Теория раскола: старообрядцы — это русские протестанты или всё-таки своего рода как бы католики?

В последние годы в сети интернет всё чаще появляются материалы, обращающие внимание на сходство протестантов и старообрядцев. То, без обиняков, последних называют русскими протестантами [1], только отколовшимися не от католической, а от православной церкви. Или протестантами, но с эпитетом «несостоявшиеся» [2]. Встречаются и другие варианты: как бы протестанты, почти протестанты; своего рода протестанты, прикрытые одеждами древнего благочестия [3] и так далее.

От всего этого можно было бы отмахнуться, однако имеют место настойчивые попытки подвести под подобные измышления некую теоретическую базу. Например, выступавшая на круглом столе «Трудовая этика старообрядчества и модернизация России в XIX и ХХ вв.» Алла Глинчикова, автор книги «Раскол или срыв "русской Реформации"?», выдвинула целый ряд тезисов, концентрирующих внимание на ценностях, общих, по её мнению, для российских старообрядцев и западных протестантов [4].

Это представление о вере, как факторе личной индивидуальной ответственности человека перед самим собой, перед Богом, перед обществом; и идея об универсальности человеческой природы, заложенной в христианстве, и неприятии «границ внутри человеческого сообщества вплоть до расового принципа» [там же]. Далее — идея внутреннего индивидуального долга и ответственности каждого человека за социальное целое и связанная с этим идея ограничителей эгоизма; ценность общественного интереса, не подавляющего суверенитет личности; защита частного начала; ценность значения мирской жизни и социально-экономической инициативы [там же].
 

Акценты об ответственности человека. Почему именно в таком порядке?

Увы, вместо доказательства своих тезисов у автора — сплошные обтекаемые формулировки, ссылки на авторитетные источники также отсутствуют. И при внимательном взгляде на оные тезисы создаётся впечатление, что или Алла Глинчикова не сведуща в вопросах старообрядчества и принимает желаемое за действительное, или всё понимает и прекрасно всё знает, но занимается отсебятиной.

Во-первых, весьма характерно, как она расставляет акценты уже в своем начальном тезисе об ответственности человека: сначала — перед собой, потом — перед Богом, и лишь напоследок — перед обществом. А почему не в ином порядке?

Тезис второй, о неприятии «границ внутри человеческого сообщества вплоть до расового принципа», — это что-то из размышлений современных апологетов глобализации. Ведь важнейшим элементом старообрядчества как раз и являются незримые границы: например, между старообрядческой общиной и обществом, которым, как считают многие из них, управляет Антихрист; или даже между различными старообрядческими толками и согласиями, что, без сомнения, мешает межстарообрядческому сотрудничеству — проблема поднималась на недавнем круглом столе «Актуальные проблемы старообрядчества».

Это же проявляется даже на бытовом уровне — контактируя с незнакомым человеком из «внешнего» мира, старообрядец часто проявляет недоверие, а иногда даже неприкрытую враждебность. Ценность общественного интереса, защита частного начала и ответственность за социальное целое в старообрядчестве замыкается на общине, «своём» согласии или толке. Например, среди дореволюционного старообрядческого купечества взяточничество и уклонение от налогов преступлением не считалось [5]. Какая же тут ответственность за социальное целое? Наоборот, налицо наличие двойных стандартов: абсолютная честность внутри общины и нарушение законов общества извне. Кстати, подобное тогда наблюдалось и среди купцов-иудеев, предпринимателей-греков и иных бизнесменов из числа малых народов Российской империи.
 

Для хранителей духовных устоев предков, кроме веры, ещё очень важны покаяние и добрые дела

Можно и дальше приводить контраргументы против доводов Аллы Глинчиковой, но это только будет уводить от основной темы. Разумеется, что  попытки навязать подобные, мягко говоря, странные идеи встречали и встречают и отпор. Например, в [6] акцентируется внимание на различном понимании спасения души у протестантов и старообрядцев: если первым вполне хватало веры, ибо «Христос уже искупил все наши грехи, и потому достаточно быть верующим», то для хранителей духовных устоев предков также ещё очень важны и покаяние, и добрые дела.

В книге Д. Раскова «Экономические институты старообрядчества» данная проблема  рассматривается не с позиции теологии, а с позиции истории и экономики. Так, «эти два религиозных явления изначально имели разнонаправленное движение — «реформаторство» и противление реформам. Во-вторых, старообрядчество и протестантизм трудно рассматривать в отрыве от исторических различий западной и восточной традиций… И, в-третьих, старообрядчество в отличие от протестантизма так и не стало доминирующим национальным проектом, но продолжало находиться в маргинальном положении, и его модернизационный потенциал оказался нераскрыт» [7]. С последним утверждением, впрочем, можно отчасти и не согласиться — всё-таки промышленники-старообрядцы имели ведущие позиции во многих сферах хозяйственной жизни России конца XIX — начала  XX века, просто их относительно скромное политическое влияние не соответствовало их значительной экономической мощи.

