Женский монастырь на реке Лекса — 310 лет со дня образования

Раскол русской церкви XVII в., вызванный реформами патриарха Никона, глубоко потряс всю Россию. Гонение за веру вынудило многих покинуть обжитые места, бежать из центра России на окраины. Выго-Лексинский монастырь, или общежительство — один из крупнейших в Императорской России старообрядческих центров поморцев, был основан в 1694 году приверженцами дораскольных традиций русской церкви как некий «остров истинного благочестия». Основателями монастыря были Даниил Викулин, братья Денисовы, Петр Прокопьев, Трифон Петров. Спасение на Выгу и Лексе нашли древлеправославные христиане из самых разных районов страны. Поэтому в основе Русской Северной традиции старообрядцев Выга были элементы культуры всех народов Русской земли.

Выговская пустынь, как ее называли современники, стала уже в 18 веке единственным крупным центром старообрядцев-безпоповцев. Многие безпоповские согласия, в частности федосеевское, начинают включать Выговский монастырь времен братьев Денисовых в родословия своих согласий. Уже в 1706 году в 20 верстах от мужской Богоявленской обители, стоявшей на реке Выг, построили женскую — Крестовоздвиженскую на реке Лексе, с часовней в честь Воздвижения Креста Господня. Официальное название — Пречестная обитель девственных лиц Честнаго и Животворящего Креста Господня. Матушкой в обители была настоятельница Соломония (1677–18.02.1735), родственница Андрея Денисова. В Выговском летописце написано: «7214 (1706 года) На Лъксу преселишася и монастырь устроиша. Того же года приъзжалъ на Выгь Феодосии Васильевъ и раздор учинилъ».

Женская обитель на Лексе получила свое название от протекающей здесь одноименной реки. Эти места идеально подходили для прибежища гонимых старообрядцев: глухие, непроходимые леса и болота, отсутствие поселений, удаленность от административных центров.

В основе устройства Выго-Лексинского общежительства, насельниками которого были в основном миряне, лежал принцип монашеского общежительства, подразумевавший общую молитву, общую трапезу, общее имущество. В общежительстве было обязательным безбрачие, в «скитах» (крестьянских хуторах, существовавших вокруг Выго-Лексинского общежительства) допускалась семейная жизнь.

Архитектурно Лексинское общежительство было организовано как монастырь: в центре стояла соборная часовня, соединенная с трапезной, из которой крытые переходы вели в столовую; по периметру располагались жилые кельи, больницы, хозяйственные постройки; все строения были обнесены высокой деревянной оградой, главные ворота которой именовались святыми.

Престольным праздником Лексинской Крестовоздвиженской часовни было Рождество Иоанна Предотечи, 24 июня по старому стилю. По свидетельству письменных источников, в этот день, как и на Воздвижение, сюда сходилось «многое множество» народа: не только пустынножителей, но и крестьян окрестных волостей.

Приведем выдержку из статьи, опубликованной И. Шевелкиным в «Русских ведомостях» за 1866 г., №53. Автор посетил Выго-Лексинский монастырь в 1840-х гг.: «Лекса служила вместе и институтом, куда безпоповцы почти со всех мест привозили дочерей своих для обучения грамоте, письму, рукоделию, а главное древнему благочестию. (…) Молодые же девицы, отданные в науку, в часовню к службам ходили только по воскресеньям и по праздникам, в будни же занимались грамотой, рукоделиями и иконописанием на древний пошиб». Далее И. Шевелкин отмечает их успехи в вязке, шитье шелком и бисером, но в особенности в иконописи и письме полууставом.

Н. Я. Озерецковский побывал на Выгу много раньше, в 1785 г., и в своих записках также обращал особое внимание на искусство шитья золотом и серебром лексинских мастериц. Вышивкой украшали повойники и шапки, башмаки и перчатки, которые шили на продажу. Наиболее известны вышивки середины XIX в. по белому полотну с изображением птиц Сиринов и Алконостов, фантастических геометрических фигур, растительных узоров, а также изображений древа жизни в виде куста с ягодками и листиками.

По ревизии 1723 года, в женской обители  было записано 15 дворов, в мужской — 25 дворов.

