В конце января 1676 года, 340 лет назад, в результате предательства оказался захваченным Соловецкий монастырь, а царские войска вырезали всех монахов, не пожелавших проститься со старообрядчеством. О том, что предшествовало мятежу и почему Никон вызывал отвращение у Екатерины II, рассказывает отдел науки «Газеты.Ru».
«Журят мне, что патриарху не покорился»
В 1652 году скончался пятый патриарх Московский и всея Руси Иосиф, и на его место был избран новгородский митрополит Никон — любимец царя Алексея Михайловича Тишайшего. Новоиспеченный патриарх вынудил царя дать письменное обещание не вмешиваться ни в какие духовные дела и приступил к реформированию церковных обрядов и книг.
Никон заменил земные поклоны на поясные, ввел крещение тремя пальцами и исправил иконы по греческим образцам. Вскоре патриарх созвал Московский собор, на котором было принято решение, что все крестящиеся двумя перстами во время богослужения должны немедленно предаться анафеме.
Реформы Никона вызвали широкую критику среди приверженцев старых церковных традиций, но все несогласные быстро подверглись преследованиям со стороны бывшего митрополита. Например, оппонент патриарха протопоп Аввакум был брошен на три дня в монастырский подвал, а затем сослан в Тобольск.
Журят мне, что патриарху не покорился, а я от писания его браню, да лаю, за волосы дерут, и под бока толкают, и за чепь торгают, и в глаза плюют, — писал протопоп.
Екатерина II скажет потом:
Никон — личность, возбуждающая во мне отвращение. Счастливее бы была, если бы не слыхала о его имени… Подчинить себе пытался Никон и государя: он хотел сделаться папой… Никон внес смуту и разделения в отечественную мирную до него и целостно единую церковь. Триперстие навязано нам греками при помощи проклятий, истязаний и смертельных казней… Никон из Алексея царя-отца сделал тирана и истязателя своего народа.
По старым книгам
Против реформ Никона активно выступали монахи Спасо-Преображенского Соловецкого монастыря. Они спрятали новые служебники Никона и продолжили проводить богослужения по старым книгам. Архимандрит Илья стал инициатором масштабной пропаганды старообрядчества, однако спустя несколько лет он скончался, а его должность занял Варфоломей, стоявший на стороне патриарха-реформатора.
Варфоломей попытался ввести в обиход книги и иконы Никона, однако религиозная община Соловецкого монастыря раскритиковала нового архимандрита. Вскоре Варфоломей прибыл в Москву, где рассказал о непослушных монахах.
В то же время в столицу из Соловецкого монастыря было отправлено несколько челобитных. В одной говорилось, что Варфоломей — пьяница, которого немедленно нужно сместить, а во второй сообщалось, что в монастыре затеваются мятежи.
Московский собор решил разобраться в ситуации и отправил в Соловецкий монастырь ярославско-спасского архимандрита Сергия в сопровождении стрельцов. Возвратившись в столицу, Сергий доложил, что местная братия поднимает крик против новых книг и обрядов. Тогда Московский собор назначил в непокорный монастырь архимандрита Иосифа, который сразу заявил соловецким старообрядцам, что намерен проводить богослужения в соответствии с новыми канонами. Монахи снова не покорились и выгнали Иосифа из своей обители.
«Воровство и мятеж искоренить любыми мерами»
Рассерженный Алексей Михайлович запретил подвоз хлеба бунтарям, а в 1668 году отправил к Соловецкому монастырю стрелецкий отряд под командованием стряпчего Игнатия Волохова.
Однако монахи с находившимися у них на богомолье мирянами вооружились, сели в осаду и не подпускали к себе царские войска. По словам историков, внутри монастыря хранилось достаточно продовольствия, чтобы продержаться целое десятилетие.
Решив, что Волохов не справляется со своей задачей, разгневанный царь заменил его на воеводу Иевлева. Однако Иевлев оказался ничуть не лучше своего предшественника, и тогда Алексей Михайлович отправил к Соловецкому монастырю Ивана Мещеринова. Царь приказал воеводе «воровство и мятеж искоренить любыми мерами».
