Старообрядческий епископ Евмений рассказал об отличии большевистских гонений от царских, о тайных старообрядцах среди членов КПСС и торжестве православия на излете советской истории.
Информационный портал «Русская планета» продолжает цикл интервью с представителями различных идеологических и религиозных движений об их опыте отстаивания своих убеждений в советское время. Очередной собеседник — епископ Русской православной старообрядческой церкви Евмений, который возглавляет Кишиневскую епархию. Епископ Евмений родился в 1942 году в старообрядческой семье. На протяжении нескольких десятилетий он был одним из немногих действовавших старообрядческих священников в Советском Союзе, проводивших службы в Подмосковье и во многих других регионах. Сейчас он один из самых авторитетных иерархов в старообрядческой церкви Белокриницкого согласия.
Потому что я родился и воспитывался в семье священнослужителя. Мой дед, протоиерей Петр Семенович Михеев, был благочинным по Московской области. Умер он 25 ноября 1953 года. В те годы епископом молдавским был Иосиф Моржаков, он и хоронил моего деда. Отец Петр был уважаемым священником, много лет скрывался от советской власти, продолжая служение, но ареста не избежал. Он много лет провел в лагере, на строительстве Беломорканала. Сразу после войны вернулся и продолжил службу в поселке Шувое Московской области. Это старообрядческое село в десяти километрах от Егорьевска. Там я и жил.
После войны, в Шувое, мы с ровесниками ходили в храм. И каких-то особых гонений уже в то время мы не чувствовали. Возможно, дело было в том, что председателем сельсовета в то время был старообрядец, да и все жители поселка были старообрядцами или происходили из их семей. И все друг друга поддерживали. А секретарь сельского совета так вообще помогала моему деду в его делах, помогала со справками, когда нужно было куда-то ему поехать для совершения треб. А в 1968 году я женился. В этом же году меня рукоположили в сан священника, и я переехал на приход в город Верею, где и служил на протяжении 36 лет. По совместительству все эти годы также служил в Московском кафедральном соборе на Рогожском. А в 2005 году меня рукоположили в епископский сан, и я занял вдовствующую на тот момент Кишиневскую и всея Молдавии епархию.
Старообрядческая церковь была гонима в царское время, а вот личный отряд охраны царя Николая II состоял из старообрядцев, потому что он им доверял. Отношение староверов было очень простое: власть — это власть, а церковь — это церковь. После 1917 года никто не чинил старообрядцам таких преград, чтобы они были вынуждены покидать страну, как это было в прошлые годы. Люди жили и молились, вели приходскую жизнь. Да, коллективизация в разных местах прошла по-разному. Но во всяком случае, прежних больших препятствий уже не было. Да и нельзя сказать, чтобы старообрядцы как-то сильно противились установлению советской власти.
Ну, как оценивали? Не в лучшую сторону, конечно. Многие из их священнослужителей стойко переживали эти гонения. Многие из них попали в лагерь, были расстреляны. И это было страшно. Ведь тогда не разбирались, какой перед ними священник, — старообрядческий или никонианский. Если ты был верующим, да к тому же священнослужителем, то тогда иди в лагерь. Все это было большой трагедией.
А обновленческие процессы старообрядческую церковь не затронули.
Это была другая власть и другие гонения. Например, когда началась война, наши старообрядческие иерархи обращались к пастве с призывом о защите Отечества и собирали средства на приобретение военной техники. Ни в каких посланиях наших пастырей имя Сталина не упоминалось, ведь главным в той войне была защита Веры и Отечества. И важно учитывать, что тогда многие священнослужители уже прошли через лагеря, поэтому хорошо понимали, кто такой Сталин, но на фоне развернувшихся событий это ничего не значило.
Ну, старообрядцы не стремились с нею вступать в конфликты. А дистанцироваться никто и не собирался. Как можно жить в стране и отделяться от власти?
После возведения епископа Иринарха в 1941 году в сан архиепископа Московского и всея Руси наша церковь начала подниматься из руин. Он жил тогда в Москве в небольшой комнатке, которая считалась и резиденцией архиепископа. В таком состоянии находилась наша церковь в то время. Потом Иринарх нашел себе помощника владыку Геронтия, и они начали потихоньку возрождать церковь. Те процессы тогда официально назывались «налаживание управления церковью». В 1944 году началось возрождение связей со старообрядческими приходами в других республиках СССР, возращение их в подчинение Московскому архиепископу. Ведь они тогда находились в разрозненном состоянии.
После смерти Сталина начинается массовое возвращение заключенных из ГУЛАГа. Возвращаются и многие старообрядцы, миряне и священнослужители. Как их появление сказывается на жизни церкви? Ну, вот так же, как и мой дед, но он вернулся из лагеря задолго до смерти Сталина, все продолжили служение в церкви. Поначалу отец Петр не был зарегистрированным священником, поэтому вел свою деятельность тайно, ночами. Ему приходилось и тайно венчать местных коммунистов, и крестить их детей. Потом только официально зарегистрировали.