Летописец упоминает о пожаре 1727 года: «На Лъксы женский монастырь погоръ майя 15. На Выгу монастырь погоръ того же майя 27». И спустя пару лет был монастырь отстроен заново: «7237 (1729 года) На Лъксы пребрашася в новой монастырь». После пожаров заново писались иконостасы в часовнях на женской (1727 г.) и мужской половине (1732 г.) Лексинской обители. Широко практиковалось изготовление образов на заказ.

В 1731 году в женскую обитель из Сибири был привезен новый колокол. Выговский источник упоминает: «Того же года из Сибири привезоша два колокола — единъ на Выгь, другии на Лъксу». В 1838 году появился еще один колокол в женской обители.

В 1739 году Самариным было представлено в Тайную канцелярию «Описание обретающимся в Олонецком уезде как мужеска так и женска полу раскольническим скитам зданий». В «Описании» говорится, что «в Лекском общежительстве» находилась часовня «во имя Воздвижения Честнаго Креста с перерубом. Покрыта на две стороны тесом. На ней глава и крест деревянные. При той часовне — колокольня, на которой больших и малых колокол 4. Около той часовни 25 келий с сенми и чуланами, в том числе столовая, в которую от часовни имеются переходы, 1 хлебня, 1 поварня, 1 портомойня, 2 избы скитских, 4 красильни, 1 приворотня. Округ того строения ограда деревянная; в той же ограде скотской двор с хлевами и с сенным сараем. Близ того строения на означенной реке — мельница. При той мельнице изба с сенми и с чуланами да два сушила и 3 анбара хлебных малых».

В 1740–1770-х годах на Пигматской пристани было заведено судовое строение, построены две пильные мельницы, на Выгу — две больницы и столовая, на Лексе — новая часовня. В 1748 году сгорела по каким-то причинам кузница: «Лъксы кузнъчна келия згоръла». В 1760 году была построена новая больница. В 1767 году построена мельница, а в 1776 году часовня: «Того же года на Лексы часовню нову женску построиша. Обновление было сентября 13». Однако многие строения на Выгу и Лексе были уничтожены тремя пожарами 1787 года, когда в полмесяца сгорели почти дотла все строения монастырей. Спустя пару лет на средства благотворителя петербургского купца Ф. К. Долгого были восстановлены многие постройки мужской и женской обители, на Лексе сооружена женская больница, носившая имя Феоктистовых (перестроена в 1804) и другие постройки. Все Долгие, как великие помощники и меценаты монастыря, были занесены в монастырский синодик.

По рассказам современников середины XIX в. на Лексе значился «дом Галашевской из 13 довольно больших комнат». Хозяйкой его была дочь Ф. К. Долгого. В 1866 г. этот дом поразил П. Н. Рыбникова, который в своих путевых заметках по Петрозаводскому и Повенецкому уездам записал: «Мы поместились в последнем здании и долго ходили, разглядывая комнаты. Как и все раскольничьи постройки, оно со множеством входов и выходов, построено из весьма прочного материала и содержится в чистоте. Комнаты высокие, окна светлые, вообще дом такой, каких и в Петрозаводске немного. Одно отделение, совершенно пустое, замечательно по росписным дверям своим: на них довольно хорошо изображены разные апокалипсические и символические изображения: тут есть и птицы с человеческою головой и “Европия” в виде величавой женщины; под изображениями объяснительные надписи».

В больнице в Лексе имелось четыре «кибитки» — отделения, в каждом из которых под руководством смотрительницы, «большухи», трудились по 12 девушек-работниц, «из сих каждая определялась к двум, трем и четырем больным, смотря по болезни». В 1804 году перестроили больницу купцами-благотворителями Феоктистовыми, в 1854 году перестроили «малую» больницу в Данилове и Лексе.

Монастырский Устав требовал от насельников добродетельной и целомудренной жизни. Этим объясняются многие нравоучительные сюжеты выговских лубков и росписей по дереву. Тем не менее на Выгу допускалось производство изделий, предназначенных только для мирян, в частности, лексинскими мастерицами вышивались бумажники, кисеты, подвязки, перчатки.