«Ратные люди разбредутся аки овцы»
По приказу Ивана Мещеринова стрельцы начали вооруженную атаку против монахов. В ответ на действия воеводы один из мятежников, бывший архимандрит Саввы-Сторожевского монастыря Никанор, благословил своих товарищей на стрельбу из пушек. «Поразишь пастыря, ратные люди разбредутся аки овцы», — говорил он монахам, убеждая тех стрелять по Мещеринову.
Вскоре внутри Соловецкого монастыря начался раздор: одни монахи настаивали, что следует продолжать молиться за царя Алексея Михайловича, другие же считали правителя иродом, недостойным молитвы. Из-за этих разногласий несколько мятежников покинули крепость и стали на сторону Мещеринова.
Предательство и конец осады
К 1675 году число стрельцов значительно увеличилось, а воевода Мещеринов усилил свои попытки усмирить мятежников, однако все они вновь оказались тщетными.
Тогда из Соловецкого монастыря к царским войскам пришел чернец Феоктист, предавших своих товарищей. Феоктист взялся отвести отряд стрельцов внутрь крепости. В ночь на 22 января 1676 года 50 стрельцов вместе с соловецким предателем проникли в монастырь через заложенное кирпичами окно под сушилом у Белой башни.
Царские войска начали расправу над восставшими.
Исследователи старообрядчества Елена Юхименко и Наталья Понырко пишут:
В настоящее время мы не располагаем достаточными сведениями, чтобы указать точное число казненных, но факт многочисленных и жестоких казней, надолго сохранившийся в народной памяти, не вызывает сомнений. Согласно проведенной в сентябре 1668 года переписи, в самом начале осады в Соловецком монастыре было около 670–700 человек, к концу «сидения» в обители, по одним сведениям, оставалось 300 человек, по другим — 500 (следует принимать во внимание и потери среди осажденных, и случавшиеся перебежки).
После захвата монастыря, к июню 1676 года, когда Мещеринов подавал «роспись» новоприсланному архимандриту Макарию, в живых значилось лишь 14 чернецов, взятых в монастыре. По старообрядческим источникам, в монастыре погибло от 300 до 500 человек; 500 соловлян, пострадавших за старую веру, поминаются в старообрядческом синодике.
После 1676 года монастырь был заселен новой братией, составленной из иноков разных русских обителей.
Современники писали, что кровожадный Мещеринов «увесил трупами монахов все деревья вокруг монастыря». Но вскоре усмиритель восстания оказался обвинен в краже монастырской казны, а затем он стал первым узником Соловецкой тюрьмы после разрушения им же Соловецкого монастыря.
Источник: www.gazeta.ru
P. S. Также предлагаем вам уникальные фотографии Соловков, сделанные во время съёмок сериала «Раскол». Автор фото — Глеб Чистяков.
весьма поверхностно…
ОСАДА СОЛОВЕЦКОГО МОНАСТЫРЯ (1668-1676)
16-11. По этому восстанию существует большая литература, в том числе и у раскольников. Беспоповец-безбрачник из поморского согласия Семен Денисов описывает это восстание, как единодушный протест «ревнителей за старую веру», каковых насчитывает до 1500 человек. Рассказывает он и о том, что, когда после почти 6-летней осады стрельцы захватили монастырь, то «начали свирепую расправу над иноками» (естественно, совершенно безвинными) и «почти всех истребили: двух старцев четвертовали, прочих жгли, топили, вешали за ребра на крюках» и т. п. Из 1500 человек в живых осталось всего 14. Это описание казней в Соловецком монастыре очень часто используется в антицерковной литературе, но без указания причины, а подается в качестве обычной практики правительства в отношении раскольников. Так и пишут, негодники: мол, Церковь и власти столетиями тысячи русских людей жгли, вешали, топили и на крюки за ребра вешали.