Да, в местах, где традиционно жили старообрядцы, быть публично коммунистом и посещать тайно церковь никогда не было чем-то из ряда вон выходящим. Они не были воинствующими атеистами. Ведь многие же верующие люди вступали в КПСС вынужденно для того, чтобы иметь приличную работу или занимать какую-нибудь руководящую должность. Поэтому таких людей было довольно много.
Да, в то время были такие люди. Многие из них работали на довольно высоких постах. Я помню одного человека, который работал заместителем у Косыгина. Другой пришедший в церковь был очень высоким судьей в Советском Союзе, но он происходил из старообрядческой семьи, поэтому, естественно, пришел в нашу церковь. Но речь, конечно, не шла об открытом исповедовании веры. Они никому не открывали то, что они старообрядцы. Некоторые признавались в этом публично только после ухода на пенсию. Многие люди приходили сначала в новообрядческую церковь, потому что она была всегда более распространенной. Кто-то из них разочаровывался, шли в поисках веры дальше и таким образом приходили в старообрядческую церковь. И таких людей было тоже немало.
Я находился в этой традиции. Божьей милостью мне удавалось не только помогать пожилым людям, но и привлекать новых. Рядом с Вереей есть город Боровск. Я застал там старого священника Иоиля Ульянова, фамилия была как у Ленина. Он жил очень простенько, скромно в маленьком домике. Но был такой добрый, такой приветливый. Никто не знает, как ему удалось выжить в гонительные годы и избежать ареста. Был еще отец Маркел, который отбыл длительный срок в лагере и вернулся. Но все знали, где он был. А где скрывался до послаблений десятилетиями отец Иоиль, никто не знал. Может быть, ему его фамилия помогала? А у них, у священников, дети же растут, внуки рождаются. Они им и передавали свой опыт, свои знания. В общем, слава Богу, не прерывалась ни на секунду традиция.
А от этого решения ничего не изменилось. Та церковь, новообрядческая, к нам никакого отношения не имеет, поэтому их решения для нас не играли никакой роли. Это ни на что не повлияло.
Нет. Мы просто это приняли к сведению.
Таких не было среди нас.
Да, мы его уважаем за то, что он рассказал в своих книгах всю правду о лагерях. И о его высказываниях мы знаем, но у них не было большого резонанса.
А вот Дмитрий Сергеевич Лихачев к старообрядцам тоже положительно относился…
Да. Дмитрий Сергеевич посещал наш духовный центр на Рогожском. Владыка Алимпий провел для Лихачева экскурсию по храмам Рогожской слободы. А такое было очень редко, чтобы владыка лично проводил экскурсию. Вот у Лихачева был высочайший авторитет среди старообрядцев.
Потому что он был коренной старообрядец.
Это был исторический момент. В 1988 году у нас была учреждена Митрополия. В заседании участвовали представители Совета по делам религий. Они потребовали снять вопрос об учреждении Митрополии с повестки дня, так как якобы этот вопрос был еще непроработанным. Но с ними стали не соглашаться. Тогда на торжества по случаю празднества Тысячелетия Крещения Руси прибыли в Россию старообрядцы со всего мира. Представители из США, штата Орегона, заявили, что дойдут до президента, если советская власть будет мешать в учреждении Митрополии. И это прозвучало как гром среди ясного неба. Было ясно, что времена менялись.
Попыток учредить митрополию было много, и тогда это наконец-то удалось. Митрополитом стал активный и относительно молодой митрополит Алимпий, который стал подбирать людей на священнические степени, чтобы укрепить церковь.
Для нас празднество Тысячелетия Крещения Руси — это торжество православия.
В это время пришло много рабочего люда и молодежи — потомков старообрядцев. Они впервые смогли свободно и без оглядки прийти в храм. Благодаря этому приходы резко «помолодели», ведь раньше они держались в основном за счет людей старшего возраста. Это возвращались наши коренные старообрядцы.
Наша церковь соборно поддержала решения преподавания православия в школах. Завуч нашего Московского духовного училища А.В. Муравьев подготовил учебник по основам православной культуры. И его в Министерстве образования признали лучше кураевского, поэтому в результате было издано два учебника.
И вообще радостно, что сегодня дети имеют такой широкий доступ к книгам православной тематики, чего мое поколение было лишено.
Новообрядцы должны прийти к тому, от чего ушли. Всё.
Почему старым? Нас назвали старообрядцами, хотя мы ничего старого не брали. Наша церковь православная. Мы православно служили и православно продолжаем служить. Но появились новообрядцы, и мы почему-то резко устарели.
Мы жили, мы надеялись. Я знал много достойнейших и благороднейших людей, которые на разных этапах приходили в церковь и защищали ее перед властями. Защищали свои убеждения в любых условиях, порой страдая, претерпевая неудобства. И это очень большой труд, который тоже кому-то надо делать в любом государстве.
А в наше время нужно продолжать сохранять свои убеждения, веру наших предков, и передать новому поколению.
Знаете, почему в храмах толстые стены? Потому что, находясь в храме, человек получает благодать Божию, а за стенами остается вся мирская суета, и только в храме есть спасение души.
Комментариев пока нет