Напрашивается общий вывод: в своей борьбе против православия протестанты фактически «открыли» второй фронт. Если изначальной мишенью их атак было в основном официальное православие (книги   «Откуда всё это появилось» П.И. Рогозина, «Начатки учения» Одесской библейской школы и множество брошюр, включая, детских), то теперь же под удар попало и старообрядчество. Изменилась и тактика воздействия — в этот раз никаких обвинений в ереси или архаизации форм церковной жизни, а, наоборот, гипертрофированное выпячивание общих для старообрядцев и протестантов черт формального  характера. «Вы — наши, — так и говорят протестанты старообрядцам, — или почти такие же, как мы»! Очевидно, что слабый, едва наметившийся диалог между РПЦ и второй крупнейшей ветвью российского православия кому-то здорово мешает. А  посему стоит взглянуть на этих «пришельцев» из лагеря западного христианства подробнее.

По статистике именно в протестантских странах наиболее сильны атеистические настроения

То, что протестантские страны более других преуспели в деле построения капитализма, аксиома. Как правильно заметил диакон Андрей Кураев, «протестантам (впрочем, в мере вполне сопоставимой, а иногда уступающей католикам и православным) удалось создать довольно большие общины во многих, ранее языческих странах» [8]. Но «обратить целиком какую-либо страну к Христу они не смогли. Успехов, подобных миссии Кирилла и Мефодия или подвигу равноапостольной Нины, просветительницы Грузии, протестанты не знают» [там же].

Третий момент, о чём часто стыдливо умалчивают: именно в протестантских странах наиболее сильны атеистические настроения. Так, в первую десятку самых атеистических стран мира, согласно исследованиям американского колледжа Питцера, по состоянию на 2006 год, вошли: Швеция (атеистами являются минимум 45, максимум 85% жителей этого государства), Вьетнам (81%), Дания (43-80%), Норвегия (31-72%), Япония (64 — 65%), Чехия (54-61%), Финляндия (28-60%), Франция (43-54%), Южная Корея (30-52%) и Эстония (49%) [9]. В этом перечне  Швеция, Дания, Норвегия, Финляндия и Эстония — страны изначально протестантские, а Чехия и Франция — католические. [9]

Католицизм в Чехии был ослаблен созданием в 1920-1922 годах национальной гуситской церкви, куда потом перешло немало католических священников и прихожан [10]. Кроме того, эта страна, как и Вьетнам, долгое время находилась под властью коммунистов. Отчасти это справедливо и в отношении Эстонии. Однако остальные бывшие протестантские страны из выше упомянутого перечня жесткого противостояния с непримиримым атеизмом советского образца не имели. Не пострадали они и от нацизма — несмотря на воинственную атеистическую риторику нацистских вождей, основные репрессии по религиозным мотивам  тогда обрушились на  евреев и  Свидетелей Иеговы.

В 2009 году такое же исследование провела и исследовательская компания «Gallup». В списке появился Азербайджан, а Эстония вытеснила  Швецию с первого места в списке — остальные отличия носят несущественный характер [11]. Также в исследовании приведён и перечень стран Евросоюза с наиболее религиозным населением: Италия, Португалия, Польша, Румыния и Греция [там же]. Три из них — страны католические, две — православные; протестантских среди них нет.
 

Нынешний протестантизм — это не столько «ответвление» от католицизма, а некая переходная форма от христианства к атеизму

Сомнительное достижение для религиозного течения, ведущего церковную жизнь в тепличных условиях и к тому же осуществляющую активную духовную экспансию в другие страны! Да, и с исторической точки зрения — недолговечное: Реформация произошла «всего» около 500 лет назад, а уже такая «сдача позиций»! Так что нынешний протестантизм — это даже не столько «ответвление» от католицизма, а некая переходная форма от христианства к атеизму. Очевидно, что протестантское «вторжение» в Россию — это попытка компенсировать электоральные утраты в Европе. И мода на протестантизм в РФ неизбежно пройдет, если не у нынешних российских протестантов, то у большинства их потомков — обязательно. Ибо то, что произошло в Европе, должно повториться и здесь.

