Нет ли противоречия в разных главах Евангелия от Матфея?

Подлинный христианин даже и до мысли своей не допустит, чтобы учение Христа, нашего Спасителя, могло явиться в чем-либо самопротиворечивым. И указываемые вами места Евангелия должно рассматривать отнюдь не как противоречивые, ибо в них говорится не об одном и том же, а о различном. Так, в главе 7‑й говорится о несуждении кого бы то ни было, а в главе 18‑й говорится о допустимости дружеского обличения брата, согрешившего против тебя. Какое же различие между тем и другим понятием? Иоанн Златоуст на это дает следующий ответ:

Что ж? Ужели не должно обвинять согрешающих? Да, и Павел (апостол) то же самое говорит, — или лучше, — Христос через Павла: Ты почто осуждаеши брата твоего? (Рим., 14, 10).

Или:

Ты что уничижаеши брата твоего? Ты кто еси, судяй чуждему рабу? (Рим., 14, 4).

И опять:

Тем же прежде времени ничтоже судите, дондеже приидет Господь (1 Кор., 4, 5).

Каким же образом тот же апостол говорит: обличи, запрети, умоли (2 Тим., 4, 2)? И еще: Согрешающих перед всеми обличай (1 Тим., 5, 20)? Равным образом и Христос говорит Петру:

Иди, обличи его между тобою и тем единем. Аще ли не послушает, возьми с собою другого, если же и при этом не уступает, повеждь Церкви (Мф., 18, 15‑17)

Спаситель не все вообще грехи повелевает не судить и не всем без исключения запрещает это делать, но тем только, которые сами, будучи исполнены бесчисленных грехов, порицают других за маловажные какие-нибудь проступки... И Павел в послании к коринфянам запретил не вообще судить, но судить только высших, ввиду неизвестности дела; равным образом не вообще запрещает исправлять согрешающих. Он упрекал и тогда не всех без различия, а укорял, во-первых, учеников, которые так поступали в рассуждении своих учителей, и, во-вторых, тех людей, которые сами, будучи виновны в бесчисленных согрешениях, клеветали на неповинных.

То же самое дает разуметь и Христос в данном месте, и не просто дает разуметь, но еще внушает великий страх и угрожает неизбежным наказанием:

имже бо судом судите, — говорит Он, — судят вам (Мф., 7, 2).

Ты осуждаешь, говорит Он, не ближнего, но себя самого, и себя самого подвергаешь страшному суду и строгому истязанию. Подобно тому, следовательно, как в отпущении грехов начало зависит от нас самих, так и в этом суде мы же полагаем известную меру нашего осуждения. Итак, должно не порицать, не поносить, но вразумлять; не обвинять, но советовать; не с гордостью нападать, но с любовию исправлять, — потому что не ближнего, но себя самого предаешь ты жесточайшему наказанию, когда не пощадишь его, произнося твой приговор о его согрешениях...

Что же, — скажешь ты, — если кто прелюбодействует, неужели я не должен сказать, что прелюбодеяние есть зло, и неужели не должен исправить распутника? Исправь, но не как неприятель, не как враг, подвергая его наказанию, но как врач, прилагающий лекарство. Спаситель не сказал: не останавливай согрешающего, — но не суди, т.е. не будь жестоким судиею... Строгий суд о ближнем показывает не доброжелательство, а ненависть к человеку; и хотя осуждающий носит личину человеколюбия, но на самом деле исполнен крайней злобы, поскольку подвергает ближнего напрасному поношению и обвинению (Творения, т. 7, с. 259‑261).

 И на слова: Аще согрешит к тебе брат, Иди, обличи его между тобою и тем единем. Аще тебе послушает, приобрел еси брата твоего, и т.д. (Мф., 18, 15‑17), тот же святой отец говорит:

Слово обличи не другое что значит здесь, как напомни ему о грехе и скажи ему о том, что ты от него претерпел. Если это будет сделано, как должно, то ты сделаешь два дела: и себя будешь оправдывать, и другого склонять к примирению. Но что, если он не послушает, и будет упорствовать? Пойми с собою еще одного или два, да при устех двою свидетелей станет всяк глагол. Чем он будет бесстыднее и дерзновеннее, тем более нам должно прибегать к врачевству, а не к гневу и негодованию. И врач, видя, что болезнь не прекращается, не оставляет больного и не гневается на него, но тем более прилагает попечение. То же самое и здесь повелевает Спаситель. Ты был слаб, когда был один. Будь сильнее при помощи других. Если же и тогда он будет упорствовать, то посылает вместе с Церковию: повеждь Церкви, то есть, ее представителям...

Обличение здесь делается не с тем, чтобы обидеть, но чтобы исправить. Хотя право поведать Церкви Он мог бы предоставить обиженному в самом начале, но чтобы грех не разглашался, Он повелевает делать это уже после одного или двух обличений.

Таким образом, между указываемыми вами наставлениями Христа Спасителя то различие, что в первом случае говорится: не суди, не осуждай согрешающего как судья, как мнящий себя имеющим на это право, особенно не делай этого с фарисейской целью — казаться лучшим из людей, когда на самом деле ты заражен, быть может, большими грехами, в большей степени являешься преступником против закона Божия; во втором же случае дается наставление: если согрешит против тебя брат твой, то можешь и должен принять меры к его исправлению — открыть ему его неприглядный поступок, вразумить брата обличением сначала наедине, затем при одном или двух свидетелях, и, наконец, если он явится чрезвычайно упрямым и нераскаянным — не присваивать суд над братом себе, а передать суд над ним Церкви, т.е. передать рассудить это дело тем, кому это дело вверено, кому Спаситель дал право на это, предоставил власть, сказав: елика аще свяжете на земли, будут связана на небеси (Мф., 18, 17), т.е., как объясняет это и святой Златоуст, — предстоятелям Церкви.

«Слово Церкви», № 28, 1917 г.