Во главе женского общежития находилась «большуха» или «начальная мать». Обитательницы Лексы принимали от нее благословение «на всякое время». Ее помощницей являлась «строительница» — она должна была «знать всякое дело и благочиние во всех службах и строение всякое, и келарское дело». Другой помощницей являлась «казначея» — «та да знает в платье и в обуви, и в пряже, и в раздаче». Особые «старицы-надзирательницы должны были пещися о всяком благочинии церковном и трапезном». На соборах Выгорецкого общежительства при обсуждении религиозных и хозяйственных вопросов участвовала и представительница Лексы — «начальная мать».

В Лексинском общежительстве все, кроме престарелых и больных, должны были трудиться: одни на крестьянской работе, другие в швейной и т. д.. В первой четверти XIX века в одной только Лексинской мастерской перепиской рукописей было занято несколько сот женщин — «грамотниц». Ежегодный доход Выголексинского общежительства от продажи рукописных книг оценивался в это время властями в 10000 руб. Списывание книг в Карельском Поморье не прекратилось и после закрытия общежительства правительством в 50-х гг. XIX в. Оно продолжалось в скитах, старообрядческих селах и деревнях выходцами с Выга и Лексы в организованных ими школах, которые просуществовали вплоть до начала XX века. Помимо обучения книжной грамоте, на Выгу была организована школа знаменного пения. Особую роль в становлении знаменного пения в храмах на реке Лекса сыграли сестры-насельники монастыря. Особое место в становлении единой певческой традиции в монастырях принадлежит И. Москвитину (1680–1755), сыну священника Кремлевского Успенского собора, который пришел на Выг в 1719 году. Он обучал братию знаменному пению. Среди его учеников был и Андрей Денисов, который обучал жительниц Лексинского общежительства.

В 1816 г. на Лексе проживало 720 монахинь. Их труд способствовал экономическому процветанию Выговской общины. Поморские старообрядцы вели активную просветительскую работу. В пустыни обучали грамоте детей обоего пола, в Лексинской женской обители учили еще и пению по крюковым нотам. Выго-Лексинская литературная школа сочиняла стихи с распевами на конкретные события: более 20 выговских стихов с распевами, посвященных памяти А. Денисова, стихи С. Денисову, Викулину, Прокопьеву, стих, сочиненный по случаю составления «Поморских ответов» («Си глаголют пустынножители Неофиту»). Стих «Псальма лексинских девиц» описывает жизнь и быт Лексинской обители в 1-й четверти XIX в., «приветственные рифмы» лексинских девиц благотворительнице пустыни Н. К. Галашевской, написанные в 1820-е годы. Когда на Выг из Москвы пришел знаток знаменного распева Иван Иванов, Андрей Денисов собрал «лучших грамотников» и сам вместе с ними стал учиться крюковому пению, затем обучили и лексинских грамотниц. На Лексе он «собра грамотниц старых и малых, которые не учены пению и нача их сам учити пению, овые из молодых, скоро навыкаху и научишася добре, а овые не малое время учишася», затем насельницы «друг друга начаша учити». Так была достигнута исключительная красота богослужения в выговских храмах; высокий уровень музыкальной культуры позволил выговцам перелагать на знаменный распев даже стихи, оды и псалмы собственного сочинения. Выговские наставники проявляли постоянную заботу о школах и книгописной мастерской. «Грамотные» кельи, в которых, видимо, совмещалось обучение грамоте и переписка книг, были в мужском и женском монастырях (в конце XVIII — начале XIX в. на Лексе было даже две таких кельи), а также на Коровьем дворе. В этих кельях был нарисован церковный поморский лубок. О большом значении женской Лексинской школы говорит то, что в Поморье она называлась «Лексинской Академией».

Симеон Титович, настоятель обители на Лексе, в молодости использовал всякую возможность научиться у Семена Денисова добродетельному житию и книжной премудрости, тем самым заслужил уважение и почет среди поморцев. Известны имена наставников и настоятельниц, например: Елена Григорьевна в 1818 году, Осиф Федорович в 1828 году; Матрона Филиппова и  Федосья Анисимовна.

