В 2021 году исполняется 135 лет со дня рождения старообрядческого писателя Василия Ивановича Иголкина (1886-1944 гг.), уроженца г. Москвы, одного из выдающихся деятелей старообрядчества г. Ржева первой половины XX века.
Сын известного старообрядческого священника, протоиерея Иоанна Георгиевича Иголкина, Василий, родился в 1886 году в Москве. Корни рода Иголкиных происходят из Калужской губернии, деревни Слобода Медынского уезда. В 1888 году отец Иоанн Иголкин служил в Нижегородской губернии, в селе Городец. Около 1890 года семья священника переехала в Тверскую губернию, в Торжок, а затем во Ржев.
В семье Иголкиных было шестеро детей: три сына и три дочери, Василий был самым старшим ребенком, именно на него ложились многие заботы, связанные с помощью в воспитании младших братьев и сестер. Василий Иголкин с детства любил читать, интересовался историей, искусно пел, участвовал в тогдашней ржевской народной забаве — кулачных боях.
Еще до революции Василий выучился на счетовода, работал на разных предприятиях Ржева: заведующим расчетным отделом на знаменитой фабрике «Канат», в портновской артеле инвалидов, счетоводом на строительстве дома отдыха имени 1 мая, ржевской нефтебазе, кирпичном заводе, счетоводом на строительстве родильного дома. Около 1925 года он женился на ржевитянке Татьяне Павловне. Иголкины жили на улице Смольной, 26, в доме, который построил сам Василий.
В годы Первой мировой войны он был призван на фронт. С 1915 по 1917 годы Василий служил ефрейтором в царской армии. Также принял участие в сражениях гражданской войны. С 1918 по 1921 годы Василий служил в рядах Красной армии.
Василий Иголкин активно занимался церковно-просветительской деятельностью. Далеко за пределами Ржева был известен хор Троицкого храма. Ржевские певчие признавались одними из лучших в старообрядчестве. Руководил хором Василий Иголкин, прекрасно владевший знаменным пением. В 1928 году Василий, в связи с частными просьбами юных прихожан храма обучить их пению, создал кружок знаменного пения, в котором обучались дети и подростки от девяти до пятнадцати лет, с каждым занятием появлялись новые желающие научиться мастерству знаменного пения. 20 мая 1929 года после очередного занятия на Василия Иголкина было заведено уголовное дело. «Ввиду своего эгоистического чувства учит предметам культа несовершеннолетних», — так звучало обвинение.
Проходил допрос его учеников — детишек, и все они, еще малые, несмышленые в силу возраста, старались сделать все, чтобы Василия не арестовали, все осознавали нелепость предъявленных сыну настоятеля, прихожанину Троицкого храма обвинений.
28 июня 1929 года было готово Постановление о предании Василия Иголкина Народному Суду города Ржева по ст. 16-122 УК. В постановлении говорилось, что Иголкин в течение двух лет руководил церковным пением при храме и обучал пению и старославянским буквам более десяти подростков. В августе Василий получил повестку по своему делу. И на заседании сперва он и был допрошен:
«В предъявленном мне обвинении виновным себя признаю и поясняю, что я действительно занимался церковным пением, спевки у нас были три раза в неделю, чтение на славянском языке также было, но только я их слушал и проверял грамматические ошибки, но сам не читал. Я учил их читать ясно, четко, но без разъяснения славянских слов и их смысла. Платы никакой за это обучение я не брал. Определенной группы не было, а были приходящие, человек по три—пять и не больше. Я их сам не зазывал для обучения, они сами приходили и просили их обучить».
Василия приговорили к принудительным работам сроком на один год. Василий Иголкин подал кассационную жалобу в окружной суд, где просил пересмотреть приговор, поскольку он являлся регентом, а не преподавателем закона Божия. Тверской губернский суд назначил слушание дела по обвинению Василия Иголкина на 2 сентября 1929 года. Приговор был оставлен без изменений.
Василий Иванович немало занимался историей старообрядчества города Ржева, состоял членом Ржевского научного общества, издал материал об отнятии моленной у ржевских старообрядцев. В 1931 году Василий Иванович принялся за работу над историко-бытовой повестью «Ржевитянка». Он по-прежнему работал на фабрике «Канат». В 1932 году у Иголкиных родилась дочь, которую нарекли Татьяной.