Также можно предположить, что эти протестантско-старообрядческие коллизии не могли возникнуть на пустом месте — видимо, в ходе реформы патриарха Никона произошло нечто, что и привело к появлению  оных идеологических «подводных камней».
 

К сожалению, старое, дореформенное название сохранилось не за старообрядцами, а за РПЦ, как и претензии на древность, хотя признаков ухода от изначальной традиции было более чем предостаточно

Общеизвестно, что в истории христианства расколов было несколько. Самый крупный произошёл в 1054 года, когда юридически был оформлен раскол единой христианской Церкви. Так, христиане западной части Европы стали «всеобщими» или «вселенскими», а Восточной — правильно верующими. Важный момент: проявить наглость и назвать себя изначальными или единственными христианами не рискнула тогда ни одна из противоборствующих сторон.

Следующий, по дате и размаху событий, раскол произошёл в ходе Реформации 1517-1648 годов. Хотя Лютер и его последователи и настаивали на возвращении к изначальному католицизму, тем не менее изначальными католиками они не стали. А лишь лютеранами, кальвинистами,  англиканами, анабаптистами и прочими. Несмотря на то, что на истину претендовали обе стороны конфликта, древность, а значит и название осталось за не принявшими Реформу западными христианами. Что неслучайно.

С этой позиции можно понять и события 1054 года: хотя католики и декларировали, что глава и основатель их церкви — Исус Христос,  фактически христианскую церковь в Риме основал его ученик, святой Пётр, который и считается первым римским папой. То же справедливо и в отношении православия, с той лишь разницей, что миссионерскую миссию в будущей Византии осуществлял другой ученик Исуса Христа, святой Андрей Первозванный. Поэтому вопрос, кто древнее, серьёзно не стоял, хоть Андрей и был позван Христом раньше своего брата Петра, да и возможно, что до будущего Константинополя добрался раньше, чем Пётр до Рима. Разница в несколько лет  не была уж столь критичной.

Иное дело — Реформация, где счёт разницы во времени шёл уже не на годы, а на многие столетия. Произведя преобразования в богословской сфере,  протестанты даже по формальным признакам дистанцировались от изначальной традиции Западной христианской Церкви, например, своего римского папы у них так и не появилось.

И хотя ко времени начала Реформации католицизм «оброс»  разными, часто приводящими к злоупотреблениям, излишествами (суды инквизиции, практика предоставления индульгенций за денежные пожертвования), даже в таком виде он изначальному варианту соответствовал куда больше.

А посему начало отсчёта времени для протестантизма — это 1517 год, когда Мартин Лютер публично и яростно осудил торговлю индульгенциями, прибив к церковным дверям 95 тезисов с изложением своей позиции. И католицизм, и православие значительно старше.

К сожалению, в России часто многое происходит не так, в других местах:  результаты реформы патриарха Никона на названии «обновленной» церкви не отразились никак — новой православной, реформированной православной, умеренной греко-католической или какой-нибудь ещё она так и не стала. Старое, дореформенное название сохранилось, как и претензии на древность, хотя признаков ухода от изначальной традиции было более чем предостаточно.

Таким образом, аналогом старообрядцев в Западной христианской церкви будут католики, как сохранившие бо́льшую преемственность с изначальной традицией. А не протестанты.

Автор: Владимир Воронов

---

1. Русские протестанты. http://urb-a.livejournal.com/2389329.html

2. Старообрядчество — несостоявшийся русский протестантизм? http://axinet.ru/forum/f29/t1732/

3. Вопрос №220. Расскажите, пожалуйста, о старообрядцах. http://www.omolenko.com/220.html

4. А. Глинчикова. Общее и различия между российскими старообрядцами и протестантами. http://www.gazetaprotestant.ru/2013/03/obshhee-i-razlichiya-mezhdu-rossijskimi-staroobryadcami-i-protestantami/

5. Купцы грешили ради дела. http://www.dp.ru/a/2005/09/28/Kupci_greshili_radi_dela/

6. Пара соображений о старообрядчестве. http://idealist-t.livejournal.com/39461.html

7. Расков Д. Е. Экономические институты старообрядчества. — СПб., 2012,  стр. 134-135.

8. Протестантам о православии. http://azbyka.ru/protestantam-o-pravoslavii#chem_pravoslavie_khuzhe_protestantizma

9. В США названы самые атеистические страны мира. http://vz.ru/news/2006/9/20/49612.html

10. Чехословацкая гуситская церковь. http://www.turkaramamotoru.com/ru/-29081.html

11. Эстонию признали самой атеистической страной мира. http://www.pravoslavie.ru/29264.html