назначение его. Городничий в то время останавливал постройку, доносил — с какой целью воздвигается постройка, но раскольники успели окончить работу и отстроить этот дом в том виде, как оный ныне существует. Потом сделали от Каботова купчую на продажу онаго в общество раскольников» [3].

 

Осада моленной

7 января 1856 года в возрасте 76 лет умер отец Василий Симонов. Со смертью священника начались ожесточенные нападки никониан и новообрядцев на единственный моленный дом. Духовник Н. В. Гоголя, ржевский протоиерей Матвей Константиновский (1791–1857гг.), склонил к отступлению от древлего благочестия нескольких наиболее видных в Ржеве людей — городского голову, купца Евграфа Васильевича Берсенева и представителей других купеческих семей. Затем Константиновский возбудил дело об отнятии у старообрядцев единственной на тот момент старообрядческой моленной с целью переосвящения и ее под вторую единоверческую церковь. Подобная махинация проводилась неоднократно в разных уголках страны. Синодальные власти, убедив нескольких человек перейти в единоверие, тут же заявляли о необходимости передачи  новой группе верующих здания, которым, как правило, становилась старообрядческая церковь. Точно так в 1854 году у старообрядцев Рогожского кладбища был отнят Никольский храм.

Так же развивались события и во Ржеве. В декабре 1856 года отец Матвей Константиновский написал записку властям, в которой сообщил о якобы немалой части единоверцев среди жителей Ржева, которые слезно молят переосвятить старообрядческую моленную под единоверческий храм. Одной, ранее отобранной моленной, никонианскому священнику было мало. Константиновский обманом провел сбор подписей и выдал все таким образом, будто бы ржевские единоверцы (на деле — старообрядцы) просят передать им еще один моленный дом. В этом сговоре принял активное участие и бывший старообрядец — городской голова Е. В. Берсенев. Поскольку желающих подписать письмо об изъятии моленной было немного, то отец Матвей и его соработники прибегли к неизвинительной хитрости — стали распространять подписные листы якобы с просьбой починки ржевского моста. Таким образом было собрано надлежащее количество подписей, и петиция было подана на подпись к императору.

Когда было объявлено, что моленный дом будет изъят, старообрядцы бросились на его защиту. Они организовали постоянное дежурство в моленной и во дворе, чтобы не допустить проникновения в нее жандармов. Ночью 26 февраля 1857 года некая девица донесла староверам о том, что к моленной продвигаются «вооруженные воины и конная рать». Утром к моленной стеклось множество ржевских староверов, среди них были и старики, и женщины, и дети. В седьмом часу у моленной появились градоначальник, воины с оружием, полицейская стража с заливными трубами и бочками, наполненными водой. Старообрядцы не отходили от моленной. Тогда самим бывшим старообрядцем Е. В. Берсеневым был отдан приказ поливать староверов холодной водой из пожарных труб: «Градоначальник повелел стражам своим из одной заливной трубы действовати сперва над вратами на стене поставленную икону Всемилостивого Спаса Преображения Господня, покропиша водою сию икону. Тако начаша православных христиан стоящих внутри двора сего аки каменная стена, поливати водою на всех зде предстоящих со святыми иконами…» [4].

Градоначальник неоднократно требовал от старообрядцев отдать моленный дом, но староверы были непреклонны. Тогда градоначальник повелел конной полиции прорываться во двор моленного дома. Но и эта попытка не увенчалась успехом. Один из стариков, служивший когда-то в коннице, подбодрил братьев-христиан и повелел им протянуть руки вперед, чтобы кони не пошли на них. Так было и сделано. Кони топтались на одном месте, а на людей не шли.

Затем в ход снова пошли пожарные трубы с водой. В это время у моленной появился купец-новообрядец Александр Алексеевич Берсенев, который, увидев, что староверов на морозе поливают водой, обратился к градоначальнику с требованием прекратить это, иначе он ударит в набат. Трубы были увезены…

Градоначальник не раз зачитывал старообрядцам императорскую грамоту, в которой говорилось о передаче моленной под единоверческий храм. Староверы вновь отказались отдавать свою моленную. Градоначальник был удивлен их стойкости и в то же время напуган этим, он не знал, что делать и как склонить старообрядцев к согласию. Спустя время градоначальник ушел. Но несколько раз возвращался и снова требовал отдать моленную. И вновь возвращался ни с чем.

Затем по приказу местной власти на улицах города были размещены объявления, в которых говорилось о том, что старообрядцев от мала до велика ждут «страшные наказания»: ссылки, избиения, штрафы…

Столкнувшись с непоколебимой верой старообрядцев, их готовностью пострадать за Христа и за свое «духовное прибежище», единоверцы и местная власть в ужасе вновь и вновь возвращались ни с чем.