14 ноября 1937 года в дом Василия Иголкина явился сотрудник Ржевского отдела ГО УНКВД Беляков с ордером на обыск и арест хозяина. Понятым был сосед Василия Федор Васильевич Балобанов. Сосед-доносчик на допросах говорил следующее: «Иголкин имеет тесную связь с Ржевским духовенством, враждебно настроен к сов. власти и партии, активно и систематически проводил контрреволюционную агитацию, во враждебной к-р террористической форме». Вторым недоброжелателем был некий Шеманский Алексей Иванович, бывший коллега Василия Иголкина с нефтебазы: «Иголкин Василий Иванович является активным членом церковной двадцатки. Знаю его хорошо по прошлой работе на Ржевской нефтебазе. Иголкин враждебно настроен к ВКПб и советскому правительству».
Сам Василий Иголкин виновным себя не признал.
19 ноября 1937 года дело по обвинению Иголкина В.И. в контрреволюционной агитации было отправлено на рассмотрение Тройки УНКВД Калининской области. Уже 25 ноября Тройка УНКВД по КО постановила: «Иголкина Василия Ивановича заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на ДЕСЯТЬ лет, считая срок с 14. XI. 37 года». Он отбывал наказание сначала в Белбалтлаге. В 1940 году Иголкин ходатайствовал в Президиум Верховного Совета СССР о пересмотре своего дела:
«14-го ноября 1937 года я был арестован органами Ржевского НКВД, и при допросе было предъявлено обвинение в антисоветской агитации. На мой вопрос, где и при каких обстоятельствах такая агитация велась мной, следователь ничего не ответил, а потом сказал недовольным тоном: выходит, что ты нас допрашиваешь, а не мы тебя! — После этого мне предложено было дать свою подпись: причем протокол допроса был составлен в таком порядке: вопрос — занимался ли антисоветской агитацией? — Ответ: нет, никогда не занимался. Расписаться меня заставили в протоколе, отступя от написанного следователем строк на пять. Под следствием в тюрьме я пробыл 25 дней, а потом меня с этапом отправили в Белбалтлаг. Перед отправкой мне прочитали постановление Тройки НКВД по Калининской области, что я, как контрреволюционный элемент, за агитацию против Вождей Республики приговариваюсь на пребывание в исправительно-трудовые лагеря, сроком на десять лет. Никакой агитации я не вел, и сам следователь не указал мне ни одного конкретного по этому поводу случая. Я считаю мой арест или недоразумением, или клеветническим измышлением какого-то недоброжелателя. А поэтому ходатайствую пред президиумом Верховного Совета пересмотреть мое дело, допросить тех лиц, которые меня знают, с которыми я долго работал, которые могут подтвердить мою непричастность к антисоветской агитации. В. Иголкин».
6 мая 1941 года был поднят вопрос о пересмотре дела по обвинению Иголкина В. И. Следователь УНКГБ по Калининской области Вересов выступил с протестом о снижении срока наказания до 5 лет ИТЛ для Василия Иголкина. 6 июля 1941 года он убыл в Каргопольлаг НКВД.
В 1943 году был досрочно освобожден по болезни. Находясь в заточении, он «заработал» туберкулез. 24 мая 1944 года, после повторного допроса по делу Иголкина В. И. свидетелей Поганкина Ф. П., Иголкиной Т. П., Иголкина И. И., Башмаковой М. И. и Сарафанникова И. В., Управлением УНКГБ по Калининской области было принято решение о снижении меры наказания Иголкину В.И. до 5 лет ИТЛ, однако это постановление утратило силу в связи с освобождением Василия.
После освобождения Василий отбыл в город Сердобск Пензенской области, где жил некоторое время и работал в Горкомхозе. Вскоре его состояние ухудшилось. В 1944 году Василий Иванович скончался в больнице в г. Сердобске. В 1961 году Василий Иванович Иголкин был реабилитирован посмертно.
В 2015 году историко-бытовую повесть Василия Ивановича Иголкина «Ржевитянка» издала культуролог Марина Волоскова.
Эта книга — уникальное произведение о быте старообрядческого купечества, в котором раскрыты традиции ржевитян: от таинства венчания до особенностей поминального обеда. Действия в повести разворачиваются строго по архивным документам и иным документальным свидетельствам. В «Ржевитянке» также фигурируют старообрядческие храмы, которые в советский период были разрушены или перестроены (церковь во имя Симеона Столпника, г. Ржев.) Интересно, что почти все персонажи повести — реальные лица, жившие в России в XIX — первой половине XX веков.
2017 года вышла в свет книга «Василий Иголкин: под гнетом антицерковного террора». Автор книги — культуролог, историк, член Союза журналистов России Марина Волоскова.
Вечная память Рабу Божию Василию