Ужесточение мер против Выга заметно усилилось с назначением в губернию А. В. Дашкова (1836–1840). По данным 1837 года, в Данилове, Лексе и пашенных дворах находилось 1382 старообрядца. А уже в 1850 годах 20 мужчин и 252 женщины. 3 июня 1857 года была закрыта и опечатана лексинская Крестовоздвиженская соборная часовня. Имущество часовни было описано, частично утрачено, частично стало передаваться в единоверческие церкви Петрозаводского уезда. Опись ее имущества, включавшая 370 икон, 40 печатных книг и 48 рукописей, была составлена 11 июля 1857 г. Связано уменьшение количества жителей монастырей с репрессиями Николая I и уничтожением монастырей и их построек. В 1912 году на проходившем в Москве 2-м Всероссийском соборе христиан поморского церковного общества был поставлен вопрос об увековечении памяти поморских отцов, основателей монастырей и поморского согласия. В настоящее время на месте обителей располагаются поселки и небольшие поселения дачного типа. В Данилове в руинированном виде сохранились несколько деревянных построек середины XIX века. Женская пустынь на реке Лекса оказала большое влияние на культуру и быт крестьянского населения Русского Севера. Поэтому можно говорить о большом воздействии Выга и Лексы на культуру России.

«Даниловский погром», получивший в народе название «мамаева разорения», нанес непоправимый урон не только экономическому и культурному развитию Заонежья, но, несомненно, и всей русской культуре. Проезжавший по этим местам в конце 19 века поэт К. К. Случевский мог записать в своих путевых заметках:

От Данилова и Лексы не осталось более и тени… Это теперь почти такой же миф, как и онежский водяной царь…

Немедленной высылке подлежали «молодые грамотные девки», а также руководители киновии, среди которых уставщицы и большухи: А. Дорофеева («лучшая грамотница на Лексе»), Н. Макарьева («совершавшая постоянные отлучки в Санкт-Петербург к Галашевской»), Н. Аникина, Ф. Горшкова, А. Фролова, М. Филиппова.

В 1859 году архиепископ пишет письмо министру внутренних дел С. Ланскому: «… проживающие в Лексе раскольницы собираются тайно для богомоления… в оба селения беспрепятственно входят высланные из оных в 1855-1856 годах…». Церковный чиновник жалуется, что происходит послабление гражданского начальства к старообрядческим обителям на Выге и Лексе. Уже к середине 1860-х годов на Лексу и Выг возвращаются десятки высланных ранее старообрядцев. Так, под предлогом «работ», «встреч с родственниками» вернулись Е. Фёдорова, «к которой ходят на исповедь», А. Горева и К. Осипова, «известные грамотницы Заонежья», и многие другие.

Посетивший Выг и Лексу с миссионерской целью в 1881 году П. Мегорский отметил «…большее число живущих там лиц, чем официально числится. Тут были и молодые женщины, и девушки, занимающиеся плетением «готянов» из разноцветного шёлка…». В лексинской «больнице» совершалось общее богомоление, в «братском доме» проживала купчиха из Зарайска П. Типицина.

Сегодня Выго-Лексинское общежитие восстанавливается силами христиан поморцев Севера России и других районов. Куратором от Российского Совета Выголексинского общежительства стал член Невской поморской старообрядческой общины Михаил Евгеньевич Юшко. Работы по восстановлению христианской жизни на месте бывшего Выговского Данилова мужского монастыря начались еще в 2010 году. Благословил это богоугодное дело Председатель Российского Совета и Единого Совета Древлеправославной Поморской Церкви о. Олег Иванович Розанов. Еще в 2009 году группа паломников установила на месте Женской обители поклонный крест. На все воля Божия и наша активная позиция по восстановлению поморского староверия на историческом святом для поморцев Выгу и Лексе. Храни Бог тех, кто вносит посильную лепту в строительство и восстановление Выго-Лексинского общежития.

