Деревня Фокино находится примерно в 40 км от Витебска. Некогда это было поселение староверов, которые в середине XVII века не приняли реформы, проводимые патриархом Никоном. Сегодня Фокино разделяет печальную участь сотен других умирающих белорусских сел. Сейчас здесь живут только две престарелые бабушки: 90-летняя Елена и 79-летняя Фима. Они сохраняют веру предков и смотрят за хозяйством.
Старое кладбище
Фокино — в стороне от больших дорог. Добраться сюда можно только на своей машине или пешком от ближайшей деревни Котово, куда ходит автобус. А это километров десять ходу. Поэтому на кладбище люди в основном появляются только по большим христианским праздникам — на Радуницу, Троицу.
Кладбище условно можно разделить на две части: новую и старую. В первой — современные захоронения, и они ухожены. В дальней части — могилы людей, которые ушли в мир иной давно, как минимум века полтора назад.
Здесь стоят каменные плиты, на которых выбиты кресты и символы: лица, похожие на нынешние «смайлики», стрелки, волны… Могилы в этой части заросли кустами и бурьяном.
Но еще пару лет назад старую часть кладбища можно было рассмотреть получше. Так, на одной из плит было начертано, что под ней покоится «убиенный громом» в 18.. году. Последние две цифры автор этих строк уже не помнит, но, если не ошибаюсь, человек умер в середине XIX века. Найти это захоронение в этот раз не получилось из-за кустарника, который местами здесь непролазный.
«Ладная была деревня…»
Когда в деревне с типично русским названием начали селиться староверы, узнать у местных краеведов не удалось. Известно только, что в начале ХХ века Фокино было довольно большим поселком в Вымнянской волости Витебского уезда.
Мы записали свидетельство бывшей жительницы этих мест Полины Матвеевой, которая сейчас живет в областном центре:
— Я родом с хутора Трынки. Он находился в двух километрах от Фокино. На хуторе жили четыре брата. Один из них — мой отец. У каждого была своя земля, много земли. Мой дед Евтих был состоятельным человеком и, видно, каждому из сыновей купил дома, землю. Помню, у папы были новые хоромы. Хорошие дома были и у двух дядей, только у третьего не очень добротный.
Еще помню историю про чуму. В Трынках возле сажалки стояла старая хата. Старики говорили, что она единственная пережила чуму. Все остальные хаты сожгли, чтоб заразу уничтожить. А в этом доме жили богатые люди, и они день и ночь лили на него воду — смывали заразу, так и спасли свое жилище.
Откуда приехал дед Евтих, не знаю, как ни пыталась узнать у родственников. Знаю только, что он построил в Фокино моленную — так называлась церковь. Это была одноэтажная большая хата. Помню, мама идет на вечерню, и я за ней. Когда пришла советская власть, в моленной была школа.
Я знаю от старших, что еще до того, как на местном кладбище начали хоронить старообрядцев, оно было польским. Потом, видно, один старовер отдал кусок земли, чтобы своих хоронить. Так и возникло кладбище в Фокино.
Ладная деревня была. В ней жили только старообрядцы. Женились на своих. Редко если на иноверце. Тогда его обязательно перекрещивали.
В августе 1942-го немцы сожгли деревню. Людей, к счастью, не тронули. Потом потихоньку отстраивались. После войны я насчитала 32 дома. Но это уже было после того, как в Фокино со всех окрестных хуторов посносили хаты. А некоторые люди, кто не хотел идти в колхоз, разъехались: кто в Лиозно, кто в Витебск, кто еще куда.
Последние жительницы
Еще лет 20-30 назад в Фокино были начальная школа, магазин, клуб, ферма. Но потом люди стали разъезжаться — поближе к цивилизации, к дорогам. В то же Котово, куда ходит автобус.
Сегодня здесь лишь две жилые хаты. Возле одной из них хозяйничала бабушка Фима. Она уже плохо видит, старость гнет ее к земле, но пенсионерка сама управляется с домом, огородом, живностью.
Обе фокинские бабушки — большие трудяжки. Согнулись в землю, но работают. И позитивные такие, молодцы! — рассказывает председатель Вымнянского сельсовета Лилия Григорьева. — Они не одинокие. К ним постоянно приезжают родственники. И колхоз помогает, и люди. Старейшина деревни Котово навещает их, помогает лекарствами или еще чем-то необходимым. По пятницам в Фокино ездит автолавка.
Из истории деревни знаю только то, что рассказывала старшая из проживающих здесь бабушек — Елена Пухова. До войны здесь росло 12 мальчиков и 12 девочек. А после ее окончания осталось только шестеро детей: три мальчика и три девочки.
Аист не приходит в мертвое место
Вокруг идиллическая картина. Вспаханное поле, весеннее небо, цветущие деревья. Возле дома бабы Фимы деловито ходит аист. Нашел ветку, которая ему показалась добротной, и полетел — строить свой птичий дом.
Правда, лирика быстро улетучивается, когда вспоминаешь, что село умирает… Но тут же себя успокаиваешь: цветущая яблоня принесет плод, посеянное поле даст урожай. Да и аист не приходит в гости в мертвое место. Деревня жива, пока в ней жив хоть один человек.
Источник: news.tut.by
Фото: Игорь Матвеев
Комментариев пока нет