16-12. Однако, так как сохранилось следственное дело по захвату Соловецкого монастыря раскольниками, то этот апокриф можно проверить документами. Мы не будем описывать ход мятежа, отметим лишь несколько наиболее важных фактов. К началу осады в монастыре по одним сведениям было 300 человек братии и более 400 бельцов, по другим и того меньше — 200 человек братии и 300 бельцов. За годы блокады умерли от цинги и были убиты 33 человека. За «старую веру» встали не все и около трети братии, особенно рядовые монахи и священники, оставались верны Церкви и содержались восставшими под стражею в жестоких условиях. Еще больше монахов были против восстания и вооруженной борьбы. Среди 300 или 400 бельцов были «разных чинов люди»: донские казаки-разинцы, «московские бунтовщики-стрельцы» и беглые боярские люди, уголовники, бежавшие из тюрем и «от смертной казни беглецы». Среди пришлых людей было немало и «розных государств иноземцев: шведы, поляки, турки, татары и они «у воров» (то есть восставших) «лутчие верные люди».
16-13. Из того же следственного дела выясняется, что инициаторами восстания против Царя были не монахи, но пришлые капитоны и разинцы. О капитонах сообщает в распроссных речах в 1674 г. старец Пахомий: «… А в монастырь… в разиновщину пришли многие капитоны чернцы и бельцы из понизовых городов», то есть со Среднего Поволжья. Капитоны были противниками сдачи монастыря: «А в монастыре заперлись и сели на смерть… и стало у них за воровство (то есть за измену царю) и за капитонство, а не за веру стоять». Из этих показаний соловецкого монаха видно, что в то время «староверы» еще не смешались с капитонами и отличали «старую веру» от ереси капитонства. Но уже тогда капитоны сильно влияли на братию, потому что, как выяснилось в процессе следствия, в монастыре распространилось учение капитонов об антихристе: говорили, будто патриарх Никон антихрист и желает стать «папой» (Заметим, что обвинение в папизме повторяет и обер-прокурор Синода А.В.Карташев в своих «Очерках по истории Церкви»).
16-14. Разинцы еще в 1670 г. стали приходить в Соловецкий монастырь, а особенно много их стало после подавления бунта Разина и его поимки (см. карту на рис. 11). В монастыре встречали их радушно, и вскоре они возглавили оборону монастыря. Митрополит Сибирский Игнатий пишет, что в монастырь из Астрахани, где они сбросили с колокольни архиепископа Иосифа, пришли «спомощники Разина», «тогда убо уже и братству, и инокам и бельцам, волю свою отъяша, и поставиша себе начальником Фадейку Кожевника и Ивашку Сарафанова, и начаша быти во всем противны не токмо святой Церкви хулами, но и благочестивого царя не восхотеша себе в государи имети». Именно разинцы «называли Соловецкий монастырь своим монастырем, а великого государя землю называют только по монастырь»; они же «за великого государя священникам Бога молить не велели… а про великого государя говорят такие слова, что не только написать, но и помыслить страшно». Немоление за царя в те времена рассматривалось, как государственное преступление, а потому с1673 г. осада ужесточилась. Но монастырь был взят лишь через три года в 1676 г.
16-15. Все приведенные здесь сведения взяты из статьи Н.В.Синицыной «К истории русского раскола XVII в.», там же даны и ссылки на источники («История русской Церкви» митрополита Макария, кн.VII, стр. 501-531). Замечательна концовка этой статьи: «Жестокая расправа с участниками восстания не прекратила распространения старообрядчества, а напротив, способствовала его усилению; политическое и военное участие государства в конфликте, по происхождению религиозном и внутрицерковном, провоцировало действия, придававшие сопротивлению социальное и политическое звучание». Фраза выдержана в академическом обтекаемо-двусмысленном стиле, и из нее читатель должен понять, что государство само спровоцировало 6-летнее восстание (или неподходящее «звучание» оного) тем, что после 12-летних увещеваний (с 1658 по 1670 гг.) послало войска, чтобы взять крепость-монастырь, к этому времени уже захваченный хорошо вооруженными бандитами, участниками только что подавленного кровавого бунта. Автор также дает понять, что жестокая расправа имела цель прекратить «старообрядчество», но стрельцы и их полковник Мещеряков вовсе об этом не думали. В их задачу входило подавить мятеж против Царя. Мятежи во все времена и во всех странах подавляются с особой жестокостью, и государство до сих пор не научилось «соблюдать право человека на измену». Называть церковный раскол «религиозным конфликтом» и его распространение ставить в зависимость от степени жестокости озверевших от многолетней осады стрельцов, нехорошо.
Более подробно:
http://www.domarchive.ru/books/raskol/raskol_3/2350