Димитрий Степанов, учитель МБОУ СОШ № 17 г. Кузнецка

ЛИТЕРАТУРА:

1.    Озерецковский Н. Я. Путешествие по озерам Ладожскому и Онежскому. Петрозаводск, 1989. С. 177.
2.    Русское медное литье: Сборник статей. М., 1993. Вып. 1–2; Винокурова 9. П., Молчанова О. В., Петрова Л. А. Медная пластика // Неизвестная Россия. С. 37–39;
3.    Юхименко Е. М. «Монастырь, нарицаемый Данилов…» // Культура староверов Выга. С. 6–7.
4.    Этнография и фольклор Олонецкой и Архангельской губерний http://ethnomap.karelia.ru/
5.    Изделия старообрядцев-мастеров народного искусства в собрании Государственного Эрмитажа. И. Н. Уханова. Старообрядчество в России (XVII–XX века). Сб. научн. трудов. Вып. 3. Гос. Исторический музей. Отв. ред и сост. Е. М. Юхименко. — М.: Язык славянской культуры, 2004
6.    Е. И. СЕРЕБРЯКОВА, Е. М. ЮХИМЕНКО и Е. И. ИТКИНА: Выго-Лексинская поморская старообрядческая книгописная школа XVIII-XIX в.в. http://www.raruss.ru/
7.    Книжица Самарского староверия. Выго-Лексинский летописец. Часть 1 (1420–1770)  http://samstar-biblio.ucoz.ru/
8.    Кортава Т. В. Словесная школа Выговской пустыни как отражение языковых и культурных традиций допетровского времени
9.    Серебрякова Е. И., Юхименко Е. М. Литературная и книгописная школы Выга
10.  Уханова И. Н. Изделия старообрядцев-мастеров народного искусства в собрании Государственного Эрмитажа
11.  Юхименко Е. М. Выговское старообрядческое общежительство: комплексный подход к изучению
12.  Рыбников П. Н. Из путевых заметок по Петрозаводскому и Повенецкому уездам // Памятная книжка Олонецкой губернии на 1867 г. Петрозаводск, 1867. С.36.
13.  Юхименко Е. М. Новые, городские элементы в Выговской культуре и искусстве первой половины XIX в.
14.  Филиппов И. История Выговской старообрядческой пустыни. — СПб.,1862. — С.107.
15.  Юхименко Е. М. Система образования в Выговской поморской пустыни
16.  Юхименко Е. М. Старообрядческая столица на севере России
17.  Юхименко Е. М. Литературное наследие Выговского старообрядческого общежительства. В 2-х т. Т.1 — М.: Языки славянских культур, 2008
18.    Г. Есипов. «Раскольничьи дела XVIII столетия», ч. 1, стр. 536–537
19.    «Исторический вестник» 1880 г. т. 5, стр. 525.
20.    Церковный календарь христиан древлеправославно-кафолического исповедания и благочестия старопоморского согласия на 1996 год.
21.    Ивана Никифоровича Заволоко «260-летие основания Лексинского общежительства (1706–1966)». Старообрядческий Церковный календарь, 1966 год
22.    3. Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона. Т. VII a. С. 486.
23.    «Исторический Вестник», 1880 г. Т. 5. С. 525.
24.     Андреев В. В. Раскол и его значение. С. 252.
25.    «Христианское чтение», февраль 1910 г. С. 163.
26.    Черепнин Л. В. Русская палеография. М., 1965. С. 488.
27.    Свирин А. Н. Искусство книги Древней Руси. М., 1964. С. 149.
28.    Майнов В. Поездка в Обонежье и Корелу. СПб., 1877.
29.    Ончуков Н. Е. Старина и старообрядцы. СПб., 1905.
30.    Бонч-Бруевич В. Д. Материалы к истории и изучению русского сектантства и раскола. СПб. – Пг., 1908–1916. Т. 1. С. 296.
31.    Малышев В. И. Древнерусские рукописи Пушкинского дома. М.-Л., 1965. С. 11-12.  
32.    Ружинская И. Н. Старообрядцы Выга в годы правления Александра II. Старообрядчество: история, культура, современность — М.: 2002
33.    Ружинская И. Н. Выг в конфликте консерваторов и либералов 50–60-х годов XIX в. Старообрядчество: история, культура, современность.Ч.1 — М.: 2005
34.    Описание Выго-Лексинского общежительства. Юхименко Е. М. Литературное наследие выговского старообрядческого общежительства. В 2 т. Т.1 — М.: Языки славянских культур, 2008
35.    С. Г. Вургафт, И. А. Ушаков Старообрядчество. Лица, предметы, события и символы. Опыт энциклопедического словаря.