О том, как дальше разворачивались события, сегодня можно судить с разных сторон по строкам сохранившихся официальных документов. Так, городские власти, оказавшись бессильными против целых улиц народа и испугавшись, составили донесение о таком сборище, направив его министру юстиции графу Виктору Никитичу Панину, шефу жандармов князю Василию Андреевичу Долгорукову и начальнику губернии статскому советнику Александру Павловичу Бакунину. В своем донесении они писали следующее: «Гражданин Тверской гражданский губернатор предписанием от 21-го февраля, за № 66, поручил Ржевскому городничему вместе с назначенным Его преосвященством Гавриилом, архиепископом Тверским, архимандритом Тверского Отроча монастыря Макарием, протоиереем Ржевского Успенского собора Матвеем Константиновским и благочинным единоверческих церквей Николаем Морозовым, принять молитвенный дом и все имущество онаго при описи, а также к этому принятию пригласить священника Ржевской единоверческой церкви Александра Соколова, церковного старосту и почетных прихожан оной»… Но, несмотря на это, к 12 часам ночи на 26 число «толпа раскольников более 1000 человек, собравшись, бросилась к молитвенному дому, где и стояла всю ночь. При наступлении утра городничий со штаб-офицером корпуса жандармов, прочитав им предписание Вашего превосходительства, всеми мерами убеждал староверов не противиться передаче молитвенного дома, так как на это была Высочайшая воля, но они все в один голос кричали, что они никого не допустят к молитвенному дому до тех пор, пока не объявят им Указа, подписанного самим Государем Императором…».

Видя явное сопротивление их Высочайшей воле, городничий при настоящих средствах, по многочисленности неповинующихся, признается в невозможности исполнить Высочайшей воли, изъявленной в предписании гражданином начальником губернии. Об этом было донесено в распоряжение губернатору, министру юстиции, тверскому прокурору и шефу жандармов.

В городе было введено военное положение, во Ржев стянуты регулярные войска из близлежащих гарнизонов.

В субботу власть приказала наступать: жандармы стали отнимать у старообрядцев из рук иконы, кресты, таскать староверов по двору за волосы и избивать. Замки на дверях моленной были разбиты. В это время прибыли новообрядческие священники и единоверческий архимандрит. Но, увидев такое противление староверов, архимандрит отказался переосвящать моленную в единоверческую церковь и удалился. Градоначальник велел жандармам следить, чтобы никто из старообрядцев не покинул моленную. Всю ночь стража упивалась вином и бесчинствовала: била окна, выкрикивала богохульную ругань, пела песни.

Наутро всех мужчин — защитников моленной под стражей вывели из кельи, которая располагалась во дворе моленной, и, проведя по улицам города, отвели в кирпичный дом некоего гражданина Ивана Зуйкина. Дом находился за чертой города и состоял из трех комнат, в которых располагались нары для пленных турок. Старообрядцев было 185 человек мужского пола и 75 женского. Женщин поместили в соседний дом. Староверов поочередно вызывали на допрос. Допрос вели члены судебного присутствия во главе с Санкт-Петербургским генералом Ефимовичем, а также губернатор, городничий, стряпчий, жандармский полковник и чиновники из Санкт-Петербурга. Ефимович лично просил староверов отдать моленный дом, а в свою очередь обещал им помочь избежать наказания. Понимая, что больше ничего нельзя сделать, старообрядцы согласились. Некий старообрядец Николай Григорьевич Морозов отказался, и тут же с гусарским конвоем его отправили в острог. Перед этим он попросил взять с собой икону… Но спустя время Морозова все же отпустили [5].

Стоит отметить, что отнятие моленной не принесло никакого счастья инициатору этого дела. Спустя месяц после этих событий, в конце апреля 1857 года, гонитель ржевских старообрядцев протоиерей Матвей Константиновский скончался.

Впоследствии один из старообрядцев Ржева С. С. Долгополов писал об отнятом здании: «С тех пор прошло пятьдесят шесть лет. Мне, грешному рабу Стефану (да помяните меня после моей кончины на сей земли, братие), пишущему сию плачевную историю, не раз приходилось бывать в этом молитвенном доме, ныне, как вы и сами знаете, обращенном в единоверческую церковь, с высокой, отдельно выстроенной колокольней. Внутри молитвенного дома целиком сохранились расписные стены, старинные иконы и все древнее благолепие. Все это знакомое и, как бы родное, живо напоминает то далекое прошлое, и глаза мои наполняются слезами».

 

Дальнейшая судьба единоверческой Благовещенской церкви

В отнятой у старообрядцев моленной и переосвященной в единоверческую церковь были два престола — Благовещения Пресвятой Богородицы и святителя Николы. У церкви была необычная колокольня, барабан которой был не круглым, а четырехугольным.

Известно, что в 1901 году настоятелем церкви являлся священник Василий Иоаннович Воскресенский, который окончил духовную семинарию, служил священником с 1891 года. Псаломщиком в церкви был Тимофей Федорович Иванов. В 1914 году псаломщиком являлся Никифор Мамыкин.

Благовещенский храм был закрыт в 1930-е годы, пострадал в войну. Долгое время использовался как хлебозавод, сейчас заброшен, разрушается.

Примечание: в цитатах из архивных документов сохранена орфография, пунктуация.

---

[1]. ГАТО. Ф.56. Оп.1 Д. 5831. С. 7-8.
[2]. РГБ. Ф.17. Д. 826. Описание об отнятии [в г. Ржеве Тверской губ, в 1857 г.] молитвенного дома единоверцами и о истезаниях православных христиан, на дворе молитвеннаго дома находящихся.
[3]. ГАТО. Ф.56. Оп.1 Д. 6653.
[4]. РГБ. Ф.17. Д. 826. Описание об отнятии [в г. Ржеве Тверской губ, в 1857 г.] молитвенного дома единоверцами и о истезаниях православных христиан, на дворе молитвеннаго дома находящихся.
[5]. РГБ. Ф.17. Д. 826. Описание об отнятии [в г. Ржеве Тверской губ, в 1857 г.] молитвенного дома единоверцами и о истезаниях православных христиан, на дворе молитвеннаго дома находящихся.